Тридцать первого декабря мы все собрались у Лильки. Все было, как обычно — елка в разноцветных шарах, с кусочками ваты на развесистых лапах, стол, покрытый традиционно белой скатертью, заставленный салатами и мясной нарезкой, батарея бутылок разнообразного калибра и кот, яростно сношающий на полу плюшевого Чебурашку с большими и очень удивленными глазами.

- Я смотрю, у кота новая девушка, — ухмыльнулась я.

- Задолбал меня этот кот, — пожаловалась Лилька. — Он так орет по ночам, что соседи при встрече говорят что-то среднее между «добрый вечер!» и «совсем охуели!» Про нас с Ромой уже ходят необоснованные слухи!..

По квартире носился Борька с огромным дилдо в руке и колотил им, как молотком, по полу, по стене и по столу, отчего хрустальные салатницы с оливье подпрыгивали, как акробаты на батуте. Ну, насчет «необоснованных слухов» Лилька явно преувеличивала, полагаю, ей еще было чем удивлять соседей.

- Борька это в моей тумбочке нашел, — прошептала Лилька, отвечая на мой немой вопрос. — Раньше у него была другая любимая игрушка — топорик для отбивания мяса, он даже ночью его под подушку клал. А теперь вот фаллоимитатор, — Лилька развела руками. — Не знаю, как отнять. С другой стороны — этим он хоть мебель не царапает!

Впрочем, кот, живущий регулярной половой жизнью с Чебурашкой, и Борька, колотящий предметы мебели резиновым членом были не главными сюрпризами вечера. Главным был мужчина лет сорока в дорогом костюме, с золотой заколкой на модном галстуке — весь такой прилизанный, причесанный волосок к волоску, холеный и лоснящийся, как новый елочный шар — что при взгляде на него мне захотелось выпить соды.

- Это кто? — приперла я девчонок к кухонной стене, подозревая худшее.

- Ну что ты так нервничаешь? — притворно всплеснула ручонками Юлька. — Это Ярослав, институтский приятель Вадима — замечательный человек! У него трехкомнатная квартира на Ваське, новая машина, карьера!.. И он никогда не был женат!..

Мои худшие подозрения подтвердились: замужние подруги решили заняться сватовством и устроить мою личную жизнь. По мнению Юльки, Ярослав был как раз тем мужчиной, что мне нужен: послушный мальчик из интеллигентной Питерской семьи, корни которой уходили то ли к дворянам Ляпуновым, то к их крепостному конюху. В любом случае — судя по Юлькиным рассказам — сами себя они считали голубой кровью и даже имели изображение генеалогического древа, висящее в рамке на стене. Сам Ярослав закончил Бауманку, аспирантуру, написал диссертацию, работал за границей — просто современный герой для ремейка старого фильма «Светлый путь»!

- Он совсем недавно вернулся из Штатов, — распиналась Юлька, — сейчас работает в Питере на какую-то западную кампанию ведущим специалистом по компьютерным программам. Вот мы и подумали, что вы можете сойтись. Ты ведь у нас такая… — тут Юлька замялась, не зная, каким определением обозначить мой многогранный образ.

- Одинокая несчастная неудачница? — подсказала я.

- Нет, я хотела сказать — непредсказуемая, порывистая! — Юлька посмотрела на меня с укором. — Ты внесешь в его жизнь немного юмора и сумбура, а он в твою…

- …Немного денег! — встряла Лилька. — Короче, попробуй познакомиться с ним поближе, мы же за тебя волнуемся!

- Я так понимаю — выхода у меня нет? Не познакомлюсь с этим — вы приволочете еще кого-нибудь, и будете делать это до тех пор, пока все знакомые мужики не начнут обходить ваш дом за три версты?

- Ну, как-то так, — подтвердили подруги. — Иди, иди, и постарайся ему понравиться, — подталкивали они меня, оттесняя с кухни, — помни — мы рассказывали ему о тебе только хорошее!

Не знаю, какую презентацию сделали мне девчонки, однако новый знакомый действительно проявил ко мне живой интерес: постоянно мне что-то подливал и подкладывал, чистил мандарины, преданно заглядывал в глаза и развлекал бородатыми анекдотами. Видимо, девчонки не скупились в эпитетах, описывая мои несуществующие достоинства, но Ярослав был уверен, что я известная писательница, модный блогер и видный деятель кино. Я не стала его разочаровывать — приятно было почувствовать себя знаменитостью хотя бы раз в жизни.

Праздник прошел так же, как миллионы всех прочих новогодних застолий. Дети, нажравшись сладостей, отправились играть в компьютерные стрелялки. Мы пили шампанское под «Голубой огонек», трепались о чем-то ничего не значащем, просили передать вон того салатика и строили планы на новый год.

- А давайте погадаем! — предложила Лилька. — Я вот в журнале вычитала интересное гадание: надо всем налить в ложки воды и вынести на балкон. А утром надо посмотреть: у кого вода застыла с углублением — тот умрет, а у кого ровно, тот проживет спокойный год, а если с бугорком — разбогатеет!

- Замечательное гадание, — заметил Рома. — «Бабушка, это ваша ложка! Не отнекивайтесь!»

- С точки зрения физики, вода не может застыть «с бугорком», потому что земное притяжение…

Но его никто не слушал, мы уже во всю таскали на балкон ложки с водой и жгли газеты на подносе, силясь разглядеть в отражениях корчащейся бумаги свое светлое будущее: Лилька увидела коляску — так как очень мечтала о втором ребенке, Юлька — пальмы и море — они с Вадимом собирались куда-то на острова, а я не увидела ничего, кроме сгоревшей газеты, хотя девчонки и кричали, радостно размахивая руками: «Смотри, это же трехъярусный торт! Наверняка, свадебный!» — и подмигивали мне, кивая на Славку.

- А я вот чувствую, что созрел для брака, — заявил мой кавалер, проникшись атмосферой нашего сватовства. — И мама моя рада будет, она так мечтает сдать меня с рук на руки!

Я представила себе несчастную старушку, которой приведут на смотрины меня: «Знакомьтесь, мама, это моя невеста! Все свободное время она проводит в интернете, нигде не работает и недавно выпустила книгу о своих сексуальных похождениях!» Я поежилась и успокоила себя тем, что праздник закончится, присутствующие протрезвеют, их нездоровое возбуждение пройдет и все вернется на круги своя — Ярослав к маме, я на диван, резиновый фаллос в Лилькину прикроватную тумбочку, а мечты и планы так и останутся мечтами и планами… Ну а пока:

- Ты будешь законченной идиоткой, если упустишь такой шанс, — внушали мне подружки, делая страшные глаза. — Такие мужики в наше время на дороге не валяются, и если бы Ярослав не был трудоголиком, которому и в ресторан-то некогда сходить, то давно бы уже был женат — желающих на такой лакомый кусочек — море!

К трем часам ночи, когда шампанское и коньяк подошли к концу, я практически прониклась мыслью, что мне несказанно повезло встретить Ярослава, и была готова выйти замуж за него прямо сейчас — ну, к примеру, в Лилькиной спальне. Но жених был хорошо воспитан, держал дистанцию и на немедленном сексе не настаивал: «Верный признак голубой крови!» — подумала я, вспоминая Феликса. Я была почти уверена, что у нас ничего не получится, но решила понаблюдать за развитием ситуации.

Мы чокались, смеялись, опять чокались, обменивались подарками, и я была почти счастлива, если бы не одна мысль, которая нет-нет, да всплывала в моей хмельной голове: «Андрей, где ты? С кем? Почему ты не со мной?..»

Наутро Ярослав проводил меня до дома, долго смотрел в глаза, вздыхал, целовал ручку — в общем, всем своим видом изображал, что встретил женщину своей мечты, а я думала про себя: «Интересно, вспомнит ли он о нашем знакомстве, когда протрезвеет, или девчонкам придется пообещать за меня еще и щедрое приданое?» Расстались мы романтической ноте, договорившись обязательно созвониться.

Глава 10

Лекарь 

Письмо:

Павлуша, 43

— Пышка, Вы очаровательны! Я бухой в жопу, и случайно попал к Вам на страницу!


Отшумели новогодние праздники, оставив на безлюдных улицах битые бутылки и выгоревшие останки хлопушек. Три килограмма живого веса, сброшенные мною путем титанических усилий в декабре, вернулись обратно и привели друга. В моей тумбочке добавилось неизменные новогодние подарки — несколько дезодорантов и гелей для душа, в кресле валялись поздравительные открытки с изображением зайчиком и плюшевых мишек, пакеты с килограммами шоколадных конфет и главный подарок от Лильки — бутылка «Реми Мартина».

Андрей написал мне короткое письмо на сайте, где сообщил, что уезжает на месяц в Европу. Я подумала, что девчонки правы: поздно ждать принца. Мой принц живет иной, параллельной жизнью, мы можем быть рядом, но никогда не пересечемся, у каждого из нас своя орбита. Что я могла дать человеку, в кармане у которого был весь мир? Андрей привык жить в свое удовольствие, путешествовать, менять женщин и машины, и ничего не принимать всерьез, оставаясь, по сути, взрослым ребенком. С таким мужчиной хорошо провести время, но попытаться загнать в стойло дикого мустанга — пустая затея! Пусть он скачет по прериям, этот породистый вольный конь, он прекрасен в своей стихии! И я пожелала ему счастливого путешествия.

Большую часть января мы с девчонками провели вместе, то и дело перемещаясь от одного праздничного стола к другому. Мы пили у Юльки, ели у Лильки, опохмелялись в сауне, а потом ехали куда-то за город к знакомым Юлькиных знакомых, чтобы обязательно поздравить этих милых людей с Рождеством. Я потеряла счет дням, весь месяц слился в череду пьянок и похмелий, тостов и новых знакомств, и все это время моим неизменным спутником был Ярослав, настойчиво приглашаемый в гости моими настырными подружками. Он всегда был рядом и читал мне нотации о вреде пьянства, о количестве отравлений алкогольной продукцией в России, о том, что утром я «буду мочиться клетками своего мозга» — короче, портил мне праздники, как мог! К концу месяца я даже начала прислушиваться к его бесконечным замечаниям и находить их разумными и правильными, к тому же девки обрабатывали меня по полной программе.

- Как говорила еврейская мама: «На свободе хорошо жить, но трудно кормиться!» — читала мне лекции Юлька. — Ты уже не девочка, пора определяться! В России мужчин на десять миллионов меньше, чем женщин! А если мы отбросим алкашей, уголовников, геев и бездельников, то сколько — как ты думаешь — одиноких баб приходится на одного дееспособного мужика? Сотня?

- Ося, ну Юлька же права, — угодливо подпевала Лилька. — Ты рискуешь так и состариться в своей коммуналке в одиночестве, в обнимку со своим ноут-буком, а тут реальный шанс изменить жизнь! Ярослав очень симпатичный, к тому же, самые прочные браки те, что заключаются по расчету! Нормальная зрелая любовь рождается из уважения и благодарности, а не из буйства гормонов. Мы тебя очень просим — приглядись к нему повнимательнее, не руби с плеча!

Я пошла на поводу у судьбы и приняла ухаживания Ярослава, и даже — как мне стало казаться, начала находить его вполне себе привлекательным. Впрочем, к концу января, с учетом потребленных мною спиртных напитков, я, пожалуй, нашла бы привлекательным и Аркадия Укупника. Ярослав был очень образованным человеком, имел свое четкое мнение по всем вопросам, был упрям и совершенно не понимал моего юмора. Стоило мне затронуть какую-то тему, чисто для поддержания разговора — будь то парад геев или легализация проституции, возможность создания альтернативного топлива или наличие жизни на других планетах — Ярослав тут же начинал долго и нудно объяснять мне мою полную некомпетентность в этих сферах, и постепенно я стала «следить за базаром». Будучи по натуре не столько спорщиком, сколько оратором, я копила внутреннее недовольство своим новым другом — ну зачем постоянно объяснять мне, что я «ужас, какая дура», если можно просто свести все к шутке или — в крайнем случае — позволить мне чувствовать себя «прелесть какой дурочкой»? В остальном же наши отношения развивались по всем законам романтического киношного жанра: цветы, конфеты, походы в кино, эсэмэски с дежурными комплиментами, ужины при свечах и прочая лабуда, которая казалась ужасно скучной и банальной на фоне пережитых мною мамбо-страстей. А может, я просто отвыкла от нормальной человеческой жизни, в которой не принято трясти гениталиями перед едва знакомой дамой или на второй фразе предлагать полизать ее бритую куню? Я поняла: мамбо-ад находится в реале! Здесь надо вести себя прилично, вежливо выслушивать дураков, не имея возможности отправить их в «черный список», и нельзя громко кричать «баян, баян!», когда хозяйка дома, раскрасневшись, читает гостям:

Вот уходит старый год,

Пусть с собою заберёт

Все невзгоды и печали,

Секс, в котором не кончали,

И скрипучие кровати,

Головную боль не кстати.

Бремя выплаты долгов,

Пустоту из кошельков.

Дятлов, тех, что нас долбают

Пусть с собою забирает.

Ведь уходит старый год,