- … в институте Ярослав встречался с Анечкой, — пытки продолжались. — Помнишь Анечку, сынок? Она была такая красивая образованная девочка, из хорошей семьи! Сейчас живет в Париже, сделала карьеру… Мы так переживали, когда они расстались!

- Наверное, это произошло сразу после того, как он прочел ей свои стихи? — не выдержала я.

- Ей он, кажется, стихов не писал, — маман явно не уловила моего сарказма. — Но Ярик нарисовал портрет Анечки!..

«Если он рисует так же, как пишет, — подумала я, — то портрет Анечки может быть продан в Париже за большие деньги — там любят экспрессионистов!»

- … Когда наш мальчик стал встречаться с Изольдой, мы были счастливы…

Я уже не слушала, смысл и так был понятен: все эти Танечки-Манечки-Изольды были рафинированные девочки из интеллигентных семей, ценили творческие порывы Ярослава, вместе с Зайцем и папА пели под рояль и читали Маяковского в лицах. Я же была засланным казачком и пока жива Клавдия Ивановна — не видать мне Ярика, как собственных ушей!

Все это напомнило мне вологодскую свадьбу, на которой я оказалась случайно — мы со школьной подружкой проводили Новогодние каникулы в деревне под Вологдой у ее бабушки, чьи соседи выдавали замуж свою изрядно перезрелую дочь. Столы были накрыты в большой комнате, куда набилась уйма народа. Гости тесно сидели на деревянных лавках, было видно, что все они давно знают друг друга. Слышались шутки, жены зорко следили за мужьями — чтобы те не увлекались «беленькой», мужики же радостно провозглашали тосты и отмахивались: «Как же я не выпью за молодых?» Под столом скакал мелкий тонконогий кобелек, привезенный городской тетей жениха и жизнерадостно трахал ноги приглашенных. Родители, родственники и друзья по очереди вставали со своих мест, чтобы поздравить новобрачных, которые стояли с глупыми улыбками, слушая весь этот привычный свадебный бред, благодарно кивая головами и чокаясь с поздравителями. Гости в это время бухали под шумок, не особенно вслушиваясь в произносимые речи, но тут очередь дошла до подруги невесты. Встала справная такая, слегка поддатая деревенская девка, и начала:

- Я Светочку-то — невесту, знаю давно! Мы познакомились, когда она ещё с Пашкой жила. Да, Паш? — И кивнула красномордому молодцу, сидящему справа от жениха. Гул постепенно затих, все стали с интересом смотреть на Пашку. Тот мордой из красного сделался малиновым, пытаясь дрожащей рукой поймать на тарелке непослушный масленок. В наступившей тишине слышался лишь скрип вилки по тарелке и чей-то шепот: «С кем, с кем жила?» «Да вон же, с Пашкой!» «Ааа!»

В гробовой тишне было слышно, как урчит в животе крестного дяди Михаила, все с замиранием сердца ждали продолжения. Вдохновлённая таким вниманием подруга продолжала:

- Потом, когда она от Пашки к Вовке ушла… Да вон он, Вовка, с краю сидит, не даст соврать! — мы тогда еще поругались из-за этого и с полгода, наверное, не разговаривали…

Теперь уже любопытные взгляды переместились на Вовку — тот, делая вид, что ничего не замечает, продолжал невозмутимо жрать «селёдку под шубой» прямо из миски. Зато лицо сидящей рядом с ним девки стало цвета селедочной шубы, она вскочила и вылетела за дверь.

- …Ну а уж когда она с Серёгой сошлась, — ничтоже сумняшеся, продолжала подружка, — а Серёгу-то я знаю, как облупленного, мы ж с ним до этого три года прожили… Да, Серёга? — и она кивнула на мужика слева от родителей невесты. Гости перевели взоры на Серёгу, причем, Серёга при этом тоже оглянулся, как бы ища сам себя. — …Вот тут уж мы со Светочкой словно сёстры родные стали, не разлей вода!

Когда три бабы под руководством мамы невесты тащили эту подругу через порог с целью выставить за дверь, она упиралась и возмущенно кричала: «А че я такого сказала? Че я такого сказала-то?»

Но мы же были интеллигентные люди, поэтому я с самой нежной улыбкой и слезой умиления на левом глазу слушала рассказы Зайца о бывших пассиях своего жениха — сплошь умниц и красавиц, не мне — корове — чета!

Потом мы долго прощались у порога, говоря, как приятно было познакомиться и обещая друг другу встречаться как можно чаще. Итак, вызов был брошен! «Раз, два, три, четыре, пять, вышел Зайчик погулять…» Не знаю, кто в этой эротической игре между мной и моей будущей свекровью был жертвой, а кто охотником, но то, что предстояла битва — было очевидно.

Вечером — почти ночью я набрала Юлькин номер.

- Юль, не спишь? — тихо спросила я.

- Вообще-то сплю, — сонно ответила подруга. — А ты чего?

- Скажи мне — это очень важно — иметь семью?

- Конечно, — ответила Юлька. — Каждому человеку надо иметь родных людей, которые ждут и волнуются о нем.

- Ну, если только они тебя не бьют «для твоего же блага», — уточнила я.

- Тебя что, кто-то бьет? — встревожено спросила Юлька.

- Ну, сегодня я получила пару весьма ощутимых апперкотов от будущей свекрови.

- О, вечная тема, — усмехнулась подруга. — Брось, ты должна быть к этому готова! Для матери нет женщины, достойной ее сына — уж это я знаю по себе! Не бери в голову, она к тебе привыкнет. Все, ложись спать, и меньше сиди за компьютером!

Н-да, «хозяйство вести — не мудями трясти» — поговаривала моя бабушка. Вняв голосу прагматичного разума, я продержалась почти две недели, не заходя на сайт знакомств, ежедневно делая влажную уборку в квартире, процеживая отвары, и даже позвонила Зайцу, чтобы записать под ее диктовку рецепт салата. Но Вредитель все равно с сомнением качал головой — похоже, так же мало верил в то, что я смогу измениться, как и я сама.

Глава 12

Цыганка Аза и торт Судьбы

Письмо:

Венцеслав, 27

Я хочу познакомится с провославной, прекрасной, нежной девушкой. Я пишу музыку симфоническую органную. Я люблю чесных, нежных, скаторыми можно уединится и поговарить в тишене. Я ещу такую чтоб было весело, с духовной точке зрения было хорошо. Я ещё люблю играть фортепиано, гитара, электрогитара, синтезатор, орган. Еще занемаюсь электроникой — любитель к этому делу. Занимаюсь фотографией, делаю фильмы о прероде.

Пышка

Кокая ты розностаронняя личнасть!


Наступила весна: бомжи оделись в белое и во дворах появились двухэтажные кошки. Говорят, когда у женщины в жизни нет любви, она совершает глупые поступки, как, впрочем, и когда любовь в ее жизни есть. В моей жизни определенно была любовь, она и подвигла меня на безрассудный поступок: я позвонила Андрею. Мы поболтали по телефону, как старые друзья и договорились о встрече. Наврав Ярославу, что иду на День Рождения подружки и, наверное, переночую у себя, и терзаемая угрызениями совести, я понеслась на долгожданную встречу.

Андрей подхватил меня на машине, и мы рванули за город, в Комарово, посидеть в ресторане в приватной обстановке. Вечер был по-весеннему теплым, вежливый официант усадил нас за столик перед огромным круглым окном, в которое был виден Финский залив. В зале играла живая музыка, стояли гигантские канделябры со множеством свечей — атмосфера, романтичная до изжоги. Но сегодня мне совсем не хотелось острить или источать саркастические замечания, мне действительно хотелось романтики. «Интересно, означает ли это, что у нас любовное свидание, — думала я, — или выбор заведения случаен?» Как бы то ни было, вечер прошел великолепно: мы болтали, смеялись, танцевали, целовались — будто и не было четырехмесячной разлуки, будто нас связывают взаимные чувства, и нет никаких препятствий для того, чтобы быть вместе. «Это моя прощальная гастроль», — успокаивала я свою совесть, впрочем, без особого результата. Мне было стыдно перед Ярославом, стыдно перед собой — за слабость, но — Боже мой! — как же мне было хорошо!

- Ты стала редко появляться на сайте, — сказал Андрей, когда мы стояли на балконе и смотрели на залив, кутаясь в пледы.

- Ну, видишь ли… — замялась я. — У меня в некотором роде отношения…

- «В некотором роде»? — переспросил меня мой собеседник. — Слушай, бросай его, это не твой парень!

- Я боюсь остаться одна, — честно призналась я.

- Мы все одиноки, — пожал плечами Андрей, — в браке — часто еще более одиноки. Ты же это знаешь.

Да, я знала. Я знала, как чудовищно одиноко быть рядом с нелюбимым мужчиной, поэтому осмелилась задать вопрос:

- Скажи, а ты совсем не хочешь иметь семью? Не допускаешь даже мысли, что однажды еще раз женишься, когда тебе окончательно наскучит Мамба?

- Нет, я не собираюсь жениться, — уверенно ответил Андрей. — Я не верю в брак, страсть быстро проходит, остается рутина, обязанности и вечно недовольное лицо дрожайшей половины. И ты живешь с постоянным чувством вины: перед женой, если изменяешь или перед собой, если хранишь верность.

- Ну хорошо, чисто теоретически, если бы ты решил жениться, ты стал бы рассматривать мою кандидатуру, или нет? — сама не понимаю, как я могла это спросить, но слова будто сами сорвались с губ.

- Тебя, — Андрей театрально поднял брови и оглядел меня со всех сторон, будто видел впервые. — Почему нет? Ты смешная, не ревнивая, постоянно попадаешь в дурацкие ситуации — с тобой точно не соскучишься! — я понимала, что он нагло врет, но все равно было приятно. — И ты разделяешь мой интерес к коллекционированию надписей на мордоленте. Скажи, что нового в твоей копилке? У меня вот — разоблачительное: Кто-то собирает кукол, кто-то собирает жаб, кто-то, обалдев от скуки, телефоны разных баб.

- Много всего, — я покопалась в памяти, — вот, например, женщина, философское: «Я ему: «Милый, может кофе?» А он мне: «Мила, а может сразу?

- Аскетичное: Ничего не надо, лишь бы ты ходила голая рядом…

- Действительно, как мало надо человеку для счастья! Мужчина с ником Клистир, медицинское: Приходи на рассвете ко мне, я порадую тепленькой клизмой…

- Мужчина, лет сорока пяти, экономическое: «И все-таки, самый дорогой мех — это мандатра!»

- Из сферы услуг: «Пропоную жінкам кунулінгус на вашій території. Якісно, приємно і до чистоти вилижу піську. Віталій» Номер телефона в Киеве прилагался!

- Скажи честно — ты звонила? Практичное: Хорошо заплачу любительнице орального секса. А кто будет плохо сосать — будет пересасывать!

- Звонила, но постоянно было занято. Ябедническое: По вашим фоткам сразу видно, кто хорошо учился в школе, а кто анальный секс любит!

-Ммм… А ты хорошо в школе училась? — мы стояли так близко, что я видела свое отражение в смеющихся глазах Андрея.

- Так себе, средненько…

- Значит, ты плохая девочка?.. — это уже была прелюдия, и я падала в темные облака страсти, забыв обо всем.

- Ужасно плохая… И бить меня некому, а ты все занят…

Ночь мы провели в отеле, целуясь, и поливая друг друга шампанским в джакузи и трахаясь, как кролики.

К дому Ярослава я пришла на следующий день, ближе к вечеру. Но сил подняться в квартиру не было, чтобы собраться с духом я села на скамейку возле детской площадки и закурила сигарету. Что мне делать дальше, я не знала: уйти от Славки и всю оставшуюся жизнь провести в одиночестве, ожидая звонка Андрея, или собрать волю в кулак и выкинуть иллюзии из головы? Я даже не могла посоветоваться с подружками, они так любили Ярослава, что конечно осудили бы меня за измену. Я достала телефон и позвонила Сашке Градовой — даже не знаю почему. Возможно, пришло ее время терпеть мои жалобы на жизнь? Сашка, выслушав мой сбивчивый рассказ, тут же взяла ситуацию в свои руки.

- Не истери, — сказала она, — я, когда замуж собиралась, тоже выбирала между любовью и деньгами. Мне помогла одна женщина, гадалка.

- Ну конечно, цыганка Аза волшебными пассами решит все мои проблемы! — Сашка была в своем репертуаре.

- Знаешь, ты можешь не верить, но она правда ясновидящая, — настаивала Градова. — Я к ней уже много лет хожу, даже мой муж советуется с ней насчет крупных сделок. Поверь — она тебе скажет, как лучше поступить, к ней люди со всего света приезжают! Запись за два месяца, да еще и берет она не всех, но я попробую провести тебя пораньше. Жди моего звонка! И еще — читай знаки! Судьба постоянно дает тебе знаки, надо только уметь их видеть! — Сашка явно читала слишком много Коэльо!

«Наверное, я действительно в отчаянии, раз соглашаюсь на гадалок!» — подумала я, туша сигарету. Недалеко от меня на качелях качались две девочки лет пяти-шести, весело щебеча о чем-то своем. Я прислушалась, надеясь услышать «знаки».

- Инга говорит, что у ее мамы теперь «Порш», — важно заявила одна из девочек.

- А кто такой Порш? — спросила ее подружка.

- Не знаю, — беспечно пожала плечами первая, — еврейчик, наверное.

Что означал сей знак, ниспосланный мне свыше через весьма просвещенных в вопросах межличностных отношений девочек? Что мой следующий мужчина будет евреем? Или владельцем дорогой тачки? А может, мойщиком машин? Размышляя таким образом, я уткнулась взглядом в стену пафосного подземного паркинга, на которой свежей краской была написана размашистая надпись: