Панки Хой, панки живы, панки хуй на Вас ложили!

Хотите знать, чем отличается Москва от Питера? У нас, в культурной столице, даже если на Вас что-то «ложат», то обязательно с большой буквы, уважительно относясь к Вам, как к личности. Я не смогла расшифровать знаки судьбы и решила таки пойти к гадалке: было интересно ее мнение насчет панков, «Поршей» и еврейчиков.

Ярослав ни о чем меня не спросил, хотя я готовилась к худшему. Мне казалось, что от меня просто пахнет изменой, причем изменой сладкой, долгожданной — и стереть выражение абсолютного довольства с моего лица не смог бы и килограмм лимонов. Но мой официальный жених ничего не заметил, и я тоже смолчала, как малодушная трусливая курица, которой было ужасно жаль терять красивую квартиру, возможность отовариваться в «Пассаже» и статус невесты преуспевающего специалиста. Как, оказывается, быстро, даже самые дерзкие из нас попадаются на удочку респектабельности и полного пансиона! Мне уже стали нравится услужливые лица охранников, спешащих открыть дверь и донести до лифта тяжелые сумки с едой из супермаркета, кредитка Ярослава, прочно обосновавшаяся в моем кошельке, французские вина и джакузи с пахучей белой пеной, вместо моей ржавой раритетной ванны в коммуналке с таким же ржавым душем, через который текла вялая струйка желтой воды. Но больше всего этого мне нравилось, что впервые за много лет кому-то было до меня дело, и я была в растерянности: стоит ли собственными руками рушить наши пусть не идеальные, но все же отношения? И я решила, что помощь потусторонних сил мне не помешает.

А пока жизнь шла своим чередом. Заказчики остались довольны наконец-то дописанной книгой, я получила аванс, казалось — началась белая полоса в моей сумбурной жизни. И — самое неожиданное — в мою коммуналку пришли какие-то энергичные люди и принялись ее расселять. Многочисленные жильцы квартиры, прожившие десятки лет в перманентной ненависти друг к другу, вдруг стали единым монолитом и заявили, что и их и так все устраивает.

- Ничего не подписывай, нас обманут! — шептала мне соседка из комнаты справа, выловив на лестнице. — Всех выселят в Сертолово, в бараки — к наркоманам и насильникам! — при слове «насильники» глаза старушки загорались огнем надежды.

- Фигу им, а не расселение! — вторила ей соседка слева. — Я тут родилась, тут и помру! Что ж это мне на старости лет и поругаться не с кем будет? Помню, жила в нашей квартире Анна Франциевна, — предавалась старушка воспоминаниям, — упокой Господи ее душу! Что была за женщина! Интеллигентная, образованная, все ее уважали, она такую тут власть имела, никто и пикнуть не смел! Однажды она, болезная, так кричала на Варьку-Пьяницу из седьмой, что упала да и померла — инсульт разбил! Вот это смерть! А мне что же — одной на диване гнить? Умру — только по запаху и найдут, — старушка вздыхала и крестилась, а я вдруг — впервые — начала понимать вечные склоки своих соседок — это был единственно доступный им вариант общения, который дарил ощущение большой, хоть и не дружной, но общей семьи. Кто знает, может, пройдет несколько лет, и я тоже буду жалеть, что живу не в коммуналке — если отключат Интернет, мне тоже не с кем будет поругаться.

Но энергичные люди хорошо знали свое дело, и уже через месяц наши клуши стали вязать тюки с немудреным скарбом, на прощание воруя друг у друга ржавые сковородки и посылая напутственные проклятия. Так — быстро и неожиданно — пришел конец нашей Вороньей слободки, и я оказалась владелицей крошечной однокомнатной квартирки в старом доме на улице Достоевского. Много лет назад где-то здесь шастал с топором Родик Раскольников и путанила Соня Мармеладова. Нынче же рабочие кварталы конца девятнадцатого, начала двадцатого века превратились в исторический Центр с запредельно дорогими ценами на жилье, притом, что качество жилья ничуть не изменилось. Поиск квартиры, переезд и ремонт заняли все мое время, я почти не заходила в Интернет и терзаться душевными страданиями было некогда. Поэтому, когда через месяц мне позвонила Сашка Градова и сказала замогильным голосом: «Возрадуйся, твой час настал!» — я подумала, что она опять впала в паранойю, начитавшись сатанинский книжек. И только потом вспомнила про запланированный поход к гадалке. Отказываться было неудобно: Сашка говорила, что мне оказана великая честь, меня практически без очереди примет у себя главная прорицательница Питера, к тому же подружка милостиво оплатила мой визит — и я полагала, сумма была весьма внушительна. В назначенный день Сашка заехала за мной на машине, и мы отправились в путь.

- Вообще-то, я должна завязать тебе глаза, — важно сообщила мне Градова, — не посвященные не должны знать местоположение мадам Зарины! Но — зная твой топографический кретинизм — я могу не волноваться.

- Мадам Зарина? — переспросила я. — Так зовут нашу цыганку Азу? Это типа «Зорька» по- простому?

- «Зорька» — это корова у твоей бабушки! — возмутилась Сашка. — Не вздумай там свое остроумие показывать, мадам Зарина не любит шутников!

- Превратит меня в крысу? — догадалась я.

- Ну, в крысу, не в крысу, но проблемы создать может! — зловеще сказала Сашка. — С магией не шутят!

Когда мы подъехали к дому, я почти прониклась атмосферой «Битвы экстрасенсов». Кто его знает, может — сейчас свершится моя судьба. Мадам посмотрит в магический шар и скажет: «Корова Вы глупая, Ося Пална, отхватили себе такого мужика, а все кочевряжитесь! Вот вам настойка из помета жабы — капайте себе по три капли на затылок — вся дурь из вас-то и выйдет!» А может, с точностью до наоборот: «Бегите, бегите от этого зануды! Перед вами лежит целая жизнь, вас ждет еще столько приключений, не хороните себя заживо в браке с нелюбимым человеком!» Или: «Завтра вам принесут известие, что ваш дальний родственник умер в Гондурасе, оставив многомиллионное наследство, но оно не принесет вам счастья — не без помощи молодого любовника вы упадете с борта собственной яхты и утонете в море»… Придумать еще несколько версий своей судьбы я не успела, так как Сашка постучала в массивную дверь условным сигналом. Нам открыла прыщавая девушка в очках с испуганным лицом — совсем не похожая на Булгаковскую Геллу и, назвавшись секретарем мадам, провела в комнату. «Приемная» гадалки выглядела предсказуемо: темно-бордовые стены, обилие свечей, зеркал, всевозможных сувенирчиков из магазина «Дары Индии», пахло благовониями и рыбным супом. На столе стоял стеклянный магический шар, и лежали карты Таро. Для комплекта не хватало чашки с кофейной гущей и листа ватмана с блюдцем. Я все больше понимала, что сделала глупость, придя сюда, но отступать было поздно. Особенно странно смотрелись многочисленные иконы среди предметов для магии и гаданий, я не к добру вспомнила бывшего мужа, который, однажды попав в церковь, неистово крестился левой рукой, сплевывая через плечо и приговаривая: «Господи, дай миллион! Тьфу, тьфу, тьфу! Господи, дай миллион!..» — и целовал образа. Цыганка Аза тоже была «типической»: пожилая брюнетка с цепким недобрым взглядом и тоннами макияжа на лице.

Надо отдать ей должное, появилась она красиво — в духе «Дискотеки 80-х», напустив фиолетового дыма и включив елочную гирлянду для цветомузыки. Я уж было откинулась в кресле, приготовившись послушать «Три кусочика колбаски» в ее исполнении, но — увы — мадам петь не стала, а вместо этого стала водить длинными пальцами с нарощенными ногтями сначала над шаром, потом над моей головой.

- Вижу болезни у тебя, дорогая, — начала она низким гипнотическим голосом. — Много куришь — легкие не в порядке… И желудок тоже… И еще у тебя в последнее время бывают головные боли и бессонница…

- Я вам больше скажу, — не выдержала я, — у меня нет двух зубов, прыщи, изжога и наследственное плоскостопие. А виновата во всем черная женщина — моя маман, которая не удосужилась найти мне папу с хорошими зубами и без прыщей. Давайте оставим в покое мое бренное тело, меня волнуют марьяжные дела.

Гадалка поняла, что я крепкий орешек, но решила не отступать. Она раскинула карты, прошептала себе под нос что-то вроде: «Солнце — в червертый дом, Луна в море, птица прилетела, пшено поклевала, мне всю правду рассказала…» и стала прощупывать меня с другой стороны.

- У тебя проблемы с мужчиной, — уверенно заявила Мадам, глядя куда-то поверх моей головы.

«Какая прозорливость, — усмехнулась я про себя, — женщины, у которых нет проблем с мужчинами, не ходят по гадалкам — они спокойно пьют текилу в лесбийских клубах!»

- Да, у меня проблемы с мужчиной, — сказала я, решив не затягивать этот спектакль. — Я даже облегчу вам задачу: у меня проблемы с двумя мужчинами и я не знаю, какие именно проблемы выбрать.

- Ты не знаешь, кого выбрать из двух мужчин? — догадалась Цыганка Аза. «У, Шайтан! Как узнал?» — хотела сказать я, но промолчала: кто ее знает, может и правда напустит на меня проклятие вечной перхоти.

- Понимаете, один из них богат, заботлив, возможно — предложит мне руку и сердце. А второй… Второго я люблю.

Гадалка понимающе кивнула и стала долго водить руками во все стороны, делая магические пассы, потом раскинула карты — удовлетворенно кивнула сама себе и выдала вердикт: «Выходи замуж за богатого! Я вижу торт с ангелочком, все у вас будет хорошо!»

Торт с ангелочком — свадебный торт! На Новый год девчонки разглядели такую же тень на стене от горящей газеты, может, это действительно знак?!

- А как же любовь? — спросила я. — Не буду ли я несчастна с человеком, которого не смогу полюбить?

Мадам посмотрела мне в глаза, пронзив меня черным глубоким взглядом, потом вздохнула и вдруг вяло опустила плечи — и я увидела немолодую уставшую женщину с печальным лицом. Она резким жестом смела в угол стола все свои девайсы, закурила, разогнала дым тонкой ладонью и сказала мне совершенно будничным тоном с едва заметным хохляцким акцентом:

- Милочка моя! Тебе что — восемнадцать?.. Посмотри вокруг — сейчас нормальный мужик на вес золота, а ты решила поиграть в любовь? Для этих игр надо быть либо очень юной, либо очень богатой… Ну — или полной дурой!.. В России каждый третий мужчина импотент от водки, а каждый второй — импотент по зарплате. А мужик без денег — это подружка, а не мужик! Хватай своего состоятельного кавалера, и если есть хоть один шанс затащить его в загс — не упусти его. Поверь мне, девочка, — тихо сказала мне на прощание, — жизнь проходит очень быстро, и наступает момент, когда гораздо важнее, чтобы кто-то накрывал тебе ноги теплым одеялом и поил травяным чаем, а не читал стихи под дождем.

Такой она и осталась в моей памяти — сидящей за столом усталой одинокой женщиной, в акриловом парике и накладными ресницами — мадам Зарина, преемница графа Калиостро. Кажется, тот тоже плохо кончил…

- Ну как? — нетерпеливо спросила меня Сашка в машине.

- Мне дали справку с печатью, — ответила я. — Знаешь, иногда ты абсолютно точно что-то знаешь, но тебе необходимо услышать это от кого-то еще, как бы получить справку с печатью, что ты не ошибаешься. Я понимала, что мне надо держаться за Славку — лучше я никого не найду, это мне и подтвердили.

- То есть, теперь ты знаешь, как поступить?

- Ну, наверное, знаю, — неуверенно пожала я плечами. — Видимо, скоро я выйду замуж за Ярослава, — и тут же поняла абсурдность этого предположения. — В общем, что бы ни случилось, надеюсь, хотя бы обещанный кусок торта мне достанется!

Глава 13

«Смейся, паяц, над разбитой любовью!..»

Письмо:

Игорь, 35

Здравствуйте, милая Пышка. Мужчина я обоятельный и састаятельный. В жизни моей всего сам добился, чего и вам желаю. Пока.


Да, мне было тридцать восемь. У меня не было длинных ног и загородного дома, не было денег на липосакцию и надувные губы писькой, мой банковский счет едва покрывал накопившиеся долги — вздумай я их отдавать! — и Ярослав в моем случае определенно являлся подарком судьбы. Я в очередной раз сделала попытку его полюбить, стать достойной спутницей, поэтому для начала перестала отвечать на письма Андрея и заблокировала его номер в телефоне. Он все понял и не был слишком навязчив — впрочем, не думаю, что для него это стало большой потерей. Ведь я всего лишь «смешная тетя, с которой постоянно что-то случается», мало ли таких на свете? А для Славки я была «его тетя», и это стоило ценить! В те дни я старалась, как могла: терпеливо выслушивала все замечания, купила дорогой подарок будущей свекрови, перестала курить даже втихаря на балконе, честно пыталась понять вкус зеленого чая, долго смакуя его во рту и убеждая себя, что ощущаю божественный нектар и энергия земли разливается по моему телу. От всех этих усилий я похудела на семь кило, что, впрочем, сильно не бросалось в глаза при моем весе, но ведь это было только начало! Оставалось подсесть на клизмы, и я стала бы почти подходящей парой Ярославу, но только «почти» — все же, я не имела склонности публично исполнять комические куплеты и моя семья не отличалась пристрастием к культурному отдыху.