-… эротично пританцовывает, засовывая овсянку в презерватив! — добавила Лилька и зашлась в истерике.

Подружек веселило мое несчастье — я понимала, что решать проблему мне придется в одиночестве! Ну, не то чтобы в одиночестве, а с Ярославом… И еще я понимала, что я в зюзю пьяная. Когда мы спохватились, было восемь вечера, девчонки быстро облачили меня в японский наряд, посадили на такси, и почему-то сказав на прощение: «Банзай!» — отправили на торжество.

Веселье было в разгаре. Я тихонько, свернув по дороге всего пару стульев, пробралась на свое место, стараясь не дышать на соседа слева.

- Ты почему так долго? — набросился на меня Ярослав. — Я уж думал, ты совсем не придешь, и мама про тебя спрашивала!

Я пробормотала какое-то оправдание, засовывая в рот лист салата. Приглашенных было человек сорок, в основном пожилые семейные пары — милые, благообразные, такие хорошие интеллигентные люди, читающие на ночь Рильке или Чехова, держащие на прикроватной тумбочке стакан с кипяченой водой, умеренные во всем. Некоторые были с дочками — высокими стройными девицами со строгими и внимательными взглядами. При виде Ярослава их сухие лица оживали, они о чем-то беседовали, наклоняя головы к уху, пытаясь перекричать музыку, и щеки дев розовели от удовольствия. «Что я тут делаю? — думала я, умирая от желания закурить. — Вот с кем должен быть Славка — с одной из этих правильных девушек своего круга, которые родят ему пару-тройку одаренных очкастых сыновей, и они будут растить их в соответствии с умной педагогической литературой». Я была здесь лишней и, наверное, мне вовсе не следовало приходить на это торжество… А еще — мне вообще не следовало встречаться со Славкой, обманывая и его, и себя. Но после того как мы подняли пару бокалов «за здоровье мамы», последние остатки здравого смысла покинули мой пьяный мозг. Кожей ощущая агонию наших отношений, я решила предпринять последнюю попытку удержать Ярослава, тем более что советы из журнала теперь не казались такими уж глупыми. «Даже совсем не глупые, а очень полезные советы!» — осенило меня и сподвигло на размышление, где бы найти ножницы, чтобы прорезать дырки в японской кофте, и как сварганить ожерелье из бананов и яблок, лежащих на столе. «Я еще поборюсь с этими благообразными дылдами, мечтающими занять мое место!» — и я оглядела соперниц недобрым взглядом. Вспомнив сцены из эротичесикх фильмов, где сексуальные дамочки водили тонкой ножкой по бедру соседа, я заглянула под скатерть, определила местоположение ног своего жениха и попыталась дотянуться до них туфлей, но не удержала равновесие и всей массой опустила острый каблук на его чью-то ступню.

- Ай! — закричал сидящий напротив мужчина, отдергивая ногу.

- Сорри, — пробормотала я и икнула.

Тут Ярослав вышел из-за стола и направился в уборную. «Лучшее место для секса!» — вспомнила я и с трудом удерживая равновесие, пошла следом. Ничего не подозревающего Славку я настигла как раз в тот момент, когда он открывал дверь туалета.

- «А я не знаю почему, но ты мне нравишься!» — промычала я, держась за стену и сексуально поигрывая бровями.

- Это что? — испуганно спросил Ярослав.

- Это псня! — пояснила я. — Наша сексуальная псня, при звуках которой ты должен меня хотеть, — я вдавила Славку в туалет и защелкнула дверь.

- Ты пьяна! — в глазах моего кавалера плескался ужас.

- Да, и я тебя хочу! — настаивала я, пытаясь раздеться. — Давай разнообразим нашу сксуальную жизнь!

- Здесь?.. — растеряно уточнил Ярослав.

- Да, — уверенно сказала я, переступая через упавшие на пол шелковые брюки. — Говорят, секс в необычных местах заводит!

- Кто говорит? — с сомнением спросил Славка, ослабляя галстук. Я поняла, что «клиент созрел» и уж было собралась одарить его страстным поцелуем, но вдруг погас свет, и в туалете стало совершенно темно.

- Что за черт? — возмутилась я.

«Хэппи бездей ту ю!..» — грянул хор из зала.

- Я думаю, это вывезли именинный торт! — прошептал Ярослав, судя по звукам, затягивая галстук обратно.

- А зачем они выключили свет в туалете? — не понимала я.

- В зале десятки выключателей, они просто дернули рубильник и все! Стой тихо! — нервничал мой жених, пока я тщетно пыталась нащупать на полу свои штаны.

- А где же Ярослав? — услышали мы голос Клавдии. — Ярик, помоги мне задуть свечи!

- Оставайся здесь! — приказал мне Славка и вышел из туалета.

Я нащупала на полу брюки и, прислонившись спиной к стене, тщетно старалась их надеть.

- А где же твоя девушка? — ехидно спросила Заяц. — Она же теперь тоже — типа члена семьи!

- Сама ты «типа члена»! — бурчала я себе под нос, прыгая на одной ноге, пытаясь попасть в штанину. Наконец, мне удалось натянуть брюки, я решительно распахнула дверь сортира, и вышла в зал. И тут в моей голове заработала видеосъемка, будто безумный оператор включил камеру: звуки исчезли, посреди темного зала я видела только стоящий на тележке, украшенный разноцветными кремовыми розами трехъярусный торт с мерцающими свечками. Вершину третьего яруса украшала марципановая фигурка розовощекого зайца с ярко выраженными гендерными признаками: у зайца была большая грудь, стройные белые ножки, игриво выглядывающие в разрез платья. На голове у него (у нее?) была надета соломенная шляпка, из которой торчали длинные уши. Рядом с сексуальным зайцем стоял мой Ангел-Вредитель и делал неприличные жесты в его сторону, которые в Интернете обычно описываются выражением: «Я б вдул!». В ярком блике свечей я увидела толпу людей, окруживших торт плотной толпой; видимо, они что-то радостно кричали, широко открыв рты.

- Раз! — услышала я рев толпы и сделала резкий шаг вперед, обо что-то споткнувшись. Клавдия с Ярославом надули щеки и выдохнули на горящие свечи.

- Два!! — крикнула толпа, Ярик с Клавдией дунули еще раз, я попыталась сделать второй шаг, но лишь придала ускорения верхней части своего торса и поняла, что засунула обе ноги в одну штанину!

- Три!!! — раздалось у меня над ухом и последние огоньки пламени на свечах заметались и погасли.

«Вуа ля!» — закричал Вредитель, позируя фотографу в обнимку с зайцем. «Се ля ви», — обреченно подумала я, поняв, что отрываюсь от пола и лечу всей своей стокилограммовой тушей прямо в середину кондитерского шедевра.

- Чмяк! — впечаталась я в торт, щедро обдавая публику ошметками крема и марципанов, и медленно сползла на пол по скользкой массе.

- Ах! — дружно выдохнул зал.

- Пиздец! — громко сказал официант, включая рубильник.

- А вот и наша будущая невестка! — в мертвой тишине объявила Клавдия, снимая с левого глаза кремовую розочку.

«Поел, попил — хороший гость! А обосрался — так и цены нет!» — говаривала моя бабушка. Определенно, на юбилее Клавдии Ивановны я была самым лучшим гостем, можно сказать — бесценным. И я подумала, лежа на полу и рассматривая яркую хрустальную люстру, что в гаданиях все же что-то есть: как ни крути, а кусок торта мне достался!..

Глава 14

Увидеть Хельсинки и умереть.

Письмо:

Вадим, 44

Привет! Прекрасно выглядите! А на фото Вы сами или муж?


С Ярославом мы расстались. Хотя, когда я — под гробовое молчание ошеломленного зала — семенила к двери ресторана походкой японской гейши, соскребая крем пальцем с лица и засовывая его в рот, я все еще думала, что мы помиримся. Встретимся, опохмелимся, вспомним мой небольшой конфуз и вместе посмеемся над тем, как я разнообразила юбилей Клавдии Ивановны. Я три дня сидела в своей квартирке, ожидая звонка Ярослава, но он не звонил. Наконец, я не выдержала, и сама набрала Славкин номер, чтобы услышать: «Нам лучше расстаться». Что мы слишком разные и мама… Короче, «мама была права», как я и ожидала, не стоило мне тянуть время и весь день слушать оперные арии, надо было уносить ноги, как только речь зашла о знакомстве с родителями. Ярослав сам собрал и привез мне мои вещи, и мы оба вздохнули с облегчением, прощаясь у подъезда.

- Что поделаешь, — вздохнула Юлька, услышав о произошедшем, — кто-то несет свой крест, а кто-то свои грабли!.. Наверное, это мы виноваты — не надо было поить тебя коньяком!

Лилька высказалась еще более конкретно:

- А у нашего Ванюшки все в жопе камушки, — сказала она, подводя итог моим злоключениям, — кому хуй, а ему вечно два! Ну как, как ты могла просрать такого мужика? Ладно, я поговорю с Ромой, может у него на работе есть неженатые врачи, которых не жалко…

Итак, верные подруги меня забраковали, оставалось только снять с карточки все оставшиеся деньги, напоить окрестных бомжей и спрыгнуть с крыши. Или… Я набрала номер Андрея.

- Привет! Тебе все еще нужна компания? Меня бросили, можно сказать, у подступов к алтарю, и я опять совершенно свободна, — сказала я, услышав в трубке его «Алло!»

- А что случилось? — сонно спросил Андрей.

- Я рухнула в трехэтажный торт, прямо на глазах у десятка гостей, — призналась я.

- В торт? Ну, это классика! — успокоил меня мой друг. — А что, торт был свадебный? — полюбопытствовал он.

- Если бы! Юбилейный. В честь Дня Рождения моей несостоявшейся свекрови. Хотя, наверное, она очень рада, что отделалась от меня, пожертвовав всего лишь тортом. В общем, я опять в свободном плавании, и если тебе нужна будет компания почистить от снега загородный домик или сходить в ресторан — я к твоим услугам… Но имей в виду — ресторан предпочтительней! — уточнила я на всякий случай, вспомнив, какие натерла мозоли, работая лопатой.

Говорят, когда закрывается одна дверь, обязательно открывается несколько других. В данном случае было именно так: неожиданно — прежде всего, для меня самой — мы стали встречаться с Андреем. Наступило лето и мы сутки напролет проводили вместе: ездили за город к Лильке или оставались ночевать в том самом домике, где меня накрыл аромат мороженных яблок, причем, летом все виделось совсем не таким мрачным и безнадежным, как зимой — даже на старой яблоне появились мелкие белые цветочки, предвестники новых сочных плодов. С Андреем было легко и весело, мы смеялись над одинаковыми шутками, оба любили собак, а не кошек, мечтали о совместных путешествиях и предавались сумасшедшему сексу — я была абсолютно счастлива. И хотя я понимала, что сказка может закончиться в любой день — старалась не думать о плохом, а просто наслаждалась сегодняшним днем.

- Ты в него влюбилась? — подозрительно спросила меня Лилька.

- Нет, — без особой уверенности ответила я, — просто он мне нравится.

- У тебя талант выбирать мужчин, которые тебе не по зубам, — вздохнула Лилька, наблюдая, как Андрей, оголив спортивный торс, таскает вместе с Ромой круглые бревна. — Ну зачем тебе этот ловелас? Неужели нет никого попроще, с которым действительно можно создать семью, а не ждать месяцами, когда до тебя дойдет очередь?

- Лиль, я все понимаю, — сказала я, — и у меня давно уже нет никаких иллюзий! Но ведь я могу быть счастливой здесь и сейчас, без далеко идущих планов?

- Можешь, — кивнула она, — но помни — чем шире распахиваешь объятия, тем легче тебя распять.

И хотя девчонки поначалу отнеслись к Андрею настороженно, вскоре все подружились: мы собирались большой компаний на даче у Лильки с Ромой и строили новую баню — даже Вадим, вырвавшись с работы, приезжал вместе с Юлькой. Андрей прекрасно ладил с Юлькиными пацанами, с озабоченным котом, которого привозили на дачу в обнимку с Чебурашкой, и даже с Борькой.

Борька подрос, стал каким-то солидным и важным, как маленький депутат: недавно он прошел тесты и был принят в первый класс школы, куда должен был отправиться в сентябре. Тяжелее всего Борькины тесты пережила Лилька, зная способности своего сына «отчебучивать». Естественно, Борька ее не подвел: подкованный в базовых науках заботливым Ромой, он наповал сразил ответами своих будущих учителей. Сначала на вопрос: «Что ты умеешь делать, кроме как писать и читать?» Борька гордо выдал: «Принимать роды!» — и попытался описать весь процесс родовспоможения, вычитанный в Большой медицинской энциклопедии. Дальше — больше:

- Где садится солнышко? — нежно улыбаясь, спросила приемная комиссия, состоящая из завуча, штатного психолога и двух пожилых учительниц.

- Вообще-то, на Западе, — ответил Борька и продолжил: — но если конкретно, то Солнце не встает и не садится, это Земля крутится вокруг него.

- «У стола отпилили один угол. Сколько углов у него теперь?» — зачитали экзаменаторы условия задачи.

- А стол четырехугольный, или круглый? — вежливо уточнил Борька.

- Четырехугольный, — подтвердила комиссия.

- А по какой траектории отрезали угол? — продолжал умничать будущий первоклассник. — По прямой или фигурно? Если стол был четырехугольный, то углов стало пять. Или четыре — в зависимости от линии, по которой резали. Слишком много умолчаний в условии! — подвел итог экзаменуемый.