Студент вежливо уступил Лильке единственное сидячее место — тяжелый садовый стул с кованной спинкой, а сам примостился на деревянном ящике. Пылкая любовь таяла в Лилькиной душе, и она уже начала было искать повод улизнуть, но неожиданно Федя начал жаловаться на жизнь и говорить, как он счастлив знакомством с Лилькой: она именно та женщина, которую он искал долгие годы. Лилькино сердце дрогнуло: возможно, она возьмет в свои руки инициативу, отведет Федю к парикмахеру, оденет в хороший костюм и возьмет в свои руки управление его финансами? С его доходами и Лилькиной активностью, они вполне могли бы создать весьма гармоничную пару, осталось только выяснить степень их с Федей сексуальной совместимости.

За окном стемнело, Федя хлопал пьяными глазками и смотрел на Лильку с вожделением.

— Где у тебя ванна? — Спросила Лилька.

— Ванны нет, — замотал башкой хозяин таун-хауса. — Во дворе есть колонка и туалет системы «сортир».

Лилька чертыхнулась и вышла на улицу в кромешную тьму: ни одна лампочка на улице не горела, ступени освещались лишь тусклым светом двух окон, Фединого и второго — заклеенного газетой.

Вдруг свет в окнах погас.

— Черт, опять электричество отключили! — Услышала Лилька пьяные голоса и начала искать впотьмах колонку и туалет.

Через 10 минут она вернулась к дому, нащупала дверь и зашла в комнату, где в темноте увидела лишь очертания кровати, на которой спал пьяный Федя. В воздухе пахло апельсиновым дезодорантом, стол был убран, лишь голубой блик полумесяца отражался в окне. Конечно, если бы только было возможно, Лилька развернулась и укатила домой, но садиться за руль мотоцикла ночью, да еще после 3 бутылок пива и 2 рюмок водки было весьма опрометчиво. Поэтому наша байкерша вздохнула, разделась и легла рядом.

Мужские руки стали умело шарить по ее телу, и уже через 10 минут злость ее прошла, сменившись удивлением: Федя оказался виртуозным любовником! Он ласкал так опытно и страстно, что Лилька почувствовала укол ревности: явно, в объятиях такого опытного Казановы побывало много женщин до нее. Секс был бурным и долгим, Студент имел Лильку в самых замысловатых позах и, казалось, был неутомим. Лишь под утро любовники вымотались и уснули крепким сном.

Проснулась Лилька с первыми лучами солнца: ей хотелось пить и в туалет. Рядом, замотавшись в одеяло, похрапывал Федя, она вылезла из кровати, нежно поцеловала его в макушку и, натянув на себя одежду, вышла во двор.

И остолбенела: во дворе возле колонки стоял Студент и что-то подкручивал в своем байке.

— Ой, Лилька! — Радостно сказал он. — А я думал, что ты уехала, пока твой байк утром не увидел! А ты где была?

Лилька хватала ртом воздух и непонимающе смотрела на приятеля.

— Кто живет в соседней с тобой квартире? — Наконец, придя в сознание, спросила она.

— А, там какой-то абхазец комнату снимает. — Прояснил ситуацию Федя. — Он сюда из Батуми мандарины возит.

Лилька села на мотоцикл и рванула в город. Больше она не приходила на сайт байкеров, не встречалась с Федей и дала объявление о продаже байка.

В апреле мне написал мужчина из Москвы. Грамотное, лаконичное письмо, без лишних слов и грамматических ошибок: «Здравствуйте, я буду в Питере в эти выходные по делам фирмы. Если бы мы могли встретиться и провести вечер и ночь в отеле в Репино, я был бы признателен. Сообщите размер гонорара и ваш телефонный номер в случае согласия».

В субботу я проснулась пораньше, сходила в ближайший салон, сделала прическу и маникюр, и, не особо надеясь, стала ждать звонка. Однако, в 5 вечера мне действительно позвонил мой московский знакомый и весьма приятным голосом предложил приехать к нему в гостиницу.

— Я встречу вас у входа и заплачу за такси, — сказал он.

Ситуация была щекотливой. С одной стороны, все выдавало в нем приличного мужчину, не склонного к дешевым розыгрышам, с другой, если он не встретит меня в Репино, я вернусь домой, не солоно хлебавши и отдам таксисту все свои оставшиеся деньги.

Однако, я решила рискнуть, уж больно мне понравился сочный баритон в трубке, да и сидеть у монитора все выходные совсем не хотелось.

Я позвонила Юльке.

— Юль, я еду в Репино, — и обрисовала ей ситуацию. — Боюсь, мало ли что, все же незнакомый мужик. Ты мне позвони через часок, ладно?

— Хорошо, позвоню, если не забуду, — ответила Юлька. — Я собираюсь к Сабринке с Тимуром. Мы встречаемся у них, потом идем в сауну большой компанией. Намечается супер-вечерина!

— Веселись, — сказала я подружке. — Но все же, не забудь мне позвонить!

Потом я набрала Лильку.

— На эту порно-звезду мало надежды, — пробурчала я в трубку. — Позвони хоть ты мне: мало ли, что со мной может случиться!

— Постараюсь! — Пообещала мне Лилька. — Я завтра байк продаю, нашелся покупатель, вот собираюсь погонять последний раз.

— Будь осторожна! — Сказала я и вышла из дома.

Подъезжая к гостинице на заливе, я издалека увидела высокую мужскую фигуру, машущую мне рукой. Я вышла из такси, поздоровалась с мужчиной, он дал водителя деньги и мы поднялись в номер. Моего нового знакомого звали Евгений — высокий, симпатичный мужчина 43- х лет, который с первой минуты вызывал бесконечное доверие своей открытой улыбкой и мягким голосом.

— Ксюшенька, я предлагаю переместиться в ресторан, — сказал он мне. — А через пару часов я заказал сауну, надеюсь, вы не будете против попариться и поплавать в бассейне?

Я против не была, настроение поднялось в предвкушении приятного вечера.

Через час, когда мы сидели к ресторане, потягивая отличный коньяк, и все ближе подвигаясь друг к другу, в моей сумке зазвонил телефон.

— Это кто-то из моих подружек, — сказала я, поймав вопросительный взгляд Евгения. — Я попросила их позвонить и убедиться, что ты меня не съел.

— Похвальная осторожность, — улыбнулся он в ответ.

Однако, в телефоне высветился незнакомый номер. Я сняла трубку и услышала сухой мужской голос:

— Вам знакома Лилианна Капельянц?

— Вы не туда попали, — растерянно сказала я.

— Нам сейчас в больницу женщину привезли, в нейрохирургию, после аварии, — продолжал незнакомец в трубке. — У нее в телефоне ваш номер…

Мое сердце ухнуло и сжалось в комок: «Боже мой, Лилька!» Я поняла, что впервые слышу ее фамилию, поэтому не связала с ней этот неожиданный звонок.

— Что с ней? — Почти закричала я.

— У нее черепно-мозговая травма: влетела на мотоцикле под «Камаз». Сейчас идет операция, ситуация более, чем серьезная. — Ответили мне. — У нее есть родственники?

— Нет, — покачала я головой. — У нее есть подруги. Сейчас я приеду!

Слезы хлынули из моих глаз. Евгений затряс меня за плечо: «Что случилось? Что-то серьезное?» — Спрашивал он меня, но я не могла говорить, только кивала головой.

Наконец, я собралась с мыслями и объяснила ему ситуацию.

— Жаль, что так получилось, — разочарованно сказал он. — Я приеду сюда через 2 недели, надеюсь, мы встретимся еще раз, и наша встреча ничем не будет омрачена. — С этими словами он положил на стол 5 тысяч. — Возьми, тебе пригодятся.

Я благодарно чмокнула его в щеку и побежала к дороге, ловить машину. Из машины я пыталась дозвониться до Юльки, но ее телефон молчал. Тогда я отправила ей смс с адресом больницы и написала, что жду ее там.

Через час я бежала по больничному коридору, мимо кашпо с вьющимися цветами и доской объявлений «Требуется врач-анестезиолог з\п 9000 руб. Требуется мойщик котлов з\п 12 000 руб. Требуется водитель з\п 16 000 руб.»

«Да, похоже, свою жизнь безопаснее доверить мойщику котлов, так считает наше государство!» — Пронеслось в моей голове. Потом я стояла возле двери и, с замирающим сердцем, пытаясь по лицам врачей, выходящим из операционной, понять, каковы Лилькины дела. Когда из операционной вышел молодой врач, я бросилась к нему с вопросом, как дела у пациентки.

— Откуда я знаю? — Равнодушно пожал плечами доктор. — Это к хирургу, а мое дело усыпить. — И поспешил дальше. Я пережила несколько очень страшных секунд, глядя ему вслед, пока меня не осенило, что это анестизиолог!

Я позвонила ей домой, и попросила няню досидеть до вечера, в надежде, что Юлька заберет к себе на время Лилькиного 6-летнего отпрыска.

Операция закончилась через 2 часа, Лильку вывезли на каталке, с синим лицом и обмотанной головой. Ко мне подошел хирург:

— Я пока не могу вас обнадеживать: мы удалили из ее головы гематому размером с кулак. Ближайшая неделя будет критической: будем надеяться, что она выйдет из комы и у нее не случится кровоизлияния. Но гарантировать возврата всех двигательных функций и мозговой деятельности мы пока не можем.

— То есть, она может остаться инвалидом или растением? — В ужасе спросила я.

— Ну… — Развел руками доктор. — Будем надеяться на лучшее. Потом он вынес мне Лилькину барсетку с ключами от квартиры и сказал. — Надеюсь, вы позаботитесь о ее делах?

Я устало опустилась на стул. Что же будет? Лилькины родители живут в Германии, но она практически не поддерживает с ними отношений. У отца давно своя семьи, он разведен с Лилькиной матерью, а с ней Лилька тоже не находила общего языка. С кем же останется сын? С отцом? Но Лилька не раз говорила, что у того нет никаких отцовских чувств к мальчику, и если бы не хороший адвокат, отсудивший Лильке отличные алименты, горе-папаша вообще бы никак не участвовал в судьбе сына.

Я сидела, схватившись за голову, которая гудела от всех этих мыслей, когда увидела Юльку, бегущую по коридору.

— Жива? — Со страхом в глазах спросила она меня.

Я передала ей все слова доктора и спросила:

— Юль, Борьку к себе возьмешь? У меня слишком мало опыта общения с детьми.

— Конечно, не вопрос, — кивнула головой подруга.

— Ты почему телефон не брала? Я тебя отвлекла от процесса? — Покосилась я на Юльку.

— Нет, я была на допросе в милиции, — ответила Юлька, пряча глаза. И пояснила после недолгого молчания. — Сабрина покончила с собой. Меня забрал с работы Тимур, мы приехали к ним домой и нашли ее в ванной с перерезанными венами. И записку на столе: «Я не могу больше жить в грязи. Ни одна любовь на свете не стоит того, чтобы предавать свою душу».

— Мы что-то делаем не так, — тихо сказала Юлька. — Что-то важное мы делаем не так.

Я не нашлась, что ей ответить. Мы вышли на улицу и стали ловить машину. Неожиданно перед нами остановился шикарный «Мерседес» с тонированными стеклами, из которого никто не выходил. Мы переглянулись, отошли в сторонку и вновь стали трясти руками проезжающему транспорту. «Мерседес» дал задний ход, подъехал к нам и бибикнул.

— Ты его знаешь? — Спросила я Юльку.

— Вроде, нет, — пожала она плечами. — Может, с работы кто-то?

В машине медленно опустилось окно, и я услышала знакомый до боли хриплый голос:

— Барышни, ну так мы едем, или как? — За рулем сидел когда-то безумно любимый мной мужчина — Игорь.

Мы сели в машину и сумбурно рассказали Игорю, что Лилька попала в беду и нам надо съездить к ней домой, забрать ее сына и отвезти к Юльке.

Игорь вызвался быть нашим водителем, и мы поехали. Отпустив няньку, мы с Юлькой собрали большую сумку детских вещей и объяснили Борьке, что мама в больнице, и он какое-то время поживет у тети Юли.

— Без железной дороги не поеду! — Важно заявил Борька и уселся в кресло.

Мы вздохнули и пошли упаковывать железную дорогу.

— И робокопа возьмите! — Командовал мелкий. — И человека-паука! И Барби тоже, человек-паук без нее не уснет!

Мы переглянулись, и стали послушно упаковывать в огромную сумку все названные игрушки. После чего собрали диски с компьютерными играми, ноутбук, 3- колесный велосипед и игрушечный джип, величиной со стиральную машину.

— Как мы запихаем все в машину? — Ошарашено спросил Игорь, заходя в коридор и наблюдая гигантскую свалку.

— Как хочешь! — Нагло сказал Борька, вытаскивая изо рта нитку жевательной резинки и смачно запихивая ее обратно.

Через час, в течение которого мы пытались утрамбовать в машину все Борькины игрушки, в то время, как виновник торжества успел прилепить жвачку на водительское сиденье, снять брелок с ключа и отломать лобовое зеркало, мы ехали с Юльке, держа хулигана за руки, чтобы он еще чего-нибудь не натворил.

— Юль, я тебе, конечно, сочувствую, — сказала я, когда мы выгрузили вещи и отволокли упирающегося Борьку на пятый этаж. — Но это наш долг. Хочешь, я буду приезжать и сидеть с ним время от времени?

— Еще как хочу! — Выразительно ответила Юлька.

Наконец, я устало села в машину и откинулась на спинку кресла.

— Как поживаешь? — Спросил меня Игорь. — Наверное, я оставил у тебя не лучшие воспоминания?