Ася Сергеева - Прикрой меня

Прут отвлек своими разговорами настолько, что я пропустила, кто остался в браке, а кто дал отворот поворот. Но была еще одна причина — боялась обернуться и увидеть Тиса. При мысли о нем сердце начинало учащенно биться…

Вот и пробил час. Гуру со сцены назвал мое имя. Прут, читая на моем лице «горящее» желание туда идти, помог подняться.

— Кора, это тебе передала мама, — протянул маленький бумажный сверток. — Держи крепко. Пусть это поможет тебе не совершить ошибку.

Сразу же надорвала бумажный верх и заглянула внутрь. Потертая местами овальная заколка, украшенная синими бусинками в виде голубя. Зоя всегда носила ее с собой, даже когда не подбирала волосы. Подарок со времен юности от влюбленного поклонника. Не раз дарила ей намного красивее подобные модели, но заменить памятную вещь так и не смогла. Сомнений в том, что аксессуар принадлежит Зое, не возникало.

Стараясь замедлять шаги, неспешно двинулась к поджидающему Свету с заранее приготовленным венком в руках.

Спутанные звенья логической цепочки натягивались. Тис мало говорил, но обещал освободить. До разговора с Прутом я ни разу не усомнилась в его словах.

Никогда ранее не чувствовала себя более зависимой от мужчины. Да что там никогда, по сути, и не любила, если сравнивать мои чувства к Тису и прошлыми неудачными отношениями.

Стоя в центре сцены, опустила вниз глаза. Точно знаю — Он не сводит с меня глаз. Как же я хочу прижаться к любимому и именно в нем спрятаться от всех.

Но как же мама Зоя? Она ведь ждет меня. Больше всего на свете желаю покинуть эти мрачные и почти тюремные стены. Отправить домой маму. Поплакать на плече у Полины. Забыть учителей, паству, ненавистный грохот барабанов по утрам и вечерам. Никогда в жизни не есть бобовую кашу. Одеться по-человечески. Да просто вернуть себя!

Только среди обращенных на меня лиц есть тот, о ком я совсем не хочу забывать. Выйти на свободу ценой предательства? А вдруг Прут прав и обманщик как раз Тис. Тогда зачем ему брать на себя наказание? Для чего окружать теплом и заботой? Очень спорный вопрос кто еще из нас кем пользовался…

И все же заколка прямое доказательство того, что Прут не обманет. Блондин сможет помочь мне уже завтра. В то время как Тис закрывается от прямых ответов.

Вот только мне покоя не дает одна мысль, но уловить не получается. Такое ощущение, будто что-то не сходится. Но что?

Свет вручил мне лиловый венок и подтолкнул к проходу.

Все так же глядя под ноги, продвигалась вперед. Подняла голову, встретившись с Ним взглядом. В день свадьбы Тис так же приближался ко мне, а теперь к нему иду я. Любовь или свобода? Завершить цель приезда или оставить все как есть? От переизбытка эмоций закружилось в голове. Сознание раскололось на две части. Сердце бунтовало против мозга. И я знала — победителя в любом случае не будет.

Опустила вновь глаза. Думать под пристальным так хорошо изучившим меня взглядом не получится.

Расстояние неумолимо сокращалось. И вот я предстала перед лучшим мужчиной в моей жизни… Расправила плечи, и рискнула поймать необходимый как воздух карий огонек на стальном от напряжения родном лице.

Вытянула трясущиеся руки с венком вперед… И ругая себя за дурость… надела любимому венок на голову. Тем самым отдав предпочтение сердцу. Мама, прости.

Не успела, и выдохнуть после сумасшедшего напряжения. Тис сгреб в далеко не нежные объятия. Зажимая крепко, придавил к себе так, что я даже пошевелиться не могла.

— Я люблю тебя, малышка. Слышишь, люблю, люблю, — без остановки шептал такие желанные слова. А у меня из глаз катились горькие слезы.

Что будет с нами дальше, я совсем не имела представления. И конечно не догадывалась о последующих событиях. В очередной раз полагая, что труднее быть просто не может…

* * *

Эля

В доме меня продолжало трясти. Тис не отходил ни на шаг. Он рядом. Со мной. Будто опять на цепи. Чувства, придающие силу и успокаивающие одновременно.

— Скажи, что веришь мне? — отключив ненадолго прослушку, уложил рядом собой на кровати, задумчиво пронизывая карим блеском в полутьме.

— Я хочу верить… Верю… Нет, не знаю, — как же тяжело иногда даются слова, когда не хочется обманывать, но и правдой ранить боишься, — Прости, я запуталась, — утыкаюсь ему в плечо и даю волю слезам.

За время пребывания в логове мне казалось, что уже исчерпала трехлетний запас наперед. Но нет. Опять рыдаю и прижимаюсь к теплому и близкому телу любимого. Ищу в нем защиту и понимание. В то время как сама не могу ему дать того же взамен. Если бы я только знала обо всем, что он думает…

Меньше всего после собрания сейчас хочется говорить о неприятных вещах. Вижу, что недосказанность давит на него.

Приподнялась, усаживаясь рядом. Нежными прикосновениями ладоней Тис провел по моим щекам, вытирая соленую влагу. Хочется забыть обо всем. И просто наслаждаться близостью. Слушать размеренный стук его сердца, прижимаясь к груди. Болтать о всяких пустяках, обсуждая погоду и что приготовить на ужин. Пусть банального и обыденного времяпровождения, но такого, при котором хотя бы догадываешься, что принесет завтрашний день.

— Пойми, я пытаюсь, — продолжаю, немного успокоившись, — Верю во все, что ты говоришь. Но чувствую, что еще больше ты от меня скрываешь. И этот Прут… он был очень убедительным, хотел по… — запинаюсь на полуслове, чувствуя напряжение Тиса, и следом слышу мат сквозь зубы в сторону великого наследника трона.

Надо было ли упоминать блондина, уже начала сомневаться. А если теперь Тис оттолкнет меня? Внутренне сжалась, боясь разрушить идиллию минутной давности. Плести интриги и перекручивать факты, вообще не мой случай. Излишняя прямота не раз мешала. Но я ж неисправима!

— У нас еще будет время поделиться всеми подробностями, — мгновенно расслабляюсь от спокойного без единой нотки злости голоса, — Понимаю, что прошу не в первый раз. Кора, вот-вот все закончится. Осталось потерпеть не больше двух дней. Ты сможешь, любимая?

— Да. После сегодняшнего испытания точно смогу. Другого выхода нет, — поспешно обещаю, зная, что и в самом деле, надеяться больше не на кого, кроме красавчика.

— Только поэтому? — властно сжимает бедра, подвигая к себе все ближе и ближе.

— Да! Я тоже люблю тебя! — наконец решаюсь прямо признаться.

Вместо ожидаемой реакции из серии: «Спасибо! Я счастлив!» В ответ получаю:

— А-а-а ты об этом, — вроде отмахнулся от пустяка. Растерялась, чувствуя себя тем самым пустяком. И не сразу распознала подозрительное хихиканье. Так ему еще и смешно! Не скрывая смешинки в голосе, последовало продолжение: — Я-то все ждал когда, повторишь то, что сказала после столба. Уже думал, не дождусь.

— Так ты слышал? — нет ну он нормальный? Тогда думала, что бедненький пострадавший спал. Потом сомневалась в его чувствах ко мне… потом бесилась от закрытых тем. Оправдывала сама себя.

Захотела выяснить, почему сам так долго тянул. И вообще мужчины первые должны признаваться в чувствах! Ждал он, видите ли.

Мои губы оказались во власти сладкого упоительного поцелуя. Напрочь вытеснив все лишние мысли, которые только мешали наслаждаться моментом.

Приподнялась на колени, давая возможность нетерпеливым рукам раздеть меня. Вся тяжесть дня временно отступила, передавая черед неконтролируемой страсти.

Громко дышу, срываясь на стон от нежных прикосновений к груди. Все глубже тону в чувственном омуте желания. Выгибаюсь навстречу ласкам, не в силах оторваться и хоть на миг лишиться ощущения сильных рук и твердых ненасытных губ на своем теле. Хриплый стон любимого, доводит до исступления. И я не в силах более сдерживаться медленно насаживаюсь сверху на твердую плоть.

Миг длиною в бесконечность. Самое правильное, что я могла испытать в своей жизни. Полное слияние двух тел в одно. Погружаться в такт любви, чтобы вместе воспарить в безудержном восторге окрыляющего пика.

Этой ночью уснуть нам все не удавалось. Три раза повторялся замкнутый круг: душ — постель — прикосновение. И все начиналось сначала. То ли взаимное признание в любви сводило с ума, то ли я отпустила свои прошлые страхи, полностью доверившись Ему. Какая-то невидимая грань пала, и близость воспринималась ярче и острее, чем раньше.

* * *

Утром с тяжелым сердцем оторвала себя от любимого. Так долго мы еще не прощались. Тис уже опаздывал и меня Грунт мог хватиться в любую минуту, но я все никак не могла отлипнуть.

Понимаю, что это норма жизни для обычных людей уходить на работу и вечером встречаться. Ключевое слово «обычных» и в дополнение — нормальных. Там за пределами логова восприятие совсем другое. А здесь я Кора, и этим все сказано…

Получила распоряжение на ближайшие два часа и подхватив садовые инструменты отправилась выполнять работу.

Передвигаясь от клумбы к клумбе, старалась отгонять гнетущие мысли. Для собственного успокоения даже придумала повторять про себя слова Тиса о двух днях, прокручивая раз за разом, если только закрадывалась тень волнения.

Подняла голову, разминая затекшую от вынужденного положения шею, и увидела, как из-за поворота вынырнула Лепесток, нервно оглядываясь назад. Заметив меня, ускорила шаг навстречу.

— Кора, я так и думала, что встречу тебя здесь, — удивила тем, что не вставила вначале свое любимое приветствие, как делала всегда.

— А где мне еще быть? Среди цветов живу, прямо как в раю, — и в подтверждение слов полезла на дальний конец клумбы, поливать прибитые солнцем растения.

Такое чудо техники, как шланг естественно в логове не предусмотрен. Так и ношусь с лейкой и ведрами, как неприкаянная. Вот хоть и против воли, но минимальным багажом знаний садоводства овладела. Когда надоест в салоне бегать вокруг кресла, пойду ландшафты озеленять. А лучше даже не так! Начну прически в виде цветов накручивать. Ухватилась за новую идею, продумывая оригинальный стиль. Ну все, на следующем конкурсе парикмахеров победа будет моя! Если я конечно выберусь… Стоило подумать, накрыла тут же волной тоска. Чтоб как-то взбодрить себя опять вспомнила слова Тиса, и отлегло.

Лепесток уходить не спешила и продолжала стоять в ожидании. Вроде бы выходных дней нет, чего это она днем шатается? Или по мне соскучилась? Закончила и вернулась обратно, намереваясь пойти к Грунту.

— Почему ты здесь стоишь?

— Тебя жду, — заявила брюнетка, хлопая длиннющими ресницами. Радостного настроения сегодня у нее не наблюдалось. Что тоже выглядело странным. Неужели хочет раскрыть свой секрет, который скрыла ночью после наказания? — С тобой хотят поговорить учителя, Кора, — огорошила совсем другой целью прихода сюда.

Эля

Догадываюсь даже на какую тему. Озвучивать Лепестку вслух не стала. Все равно они от меня ничего нового не услышат, кроме того, что Тис замечательный муж. А ведь он и вправду может стать прекрасным мужем. Моим ли? Вечная неуверенность в себе, преследовала и подбрасывала сомнения. Остановила заглядывающий наперед поток. Мы любим друг друга и будем вместе. Кем бы я ни была для него главное, чтоб рядом и единственной. Остальное сейчас мало волнует.

— Так ты идешь со мной? — нетерпеливо позвала Лепесток, отбрасывая назад шикарные десятибалльные волосы.

Похоже, стоять будет здесь, пока не соглашусь. И вряд ли отцепится.

— Если с тобой не пойду, приведут силой? — ответила вопросом на вопрос.

— Да, — только и нашла, что ответить брюнетка. Кто как не она знает здешние устои. Выполнить приказ учителей священный долг, который по-хорошему или по-плохому осуществится.

Ладно, Грунт подождет. И более того вздохнет с облегчением, если дольше показываться на глаза не буду. Радует хоть, что в последние дни мой непосредственный начальник уже не шарахается от меня. А утром даже похвалил в первый раз. Во как! Вечером Тис узнает, какую талантливую садовницу полюбил.

— Пойдем тогда раз надо, — показала готовность следовать за ней. Привлекать протестами лишнее внимание тоже не выход. Опять же подставлю Тиса.

По непонятной для меня причине Лепесток повела совсем в другую сторону от центра, где располагался дом Света. И не туда где собирались старшие учителя. Пропетляли между хижинами и оказались в противоположном конюшне конце территории. Здесь мне еще побывать не довелось.

Вошли в ни чем непримечательную хижину. Лепесток закрыла дверь на засов. Ничего себе! Это первая запирающаяся дверь в общине. Значит, если…

— А мы-то уже заждались, — вышел из тени Прут, широко улыбаясь, только не так как раньше, по-злому, что ли. Почувствовала угрозу под тяжелым оценивающим взглядом. И, похоже, его лишь позабавила моя растерянность.