— Но для чего он на самом деле?

— Вам тоже не хватает шиллингов?

Убедившись, что Роберт выглядит достаточно обескураженным, Кэролайн сжалилась и произнесла:

— Это очень неспокойно для девушки: путешествовать в одиночку на ночь глядя. Пришлось переодеться.

— Так вы еще и одна?

— В настоящий момент с вами.

Осознавая, что ему не обойтись без второго, лучше и третьего стакана виски, Роберт жалобно вздохнул:

— Похоже, это не вы, а я с вами. Накормили, отвлекли…

— И очень хочу помочь вам справиться с проблемой.

— Это… Нехорошая история. Вам завтра придется уехать.

— Стоп, — неожиданно резко сказала Кэрри. — «Придется» — неверное слово. Я в состоянии принимать за себя решения сама. Уеду — когда сочту нужным.

— Но я не могу вам позволить… — начал было Роберт.

— Вы мне кто?

Оба — и Роберт Вуд, и Кэролайн Джайлз — всегда говорили громко и четко, быстро отвечая на вопросы и поддерживая беседу в нужном русле. Поэтому повисшая вдруг тишина показалась сердитой и непривычной.

— Я… Не…

— Вот именно. Поэтому «позволять» или тем более «не позволять» вы мне ничего не можете. Согласны?

«Вот так, — подумал Роберт. — Она и рядом, и далеко. И если за дочерей полковника Беккета я несу ответственность перед их отцом, Кэрри я даже не могу заставить вернуться домой».

— Итак, — продолжила меж тем она, нимало не смущаясь огорченным видом собеседника. — Теперь, когда мы выяснили, что вы мне никем не являетесь, я скажу, кто вам я.

Роберт замер.

— Я вам друг. Настоящий, надежный и близкий. И как друг заявляю: я здесь, чтобы помочь вам. Артур кое-что рассказал, и я поняла, что одному вам быстро не справиться.

— Невозможный болтун, — вырвалось у Роберта.

— И тем не менее вы рассказали ему о беде и заручились его помощью.

— Это другое! Он не должен был впутывать вас!

— Да что ж это такое! — приглушенно рявкнула Кэрри. — Все боятся впутывать меня, но сломя голову кидаются вперед сами! Роберт, поймите же, наконец. Если речь идет о настоящем сокровище, да к тому же из Индии, то люди, даже хорошие и милые, могут не удержаться от соблазна.

— Мне ничего не грозит…

— Я так не считаю.

— А вот вы, если здесь останетесь…

— Буду в полной безопасности рядом с вами.

— Это неприлично!

— Я переоденусь.

Роберт перегнулся через столик и внимательно посмотрел на ее непреклонное лицо. Девушка была спокойна и решительна.

— Уж поверьте, в обычной одежде выгляжу столь прилично, что некоторые даже ухитряются и увлечься мной, — добавила Кэролайн, глотнула сока и спросила: — Час уже поздний, чтобы беседа наша не перешла в, как вы говорите, неприличную, предлагаю приступить к делу. Что вы успели разузнать?


* * *

Просто так разговаривать с Кэролайн, почти держать ее за руку, слушать милый, родной голос… Что могло бы быть лучшей наградой после этого суматошного дня? Наверное, только одно: если бы Кэролайн больше внимания уделяла ему самому, Роберту, а не тем вопросам, что они пытались решить.

Роберт одновременно и досадовал, и надеялся, что все это будет длиться еще долго, хотя бы до того момента, пока не перейдет в нечто другое.

— Таким образом, можно считать, что Эдвина Лоуэлла в Брайтоне уже нет, — заключила девушка, выслушав рассказ Роберта.

— Думаю, да.

— И больше ни за что зацепиться нельзя?

— Опрашивать местных жителей я не могу, вдруг возникнут сплетни? Девочкам здесь еще жить, а о том, что я приезжаю сюда ради них, известно всем.

— Да уж, — хмыкнула Кэрри. — Даже мне не составило труда найти вас, стоило догадаться что нужно произнести вместо фамилии колдовское сочетание «мистер Вуд, занимающийся опекой сестер Беккет».

— Звучит забавно, — невольно улыбнулся Роберт. — Опекуны — это такие важные толстые господа, мечтающие запустить руку в чужой кошелек. Я похож на одного из них?

— Нет, что вы. Есть в Британии и настоящие джентльмены.

Роберт смутился, некстати вспомнив облик настоящего джентльмена — лорда Райта. Вот уж кто бы смог произвести солидное впечатление на Кэролайн! Второго джентльмена, которого знал Роберт, звали Сэмюэль Беккет, но благородному полковнику, постоянно пребывающему под знойным солнцем, редко приходилось демонстрировать хорошие манеры. Зато все знали о других его достоинствах: отваге и добром имени.

У Роберта же не все было ладно со вторым, а в наличии первого догадывались немногие. Кэролайн вон даже и слушать не захотела о его службе. Хотя теперь, после рассказа Артура, стало понятно, чем вызвана ее неприязнь к разного рода подвигам.

— Кто знает, много ли их, настоящих. Элизабет Беккет, к примеру, уверена, что Лоуэлл честен и благороден.

— Это не считается, она влюблена, — отмахнулась Кэрри.

И пусть она ни разу не видела кроткой и наивной Лиззи, Роберт не решился бы поспорить: да, малышка влюблена без памяти, и разубедить се будет трудно, даже если приволочь негодяя за шкирку, потрясти за ноги, подняв вниз головой, и продемонстрировать выпавшее из-за пазухи сокровище.

— Да, она может заблуждаться, — продолжила Кэрри. — Но ведь не силой же Лоуэлл отобрал у нее… как, вы говорите, этот ножик называется? Каргас, да? Так вот. Он у нее каргас не отнимал. Значит, нельзя исключать третье лицо. Которое не могло быть сообщником, потому что о каргасе никто не знал.

— Если только изначально целью не были сами девушки или одна из них. Кэролайн, в эти дни налетают столь неожиданные и бурные ливни, что конные прогулки и катания в колясках уже не приняты. Летние повозки, курсировавшие между отелями и пляжами, стоят в сараях, разобранные до следующего года. Зачем было везти девушку в лес?

— Нет, Роберт, тут что-то другое. Ведь вы выяснили, что Лоуэлл нанимал коляску лично. Зачем ему светиться? Только чтобы потом можно было выкрутиться…

— Не понял.

— Он не собирался бежать. Нанял коляску, снял домик — и все от собственного имени. Что бы этот человек ни задумал — поразить девушку, поухаживать за ней или ограбить бедняжку, — он рассчитывал вернуться к ожидающей его матери. Каргас — вот что побудило Лоуэлла изменить планы.

— Ну, к матери-то он, может, и не собирался возвращаться, — пробурчал Роберт. — Его мамаша — сомнительное счастье и вряд ли способна вызвать благодарные сыновние чувства.

— Зря вы так, — покачала головой Кэролайн. — Не забывайте, я наблюдала ее у себя дома. Это женщина, о которой всегда заботились, и пусть сейчас миссис Лоуэлл растеряна и испугана — она не сомневается, что ее сын, как только найдется, все уладит. Вряд ли он сбежит от матери. Думаю, мы правильно решили приглядывать за ней.

— Но что теперь делать?

Кэрри постучала пальцами по столу.

— Если нельзя расспрашивать жителей, волновать обеих мисс Эндрюс, тревожить измученных девушек, то что нам остается? Еще раз поговорить с цыганами?

— Они все рассказали.

— Но вдруг с женщиной они будут более открыты?

— А куда больше? Они и так ничего не скрывают — вся жизнь на чужих глазах, и даже передвижной дом — барахлом наружу.

— Тогда нужно взять хорошую карту и отметить ближайшие города… А потом попытаться определить, куда он мог двинуться.

— Нереально. У него крепкая кливлендская гнедая: донесет хоть до другого побережья через весь остров, хоть в обратную сторону — на материк и до Средиземного моря.

— Или до самой Индии, — подхватила Кэролайн, — чтобы можно было положить сокровище на законное место. Что это вообще за штука? Просто что-то дорогое и с хорошим камешком?.. Может, есть легенды, связанные с ней?

Роберт пожал плечами. Невысокая лошадка, трусящая наискосок через половину земного шара, так четко нарисовалась перед его внутренним взором, что он уже начал прикидывать, хватит ли средств на организацию полноценной погони.

— Я только лишь слышал об этих вещах, а чтоб держать в руках — ни разу. Говорят, что большинство сокровищ, привозимых из храмов, — подделки, а подлинные реликвии спрятаны так хорошо, что даже не все жрецы знают тайну. Но полковник Беккет не был дураком…

— А если Лоуэлл тоже не дурак? Девушки утверждают, что он служил там же. Мог он знать что-то о ритуалах и таинствах? Или просто соблазнился камнем?

Роберт выразительно скривился, и Кэрри кивнула:

— Да, я сама понимаю, что мог. И вряд ли он теперь рискнет пересекать пролив — проще и надежнее затаиться в Англии и потом потихоньку попытаться продать сокровище. Если Лоуэлл умный, то разделит камень на части или найдет истинного коллекционера.

Роберт вскинул вверх указательный палец.

— Точно. Надо связаться с наиболее известными из них и предупредить…

— О, тогда будьте уверены, — засмеялась Кэролайн, — они сами организуют на него такую охоту, что у нас не останется ни единого шанса вернуть каргас сестрам Беккет, он осядет у того из коллекционеров, кто окажется богаче.

Но, несмотря на ее язвительное замечание, Роберт уже достал блокнот и записал туда несколько слов, бормоча под нос:

— Карта, коллекционеры, история ритуального холодного оружия, консультация у специалиста…

— И поиск друзей Лоуэлла, знакомых, родственников и их друзей, вероятно, разбросанных по всей Англии… — завершила список Кэролайн. — Продолжим завтра?

— Угу, встретимся за ранним завтраком, — бодро подтвердил Роберт, без всяких трудностей поднимаясь из-за столика: усиленные размышления полностью нейтрализовали действие бренди.

Мистер Вуд чувствовал прилив сил и уверенность в себе.

Кэролайн с ним.

Это так странно, но очень приятно…


* * *

Кэрри не спалось. Несмотря на утомительную дорогу и все предшествовавшие встрече с Робертом треволнения, девушка вертелась в постели, словно под матрасом был рассыпан мешок гороха, и глаза ее никак не хотели закрываться. Лихорадочное возбуждение, овладевшее ею еще дома и заставившее покинуть Лондон в мужском костюме, усилилось после разговора с Вудом. Кэрри попыталась убедить себя, что утро вечера мудренее, но эта пословица никогда не оказывала на мисс Джайлз должного эффекта. Подсчет овечек тоже не помогал. К беспокойству о похищенном каргасе, пропавшем юноше и предстоящих поисках примешивались мысли о спящем за тонкой стенкой в соседнем номере Роберте. Почему-то его близость в тех немногих случаях, когда он, заболтавшись с ней или Артуром, оставался ночевать в гостевой комнате лондонского дома Джайлзов, подобных ощущений у Кэрри не вызывала. Теперь же девушке казалось, что стены здания сделаны из картона и она слышит не только каждое движение, но и каждый вздох Роберта.

«Он давным-давно спит, завтра нам предстоит чертовски много дел, пора бы и тебе, дорогая, уснуть», — буркнула себе под нос Кэролайн и снова заворочалась в постели.

В конце концов усталость взяла свое и глаза девушки закрылись. Сон ее был тревожным — в нем мешались слоны и махараджи, Роберт, почему-то со шпагой в руке, и Эдвин, которого она никогда не видела на самом деле, лошади с белыми пятнами на лбу и камни, камни, камни… целые россыпи драгоценных камней.

На рассвете по булыжной мостовой под окнами гостиницы прогрохотала тяжело груженная повозка, и Кэрри мгновенно открыла глаза.

— Уже утро, — прошептала она, поднимаясь и раздвигая занавески.

На самом деле ночь едва начала уступать место тусклой осенней заре, но заснуть снова Кэролайн точно не удалось бы.

Она наскоро собралась и выскользнула из дверей гостиницы, отложив завтрак на потом Девушку не оставляло стойкое убеждение что цыгане в разговоре с Робертом что-то утаили. Она знала: это люди, которые, даже если сами не замешаны в темной истории, непременно бывают в курсе всего происходящего в окрестностях. Наверняка хоть что-нибудь они да видели. Однако спустившуюся к берегу в поисках табора Кэрри ждало разочарование — пляж оказался пуст.

— Может, эта тетка с корзиной перепутала и они останавливались где-то в другом месте? — пробормотала Кэролайн, уже сама понимая, что никакой ошибки нет.

Куча мусора, следы стоянки и кострищ неопровержимо доказывали, что табор действительно стоял здесь, причем, видимо, довольно долго Кэрри опоздала всего на день! Девушка досадливо закусила губу.

— Ладно, никуда вы, мистер Лоуэлл, не денетесь, все равно мы вас отыщем, — прошептала она, решительно разворачиваясь в сторону гостиницы.

Пора было будить Роберта, завтракать и приниматься за дело.


* * *

Первые лучи хмурого осеннего солнца дружелюбно осветили тонкий ельник.

— Как же много времени я потерял, — пробормотал Эдвин, не поддаваясь на приветствие, посланное ему природой.