Ви Киланд

Принадлежу тебе

Глава 1

— Вам принести что-нибудь из напитков?

Я была вырвана из своих мечтаний бойкой стюардессой. Мне потребовалась минута, чтобы привести мысли в порядок. Я пребывала в каком-то тумане и была не совсем уверена, то ли я только что проснулась, и вся прошлая неделя была сном, то ли это было действительно незабываемым воспоминанием.

— Мне водки, а ей — бокал красного вина. Простите её, всю прошлую неделю она трахалась с шикарным незнакомцем и кажется, до сих пор не может прийти в себя.

Сиенна улыбнулась потрясенной стюардессе, приятной на вид женщине лет сорока, носившей слишком много нашивок на своей униформе. Судя по ее лицу, я была уверена, что стюардесса не привыкла к таким сквернословам как Сиенна, которые летают первым классом.

Я осмотрелась и увидела, что большинство людей выглядело воспитанными и изысканными. Они были одеты скорее для вычурного теннисного матча, чем для двенадцатичасового перелета из Гонолулу в Нью-Йорк. Сиенна бы выделялась, даже если бы её рот не был как у дальнобойщика.

Сиенна МакАлистер — моя лучшая подруга с третьего класса. Мы стали родственными душами с нашего первого занятия в хоре, когда поняли, что можем петь в естественной гармонии друг с другом даже без музыки. Двадцать лет спустя, наши жизни развели нас по разным путям, но это никак не ослабило нашу связь.

Кроме того, что мы были ровесницами, у нас не было ничего общего. Сиенна выглядела так, словно только что вышла из рок-группы: растрепанные, густые, темные кудри ниспадали на белоснежную кожу и черную обтягивающую одежду, вкупе с зашнурованными кожаными ботинками на пятидюймовой платформе. Если её пышные формы, затянутые в облегающую одежду недостаточно привлекали внимание, то сотни браслетов, доходящие ей до половины руки и мелодично позвякивающие во время движения, исправляли ситуацию.

Я же, наоборот, люблю розовый цвет и всякие девчачьи вещи. Мои длинные, густые, светлые и прямые волосы стали практически белыми после недели на солнце. Они резко контрастировали с моей очень загорелой кожей и безумной женщиной, сидящей рядом. В юности я ненавидела свою оливковую кожу и яркие светлые волосы, сильно контрастирующие на её фоне. Такое сочетание было необычным, поэтому большинство людей считали, что я не натуральная, а крашеная блондинка. Мой отец когда-то сказал, что я особенная, потому что во мне смешались мамино шведское и его итальянское происхождение. Но, как и все подростки в определенный момент, я хотела выглядеть по-другому. Мне было около девятнадцати, когда я, наконец, прекратила бороться со своей внешностью и начала учиться ею пользоваться.

Стюардесса принесла нам наши напитки, и робко улыбаясь, поспешно удалилась. Было очевидно, что она больше не хотела ничего слышать о нашем отпуске, о котором Сиенна непременно бы рассказала, если бы появилась такая возможность. Сиенне нравилось шокировать чопорных людей резкими словечками, ведь их смущение забавляло её.

Сиенна поднесла свой бокал к моему и произнесла тост:

‒ За лучший, черт возьми, отпуск, что у меня когда-либо был!

Я рассмеялась и кивнула, затем мы чокнулись и вернулись к своим напиткам.

Глава 2

Неделей ранее.

После нашего приземления целый день солнцепёка окончательно изнурил меня. Должно быть, я не соображала, когда бронировала прямой ночной рейс из Нью ‒Йорка в Гонолулу.

Я действительно думала, что прилетев в восемь утра, я буду чувствовать себя свежей и отдохнувшей, готовой приступить к своему первому дню медового месяца?! Два часа сна на пляже не помогли мне адаптироваться к разнице в часовых поясах. К восьми часам вечера, когда мы с Сиенной собирались погулять, я начала задаваться вопросом, во что я ввязалась на этот раз.

Мы пришли в японский ресторан при отеле. Я напомнила себе, что должна поесть, несмотря на то, что была практически не голодна. Последний раз, когда я пила с Сиенной натощак, я отрубилась на кухонном полу лицом вниз, и Майклу пришлось нести меня наверх. Ненавидя, что мысли о Майкле всё ещё неконтролируемо всплывают в моем сознании, я сделала глубокий вздох и выкинула их из головы. Я дала себе установку, что он не испортит наш отпуск больше, чем уже сделал это.

После того, как мы сделали заказ, хорошенькая официантка, одетая в традиционное красное кимоно, подала нам напитки в кокосах с милыми лиловыми зонтиками.

— Спасибо, но мы их не заказывали, ‒ сказала я, когда она поставила напитки перед нами.

Официантка улыбнулась мне и указала на другой конец ресторана, где я увидела столик с дюжиной парней. Один из них поднял свой напиток и улыбнулся.

Сиенна взяла один из напитков и улыбнулась в ответ. Несмотря на то, что он был в другом конце помещения, я заметила, что он красив и у него чертовски сексуальная улыбка. Просканировав столик, за которым он сидел, я чуть не задохнулась от увиденного. Черт возьми, они все были красавчиками, один лучше другого! Они выглядели так, словно приехали на турнир по регби, или возможно, на фотосессию нижнего белья от Кельвина Кляйна. В данный момент я была благодарна своей загорелой коже, потому что никто не мог увидеть моего румянца.

Сиенна чокнулась с моим "бокалом " и сказала достаточно громко, чтобы это было слышно за соседними столиками:

‒ Помни, мы должны хорошенько потрахаться во время отпуска, детка! ‒ Я подавилась своим напитком, прежде чем мы вместе засмеялись, словно снова были в третьем классе.

Нам только что подали ужин, когда я заметила, что этот мужской клуб собрался уходить из ресторана. Видимо, я была не единственной, кто заметил их уход. О ни приковали к себе внимание как минимум половины людей в помещении. Привлекательная группа удостоилась повышенного внимания, будучи шумной, красивой и много пьющей. На пути к выходу улыбающийся парень, который послал нам напитки, и двое его друзей остановились около нашего столика.

— Леди, я надеюсь, что вы сегодня спуститесь к костру, который организовывает отель. ‒ Я мочки на щеках делали его еще красивее.

— Мы придем. ‒ Сиенна подняла брови и улыбнулась ему. ‒ И спасибо за напитки. Они были очень вкусными. ‒ Её слова были больше похожи на мурлыканье. Я и забыла, насколько хорошо она флиртует. Это было её второй натурой ‒ ей удавалось любым словам придать пикантность. Я уверена на все сто, что если она спросит у проходящего мимо мужчины, сколько время, то он будет думать, что она хочет с ним переспать.

— Всегда, пожалуйста. Знаешь, это может звучать как плохой пикап, но ты выглядишь очень знакомо, ‒ нахмурился он, и было видно, как он старательно пытается узнать ее.

— Может быть, мы выясним, откуда ты меня знаешь позже, у костра? ‒ Сиенна вызывающе выгнула бровь.

— Звучит отлично, ‒ улыбнулся он, и его глаза начали медленно изучать Сиенну. Но его внимание быстро отвлекли остальные парни, которые начали спорить у двери. ‒ Я лучше пойду, пока этих придурков не вышвырнули отсюда. Я буду искать вас у костра, леди.

После краткого пребывания Сиенны в качестве солистки «No Worries», людям она всегда казалась знакомой. Пять лет назад у них был хит номер один. Но не успел выйти их первый альбом, который помог бы закрепить их успех, они распались из-за конфликта между членами группы. Вроде бы гитарист спал с женой барабанщика, и они не смогли больше работать вместе. К сожалению, они стали группой одной песни, но люди до сих пор смутно вспоминают лицо Сиенны. Её нельзя отнести к тому типу женщин, которых можно легко забыть.

Сиенна и я пели в девчачьей группе в Бостоне на протяжении пяти лет. У нас было много местных концертов и достаточно много поклонников. Но это не приносило нам достаточно денег для существования, хотя нам нравилось этим заниматься, и какое-то время это работало на нас. Когда мы решили пойти разными путями, я уже встретила Майкла, и начала получать музыкальное образование, а также строить планы на жизнь. Сиенна не отказалась от нашей мечты стать рок-звездой, и в двадцать один год она улетела в Нью-Йорк, чтобы стать солисткой «No Worries». Но мы остались друзьями.

После этого дважды в неделю мы созванивались, и я летала к ней в Нью-Йорк на большинство своих каникул.

Они с Майклом недолюбливали друг друга. Он ясно дал понять, что не одобряет её тусовочный стиль жизни и мои частые поездки в Нью-Йорк. Я многим пожертвовала ради Майкла на протяжении долгих лет, обделяя себя в чём-то, но никогда не позволяла ему встать между мной и Сиенной. Она должна была стать моей свидетельницей на нашей свадьбе в прошлые выходные.

Сиенна проследила, как мужской клуб покинул ресторан, затем повернулась ко мне.

— Сид, я думаю, что тебе нужно подцепить одного из тех парней. Где же ещё, как не на Гавайях?

— Я уже говорила тебе, что не готова пока ни с кем встречаться.

М ы уже обсуждали это в самолете по пути на Гавайи, и я подозревала, что Сиенна просто так не оставит эту тему.

— Кто говорит о том, чтобы встречаться? ‒ улыбнулась она. ‒ Просто выбери одного и отлично проведи время. Не думай ни о чем и не парься. К черту всё! Даже не спрашивай его имени. Просто веселись, Сид. Этот Майкл полностью высосал жизнь из моей подруги, и на этой неделе мы собираемся её воскресить!

Возможно, я не была готова к новому парню, но я определенно была готова снова жить своей жизнью и веселиться. На её речь я ответила единственным словом, которое могло сделать её счастливой, кроме полного согласия с ней:

‒ Шоты?

Сиенна завизжала от восторга, обняла меня и подозвала официанта, чтобы заказать нам текилу.

* * *

Мы были где-то на полпути от «подвыпивших» до «пьяных в хлам», когда дошли до костра. Это был прекрасный вечер. Факелы освещали песочную дорожку прямо до кромки воды. Огромный костер разгорался, и пожилые мужчины из карибской группы исполняли песню в стиле калипсо на стальных барабанах. Официанты носились вокруг, доставляя фруктовые коктейли, а женщины, одетые в бикини и гавайские юбки, предлагали свежие гирлянды из цветов.

Я посмотрела вокруг и не удивилась, что большинство пришедших к костру, составляли парочки. Как-никак этот отель был излюбленным местом проведения медового месяца. Мне стало грустно от того, что я должна была отдыхать здесь с Майклом после нашей свадьбы. Сиенна взяла на себя ответственность за мое настроение и повела нас к большому бару, установленному под огнями на пляже.

— Две текилы, пожалуйста.

На все проблемы у Сиенны был всегда один и тот же ответ ‒ текила и вечеринка. Мы в унисон выпили наши шоты, слизали соль с руки и закусили лаймом.

— Еще по одному для леди и для всех моих друзей, пожалуйста.

От глубокого бархатного голоса по моей спине пробежала дрожь. Я повернулась, чтобы посмотреть, кому принадлежал этот голос, и встретилась с самыми поразительными зелеными глазами, которые я когда-либо видела. Я не была уверена, дело в алкоголе или нет, но я ахнула и почувствовала, как на моих руках появились мурашки. Глаза улыбнулись мне, и на мгновение я не смогла оторвать от них взгляд. Я моргнула, пытаясь разорвать этот контакт. Медленно посмотрев вниз, я осознала, что пленительные зеленые глаза принадлежали самому великолепному парню, что я когда-либо видела. И он наблюдал, как я пожираю его взглядом. Угол его идеально очерченного рта превратился в сексуальную полуулыбку, и я точно знаю, что он видел, как мое тело отреагировало на него. Но он не собирался быть джентльменом и сделать вид, что ничего не заметил. Вместо этого он сделал шаг ближе, в мое личное пространство, и я почувствовала, как между нами появилось тепло.

Я отвернулась к барной стойке, чтобы избежать его пристального взгляда, и бармен протянул мне мой следующий шот. Я повернулась обратно, чтобы поблагодарить зеленоглазого бога, и практически врезалась ему в грудь. Он так и не вышел из моего личного пространства. Вместо этого он твердо стоял на месте и смотрел на меня сверху вниз, слегка улыбаясь. Я подняла свой шот:

— Составишь мне компанию?

— С удовольствием, ‒ улыбнулся он, но в его руке не было шота.

Когда он выгнул бровь с сексуальной ухмылкой на лице, у меня появилось чувство, что он дал согласие совсем не на совместное распитие шотов. Я рассмеялась и покачала головой, затем выпила свой шот с солью и лаймом. Моя голова гудела, и я знала, что мне следует остановиться прямо сейчас, но я нахожусь за тысячу миль от дома с Сиенной, так что этому не бывать!

Сиенна схватила меня за руку и оттащила от бара, не обращая внимания на прекрасное существо, стоящее позади меня.

— Пошли, споем одну, как в старые добрые времена.