— Вот как? Я не расскажу. Я ему еще даже про свое переселение не рассказала! — и рассмеялась. — Кстати, а почему? Димыч ваш на самом деле феерический! Неужели ни разу мысли не возникало?

Такой Вероника могла понравиться кому угодно. Она постоянно смотрела на свои ногти, где немного отошло лаковое покрытие, она съела всего две ложки макарон по-флотски — очевидно, что ей не понравилось, она спонтанно скривилась, когда Иринка выдала ей немного застиранное полотенце, но вслух ни одной претензии не высказала. Она оказалась самым обычным человеком, со своими причудами и привычками, странной и избалованной, но притом вполне себе человечным человеком. Такой, какая может нравиться.

Обсудить это с Иринкой удалось в пятницу, когда они вдвоем добирались до офиса.

— Знаешь, Ритуль, у меня чувство, как будто я ее из проруби достала, — начала Иринка. — И хоть понимаю, что ее отец, когда узнает, всех нас может прирезать только за то, что мы испортили его дочурке маникюрчик и сбили все настройки, а все равно не жалею.

— Не о чем жалеть. Ты все правильно сделала, — Рита об этом долго размышляла. — Она что-то уже рассказала, а о чем-то не расскажет никогда, но ее срочно надо было спасать.

— Меня смущает другое! Она словно стесняется нас. Ни отцу, ни жениху не сказала, даже Игорю попросила не говорить.

— Вряд ли стесняется, — Рита пожала плечами. — Может, боится, что ее заново в прорубь спихнут, если хоть что-то изменится.

Иринка с радостью согласилась:

— Может! Тогда я собой втройне довольна!

— А вот я о другом думаю. Ты ведь понимаешь, что мы Веронику вытаскиваем из скорлупы, а между тем есть еще один человек — он почти такой же. И один Игорь его из проруби не вытянет.

— Всем на свете не поможешь, Ритуль. Так что остановимся на одной жертве. Замуж от хорошей жизни не сбегают, а вот Матвей Владимирович женится по совсем другим соображениям!

— Но ведь…

— Всем на свете не поможешь, Ритуль! Успокойся уже.

Глава 15

Вероника Диме скорее не нравилась, чем нравилась. Даже не сама она, а вся ее история. Нет, он полностью разделял убежденность сестры, что той нужна помощь и сам бы не задумываясь предложил такому человеку руку. И видел, что Вероника искренна в своей благодарности и на глазах оживает. Но притом он хорошо понимал и другое: Веронике этот опыт не нужен, особенно если он сработает! Ей будет тяжело возвращаться в свой мир и заново к нему привыкать, раз уж она всерьез так тянется к простоте. Ей далеко не всегда это удается — взращенное годами в английских и американских колледжах высокомерие не так-то просто поддается влиянию извне. Но сам факт ее тяги был не на руку ей самой: вернется криминальный папаша из столицы, возьмет дочурку за руку, протащит по салонам красоты, чтобы в привычный облик привести, и все вернется на круги своя. И если уж начистоту, то Матвей Владимирович вряд ли способен удовлетворить эти ее странные потребности. Так что она неизбежно потом почувствует разочарование.

Но Дима старался не оглашать свои сомнения. Разогнавшихся Иринку с Ритой ничем не остановишь. Да и были персонажи неприятнее, чем, в общем-то, безобидная Вероника, которая умела вредить только самой себе. Например, Игорь — первый серьезный ухажер сестры. Она до сих пор страдала лишь неразделенными влюбленностями, а тут — нате — мачо во плоти. Кажется, Иринка ему тоже нравилась, сложно точно сказать. Но притом он был откровенно хамоватым и беспрецедентно наглым. А в пятницу вечером заявился в девчачью квартиру — Дима в это время тоже там присутствовал, и буквально сразу заполонил воздух агрессивной энергией:

— Я что-то не понял! — Игорь тихо вообще не умел разговаривать. — Пампушечка моя, так вот что ты от меня скрывала?!

Вероника заступилась за Иринку:

— Я сама попросила всех молчать… Извини!

По всей видимости, громогласному гостю Вероника нравилась еще меньше, чем Диме. Он на нее даже не посмотрел, хотя до тех пор приветливо успел улыбнуться и Рите, и крепко пожать руку Диме. А на Иринку привычно орал — у них сложилась именно такая манера общения:

— Я сразу понял, что от тебя чего угодно ожидать можно, потому и проникся! Но предательства не потерплю!

— Какое еще предательство? — тем же тоном орала сестра. — Вероника тут совсем по другим причинам, к твоим планам не относящимся!

— Ага! Заливай мне тут! Она без твоей помощи по миру бы пошла, понятное дело! А то я не знаю, что ты ее за Матвея замуж сбагрить собираешься, чтоб под ногами не путалась! Чтоб мой друг в твою драгоценную Ритулю не влюбился!

— Да мне до твоего Матвея фиолетово! Пусть хоть на кенгуру женится! А Вероника теперь наша подруга!

— Что-то ты не кенгуру решила мозги-то промыть! Подруга, как же! Эта подруга с одного своего прикида могла бы вас всех купить и выгодно продать своему папаше! Я верю, что ты от чистого сердца, Ир, верю! Но в данном случае твоим сердцем и воспользовались, неужто сама не видишь? Вы этой барышне до лампочки, она просто поддалась на нашу обманку, мол, вы друзья Матвея! Вот и обложила! Сначала с меня начала, бижутерией заинтересовалась, ага. Как будто я на глаз не отличу, из чего сделаны ее сережки!

— Какие сережки, припадочный? Да, невеста твоего лучшего друга хотела тебе понравиться! Давай ее на костре за это сожжем!

— Наивная! Да она всю толпу облапошила! Только пока не знает, что сама в лужу села, так что она зря на вас время тратила…

Дима до сих пор не вмешивался. Милые бранятся, как говорится. Но Вероника притом выглядела такой потерянной, что он не смог бы промолчать:

— Хватит уже! Оба прекратите. Игорь, проходи, сейчас спокойно все обсудим.

И вдруг Вероника, до сих пор недвижимая, покачнулась и сказала — голос при этом ее стал твердым и холодным:

— То есть ты, Игорь, против нашего брака? Интересно почему? Это я Матвея выгодно «папаше продала»? Так вы все думаете? А ведь правы! И «драгоценная» Ритуля… Рита, тебе нравится Матвей? Так ведь я не против!

Игорь скривился, но хотя бы говорил теперь немного тише:

— А что же вы своей «подруге», — он показал пальцами в воздухе кавычки, — про все свои заговоры не рассказали? Не такая уж и подруга, верно?

Ему никто не ответил. Вероника выпрямилась и смотрела прямо — совсем такая же, как когда Дима увидел ее впервые. И в голосе звенел лед:

— Знаете, ребята, я, пожалуй, домой вернусь. Огромное спасибо за все, что вы для меня сделали, правда.

Дима не выдержал. Схватил с вешалки ее дорогущее пальто, всунул в руки, а потом ухватил за локоть и потащил к двери.

— Пойдем-ка. Прогуляемся.

Она слабо вырывалась, но он не выпускал, пока не вытащил из подъезда. А потом без стеснения подтолкнул в спину. Вероника медленно зашагала вдоль дома, а он шел рядом. На углу свернули. Снова пришлось молча направить в сторону сквера. Уже там он заговорил — объяснил все, что случилось в доме Матвея Владимировича. Не скрыл и то, что никакие они начальнику не друзья, как и Игорю, хотя тому, возможно, действительно нравится сестра. И обозначил, какие у кого были цели. Вероника не отвечала, слушала.

Диме нужна была хоть какая-то реакция:

— И что? После этого мы стали плохими людьми? Даже Игорь, хотя и перегибает палку, но если разобраться в его мотивах…

— Не стали, — наконец-то ответила Вероника.

— Тогда почему ты так раздавлена? И Рите Матвей твой не нравится. Не знаю насчет него самого. Игорь вообще зря все это затеял, ну, глупая была идея пытаться их свести.

— Раздавлена? — она говорила медленно и так тихо, что приходилось прислушиваться. — Возможно. Жаль, что у вас с Ритой не сложилось. Вы оба замечательные.

— Мы? Так ты моей историей потрясена? Надо же, сколько чести, — он рассмеялся, пора было разряжать атмосферу.

— Да нет. Тем, что Игорь полностью прав. Ничто не цепляет так, как правда. Но я не могу отменить свадьбу. Уже объясняла Иринке… Дим, если я сейчас отпущу Матвея, то в самом лучшем случае мне светит будущее с лучшим другом отца, он на меня с самого детства заглядывается. Ты представить не можешь, чего мне стоило убедить папу. Я не отменю свадьбу, что бы Игорь или хоть весь свет об этом ни думали.

Дима кивнул, сестра уже вкратце рассказала о проблемах Вероники.

— Не отменяй. Отложи. Придумай какую-нибудь причину. Какая разница твоему отцу, поженитесь вы в этом месяце или, допустим, весной? Зато за это время успеете друг друга узнать!

— Есть разница. Договор на строительство будет подписан в этом месяце. Или не будет подписан, если свадьба отложится. Матвей ни за что на это не пойдет, да и отец рисковать не захочет.

— Тогда забей. Думай о себе. Уж не знаю, каков твой жених, но вряд ли он из тех, с кем невозможно ужиться.

— Я и думаю о себе, Дим, правда. Только о себе и…

Голос подвел, сбился. Она прижала ладони к лицу. Кажется, не плакала, просто пыталась взять себя в руки. Диме Вероника скорее не нравилась, но это не значило, что она не заслуживала поддержки. Он решительно подошел, обнял и прижал ее к себе. Она только через минуту обняла в ответ. А еще через минуту сдалась и разревелась. Сломалась. Вероника наконец-то сломалась — это был тот самый момент, после которого она уже не сможет с легким сердцем вернуться к прежней жизни и обо всем забыть. Дима сам спровоцировал точку, которой так боялся.

Он не знал, зачем тащил ее потом на троллейбусе в свою квартиру. Объяснял себе необходимостью предотвратить новую встречу с Игорем. На самом деле все крики Игоря Дима считал безобидным шумом, только Вероника восприняла близко к сердцу, потому что заранее к этим обвинениям готовилась. Не знал он и зачем поил ее дешевым вином. Объяснял себе необходимостью снять стресс. Она иногда плакала, иногда смеялась, рассказывала об учебе в колледже, о каникулах в Москве, вспоминала что-то и снова становилась грустной. Дима уверенно подливал ей еще.

И когда Вероника, сильно захмелевшая, схватила его за руку, вынуждая встать, притянула к себе и поцеловала, сначала ответил, но почти сразу остановил. Оттолкнул мягко и отправил спать на единственную кровать. Вероника очень красивая девушка, от таких парни добровольно не отказываются, но сейчас ей нужен был именно друг. Диму можно было обвинить в чем угодно, но только не в незнании цены дружбы.

Утром Вероника ожидаемо выглядела смущенной. Дима, скручивая на полу матрас, с иронией посматривал на нее.

— Подумать только! У тебя волосы вьются!

— Не вьются, — она растерялась еще сильнее. — Совсем немного… Я оставила и машину, и стайлер у Иринки… А ламинирование давно не делала.

— Страсти какие! Кстати, ненакрашенная ты выглядишь моложе. Прямо школьница. Кудрявая!

— Надеюсь, ты никому об этом не расскажешь, — она неловко улыбнулась. — И еще, извини… за вчерашнее. Я знаю, что ты влюблен в Риту. Я много выпила, а ты проявил благородство.

— Да, любовь к Рите здорово прокачала мое благородство ко всем остальным! — он не скрывал иронии. — Но больше не рискуй. В другой раз я могу случайно и забыть про Риту. Особенно когда ты такая кудрявая.

— Буду иметь в виду, — она неожиданно подмигнула.

Флиртует? Поддерживает его шутку? Просто не знает, как иначе выразить дружескую симпатию? Он не мог не ответить на ее улыбку.

Дима уговорил Веронику все-таки поехать к девчонкам, а не в свою квартиру. Но она и сама понимала, что их винить не в чем. Если уж решит вернуться домой, то только после разговора — их усилия достойны хорошего отношения. Сам проводил до подъезда, но присоединяться к девичьим посиделкам не стал: и чтобы не портить им слезливые признания, если таковые назреют, и потому, что у него была запланирована встреча.

Хоть Анюта производила самое неприятное впечатление, но Дима оставил за ней право называться самой хитрой стервой из всех знакомых стерв. И только поэтому поддерживал приятельские отношения. Мозг у Анюты был устроен таким образом, что она находила выходы из любых ситуаций. А еще Анюта не умела сдаваться — этого качества Диме не хватало, и именно за эту черту он ее уважал. Например, она ни словом не обмолвилась в коллективе, что была дома у Матвея Владимировича, хоть этого все присутствующие подсознательно ждали. Кроме Димы — он-то хорошо знал, что Анюта ничего не делает, если это противоречит ее планам. Анюта стала бы трепаться только в том случае, если бы подобное сулило ей какие-то бонусы. И хоть итогами воскресной встречи она была крайне недовольна, но сдаваться не умела.

Встретились в кафе на окраине. Они больше не разыгрывали влюбленную парочку на работе — Рита, кажется, и не думала ревновать. Кроме того Анюта настаивала на вреде подобных мер. Если Матвею Владимировичу всерьез нравится секретарша, то только прочная связь с Димой останавливает того от решительных действий. Потому лучше избегать любых сплетен. Даже Иринка, которой брат объяснил такую позицию, вынуждена была согласиться и отказаться от первоначального плана.