Сабрина Пейдж - Принц Альберт

- Вызов, - повторяю я.

Но то, как мои руки дрожат, то, как этот поцелуй потряс меня до глубины души, говорит о том, что это был не просто вызов.

Я избавляюсь от воспоминаний. Я пытаюсь избавиться от ощущения, которое оставляет у меня мурашки на коже, они появляются при мысли о том, что его губы прижаты к моим, а его язык находит мой. Я пытаюсь забыть те ощущения, которые пронзили меня от его прикосновения.

Он ввёл в заблуждение. Он мог бы сказать мне, что он - принц.

Он плейбой.

Он, определённо, плохой человек.

И он - мой новый сводный брат. Уже один этот факт делает его недоступным.

Я всё ещё чувствую его губы на моих. Ну что это за херня?

Это даже даёт больше оснований для меня, чтобы уехать.

Стук в дверь возвращает меня из мыслей, и я подпрыгиваю, сразу же чувствуя себя виноватой за то, что сижу здесь и думаю об Альби. Я прочищаю горло. – Да?

Клянусь всем святым, если это Альби стоит за дверью, я убью его. У него, похоже, есть способность появляться в самое неподходящее время и удивительная способность читать мои мысли.

И мысли у меня были о нём, конечно, не те, о которых ему стоило знать.

- Ты собираешься прятаться здесь всё лето, что ли? – Александра стоит прямо в дверном проёме, смотря на меня, и положив руку на своё бедро. На ней всё ещё были надеты футболка и джинсы, и она крутит в руках прядь чёрных волос с добавлением цветных – розовых и лимонно-зелёных – вокруг своего пальца, пока осматривает меня.

- Я думаю, что это было бы просто замечательно, - говорю я. – По крайней мере, пока я не найду свой паспорт.

- Ты собираешься уезжать? – спрашивает она. Это звучит одновременно осуждающе и разочаровано, и я не знаю, что с ней делать. Я не уверена, хочет ли она со мной дружить или она возненавидела меня с первого взгляда.

Я пересекаю комнату, чтобы сесть на кровать. – Ты можешь войти внутрь, знаешь ли, - говорю я. – Если хочешь, я имею в виду.

Войдя внутрь комнаты, она осматривается вокруг. – Я сюда давно не заходила, - говорит она. – Я и забыла, как всё устарело в этих гостевых резиденциях. Ты не похожа на сноба, ты из тех девушек, которым всё это подходит.

- Спасибо, - благодарю я. Думаю, что это комплимент, хотя я в ней совсем не уверена, особенно учитывая её реакцию на мою расторгнутую помолвку. Описать её реакцию, как ликование, было бы преуменьшением.

Она повернулась ко мне спиной, глядя на одну из картин на стене. – Всё это дерьмо, - сказала она. – Ты знаешь, что эта картина стоит миллион долларов? Здесь практически музей. – Тебе, определённо, нужно всё здесь переделать, если останешься.

Миллион долларов. Я боюсь к чему-либо здесь прикасаться.

Александра оборачивается, заправляя прядь волос за ухо, и я замечаю пирсинг на губе, который раньше не видела. Может быть, она достаёт его для особых мероприятий, например, как объявление о помолвке, которое обрушивается на её новую сводную сестру. – Я извиняюсь, что была сукой раньше, - сухо говорит она. – О том, что ты не выходишь замуж, я имею в виду.

Я пожимаю плечами. – Похоже, это довольно возмутительно.

- Обычно я разочаровываю своего отца, - отвечает она. – Было приятно не оказаться в центре скандала, на этот раз. Я уверена, это звучит ужасно эгоистично.

Я понимаю, что не хочу быть центром сплетен. – Должно быть, трудно находиться в центре внимания всё время?

Она поднимает голову, когда смотрит на меня. – Знаешь, это будет твоя очередь, - говорит она. – Вся твоя жизнь будет разрушена.

Её слова посылают укол страха сквозь меня. – Ты пришла сюда, говоря всё это, чтобы я почувствовала себя ещё хуже?

Стыд мерцает в её глазах, и она бросает взгляд на пол. – Я не… - начинает она. – Дерьмо. Я имею в виду, извини. Иногда я… я слишком туплю.

Её телефон вибрирует, и она скользит пальцем по экрану, облегчение читается на её лице. – Мне надо идти, - говорит она, не смотря на меня, и выходя из комнаты.

Я смотрю, как дверь закрылась за ней, и меня наполняет чувство страха.

Твоя жизнь будет разрушена.

- Это будет неофициальное мероприятие. Это всего лишь ужин с семьёй. Я сам могу одеться, Бен, спасибо, - говорю я, даже не пытаясь скрыть жёсткость в своём голосе. Смущение промелькнуло на лице камердинера, и я почувствовал вину. – Извини. Я вчера не выспался.

Он кивает. – Я могу пригласить доктора Эванстона, если хотите, Ваше Высочество, - говорит он.

- Нет, - быстро отвечаю я. Слишком быстро. – Это ерунда. Всё в порядке, я хочу сказать. – Это совсем не так. Я не спал всю неделю, с тех пор, как вернулся из Штатов.

- Как пожелаете, Ваше Высочество, - отвечает он, отступая к двери.

- Бен? – останавливаю я его. – Удалось ли найти утерянный паспорт Мисс Кенсингтон?

- Пока нет, Ваше Высочество, - говорит он. – Но, будьте уверены, я его найду.

Мысль о том, что Белль Кенсингтон будет бродить по дворцу всё лето, выглядела привлекательной, но, если она действительно хочет вернуться в Штаты, она должна.

Интересно, а будет ли она вообще на ужине. Это обычный ужин, в соответствии с повесткой дня, который, в действительности, означает, что необходимо одеть смокинг, а не полноценный вечерний костюм. Для меня, вечерний костюм означает военную форму с полными регалиями. Этот ужин предназначен для объявления помолвки моим двоюродным сёстрам, тётям и дядям; небольшая семейная встреча перед началом более массовых мероприятий.

Я иду по коридору в сторону одного из обеденных залов, неофициального, а не формального, используемого для больших приёмов.

-Альб, подожди, - зовёт меня Алекс, и прежде, чем я успеваю среагировать, она врезается в меня, размахивая руками, и обнимает за плечо.

- Боже, ты заноза в заднице, - шучу я, когда она опирается на меня. – Что делаешь? Идёшь на ужин?

- Да, - говорит она, надув пузырь из жвачки и громко лопнув его возле моего уха. – В любом случае, зачем ты одеваешь эту херню?

- Потому что я ответственный член общества, - отвечаю я, ухмыляясь. – И уважаемый член королевской семьи.

Алекс брезгливо морщит нос, глядя на меня. – Ты никогда не был ответственным, ты лживый обманщик, - говорит она. – Даже не пытайся меня обмануть – я знаю, что армия не изменила тебя настолько. А, если серьёзно, зачем тебе смокинг? Ты не можешь сделать меня единственным мятежником. На кого ты пытаешься произвести впечатление? Оооо.

Я качаю головой, когда её глаза широко раскрываются. – Я никого не пытаюсь впечатлить, - говорю я.

- Девушка, - говорит она, её голос льётся, как песня. – Да, ты. Ты пытаешься произвести на неё впечатление, потому что она, определённо, секси.

Я пожимаю плечами. – Я не заметил.

- Да, точно, - смеётся она. – Ты заметил. Она твоя новая сводная сестра, если ты ещё этого не понял. А это значит, что тебе нужно держать свой член в штанах.

- Надеюсь, что такие выражения я от тебя больше никогда не услышу, - говорю я. – Возможно, ты захочешь одеть что-нибудь ещё, кроме этих джинсов. Может быть, подумаешь о том, чтобы задобрить нашего отца, играя по правилам, на этот раз. Разве ты не собираешься в Монако?

- И что? – спрашивает она. – У отца Финна есть самолёт.

- Да, но разве ты не используешь наш дом в Монако?

Алекс тяжело вздыхает. – Отлично. Ты прав.

- Что, что? – спрашиваю я. – Прости. Я не расслышал тебя. Не могла бы ты повторить громче, пожалуйста. Ты сказала, что я был прав?

- Знаешь, ты мне больше нравился до того, как отправился на службу в армию, - говорит она. – Раньше бы ты заявился на ужин «под кайфом» или со стриптизёршей под руку. А теперь ты решил поработать на благо человечества, да?

- Это называется отстаивать свои интересы, - говорю я ей в спину, когда она направляется в противоположном направлении. – И я никогда не приводил стриптизёрш во дворец.

Ну, я никогда не приводил стриптизёрш на ужин во дворец.

Я собираюсь повернуть в сторону столовой, но не делаю этого. Вместо этого я направляюсь в противоположном направлении.

К её комнате.

- Да? – спрашивает Белль, её голос приглушен. Когда я открываю дверь, она стоит ко мне спиной, её руки согнуты за спиной, и она пытается застегнуть платье. – В конце концов, мне нужна помощь с молнией.

- Я лучше справляюсь с расстёгиванием платьев, чем с застёгиванием, но я попробую, - произношу я.

Белль поворачивается на звук моего голоса, одна из лямок платья скользит по краю её плеча. Дерьмо, проклятые лямки её платья. Этого достаточно, чтобы мне захотелось полностью разорвать ткань.

- Боже мой, что ты здесь делаешь? – визжит она, прижимая руки к верхней части платья и сжимая его на груди. – Я думала, что ты – женщина, которая должна помочь мне одеться. Она просто вышла.

- Повернись, - говорю я, пересекая комнату по направлению к ней. Я знаю, что это плохая идея. Я не должен быть с ней здесь, а при виде её оголённого плеча я стал твёрдым, как скала. Я клянусь всем святым, что мой член реагирует так, как будто никогда не видел женского плеча.

- Я не буду, - отвечает она. – Тебе нужно уйти. Я уверена, что ты не должен здесь находиться. Разве нет какого-нибудь правила во дворце против такого рода мыс…

Она замолкает, когда я подхожу к ней, и слышу, как она глубоко вздыхает, в тишине комнате этот звук выходит резким. Её грудь поднимается под её ладонями, и я думаю о том, чтобы убрать своими руками её руки, заставляя платье упасть на пол в виде лужицы около её ног.

Я мог бы сделать это. Это было бы очень легко.

И то, как она сейчас смотрит на меня – её глаза большие, а зрачки расширены – заставляет меня думать о том, что она бы позволила мне сделать именно это.

- Такого рода, что? – спрашиваю я, мой голос мягок. Она смотрит на меня, её губы слегка приоткрыты и на них сияет блеск. При всей простоте, почему-то это самая соблазнительная вещь, которую я когда-либо видел. – Правил против принца, приветствующего свою новую сво…

- Не произноси этого, - шепчет она. – Я ударю тебя.

Я смотрю на её руки. – Пожалуйста, сделай это, – говорю я. – Но используй обе руки. Я хотел бы увидеть это платье на полу.

Белль краснеет. – Тебе нужно уйти.

- Или что, дорогуша? – спрашиваю я. – Ты боишься остаться со мной наедине в комнате? Расслабься. Я безвреден.

Она смеётся. – Сказала кошка мышке.

- Разве нет истории про кошку и мышку? Где они друзья?

Она прищуривается, глядя на меня. – Скорее всего, это - как лиса в курятнике. Я читала про тебя.

- Ммм, - пробормотал я, не зная, стоит ли раздражаться или радоваться, что она читает о моих подвигах – бульварная сенсация, без сомнения. Быстро, прежде чем она сможет возмутиться, я хватаю её за талию и разворачиваю так, чтобы её спина была повёрнута ко мне. Её платье распахнуто, обнажая её кремовую кожу спины.

Чёрт, она даже не надела лифчик. Интересно, что ещё она не надела под это чёрное маленькое платье. От этой мысли, кровь приливает к моему члену, который делает из моих штанов палатку.

Блядь. Эта девушка собирается раскрыть меня.

- И? – спрашиваю я, прочищая горло, чтобы скрыть своё возбуждение, которое, должно быть, очевидно, в моей интонации. Я хватаюсь за молнию у основания платья, моя рука слегка опирается на её спину, на вершине изгиба её задницы. Она не двигается. Она не делает шаг от меня и не протестует против того, что я слишком долго там задержался.

Может быть, она не осознаёт, что я думаю о том, чтобы ладонью пройтись по её заднице и бёдрам, поднимая юбку.

- Что ты узнала обо мне из всех своих исследований? – спрашиваю я.

- Ты плейбой, - отвечает она.

- Скучно, - шепчу я, потянув за молнию, в то время, как другой рукой, расположенной на верхней части платья, направляю молнию верх, верх, верх по спине. – Ты уже знала это.

Мои пальцы задевают её спину, и она заметно вздрагивает от моего прикосновения, её голова наклоняется в сторону. Я тяну молнию дальше, мои губы приближаются к её уху.

Я слегка дую на её шею, рассеивая несколько волосков, которые выбились из её причёски. Она извивается от ощущений. – Какие грязные секреты ты узнала из своих исследований?