Она сделала шаг вперед.

Когда мавры увидели их, Аллегра обернулась к Бернардо, но он со всех ног бежал в ту сторону, откуда они пришли.

— Бернардо!

Он не остановился. Охваченная яростью, Аллегра всматривалась в странные загорелые лица мужчин, приближавшихся к ней. Лазар у них, и она ничем не поможет ему, оставаясь здесь. Девушка подняла руки, показывая, что не собирается драться, и медленно пошла им навстречу.

— Куда вы отвели человека по имени Шайтан? Я хочу видеть его, — твердо заявила она, сомневаясь, что они понимают ее.

Два мавра схватили Аллегру за руки, отняли кинжал и повели к крепости.

Другие мавры стояли неподалеку, возбужденно переговариваясь и куря длинные трубки; их глаза покраснели от едкого дыма. Тут и там кто-то окликал сопровождающих девушку людей на странном гортанном языке.

— Где он? Куда вы отвели Шайтана? — снова спросила она.

Один пробормотал что-то непонятное, кивнув головой.

— Отведите меня к нему! Сейчас же!

Они что-то забормотали и потащили Аллегру за собой.

Девушка предприняла еще одну попытку:

— Дайте мне увидеть Малика.

Они рассмеялись и многозначительно посмотрели друг на друга. «Малик» было единственное слово, которое Аллегра поняла из их разговора.

Войдя в крепость, девушка увидела причудливые залы с колоннами из золота и алебастра. Ветхий вид крепости снаружи явно был уловкой: к ней не хотели привлекать внимания. Внутри же было настоящее великолепие — полы из белого мрамора, стены, украшенные плиткой тончайшей ручной работы. Аллегра пыталась заглянуть в каждую комнату в надежде увидеть Лазара. А в это время в залах эхом разносились раскаты криков толпы, словно где-то в причудливом лабиринте шло какое-то спортивное состязание.

Звуки затихли, когда Аллегру подвели к двери, охраняемой двумя огромными стражами — толстыми и неподвижными евнухами. Дверь была завешена шелковыми занавесями, скрывавшими от посторонних глаз комнату.

Мавры подтолкнули девушку, жестом показывая, что ей следует войти. Раздвинув занавеси, Аллегра с опаской посмотрела на двух неподвижных, черных, как эбонит, стражей по обе стороны двери.

Она оказалась в просторной комнате, тускло освещенной огнем, горевшим в плошках на высоких подставках из витого железа. Комнату обрамляли изящные колонны, а в центре был прелестный фонтан. Мраморный пол был устлан коврами ручной работы, и стены обиты ярким штофом.

Посмотрев, куда бы отправиться на поиски Лазара, Аллегра увидела мальчика лет четырнадцати. Он стоял между колоннами и, оглядевшись, знаком подозвал ее к себе.

Это был на редкость красивый и прекрасно сложенный мальчик с иссиня-черными волосами, задумчивыми глазами под длинными, густыми ресницами и с полными, чувственными губами, в белых широких одеждах, таких же как и мавры, но из тончайшего батиста. Когда Аллегра приблизилась, мальчик кивнул и о чем-то спросил ее, очевидно, по-арабски.

Она пожала плечами и покачала головой:

— Я не понимаю. Ты говоришь по-итальянски?

Они сошлись на испанском.

— Я из Андалузии, — сказал он с быстрой улыбкой, не коснувшейся его глаз. — Меня зовут Дариус Сантьяго.

— Ты должен помочь мне! Тогда, возможно, мы оба сумеем выбраться отсюда. Как мне убедить их отвести меня к Малику?

— Не беспокойся. Он сам вскоре придет за тобой, — ответил мальчик с коротким холодным смешком. — Новые рабы интересуют его больше всего.

Аллегра растерялась:

— Рабы?

— Разве ты не знаешь?

О Боже! Теперь Аллегра поняла: Лазар был здесь рабом.

Потрясенной девушке казалось, что мир рухнул. Однако она понимала, что нельзя терять ни минуты.

Аллегра назвала себя, и хотя Дариус явно не поверил в то, что она переодетая женщина, но встревожился, услышав про обстрел города, который начнется через час. Когда она сказала, что Лазар в крепости, глаза Дариуса вспыхнули.

— Так вот почему все так всполошились сегодня! Подумать только! Он здесь, великий Шайтан-паша! Клянусь всеми святыми, я отдал бы все, чтобы услужить такому воину!

— Ты знаешь о нем?

— Ну конечно, как и все другие! Много раз я слышал рассказы о Шайтан-паше. Эти истории придают мне мужества в те минуты, когда я мечтаю о смерти. Он выжил здесь, и я выживу! Меч Чести не сломит мой дух! Я убегу, как Шайтан, и стану таким же великим и сильным! Но, вернувшись, чтобы убить Малика, — добавил Дариус с диким блеском в глазах, — я не отступлю.

— Ты поможешь нам?

— Надеюсь. Пойду разведаю ситуацию. Жди здесь.

— Я пойду с тобой…

— Тебя не пустят, а ко мне привыкли и разрешают свободно передвигаться по крепости.

— Пожалуйста, поскорее! — взмолилась Аллегра. Дариус кивнул и пошел к двери, но потом обернулся:

— Если Малик придет за тобой, пока меня нет, не пытайся разжалобить его и не кричи. Он упивается страхом жертвы и с наслаждением причиняет боль.

С этими словами Дариус исчез за дверью, а Аллегра задумалась.

Она вверяла судьбу Лазара, свою судьбу и судьбу острова Вознесения ребенку. Но сейчас у нее не было иного выбора.

Аллегра сделала бы все, что угодно, лишь бы не стоять в этом месте, где все напоминало о боли и поруганной чести людей. Повсюду в глиняных горшочках росли карликовые фруктовые деревья, но роскошь убранства внушала только ужас, поскольку Аллегра помнила о том, что здесь надругались над Лазаром, осиротевшим, невинным мальчиком, и истязали его.

Взгляд девушки скользнул по прекрасной клетке из витого железа, в которой сидел большой попугай с загнутым клювом и длинным белым хвостом. Казалось, он внимательно рассматривает ее.

Аллегра подошла к клетке, открыла дверцу и протянула птице руку.

Когда Аллегра понесла попугая к окну, его охватило возбуждение. Он забил крыльями, почувствовав свежий воздух. Девушка подняла руку, и белая птица, расправив крылья, взмыла в черное небо.


Силы Лазара были на исходе.

Все его тело ныло от напряжения; во рту ощущался привкус крови, сочившейся из разбитой губы. Казалось, бой длится целую вечность, а Гордон между тем вновь и вновь бросался на него.

В ожесточенной схватке Лазар вывихнул плечо африканцу. Теперь их осталось двое, он и Гордон, — справедливый расклад. Только Лазар уже устал, потому что сначала ему приходилось отбивать атаки обоих великанов.

Лазара поразило, что старый друг бросается на него с такой ожесточенностью. В глазах Гордона он видел только неистовую злобу, и это заставляло Лазара отшатнуться. Гордон, великолепно обученный, не упускал возможности воспользоваться этим.

Они кружили по мраморному полу, не замечая рева окружившей их толпы. Нанеся друг другу ожесточенные удары, противники расходились, тяжело дыша. Кровь из разбитых носов заливала мраморный пол. Когда они сошлись вновь, Лазар левой рукой нанес мощный удар в скулу Гордона.

Тот на мгновение отступил, но, придя в себя, шагнул вперед и резко ударил Лазара в лоб головой. У Лазара потемнело в глазах.

В этот момент англичанин начал душить Лазара, прижав его спиной к стене. Мавры, окружавшие их, расступились.

Лазар пытался оторвать от горла руки Гордона. Задыхаясь, он ударил Гордона в живот, но тот нанес ему ответный удар.

Огромный зал стал меркнуть перед глазами Лазара… отдаляться… Гордон швырнул Лазара на пол, и ему показалась, что голова его раскололась о мрамор.

Лежа на прохладном полу и хватая воздух ртом, Лазар услышал, как радостно Малик объявил победителем Гордона, и из груди несчастного вырвался стон отчаяния.

К тому времени когда Лазар открыл глаза, мавры уже связали ему руки. Рывком подняв Лазара на ноги, они подтолкнули его к темной ненавистной комнате.


Через пятнадцать минут появился Дариус. Аллегра бросилась к нему, дрожа от страха.

— Они схватили его… идут сюда.

— Что случилось? Он ранен?

— Вот. — Дариус вытащил из-под широкого балахона два пистолета и бросил один ей. Потом мальчик вложил в ее другую ладонь хорошо знакомый Аллегре кинжал.

— Где ты взял все это? — изумилась девушка.

— Украл из-под трона Малика. Я могу украсть все что угодно. Пошли, мы должны спрятаться.

Сердце Аллегры безумно колотилось, кровь стучала в висках, когда они, присев на корточки, спрятались за диваном. Буквально через секунду послышались голоса и шаги.

— Они бросили старого англичанина в темницу, — прошептал Дариус.

Мужчина в белых одеждах, появившийся под аркой, был худощав, смугл и крайне возбужден. Он скользящей походкой прошел вперед, потом нетерпеливо оглянулся, ожидая остальных. В его движениях была какая-то зловещая грация, и по тому, как напрягся Дариус, Аллегра поняла, что это Саиф-дель-Малик.

Потом втащили Лазара, и девушка увидела, что его запястья связаны, а голова бессильно повисла. Он был в полном изнеможении.

Аллегру охватила такая неистовая ярость, какой она никогда еще не испытывала.

Малик между тем подгонял стражей, тащивших Лазара. И вот они прошли мимо; их задерживал Лазар, с трудом переставлявший ноги. В конце коридора Малик открыл дверь, пропустил Лазара вперед и жестом отослал всех остальных.

Дариус тоже дрожал, и, как потом поняла Аллегра, не от страха, а от ненависти.

— Пошли, — сказал он.

Следуя за Дариусом по темному коридору, девушка вдруг успокоилась. Когда они приблизились к комнате, в которую Малик увел Лазара, Дариус приложил ухо к двери и осторожно опустил пистолеты на пол.

— Они разговаривают, — прошептал он. — Я отвлеку Малика. Когда он повернется к тебе спиной, убей его.

Аллегра кивнула.

Да. Убить его. Ради Лазара она убьет этого мерзавца без малейшего сожаления.

Дариус жестом велел ей отойти от двери, потом постучал и, услышав голос Малика, назвал себя. Щеки мальчика вспыхнули, когда в ответ прозвучал похотливый голос Малика.

Дариус вошел, а через приоткрытую дверь в коридор проник запах опиума.

— Входи, мой мальчик. У меня возникли интересные мысли, — сказал Малик. — Подойди к бедному Лаззо, оботри его раны. Не бойся его. Он совершенно усмирен. Ну разве он не похож на льва в клетке?

Аллегра стиснула зубы. Сердце ее застучало, потная ладонь обхватила рукоятку кинжала. Поняв, как близко она должна подойти к Малику, чтобы убить его, девушка взяла один из пистолетов, но подумала и заткнула его за пояс. Она боялась по неопытности задеть Лазара.

— Не прикасайся ко мне! — услышала она низкий, злобный голос Лазара. Дариус вскрикнул.

Малик засмеялся. Порок и злоба этого человека были почти осязаемы.

Приблизившись к двери, Аллегра затаила дыхание и заглянула в комнату. Лазар отшвырнул Дариуса в противоположный угол. Малик стоял шагах в пяти от двери, глядя на мальчика, лежащего на полу.

— Я хочу, чтобы вы подружились. Ну разве этот мальчик из Андалузии не удивителен, а, Лаззо? У него сердце волка, но лицо свежо, как утренняя роса.

Аллегра сосредоточилась. Смахнув капельки пота со лба, она перекрестилась, бросилась в комнату и без колебаний вонзила нож в спину Малику, прямо между лопаток.

Малик взвыл, и девушка инстинктивно отшатнулась, когда он обернулся. Лицо его дышало угрозой, когда он, закричав, рухнул на колени.

— Заставьте его замолчать, — простонал Лазар.

Дариус выдернул кинжал из спины Малика, перерезал ему горло и толкнул тело ногой.

Мальчик смотрел на Малика, словно не веря тому, что сделал это. Грудь его вздымалась, кровь капала с кинжала на белый батист. Аллегра похолодела, когда Дариус вдруг засмеялся.

Смех сменился злобным бормотанием, и, склонившись над телом, мальчик стал вновь и вновь вонзать в него кинжал.

— Дариус! — в ужасе воскликнула Аллегра. Мальчик выпрямился и посмотрел на мертвого Малика с мрачным удовлетворением.

— Он заслужил это!

Хладнокровно вытерев кинжал о белую ткань на плече Малика, Дариус разрезал путы Лазара. Потом, склонив голову, протянул ему кинжал.

— Принц острова Вознесения, — сказал он, — пожалуйста, прими помощь от того, кто страдал так же, как и ты. Мы должны бежать, пока еще есть время. Пойдем. Твой друг, англичанин, в темнице. Я провожу тебя туда.

Но Лазар смотрел только на Аллегру. Она шагнула к нему, но он остановил ее:

— Не прикасайся ко мне!

С этими словами Лазар выбежал за дверь. Дариус последовал за ним. Аллегра, оставшись наедине с трупом, вдруг увидела, как что-то сверкнуло на мраморном полу.

Осторожно обойдя лужу крови, девушка подняла то, ради чего они оказались здесь. Одного взгляда на перстень было достаточно, чтобы узнать герб семьи Фиори. В ее руках был перстень Лазара.

Доказательство.

Ну что, довольна?

Аллегра закрыла глаза, терзаясь угрызениями совести. Это она вынудила Лазара прийти сюда, вынести все это.

Разве он недостаточно настрадался из-за того, что в его жилах течет королевская кровь?

Люби меня. Вот все, о чем он просил. Сжимая перстень, девушка вновь и вновь спрашивала себя, оправится ли Лазар после всего этого?