Да я в шоке. Честно. Я не ожидал, что всё дойдёт до такого отвратительного кошачьего боя. И как оказалось, я узнал очень важную для себя вещь – не деньги делают из людей животных, а жажда власти. А чтобы суметь удержать её в руках, необходимо навсегда забыть о том, что у тебя есть сердце. И это смешно, ведь именно на него я и уповал, когда голодал и ночевал где придётся.

Шум приближается к спальне Миры, в которой я до сих пор стою. Я выскакиваю в ванную, судорожно ища, куда бы спрятать пузырёк от масла.

– Смотрите, чтобы вы были уверены – мне от вас скрывать нечего, – усталым голосом произносит Мира.

Да ты идиотка? Я нашёл в твоей спальне улику, дура! Так какого чёрта ты впускаешь их?!

Вопрос о том, куда деть пузырёк? Если это охрана начала обыск и подозрения пали на Миру, то я пойду как сообщник. Я знаю, что это такое. Я помню этот страх. Наверное, именно воспоминания помогают мне оглядеться, снять штаны с трусами, бросить в унитаз бутылочку и успеваю сесть на него в тот момент, когда в ванную заглядывает одна из девушек сестринства.

– Совсем охренела? – Рычу я, хватаясь за джинсы.

Она вылетает с криком. Ну а что мне оставалось? Ничего, кроме как занять унитаз, и под своей задницей спрятать улики. Вряд ли сюда ещё кто-то войдёт, но я переживаю минутный стыд только ради себя, потому что дальше я сам придушу Миру. Но облегчение оттого что осмотр проводится постояльцами дома, немного расслабляет меня. Слава богу, голоса и шум исчезают из комнаты, и я встаю. Даже не кривлюсь, когда, подхватывая баночку, мою её под водой. Прячу за спиной, удерживая её поясом от джинсов, и выхожу.

Разговоры теперь раздаются из коридора, и я направляюсь туда. Вижу, как несколько девушек уже начисто протирают лестницу, смыв масло. Слышу голос Миры уверяющей, что она найдёт того, кто это сделал, и просит всех вернуться в свои комнаты. Она обещает, что позаботится об их безопасности, а я ожидаю, когда поймаю её сам за невидимый дьявольский хвост. Дверь в комнату Саммер открыта, но я не собираюсь туда заходить, чтобы на всякий случай не оставлять своих отпечатков. Тоже знакомо. Лучше не двигаться в такой ситуации, молчать и требовать адвоката. Но я не вижу никого из администрации, и это вновь меня удивляет, даже шокирует. Они так легко спускают с рук преступления, грозящие смертью их студентам, подтверждая тем самым мою теорию о том, что у кого деньги и власть – тот правит балом.

Возвращаюсь к себе и выключаю свет, на всякий случай. Она вернётся в спальню, и тогда я сам с ней разберусь. Вот она могла бы меня попросить о помощи, уж я-то прекрасно умею заметать следы и подставлять людей так, чтобы не оставлять улик. А здесь что-то не вяжется. Зачем мазать лестницу маслом, оставлять пузырёк в спальне практически на самом видном месте и совершать преступление в тот же день, когда тебя обвиняют в избиении? Это нелогично и глупо. Вероятно, Мира не так умна, как мне бы хотелось, или её рассудок помутился из-за страха обнародования информации, которую может выложить Саммер. Я хочу знать, что тогда случилось? Что такое жуткое, практически подвигло её на убийство, скрывает Мира?

Замираю, услышав, как кто-то входит в комнату.

– Как ты могла? – Тихий голос Сиен доносится до меня, и я подхожу к двери, прислушиваясь к разговору.

– Что могла? Вызывала скорую, когда все, как идиотки визжали? Или не позволять трогать её, потому что мы не знали, какие повреждения у Саммер? – Недовольно отвечает Мира.

– Это ты. Всё подстроила ты, – зло шипит девушка.

– Господи, да ты рехнулась, Сиен? Оно мне надо? Да и я бы выбрала более изощрённый способ наказания, как и подобрала бы иное место, – усмехается Мира.

– Надо. Только тебе это и надо. Ты обещала мне, что вы помиритесь! Ты обещала, что прекратишь эту неизвестно откуда родившуюся войну! И ты сказала, что сегодня всё решится. Ты намазала лестницу маслом. Я его помню, аромат этот помню, он твой, ты его привезла из Парижа. Созданный по твоему списку, ты только мне его показывала, и вот оно пригодилось, да? А потом ты отправила сообщение Саммер и ожидала внизу! Ты всё подстроила, Мира! Сначала ты её ударила, а теперь, вообще, чуть калекой не оставила! Нет, даже не оправдывайся, я тебя знаю, Мира, и знаю, на что ты способна. Меня ты не обманешь. То же самое я видела в происшествии с Беатой.

– Я тебе говорила, что ударила её, потому что она начала меня шантажировать тем видео, на котором фигурировала и ты тоже. Мне плевать, веришь ты мне или нет. Но я рада, что кто-то это сделал, теперь хотя бы пару месяцев мне не придётся тратить свои деньги, чтобы рыскать и предотвращать слив разных видео. А масло я подарила ей, Саммер. О, не делай вид, что ты сильно расстроена, Сиен. Она это заслужила.

– Заслужила, да? А ты? Чего ты заслуживаешь за всё это? Она говорила, что ты её ударила из-за Рафаэля. Тебе мало одного Оливера, ты хочешь, чтобы все поклонялись тебе. Но здесь появился парень, которому ты неинтересна. Да и то, что ты приказала устроить в ту ночь и унизить его утром, прекрасно всё подтверждает. Он был с ней, но по чистой случайности пришёл к тебе, и вот что-то снова произошло. Не делай из меня дуру, Мира, я видела вас в бассейне. Но ты закричала через тридцать минут, если не больше. В кого ты превратилась? – С горечью громко шепчет Сиен.

– Я всегда была чудовищем, милая, ты должна была об этом знать. Поэтому ты пошла ко мне, когда узнала о том, что Саммер хочет сделать с Белчем. И это я его спасла. Я и тебя вытаскивала из дерьма, поэтому не надо теперь возводить себя в лик святых. Нет их, и никогда не было.

– Мне противно оттого, что я верила тебе и видела другую девушку. Ты мне как сестра была, и я тебе всё рассказывала, но ты никогда не была той, кого я выдумала. Мне противно находиться здесь рядом с тобой! Ты законченная сука, считающая, что всё сойдёт тебе с рук. Нет, в этот раз я этого не допущу, – угрожает Сиен.

– И что ты сделаешь? Начнёшь собирать улики против меня? Серьёзно? Ты ведёшь себя, как последняя идиотка, возомнившая себя экстрасенсом. Беги к своему Белчу, поплачься ему и заодно расскажи-ка о том, почему ты так боялась Беату, раз ничего не сделала, когда она освободила для тебя место.

Минутная пауза, а затем громкий хлопок, видимо, пощёчина.

– Сука, как же я тебя ненавижу, – слышу я последние слова Сиен перед тем, как она с грохотом закрывает за собой дверь.

– Спасибо, – тихо отвечает Мира.

Она направляется к себе, и тогда выхожу я, успевая перехватить дверь и войти вместе с ней.

Я достаточно слышал, чтобы убедиться в своих суждениях. Это она. Эта красивая дьяволица встала на тропу войны.

– Пошёл отсюда, – шипит Мира, зло сверкая глазами. Её щека красная, значит, это она получила. И меня это радует. Как бы я тоже хотел её ударить, чтобы дать понять, насколько она мне противна сейчас. Мне жаль Сиен, она слаба против них.

– Улики надо прятать лучше, – достаю из-за пояса джинсов пластиковый флакончик и швыряю в неё.

Мира переводит на него взгляд и шумно вздыхает.

– Всё вынюхиваешь? А чего вниз не спустился со своей находкой? Что же ты прятался, сидя на унитазе и спасая меня, раз такой праведник? – Её голос дрожит от едва сдерживаемого крика.

– Потому что я не собираюсь участвовать в этом дерьме. Совесть тебя сожрёт. Ты хоть понимаешь, что Саммер могла умереть? Это ты сделала, я полностью поддерживаю Сиен, ты дрянная тварь, желающая любым способом удержать власть, – с отвращением выплёвываю слова.

– Убирайся отсюда, плебей. Пошёл вон из моей спальни, – она подлетает ко мне, толкая в грудь. Перехватываю её руки и, разворачивая, заламываю за спиной. Мне так хочется причинить ей боль, чтобы она поняла – нельзя так. Я не желаю, чтобы она была вот такой стервой. Хочу оставить для себя хотя бы что-то, где живёт тот человек, которого я выдумал себе, как и Сиен.

– Когда-нибудь с тобой сделают то же самое. Появится девушка, у которой будет больше ума и хитрости, и ты окажешься в больнице или в психушке. Она убьёт тебя изнутри и унизит так, что ты сама пожелаешь смерти. Никогда преступления не остаются безнаказанными, даже с твоими деньгами. Всегда будет кто-то намного ужаснее, чем ты, Мира, – шиплю я ей на ухо и отталкиваю от себя, отчего девушка летит на пол, и, надеюсь, ей больно, когда она ударяется коленями. Её юбка поднимается, оголяя ягодицы, но мне настолько противно, что я хочу вразумить её. Мне от самого себя сейчас противно из-за того, что стою здесь, и мучительная пелена отчаяния заполняет мой разум, вызывая желание взвыть. Она так и сидит на коленях, а её плечи подрагивают.

– Зачем? – Шепчу я, мотая головой, чтобы не позволить себе большего. Подойти. Поднять. Увидеть хоть какой-то проблеск человечности во взгляде голубых глаз. Найти то, что сделало её такой сукой. Почему она? Почему меня так сильно заботит, что идеалов не бывает?

– Неужели, всё это дерьмо и власть настолько важны для тебя? Неужели, это стоит того, чтобы превращаться в животное? Мира, чёрт возьми, нельзя так! Я видел многое, но ты бы даже в моём мире стала страшным кошмаром для любого! – Не выдерживая, кричу, пока девушка поднимается и быстро, считая, что я не заметил, вытирает нос, но я не позволяю себе поддаться сочувствию. Да я даже не понимаю, что в её голове.

– Ты так трясёшься над своей шлюхой, плебей? – С гадкой улыбкой поворачивается, складывая руки на груди. – Не волнуйся, у неё только пара переломов или трещин, я не запомнила, и сотрясение. Саммер отвезут в клинику в Женеве, которую я оплачу, а затем отправят домой, чтобы она пришла в себя. Не бойся, Рафаэль, она скоро вернётся и, возможно, исполнит все твои желания.

– Блять, я тебе сейчас врежу! Я тебя прибью! Да мне по хрен на неё! Мне так насрать, что будет с Саммер! Меня ты беспокоишь! Как всё это говно отразится на тебе и на твоём будущем! Я за тебя боюсь, Мира! За тебя, сука ты слепая! Меня трясёт оттого, что ты рушишь свою жизнь из-за грёбаной бесполезной власти! Она тебе не поможет, понимаешь? Никто из подлиз тебе не поможет, если ты будешь гнить в тюрьме! – Взрываюсь и со всей дури бью кулаком по стене. Мира вздрагивает и отходит от меня на шаг. Это больно, но внутри больнее, потому что я честен. Преступник, знающий, что может быть, если не остановиться. И я не желаю видеть такого продолжения. Не могу больше держать себя в руках, ведь она сожрёт себя заживо.

Закрываю глаза и часто дышу. Должен успокоиться. Должен. Не могу. Мне плохо. Всё внутри дерёт от собственных мыслей и мучений.

– Ты даже не представляешь, что можешь потерять, Мира. Это всё фарс, это не настоящая жизнь, а лишь ваши игры избалованных деток, доказывающих друг другу кто красивее и стервознее. Это пустое, это убивает. Сегодня ты натёрла лестницу маслом, завтра подсыплешь отравы кому-то ещё, а потом возьмёшься за оружие. Нужно уметь останавливаться, вот что я хочу сказать тебе. Поверь мне, я знаю, что такое отвечать за свои поступки. И всегда плата намного выше, чем ты можешь отдать, – горько шепчу я.

– Ты, правда, веришь в то, что это я? – Тихий голос Миры заставляет открыть глаза и повернуться в её сторону.

– А у меня вариантов нет. Ты сказала, что решишь всё с ней и вот ты это сделала. Даже Сиен уверена в этом. Твоя близкая подруга обвиняет тебя…

Замолкаю, когда Мира подходит к своему столу, открывает ноутбук и заходит куда-то, вбивая пароль, и поворачивает ко мне компьютер, а на экране видео.

– Что это? – Бросая на неё взгляд, спрашиваю я.

– Насладись тем, что в ту минуту, когда Саммер упала, должны были получить родители Сиен. Но я ещё как год назад влезла на сайт администрации и изменила контактные данные, опасаясь чего-то похожего. Теперь всё приходит на тот почтовый ящик и на тот номер, который создала я, чтобы защитить Сиен вот от этого дерьма. То же я сделала с данными своего отца, – практически шепчет. Судорожно вздыхает и садится на кровать.

Из динамика раздаются музыка и какие-то обрывки криков, подначивающих девушку, стоящую на столе, раздеваться дальше. Затемнённое помещение, словно всё там в дымке. А в плавно двигающейся девушке, я узнаю Сиен, ещё без чёлки и с длинными волосами до талии. Вокруг незнакомые мужчины, бросающие в неё деньги, а она, словно не понимая, где находится, снимает блузку, покачивая бёдрами, затем юбку. Кто-то лапает её, помогая отбросить бюстгальтер, и сжимает грудь. Это всё происходит в знакомом помещении. Внизу. Здесь. Я видел Миру на прошлогодних фотографиях на этом самом красном диване, сидящую в окружении девочек, а сейчас на нём мужские руки ласкают безвольное женское тело. Съёмка обрывается, вызывая во мне тошноту и ужас.

– Беата. Это было испытание для Сиен. Беата дала ей таблетки, чтобы Сиен не возмущалась. Каждая проходила такое, и я, и Саммер. Только вот я не доверяла никогда им, и просила Сиен отказаться от участия в погоне за местом, хотя её убеждали, что оно и так её, но Беате нужен был компромат, чтобы удерживать всех рядом с собой. Если бы родители Сиен увидели это, то убили бы её. Она самая младшая в семье, и её отправили сюда, чтобы глаза не мозолила. Каждую из нас отправляют сюда, дабы найти приличную партию, показать, точнее, продать себя подороже. Саммер взломала ноутбук Беаты, когда поняла, что скоро власть будет у меня. Она скачала себе все файлы, некоторые я удалила, но многие Саммер успела разослать по разным местам, и это видео в одном из них. Всё должно указывать на меня. Сначала Саммер попадает под мой гнев и недовольство, затем Сиен из-за того, что разговаривала с ней сегодня, и больше врагов нет. Только у меня есть мотивы. Вот, – Мира подходит ко мне и, копаясь в телефоне, разворачивает его.