– Я думала, ты уехал с Сиен и Белчем. Энзо, закрой счёт! – Рядом со мной, как неожиданный и очень желанный вихрь, появляется Мира, протягивая карточку парню. Удивлённо поворачиваю голову, отмечая, как раскраснелись её щёки, как лукаво она улыбается, и как ярко блестят радостью её глаза.

– Я… где ты, мать твою, была? Я весь клуб обыскал! Я, как идиот, остался здесь один! – Повышаю голос, хотя моя реакция очень разнится с притоком оживших атомов в моём теле. Да я до одурения счастлив, что она ещё здесь, не бросила меня, пришла… не ко мне она пришла. Мира просто закрывает счёт и оплачивает коктейли своих друзей, забирает куртку и натягивает её. Это выводит меня из себя за считаные секунды.

– Ты чего кричишь, мон шер? – Изумляется она, расписываясь в чеке.

– Чего я кричу? А чтобы до тебя дошёл смысл моих слов! Я здесь, как одинокий кактус взламываю почву от потуг найти хотя бы кого-то из наших, а они уехали без меня! – Ударяю кулаком по барной стойке, отчего брови Миры приподнимаются, и она прыскает от смеха.

– Если хочешь, я такси тебе вызову, – стараясь не рассмеяться, она пожимает плечами и, посылая воздушный поцелуй, ага, сейчас, не мне. Чёрт, НЕ МНЕ, а этому красавчику-бармену. Мира разворачивается и делает шаг в толпу, когда я хватаю её за руку.

– Рафаэль, да что с тобой не так?! – Возмущается она.

– Куда ты? Развлекаться с этой группой? Или нашла нового ухажёра? А что на это скажет твой официальный парень? – Яростно шиплю я, сжимая сильнее её запястье.

– Тебя больше заботит то, что я никогда не остаюсь без внимания противоположного пола, или то, что тебя обделила вниманием? – Издевается, склоняя голову набок, пока нас толкают в разные стороны.

– А если второе, то что? – Рычу я и, обнимая её за талию, притягиваю к себе, чтобы никто её не утащил, когда начинается самое интересное для меня.

– Тогда я понимаю, почему ты так обижен и оскорблён. Я собираюсь немного прогуляться, если у тебя здесь нет больше дел, то можешь пойти со мной, – её ладонь ложится на мою грудь, и такое нежное воздействие, вкупе с искрящимся смехом глазами, остужают меня, заставляя испытать стыд за примитивное желание быть в центре её внимания. Да, я бы очень этого хотел. Мне мало того, что я знаю, мне необходимо ещё и ещё.

– Моё дело – это ты, – сдержанно отвечаю я.

– Какая честь, – хмыкает Мира и дёргает головой в сторону, говоря мне, что надо бы выйти отсюда. Вот сейчас ни черта она не будет руководить мной. Я здесь парень, а она слабая и беззащитная девушка. Герой недоделанный. Обхватываю её руку и веду за собой. Возможно, я веду себя очень глупо, но в своё оправдание скажу, что никогда не оказывался в таких ситуациях. Моя жизнь раньше представляла собой гонку на выживание и выплату долгов отца, воровство и поиск пищи и ночлега. Сейчас у меня всё это есть, и мой мир сузился до одной наглой стервы, из-за которой все разумные мысли машут довольно ручкой и быстро сваливают из моей головы.

Мы выбираемся на улицу. Прохладный воздух приятно действует на меня, и я отпускаю Миру, потирающую запястье. Относительная тишина, и мне хорошо, хотя в ушах до сих пор звенит.

– Знаешь, я что-то проголодалась, – произносит Мира.

– Не против зайти перекусить, а лучше хорошо поесть? – Добавляет она, направляясь по тротуару.

– Нет, я не против, но, – замолкаю, тяжело вздыхая.

– Но?

– Ты со мной, понимаешь? Если ты со мной, то плачу я, и, к сожалению, я не могу позволить себе повести тебя в дорогое и пафосное место, потому что у меня не так много денег. В общем, наверное, я подожду Джерри и поеду обратно, – чёрт, мне так стыдно признаваться в этом, что Мира даже останавливается, а я в глаза ей посмотреть не могу. Вот что всегда будет стоять между нами – ценовая категория дозволенного.

– Что ты имеешь в виду, что я с тобой? – Спрашивает Мира.

– Не важно, я… спасибо за всё, я…

– Рафаэль, – девушка дотрагивается до моей руки, останавливая позорное бегство. Да я готов сквозь землю провалиться, потому что никогда не смогу ей дать того, к чему она привыкла. Я даже в нормальное заведение не могу отвести Миру, чтобы накормить, а пользоваться карточкой её отца не собираюсь, только тем, что заработал от продажи комиксов и рисованием портретов с фото.

– Не надо, правда, я всё понимаю. Я не хочу чувствовать себя твоим питомцем, а именно так и ощущаю себя, словно таскаюсь за тобой, как ненужный хвостик. Меня это бесит. Если я иду куда-то с девушкой, то плачу за неё, меня так учили. Мама научила всегда брать на себя оплату всех её желаний. Я не альфонс и быть им не собираюсь. Не потяну я твои желания, – сквозь зубы отвечаю и дёргаю рукой, так и не взглянув на неё.

– Я вот ничего не понимаю. Я думала, что ты хотя бы немного увидел меня с другой стороны. Не такой сукой, какой считал изначально. Возможно, я хотела, чтобы ты это понял. Возможно, мне требуется, чтобы ты это понял. Хотя бы ты. Но видимо, ошиблась, и не стоило, вообще, начинать всё это, потому что для всех я избалованная и стервозная мразь, ненавидящая людей за бедность. И для тебя я тоже такая, правда? Пусть, мне плевать, – с обидой и горечью в голосе произносит Мира и быстрым шагом удаляется от меня.

Поднимаю голову, изумлённый, вновь шокированный её словами. Но я же привык, что она меня ненавидит именно за это. Все её колкие фразы, напоминания об этом и поступки сейчас противоречат тому, что она сказала. Действительно, у меня ощущение, что Эмиру Райз подменили, или же я в аду, где реальность резко меняется, заставляя меня испытывать колкое чувство разочарования в себе.

– Подожди! – Кричу и, срываясь на бег, проношусь мимо людей, но Мира идёт, как будто не слышит меня.

– Стой, – хватаю её за руку, но она яростно толкает меня и поднимает яркие, словно режущие кристаллы, глаза на меня.

– Знаешь, да пошёл ты, Рафаэль. То ты говоришь о том, что веришь в мои иные качества, то бросаешь в лицо, что я заставлю тебя мыть посуду за мои предпочтения! И я не просила тебя за меня платить! Я сама в состоянии это сделать! Так что беги к своей Джульетте, и пусть она снова убедит тебя в том, какая я сука! – Произносит Мира на повышенных тонах, сверкая обидой и гневом во взгляде, вызывая во мне жуткий ступор.

– При чём здесь, вообще, Флор? – Удивляюсь я.

– Она же у тебя святая. Да какая разница, я поесть всего лишь хотела. Поесть. Гамбургер или пиццу, к примеру! Не думала, что еда заставит тебя снова напомнить мне, кем я должна быть! Иди ты к чёрту!

Если честно, то я ни хрена не понимаю. Или же алкоголь так на неё действует, путая саму себя в показаниях, или же она и, правда, умеет чувствовать и подстраиваться под людей. Да я сам уже ни черта не осознаю, всё это как гром среди ясного неба. По мне. По моей черепушке. По моей душе. По моим мыслям. Она – мой чёртов гром!

– Мира, я хотел только донести до тебя, что я…

– Да-да, что ты нищий, бедный защитник всех убогих. А я вот такая тварь, издевающаяся над вами. Оставь меня одну, – перебивая, она снова толкает меня в грудь. А я улыбаюсь. Да-да, мои губы медленно расплываются в улыбке, когда до меня доходит – Мира хочет, чтобы я находился с ней. И все её слова, как и отношение ко мне изначально были лживыми, чтобы я никогда не понял, какая она на самом деле, чтобы не забрался в её голову и не потревожил раны.

– Эй, прекрати, – перекрываю ей путь. Зло сжимает губы, наверное, ищет новый способ ударить меня. Боже, пусть бьёт, я тащусь от её маленьких кулачков и эмоций. Я дурею от них.

– Если у тебя нет проблем с тем, что мы пойдём в недорогое место, то у меня их тоже нет. А есть я хочу. Я готов сожрать слона. Меня тошнит от голода, и я злюсь именно по этой причине. Мир? – Протягиваю ей руку. Она бросает на неё едкий взгляд и обиженно отворачивается.

– И мне нравится то, что ты такая сука, воротящая от меня нос. Меня это заводит. Я в шоке от того, что сегодня увидел и узнал. Я от тебя в шоке, понимаешь? Для меня сложно принять тебя вот такой, но и это мне нравится. И я не лгал, когда говорил, что верю в другую девушку, которую угадал под всей этой напыщенной маской роскоши. Так что, если ты продолжишь, то боюсь, я наброшусь на тебя и сожру к чёртовой матери, чтобы утолить и голод, и свои ужасные фантазии, – стараясь не улыбаться, добавляю я.

– Тебя заводит то, что я издеваюсь над тобой и придумываю для тебя различные прозвища? – Изумляется она.

– Нет, меня заводит то, чем обычно это заканчивается. Лабиринтом, по которому я хожу. И я хочу по нему бродить, кричать, ругаться и разговаривать, когда остыну. Ну и, возможно, я немного обижен за то, что ты заставила меня пройти очень долгий и неприятный путь, чтобы в награду я получил вот такую тебя. Для меня всё это сложно, понимаешь? Я из другого мира, а здесь всё мне незнакомо, и по привычке стараюсь выжить. Мои планы рушатся, как и все выводы, сделанные ранее. И сейчас я вижу только тебя, и слышу, как рычит мой желудок. Пожалуйста, пойдём поедим, а? – Строю жалобную рожицу, которая всегда у мамы вызывала смех, и она прекращала на меня злиться. И это срабатывает. Мира слабо улыбается, закатывает глаза, словно делая мне одолжение, кивает. Хотя я знаю, теперь знаю, что наши желания сейчас похожи, но привычная роль слишком глубоко въелась в её сердце, излечить которое будет очень сложно. Никому не было до этого дела, а мне есть. Я хочу думать, что Мира позволит мне стать первым в этой кампании.

– В Женеве всё дорого, мон шер. Но у меня на примете есть несколько мест, где подают отличный фастфуд, – произносит девушка, продолжая идти по улице.

– Ты же против него, – напоминаю я.

– Кто сказал?

– Белч.

– Это он так считает, а я обожаю всё запретное. К примеру, очень жирные круассаны. В Марселе есть ресторанчик, там готовят сытные круассаны с мясом, кетчупом, горчицей, всеми возможными добавками. Ими можно, наверное, отравиться, но мне нравится. Только я себе это редко позволяю, меня не поймут, – пожимает Мира плечами, а я повергнут в очередной шок.

– То есть ты специально заставляешь девушек из сестринства питаться правильно, когда сама не прочь набить живот?

– Это правила, они существуют там, но не здесь. А здесь, в этом мире, я могу делать всё, что захочу и есть тоже всё, что захочу, не ограничивая себя устрицами и крабами. Они мне вот где сидят, – она показывает на горло.

– Слушай, куда ты дела настоящую Миру, а? Ты прикончила её? Потому что я не могу поверить в то, что ты говоришь, – поражённо шепчу. Она бросает на меня взгляд и приподнимает уголок губ.

– А ты, правда, думал, что моё сознание ограничено шмотками и маникюром?

– Нет, но… это просто невероятно.

– Значит, я своё дело выполнила. И удивила тебя, как и обещала, – гордо заявляет Мира и распахивает дверь какого-то кафе.

– Прошу, мон шер, в недорогое, доступное и очень вкусное место, где можно поесть до отвала за тридцать пять евро, – улыбаясь, торжественно произносит она, указывая на полупустое помещение.

– Вообще-то, я должен открывать двери, – замечаю, когда мы входим в кафе.

– У меня есть руки и ноги, а свои пляски с этикетом оставь для глупышки Джульетты. Она оценит, – едко бросает Мира и направляется к свободному столику. И мне бы следовало оборвать её, но я наслаждаюсь ревностными нотками её тона. Она так часто вспоминает Флор, что я начинаю верить в её неравнодушное отношение ко мне.

Располагаюсь напротив Миры на диванчике у окна.

– Почему ты так ненавидишь её? – Всё же спрашиваю, когда лучше бы попридержать язык и не будить спящую змеюку в девушке.

– А почему я должна её любить? – Усмехается Мира, бросая куртку рядом с собой.

– Ну, она тебя любит.

– За что?

– Понятия не имею, – нервно улыбаюсь я.

– То-то же, это ложь, мон шер. Блеф, которым она тебя кормит, ведь чтобы любить человека, нужна хотя бы причина. Да и само понятие любви довольно распиаренное, не имеющее никакого смысла, в принципе. Люди бросаются словами, а на деле это лишь прикрытие их настоящих мыслей, чтобы другие не увидели, сколько дерьма содержится в них на самом деле. Они кричат: «люблю и ни за что не предам». И что в итоге? Влюбляются по десятку раз и так легко. Неужели, действительно, можно чувствовать к разным людям такие эмоции? Это смешно. Так что Флор не может меня любить, потому что она понятия не имеет, кто я такая. А по генам нам передалось лишь умение манипулировать людьми, вот и вся любовь, – резко отвечает она.

– Но Флор может просто любить тебя за то, что ты есть, как бы ты ни относилась к ней, – замечаю я.

– Правда? Вон та девушка. Ну же, обернись, мон шер, – с кривой усмешкой Мира показывает за мою спину, и я нехотя смотрю на блондинку, играющую ложечкой в чашке с кофе.

– Ты любишь её? Она же просто есть.

– Но она не моя сестра, – возвращаю своё внимание на Миру.

– Так и Флор мне никто. С кровью нельзя вживить родство, а кто это утверждает, вызывает у меня отвращение. Я ненавижу, когда мне лгут. Флор ни разу не написала мне, хотя была в курсе того, что я существую. А я это делала, хотя предполагаю, что моё письмо не дошло до неё, или же она такая же сука, как и наша мамочка. Но меня это не волнует, Джульетта скачет на твоём члене, она твоя головная боль, а не моя. Так что это твоё право: верить ей или нет. Сделаем заказ, – девушка резко поднимает меню со стола, и я вижу, как она едва сдерживается, чтобы не высказать всё, что думает и обо мне тоже.