Ну вот, я поняла. Теперь я все поняла.

Признаюсь, мне потребовалось довольно мно­го времени, чтобы это понять. Но в конце кон­цов я осознала правду.

Даже забавно, что все это время я думала, что трансценденция сделала бы меня счастли­вой. Ну, Вы понимаете, я думала, что, познав свою истинную сущность, я наконец обрету полное счастье. Ну Вы меня и одурачили! На­верное, Вы лопаетесь от смеха на небе или где Вы там есть. Потому что Вы-то с самого начала знали правду, не так ли?

И знали, что никакого юнгианского дерева самоактуализации не существует, Трансценденции эго не существует. То, что доктора Московитцы расходятся, только что это доказало.

Правда состоит в том, что ты совсем один.

И потом ты умираешь.

Не волнуйтесь» теперь я это усвоила.

Это мое последнее письмо к Вам. Прощайте навсегда.

Ваш бывший друг

Миа Термополис


9 марта, вторник, экономика США

Предельная полезность — дополнительному удовлетворению или количеству полезности, полученному от каждой дополнительной едини­цы потребления. ПП снижается с каждым до­полнительным увеличением потребления благ.

Иными словами, чем меньше у тебя чего-нибудь есть, тем больше ты этого хочешь.

Явление, с которым я знакома даже слиш­ком хорошо.


9 марта, вторник, английский

Миа, ты в порядке? У тебя такой взгляд, будто ты чем-нибудь расстроена.

Да нет, Тина, я в порядке, все просто от­лично.


А.


Ладно, я наврала, Майкл расстроился из-за моего танца с Джеем Пи. Но он еще сильнее расстроен кое-чем другим, к чему я не имею ни малейшего отношения. Чем-то, о чем я не могу тебе рассказать. Но он со мной почти не разго­варивает. Я уже послала ему пряник с извине­нием. Не знаю, что мне еще сделать.


Может, тебе не стоит ничего больше делать? Ты же знаешь, Миа, мальчишки, они не такие, как мы. Они не любят говорить о своих чув­ствах. Может быть, самое лучшее, что ты мо­жешь сделать, это просто оставить Майкла в покое. Что бы это ни было, он с этим спра­вится, как только все продумает. Как Борис с Бартоком.


Ты так думаешь? Ужасно трудно сидеть сложа руки и ничего не делать! И как это чело­век может не любить говорить о своих чув­ствах?????


Я не знаю, но так уж мальчики устроены. Они от природы немного странные.


О чем это вы толкуете?


Ни о чем.


Ни о чем.


Ну да, опять ничего. Ладно, неважно. Послу­шайте, сейчас будет ланч. Поможете мне про­верить страницы?


Конечно.


НЕТ!!!!! ДЖЕЙ ПИ УВИДИТ РАССКАЗ ПРО НЕГО!!! Он теперь садится в кафе за наш сто­лик!


Кстати, как насчет этого? Он что, теперь всегда будет сидеть с нами или это временно, только пока не закончится эта история со спектаклем?


По-моему, кое-кто влюбился в Миа.


ЧТООО?????


Ты так думаешь?


ОН НЕ ВЛЮБИЛСЯ!!!!!



Миа, я не знаю. Тот сексуальный танец... Ну и потом я замечала, как он на тебя смот­рит, когда ты смотришь в другую сторону.


Гм, Тина, откуда ты знаешь, что он смот­рит не на МЕНЯ?


Э-э... Лилли, конечно, может быть, он смот­рит на тебя... но вообще-то я думаю...


Лилли, а ты бы ХОТЕЛА, чтобы он смотрел на тебя?


Я ЭТОГО НЕ ГОВОРИЛА. Я просто спро­сила, почему Тина так уверена, что он смот­рит НЕ на меня. Ведь мы, с тобой сидим вмес­те. Так что, может быть, он влюблен в МЕНЯ, а не в Миа.


О боже, Джей Пи тебе нравится.


Ничего подобного!!!!


Да-да, нравится, это ясно.


ГОСПОДИ, НУ ПОЧЕМУ ВЫ ТАКИЕ НЕ­ЗРЕЛЫЕ??? Я БОЛЬШЕ НЕ ЖЕЛАЮ УЧА­СТВОВАТЬ В ЭТОМ РАЗГОВОРЕ!


О боже, ну точно, он ей нравится.


Я знаю! Это же совершенно ясно.


Это так странно. Джей Пи совсем не ее типа.


Потому что он симпатичный, англоговоря­щий и происходит из богатой семьи?


Точно. Но зато он — творческая личность. И он высокий. И очень хорошо танцует.


Тогда я не понимаю. Если он ей нравится, почему она решила поместить мой рассказ, ко­торый обязательно заденет его чувства?


Не знаю. Я люблю Лилли, но не могу сказать, что яхорошо ее понимаю.


Да уж, то же самое можно сказать обо всех Московитцах.


Ох, Миа. Что ты собираешься делать с Майк­лом?


Делать? Ничего. А что я МОГУ сделать?


У вас с ним проблемы, но ты так хорошодержишься. Не считая того, что у тебя такой вид, как будто тебя сейчас вырвет.


Тина, меня и так рвет. Внутри.


9 марта, вторник, ланч

Сегодня за ланчем Джей Пи подошел и спра­шивает:

— Миа, ты в порядке?

Я ему:

— Да, а что?

А он мне:

— Что-то тебе не хватает красок.

Я ему:

— КРАСОК? Что ты хочешь этим сказать?

А он мне:

— Не знаю, только ты как-то не так выгля­дишь.

Это совсем не было похоже на слова челове­ка, который пылает ко мне тайной страстью. Так что Тика, наверное, ошибается. Наверное, Джею Пи все-таки нравится Лилли.

Было бы здорово, если бы они стали встре­чаться. Потому что тогда Лилли могла бы хоть чему-то радоваться, я имею в виду, после того как она узнает правду о своих родителях. И обо мне и Майкле.

Плюс к тому тогда у Лилли будет меньше времени на то, чтобы подвергать меня психо­анализу, как она делает прямо сейчас, за сто­ликом во время ланча.


Лилли: Что случилось, ПД? Почему ты не доела девил-дог?

Я: Потому что у меня нет настроения его есть.

Лилли: С каких это пор у тебя нет настрое­ния есть девил-дог?

Я: С сегодняшнего дня, ты довольна?

Весь столик: Оооооооооооооо!

Я: Прошу прощения, я не хотела.

Лилли: Бот видишь. Все чувствуют, что что-то не так. Колись, Термополис, что случилось?

Я: НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ. Я ПРОСТО УСТАЛА, ДОВОЛЬНЫ?

Джей Пи: Эй, кто-нибудь хочет взглянуть на мои мозоли? От новых джазовых ботинок? То еще зрелище, посмотрите.


Интересно, у меня разыгралось воображе­ние, или Джей Пи на самом деле попытался отвлечь Лилли, чтобы она ко мне не приставала?

Господи, какой же он милый! Я ДОЛЖНА, просто обязана забрать у Лил­ли свой рассказ. Вот только как? КАК???


9 марта, вторник, ТО

Ну вот. Все пошло паршиво.

Ладно, наверное, мне лучше просто выки­нуть из головы, что он ей нравится.

Но все равно зря она пожаловалась миссис Хилл, что я саботирую ее журнал, а потом со­брала все вещички и пошла в учительскую соб­ственноручно сшивать его скрепками.

В моих венах течет кровь многих поколений сильных, независимых женщин. Как бы спра­вилась с этой ситуацией одна из моих прароди­тельниц? Только, конечно, задушить Лилли косой — это не вариант.


9 марта, вторник,

лестничная площадка 4 этажа

Кенни взял пропуск в мужской туалет, а я через несколько минут взяла пропуск в жен­ский, и мы оба сбежали с науки о Земле и встре­тились с Тиной, которая сбежала с геометрии, и Борисом, который сбежал с английского, и Линг Су, которая сбежала с искусства. Мы собрались все вместе, чтобы повторить танцы из мюзикла, которые у нас еще плохо получа­ются.

Мне не очень нравится, что мы прогуливаем уроки, я понимаю, что очень важно получить образование.

Но и выставлять себя дурой перед Боно я тоже не собираюсь.


9 марта, вторник,

Большой бальный зал в «Плазе»

Сегодня днем, когда мы вошли в Большой бальный зал, там сидел целый оркестр и настра­ивал инструменты.

Кроме того, там были осветители и звукоопе­раторы, они носились и повторяли что-нибудь вроде: «Проверка, один, два. Один, два, один, два, проверка».

К тому же в зале появилась сцена.

Да-да, настоящая сцена, ее установили у одной стены.

Можно подумать, что в «Плазу» приехала команда какого-нибудь реалити-шоу и за одну ночь соорудила гигантскую сцену с полным комплектом вращающихся декораций, включая стены замка, берег, деревню с магазинчи­ками и кузницу.

Невероятно.

Столь же невероятным было плохое наст­роение, в котором бабушка нас встретила, ког­да мы вошли в зал.

— Вы опоздали! — завизжала она.

— Да, бабушка, извини, — сказала я. — На Пятой авеню была авария с конной повозкой.

— Что вы за артисты? Профессионалы так не поступают! — закричала она, не обращая на меня внимания. — Будь это бродвейское шоу, вас бы всех уволили! Для опоздания на сцену не может быть никаких оправданий!

— Э-э... — начал Джей Пи. — Лошадь, ко­торая везла повозку, провалилась в яму на асфальте. Ее оттуда вытаскивали десять такси­стов. Говорят, с лошадью все будет хорошо.

Эта информация подействовала на бабушку совершенно чудесным образом. Точнее, не ин­формация, а тот, кто ее сообщил.

— О, Джон Пол, — сказала она. — Я вас не заметила. Проходите, пожалуйста, и позна­комьтесь с костюмершей. Она подгонит костюм кузнеца по вашей фигуре.

!!!!!

Ха! Неважно, кто нравится Джею Пи, я или Лилли, зато ясно, кто нравится бабушке.

Итак, мы все оделись в костюмы, и генераль­ная репетиция началась. Для того чтобы наши' голоса не заглушил оркестр — скрипки, духо­вые и все такое, — нам пришлось прицепить маленькие микрофончики, как будто это было настоящее, профессиональное шоу. Петь в мик­рофон было так странно — в настоящий микрофон, а не в щетку для волос, которую я обычно держала вместо микрофона, когда пела. Наши голоса разносились по всему залу.

Я была даже рада, что столько раз поднима­ла с мадам Пуссен рояль. Потому что теперь я, по крайней мере, могла брать высокие ноты.

Но Кении не помогли даже наши трениров­ки на лестничной площадке. Он все равно танцевал из рук вон плохо. Он двигался так, будто его ступни существовали отдельно от ос­тальной части ног, причем ни то ни другое не подчинялось командам мозга. Теперь бабушка велела ему во время танцевальных номеров вста­вать позади хора.

А прямо сейчас она зачитывает нам свои за­метки на полях» Она это делает после каждой репетиции. Пока мы репетируем, она нас не прерывает и ничего не исправляет, а вместо это­го делает себе пометки и в конце все их зачи­тывает. Сейчас, например, она говорит Лилли, что когда та поднимается по ступеням дворца встречать Албуана, она не должна поднимать шлейф длинного платья двумя руками. «Леди, — говорит бабушка, — приподнимала бы шлейф ОДНОЙ рукой».

— Но я не леди, — возразила Лилли. — Я проститутка.

— Любовница, юная леди, — сказала ба­бушка, — это не проститутка. Разве Камилла Паркер-Боулз была проституткой? А мадам Чан-Кай-Ши? А Эвита Перрон? Нет. Многие величайшие женщины, которые стали ролевыми моделями для женщин всего мира, начи­нали как чьи-то любовницы. Это не значит, что они были проститутками. И будьте любезны со мной не спорить. Вы будете поднимать шлейф ОДНОЙ рукой и никак иначе.

Теперь она переходит к Джею Пи. Есте­ственно, все, что он делает, просто идеально.

Хотя, честно говоря, не знаю, почему она решила, что если она будет сдувать пылинки с сына Джона Пола Рейнольдса-Эбернети, это как-то поможет ей обойти его на торгах за ис­кусственный остров Дженовия.

Но, с другой стороны, я больше не пытаюсь понять бабушку. Я хочу сказать, эта женщина окутана загадками. Только мне покажется, что я начинаю ее разгадывать, как она выдает ка­кой-нибудь новый навороченный план. Так что мне давно пора перестать удивляться. Она ни­когда мне не скажет, какие мотивы на самом деле стоят за ее поступками, например, поче­му она так настаивает на том, чтобы Розагунду играла я, а не кто-нибудь другой, кто будет действительно хорош в этой роли, например Лилли.

И она никогда не признается, почему она решила, что если она будет такая вся из себя милая и любезная с Джеем Пи, это поможет ей заполучить искусственный остров. И вот мы сидим и слушаем, как она говорят: