— Джон Пол, мне очень понравился поклон, который вы отвесили в этой сцене. Но могу я вам кое-что предложить? Мне кажется, было бы очень красиво, если бы после поклона вы подхватили Амелию на руки и обняли ее так, чтобы она откинулась назад, и поцеловали... Физер, дорогая, покажите ему, что я имею в виду.

Минуточку. Минуточку???????


9 марта, вторник,

по дороге домой из «Плазы»

О БОЖЕ!!!!! ДЖЕЙ ПИ ДОЛЖЕН МЕНЯ ПОЦЕЛОВАТЬ!!!!! ВО ВРЕМЯ СПЕКТАКЛЯ!!!!!

ТО ЕСТЬ МЮЗИКЛА!!!!!!!!!!!!!!!!!

Поверить не могу! Ведь этого поцелуя даже не было в сценарии. Бабушка явно добавила его только что, в последнюю минуту, только пото­му что... даже не знаю почему. Он вообще ни­чего не дает для развития сюжета. Это просто глупый поцелуй между Розагундой и Густавом.

Я даже сомневаюсь, что это исторически до­стоверный факт.

Но, с другой стороны, вряд ли можно счи­тать достоверным историческим фактом и то, что после того как Розагунда убила Албуана, все горожане и король Италии собрались на пло­щади и стали петь о том, как они рады, что Албуан убит.

Но все равно. Бабушка знает, что мое сердце принадлежит другому мужчине, даже если сей­час наши отношения, возможно, разладились.

И вообще. О чем она только думала, предла­гая мне целовать другого мужчину?

Я к ней подошла — естественно, ПОТИ­ХОНЬКУ, потому что я, конечно же, не хотела, чтобы Джей Пи узнал, что я не на сто процен­тов поддерживаю ее идею насчет поцелуя. Да, я не хочу предавать бойфренда, целуясь с дру­гим парнем, а тем более с тем самым парнем, с которым я меньше недели назад танцевала сексуальный танец, но и ранить чувства Джея Пи я тоже не хочу. Так вот, когда я к ней подо­шла и тихонько спросила, не сошла ли она с ума, она отрезала:

— Ох, Амелия, ради бога! Зритель ожидает, что в конце мюзикла главный герой и главная героиня поцелуются. Было бы просто жестоко его разочаровывать.

— Но бабушка...

— Только, пожалуйста, не надо мне гово­рить, что, по-твоему, поцеловать Джона Пола — это страшное предательство твоей любви к Тому Мальчику.

Тем Мальчиком она называет Майкла.

— Амелия, это называется актерской игрой. Как ты думаешь, сэр Лоуренс Оливье возражал, когда его жена, Вивьен Ли, должна была в «Унесенных ветром» целовать Кларка Гейбла? Нет, конечно! Он понимал, что это актер­ская игра.

— Но…

— Ох, Амелия, я тебя умоляю! У меня нет времени на эти разговоры. Перед завтрашним представлением мне нужно сделать еще милли­он дел, напечатать программки, встретиться с организаторами питания. Я не собираюсь стоять и спорить с тобой на эту тему. Вы долж­ны поцеловаться, и точка. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я перемолвилась словечком кое с кем из хора...

Я бросила панический взгляд в сторону Амбер Чизман. Бабушка загнала меня в угол, и она это отлично понимала. Наверное, именно поэто­му, когда она двинулась к сеньору Эдуарде, что­бы разбудить его и отправить домой, на ее лице играла самодовольная улыбочка.

Но и это еще не все. Минуту назад, когда я вышла из отеля и пошла к лимузину, из тени выступил Джей Пи и окликнул меня по имени.

— Ой... — я растерялась. Я хочу сказать, можно подумать, он меня ждал. Наверное, так оно и было, но зачем? — Что случилось? Если хочешь, мы можем тебя подвезти.

Но Джей Пи сказал:

— Нет, меня не нужно подвозить. Я хотел с тобой поговорить... насчет поцелуя.

!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Ладно. ЭТО меня так ошарашило, что даль­ше некуда. Но я должна была не подавать виду, потому что в лимузине меня ждала Лилли, и она хорошо видела нас, стоящих на крас­ном ковре. Она опустила стекло и высунула голову:

— Эй вы, давайте, садитесь, мне надо поско­рее ехать домой, вычитывать журнал.

Какая же она временами бывает надоедли­вая!

Джей Пи сделал вид, что не слышит ее, и правильно.

— Послушай, Миа, я знаю, что у тебя про­блемы с бойфрендом и что отчасти эти пробле­мы из-за меня, и не пытайся это отрицать. Тина мне уже рассказала. Я всерьез за тебя беспоко­ился, потому что ты весь день казалась какой-то подавленной, вот я из Тины и вытянул, в чем дело. Ну так вот, слушай. Нам не обязательно целоваться, Когда спектакль начнется, мы мо­жем делать, что хотим. Твоя бабушка просто не сможет нам помешать. Поэтому я хотел тебе сказать, что если ты, ну, понимаешь, не хо­чешь, то мы можем этого и не делать. Я не оби­жусь и все такое. Я все пойму.

О БОЖЕ!!!!

Как же он хорошо это сказал!!!!!

Я хочу сказать, он такой зрелый, такой вдумчивый, не то что я!

Наверное, именно поэтому дальше я сделала именно то, что сделала. А конкретно, я привстала на цыпочки и поцеловала Парня, Который Тер­петь Не Может, Когда В Чили Кладут Кукуру­зу, в щеку.

— Спасибо, Джей Пи.

Джей Пи, кажется, очень удивился.

— За что? — Его голос немного дрогнул. — Я всего лишь сказал, что ты не обязана меня целовать, если не хочешь этого делать.

— Знаю. — Я сжала его руку. — Вот почему я тебя поцеловала.

Потом я прошмыгнула в машину, где Лилли сразу же забросала меня вопросами, поскольку мы подвозили ее до дома.


Лилли: Что все это значит?

Я: Он сказал, что я не обязана его целовать.

Лилли: Тогда почему ты это сделала? Я имею в виду, почему ты его поцеловала?

Я: Потому что я поняла, что он очень слав­ный.

Лилли: Господи, да он тебе нравится!

Я: Только как друг.

Лилли: С каких это пор ты целуешь друзей? Бориса, например, ты никогда не целовала.

Я: Фи! Ты слышала, он рассказывал, что у него избыточное слюноотделение или что-то в этом роде? Не знаю, как Тина это терпит.

Лилли: Миа, что между вами происходит? Между тобой и Джеем Пи?

Я: Ничего. Говорю же, мы с ним просто друзья.


А потом я сказала еще кое-что, хотя и пони­мала, что мне не стоит лезть в это дело, особенно теперь, когда Лилли предстоит вскоре узнать худшую новость в ее жизни, новость, что ее ро­дители решили расстаться — то есть, когда в конце концов найдется человек, который ей об этом расскажет. Но я была так на нее зла, что продолжала:


Я: На самом деле вопрос состоит в другом: что происходит между Джеем Пи и ТОБОЙ?

Лилли: А я-то тут при чем? Не я же его це­ловала! Или танцевала с ним сексуальный та­нец. Он просто нравится мне как друг, так же как, по твоим словам, тебе.

Я: Тогда почему ты не хочешь убрать из журнала рассказ, который я про него написа­ла? Ты ведь знаешь, что от этого рассказа не будет ничего хорошего, он только причинит ему боль. Если Джей Пи правда нравится тебе как друг, почему ты хочешь его расстроить?

Лилли: Это не я причиню ему боль, а ты. Ведь это ты написала рассказ.


Господи, ну зачем нужно это подчеркивать?


10 марта, среда, полночь, мансарда

От Майкла ни одного е-мейла.

И ни одной СМСки.

Я понимаю, у него сейчас голова занята дру­гими вещами, он не может думать только обо мне и моих потребностях. Я и не ожидала, что дома меня ждет огромный букет роз с запиской «Я тебя люблю. Майкл». Но вообще-то было бы неплохо с его стороны хотя бы позвонить по телефону и успокоить меня, что мы все еще друг с другом встречаемся.

Да-а. Но этого не было. Когда я вернулась домой, все спали. Опять.

Быть актрисой, преданной своему ремеслу, это вам не шутка. Теперь-то я понимаю, как должна чувствовать себя Мэрил Стрип, возвра­щаясь домой, еле живая от усталости, после очередного съемочного дня какого-нибудь фильма, завоевавшего «Оскар*. Никогда боль­ше не скажу, что актерская профессия — лег­кое занятие.

Как бы то ни было, я послушалась совета Тины и дала Майклу немного свободы. Так же, как она — Борису, когда ему нужно было вы­учить новую вещь Бартока.

Не могу сказать, что я сильно виню Майкла за то, что он мне не позвонил и не прислал е-мейл, в конце концов, я — не самый постоян­ный человек из всех его знакомых. Не знаю, о чем я только думала, пытаясь доказать, что я тусовщица, которой я на самом деле не яв­ляюсь. В основном я просто пыталась мани­пулировать Майклом, а из этого вообще редко выходит что-нибудь хорошее. Я хочу сказать, если только вы не бабушка и не Лана, которые достигли совершенства в искусстве манипули­рования, особенно в манипулировании законом спроса и предложения.

Но это вовсе не значит, что это правильно.

Честное слово. Если ты УМЕЕШЬ делать что-то хорошо, это еще не означает, что тебе СЛЕДУЕТ это делать.

Например, как с моим рассказом. Я имею в виду, что, конечно, я умею писать. Но разве это дает мне право писать рассказ о реально су­ществующем человеке, который может этот рас­сказ прочитать и сильно расстроиться?

Нет. Одно то, что ты ОБЛАДАЕШЬ властью, еще не означает, что тебе стоит ее ИСПОЛЬЗО­ВАТЬ. А уж если пользуешься, делай это осто­рожно.

Бабушка и Лана как раз пользуются своими знаниями в экономике. Если тебе посчастливи­лось иметь талант, как мне, например (я имею в виду талант писателя), тогда на тебе лежит моральная обязанность использовать его толь­ко ВО БЛАГО.

Как в истории с Майклом. Я имею в виду, когда я танцевала сексуальный танец. Почему мой план обернулся против меня самой? Пото­му что я пыталась манипулировать людьми. А это не добро, а зло.

Я использовала экономику во зло. Я...

КТО-ТО ВЫЗЫВАЕТ МЕНЯ ПО IM!!!!!!!!!

ТОЛЬКО БЫ ЭТО БЫЛ МАЙКЛ

ТОЛЬКО БЫ ЭТО БЫЛ МАЙКЛ

ТОЛЬКО БЫ ЭТО БЫЛ МАЙКЛ

ТОЛЬКО БЫ


Ой, это Лилли.


ЖнскПрава: Знаешь, если он даже не нра­вится тебе как мужчина, целовать его — про­сто беспринципность с твоей стороны. А вдруг он сделает неправильные выводы? Сна­чала ты танцуешь с ним сексуальный танец, потом целуешь его... Хоть ты и заявляешь, что боишься ранить его чувства, не похоже, чтобы ты очень хорошо все это продумала.


!!!!!


ТлстЛуи: Вот как? Знаешь, для девочки, которая заявляет, что он нравится ей толь­ко как друг, ты что-то слишком волнуешься насчет того, что ему нравлюсь я.


ЖнскПрава: Только потому, что мне КА­ЗАЛОСЬ, что ты встречаешься с моим бра­том. Но, похоже, одного парня тебе мало. Тебе нужны ВСЕ парни.


ТлстЛуи: ЧТО??? О чем это ты? ДЖЕЙ ПИ МНЕ НЕ НРАВИТСЯ.


ЖнскПрава: Конечно, не нравится. Но по­смотри на свои ноздри, наверняка они сейчас раздуваются.


ТлстЛуи: Господи, да не вру я! Лилли, я люблю твоего брата и ТОЛЬКО твоего бра­та. И ты это прекрасно знаешь.


ЖнскПрава: Связь прервана.


Ну и ну! Хорошо, что родители еще не рас­сказали ей, что расходятся. Если она так себя ведет, когда НЕ ЗНАЕТ об этом, то страшно представить, как она себя поведет, когда УЗ­НАЕТ.

Разве только на самом деле она ЗНАЕТ, как подозревает Майкл, но притворяется, что не знает. Если так, то в ее поведении многое ста­новится понятным.

Но независимо от этого, по крайней мере, я сама знаю, что мне нужно делать.

Наконец-то моя миссия стала мне ясна. На меня только что опустилось спокойствие.

Ой, нет, это просто Толстый Луи, он заснул на моих ногах.

Но все равно, у меня есть план. Я имею в виду, план того, как помешать Джею Пи про­читать «Долой кукурузу!». Что делать с осталь­ной мешаниной, в которую превратилась моя жизнь, я по-прежнему не знаю. Но зато я знаю, что делать с «Розовой задницей Толстого Луи».

И если честно, думаю, меня бы одобрили и Карл Юнг, и Альфред Маршалл.


Канцелярия

Её Королевского Высочества

принцессы Амелии Миньонетты

Гримальди Термополис Ренальдо

Уважаемый доктор Карл Юнг!

Здравствуйте. Прошу прощения за мое про­шлое письмо. Я была малость не в себе.

Впрочем, Вы в этом хорошо разбираетесь, ведь бся Ваша работа была посвящена изучению всяких психов вроде меня.

Короче, я просто хотела сказать, что Вам не о чем беспокоиться. Теперь у меня все не так плохо. Думаю, я наконец поняла, в чем дело, то есть в чем суть этой трансценденции. Дело не в том, что происходит у тебя ВНУТРИ, важ­но, что ты ДАЕШЬ.

Вы понимаете, я имею в виду давать не в том смысле, как в сексе. Я говорю о том, что ты даешь миру. Суть в том, чтобы быть по отно­шению к другим людям доброй и говорить им правду, вместо того чтобы постоянно врать, и использовать свои силы не во зло, а для добра. Ну, например, если твой бойфренд устраивает вечеринку, надо просто прийти и развлекать­ся, а не выстраивать хитроумные планы, пы­таясь создать у него впечатление, что ты заяд­лая тусовщица.