– О-о-о-о-! Гутиэра Власовна-а-а-а! – приветствовали дамы гостью, едва та вошла. – А вы нам новеньких женихов принесли?

– У вас еще старые не кончились, – растерялась Гутя. – Я, вообще-то, на минутку...

– А мы здесь все на минутку, – хихикнула Танечка, давняя клиентка Гутиного клуба знакомств. – Но Наташка так принимает! И не захочешь, а останешься. Гутиэра Власовна, хотите черную икру? Чтобы ложкой хлебать? Натка! Тащи икру, куда ты ее запрятала?

Наталья принципиально вопроса не расслышала, она уже несла курицу гриль и приговаривала:

– Гутиэра Власовна! Эта кура приготовлена по совершенно волшебному рецепту! Просто сказка какая-то.

– У избушки куриные ножки оторвала, вот честное слово. И еще хвастается, что сказка! – фыркнула Ленка, новенькая клубная дама.

Гутя уселась за стол и стала скромно накладывать в тарелку салат.

– Гутя! – обиделась Наташа. – Ну что ты себе этого сена наворотила? Пусть вон девчонки силосом питаются. А вы себе... курочку... вот вам кусочек... А потом в вашей анкете обязательно напишите, что я страшно люблю готовить, у меня это получается страшно вкусно, и я страшно люблю угощать мужчин!

– И вообще – Наташенька у нас женщина просто страшная! – не утерпела Ленка.

– Ира! Ну захлопни ты ей рот хлебушком! – взмолилась хозяйка.

В такой обстановке невозможно было перейти к серьезным вопросам.

– Ой! А мне в анкету напишите, – вскочила третья гостья, Ирочка. – Мне напишите, что мне срочно, просто срочно требуется муж! Пусть старый, глухой, немощный, глухонемой, но лишь бы крупный бизнесмен. Можно какого-нибудь бесхозного олигарха. Только быстро! А то у меня временная прописка кончается.

Дамы чокнулись фужерами, похохотали, а потом пустились в рассуждения.

– Нет, а я вот за богатством совершенно не гонюсь!.. Гутя, вы в анкете это тоже пометьте, – попросила Наташа. – Ну что в этих хоромах каменных? Денег туча эта? Что хорошего? Ни тебе веселого задушевного разговора, ни тебе любви, ни ласки-нежности!

– Ну, отчего же, – умно вклинилась Гутя. – Вот Жанна же вышла замуж за состоятельного мужчину и не жалуется.

– А потому что я еще тогда вам говорила – надо было меня с этим Назаровым познакомить! – вскинулась Наталья, противница богатых супругов. – Я бы, между прочим, тоже не стала жаловаться! И на фига мне его ласки-нежности, если он мне деньги носить станет килограммами?

– Вот за что я люблю нашу Нату, так это за постоянство взглядов, – вздернула вилку Лена.

– Что она говорит, я не поняла? – обернулась к Гуте Наташа. – Она опять шутит, что ли? Или правда в любви мне признается?.. Ой, Гутенька, у нас в клубе так мало женихов стоящих, что мы и в самом деле скоро на женщин перекидываться станем.

Гутя пропустила замечание мимо ушей и спросила:

– Наташа, а ведь и правда, Жанна – твоя подруга, что же ты ее сегодня не пригласила?

Бубнова обиженно пожала плечами.

– Я ей звонила, но мне сказали, что ее нет. Врут, наверное, потому что Жанка и вовсе из дома никуда не выходит. Это все оттого, что она ко мне приходила в четверг, с дочкой своей, и мы заболтались, засиделись часов до одиннадцати, вот теперь ее и не отпускают никуда. Она мне сразу сказала, что ей попадет, потому что Машеньку надо в девять укладывать, а они все еще в гостях. Ну и... права оказалась. Вот вам, девочки, пример! Не ходите, девки, замуж!

Гутя насторожилась:

– Погоди-ка... когда, ты говоришь, она к тебе приходила? В четверг? А ты ничего не путаешь?

– Ой, ну что тут путать? Я по четвергам хожу на аквааэробику. А в тот день Жанка и пришла. Нет, я ее и раньше приглашала, но не думала, что она в четверг прибудет. Ну и... пришлось занятие пропустить. Я даже Светлане Дмитриевне звонила, это тренер наш, что-то наврала, сказала, что прийти никак не могу, потому что у меня...

– ...Диарея случилась, – подсказала Ленка.

– Ну да, что-то вроде, – мотнула головой Наталья. – Так что ничего я не путаю. Ой, девчонки! А какое ей пальто Назаров купи-и-и-ил! О-бал-деть! Вот все такое белое, сливочного оттенка, а здесь – коричневое, а здесь вот такое длинное, а тут...

– Не знаю... – лениво жевала Ирочка. – Видела я ее Назарова, ничего особенного. И вообще – я бы так не смогла.

– Ой, и как бы ты не смогла? – ехидно подколола ее Наталья. – Чем тебе не угодил этот импозантный мужчина?

– Да какой там импозантный! Фи! – скривилась Ирочка. – Видели бы вы эту импозантность в голом виде! Он к нам постоянно ходит, так я там его во всех видах насмотрелась.

– Дурочка! Тебе вообще на них смотреть не полагается, – хохотала Ленка. – Ты должна только тазики подносить!

Ира работала в сауне «Русалочка», считавшейся одним из самых солидных купальных заведений в городе. Ирина перевидала много влиятельных фигур в весьма пикантном виде и очень этим гордилась. Единственное, что ее печалило, так это то, что кончалась прописка, а продлевать ее ни одна «фигура» не соглашалась.

– Вот они все – такие замечательные мужья, отцы примерные, а копни чуть глубже! Между прочим, этот самый Назаров в последний раз у нас был, и что? Мужиков каких-то с собой натащил, плюхался, верещал, как дитя, а у его ребенка-то день рождения был! Дома небось гости сидели, папашу ждали, а Жанночка, наверное, говорила: «Давайте папу подождем, он у нас на работе. На совещании». А он... Все они такие.

Гутя вспомнила – так и было. Жанна просила подождать Назарова, потому что он работает, и только после того, как Назаров сам дал команду...

– И что? – загорелись глаза у Натальи. – Этот Назаров с девицей был?

– Откуда я знаю! – раздувалась от важности Ирина. – У нас же столько комнат. Уйди куда-нибудь, закройся, и никто не знает – где ты есть. Вроде ты здесь, а вроде и нет тебя.

– Надо обязательно Жанке рассказать, – прищурилась от удовольствия Наталья. – Она с него за девицу еще одно пальто вытрясет.

Ирочка наморщила лоб и вспомнила:

– Нет, в тот раз никаких девиц Назарову не хватило. Потому что они вызвали две штуки, а их было – четыре мужика. И двое из них – жуткие начальники. И Назаров благородно отдал девицу старшему по рангу. Точно, Назаров был один.

– А он никуда не отлучался? – не выдержала Гутя.

– Нет... или отлучался... – не могла припомнить Ирочка. – Точно не скажу, я же за ними каждую минуту не слежу. Я им принесла что-то и вышла. Ой, а что это мы все про Жанку да про ее Назарова! Я вам лучше о своем парне расскажу!

– Какой парень? Ты же член клуба! – напомнила ей Ленка.

– Ну и что? Мне от клуба муж нужен, а этот парень меня все замуж не зовет. Все ходит, смотрит, а замуж – никак. А без прописки он мне вообще по фигу! Я понимаю, что молодой, любит, но... – Ирочка вальяжно раскинулась на стуле, а поскольку стул к этой позе не располагал, получилось несколько вульгарно.

Ленка тут же опустила дамочку на место:

– Да какое там любит! Этим молодым от зрелых дам нужны только деньги. Любовь какая-то... Сейчас он с тобой, а через полчаса пожилую леди обслуживает. Фу, мерзость какая! Я б с таким никогда...

Подруги уже вовсю угощались вином. Потом начали угощаться коньяком, а следом соколом полетела водочка. Причем, чтобы десять раз не мыть посуду, пили все из тех же фужеров. И разговор их, ясное дело, становился все зажигательнее.

– Ой, я тебя умоля-я-яю! Она б никогда! – оттопырила губку Наталья. – А вот я, например, Ирочку очень даже понимаю. Потому что мой Шурик тоже – любит меня, а живет со старой грымзой. Просто ему нужны деньги и красота. А потому что он хочет студию, а у него денежек нет. И он приходит ко мне и страдает, приходит и страдает. А я ему чисто как любимая женщина, вот! Гутя, ну скажи же – страдает, да?

Гутя криво улыбнулась. Вот уж чего она не замечала в последние годы, так это мужских страданий по Наталье. Но попробуй, докажи.

– Вот! – обрадованно ткнула ей в лицо пальцем Наташа. – Видите – улыбается, знает!

– Ха! А Гуте откуда знать? Он что – при ней выл саратовские страдания? – не верила Ленка.

– Нет, он не выл, он вообще боится Гути, думает, что она сердитая, – объяснила Наташа. – Зато, сколько раз она ни звонила, я все никак не могла ее позвать, потому у меня Шурик был. Гутя звонит, а не зову, Гутя звонит, а я не зову! Но ничего. Вот скоро он переберется ко мне окончательно, тогда я такой фейерверк устрою! А вы все умрете. От зависти!

– Да я сейчас прямо и скончаюсь! – не верила Ленка. – От смеха! Он к ней переберется. Прыщавый подросток со взглядом мышиным! Чему тут завидовать?

– Сама ты мышь прыщавая! Скоро ему студию купят, и мы с ним будем кино снимать, со мной в главной роли. Обзавидуетесь тогда.

– Ой! Не могу! Платите деньги в кассу! Новый народный юмор! Натаха – Вупи Голдберг! – прыснула Ленка. – Да твой Шурик – просто альфонс. Причем не самого высокого полета. И с тобой он тоже только потому, что ждет, когда ты квартиру на него оформишь. А теперь на минуточку представь, что ему встретится сразу и молодая, и красивая! Такая, как я, а?

– Как ты-ы-ы?! – налетела на нее Наталья. – Да ты себя в зеркале видела? Ты же... ты же... ты ноги свои видела? Ир, нет, ты скажи! Она ж еще не видела своих ног! Это же не женская нога, а обезьянья лапа! И побрить ты их не можешь, потому что все сразу увидят, какие у тебя кривые ноги!

Ирочка хлопнула еще полфужера водочки и горделиво рявкнула:

– Ноги должны быть как у меня! Вот!

– Господи, да откуда у тебя ноги, – отмахнулась от нее Наталья, как от назойливой мухи.

Но Ирочка не сдавалась:

– От попы!

– А надо – от ушей! Вот, смотри, у меня какие! Вот... так! Руками не трогать!.. И вилкой тыкать не надо. Это же... это же орган!

Гутя не стала больше смотреть этот славный спектакль, и без того она узнала больше, чем рассчитывала.

– Наташа, я пойду, хорошо? Мне очень некогда, – тихонько предупредила она хозяйку.

Та уже не слишком интересовалась Гутей, гораздо важнее для нее было сейчас заткнуть за пояс противную Ленку.

– Ты, Гутя, иди. Только не забудь про анкету... Ленка! Лен! А смотри, у меня какая осиная талия! Шестьдесят сантиметров!

– Так это у тебя шея! А талии у тебя и вовсе нет! – кричала в ответ Ленка.

Гутя ехала домой, и в голове у нее все переворачивалось. Неужели то, что она узнала...


Дома уже метались по комнате Аллочка с Варькой, а Фома терпеливо чистил картошку.

– Ну где тебя носит? – накинулись на нее домочадцы. – Ждем ее, ждем... Иди скорее, у нас все готово, становись картошку жарить.

Когда картошка была готова, а к ней еще выставили селедочку и салатик, руки сами потянулись к бутылочке с водкой. Уже через минуту в центре стола стояла запотевшая бутылка забористого пития.

– Вот честно говорю: водка к такой закуске – классика, – вздохнула Гутя. – Но я сегодня уже столько этого алкоголя навидалась...

– А мы – не только алкоголя, но и алкоголиков, – поддакнула Варька. – И в самом деле, пить не тянет.

– А мне завтра на работу, я не буду, – качнул головой Фома.

– Вот идиотство, даже выпить не с кем... – вздохнула Аллочка и убрала бутылку обратно в холодильник.

– Я сегодня с Назаровым говорил, – первым начал Фома.

Дамы раскрыли рты, и вилки замерли в их руках.

– Да вы ешьте, ешьте. Там ничего такого...

Рассказ и впрямь ничего нового не принес. Зря только больного человека потревожили.

– А мы... мы с Верой разговаривали, – сообщила Аллочка.

– И что? – в один голос спросили Гутя с Фомой.

– Ничего. Не она это, – буркнула Варька. – Не могла она Машеньку отравить. По ней сразу видно – не могла. Ее и в дом-то не впустили.

– И потом, – рассуждала Аллочка. – Если бы она и вошла... Она же никогда там не бывала, а требовалось быстро сориентироваться – найти детскую, отравить Машеньку, а потом незаметно исчезнуть. Вера уже несколько дней пьет. Она бы не сделала все с такой точностью, обязательно бы засветилась.

Все молча пожевали, потом Варька поведала, как они бестолково лопали пироги у Назаровых. Дошла до мельчайших подробностей, да что там было рассказывать!

Фома отложил вилку в сторону и задумался.

– Что-то у нас такая каша получается... Столько времени прошло, а еще ни одного подозреваемого.

– Или наоборот – слишком много... – проговорила Гутя.

– А я не понимаю! Не понимаю – кому могли помешать девчонки?! – не выдержала Аллочка. – Это что же получается? Живет себе семья, живет, и все у них замечательно...

– Да, только не забудь, – напомнила Варька. – В этой замечательной семье Жанночка потихоньку гуляет от законного мужа. Падчерица узнает, собирает компромат и очень хочет...

– Стоп! А чего она хочет? – прервал ее Фома. – Она хочет припугнуть Жанну, чтобы это все прекратилось, или же она требует чего-то еще?

– Ой, Фома, ну что такое может требовать ребенок? – махнула на него рукой Гутя. – Лишнюю тряпку? Мотоцикл?