— За правое. Он здорово меня выручил. Ненавязчиво и эффективно.

— То есть?

— То есть врезал ему как следует.

— Господи, — взмолился Валерий. — Когда же Илюха повзрослеет?!

— Не пойму, что тебя удивляет. Ты должен знать своего брата лучше меня. По-моему, у него не бывает проблем по части поцапаться.

Валерий промолчал. Ему совсем не нравилось, что Илья дело-не дело начинает махать кулаками. Конечно, взрывной характер надолго не спрячешь. Илья старался. В последнее время он даже внешне изменился. Стал зажатым, скованным. Это у него называлось «работать над собой». Но иногда это не помогало.

— Да ничего меня не удивляет, — вздохнул Валерий. — Я беспокоюсь, успевает ли он подумать, прежде чем бросаться в драку…

— Это поразительно, но, кажется, он успевает.

— Свидетелей-то хоть много было его подвигам?

— Да весь двор. Если кому не лень было у окон торчать.

Валерий не стал говорить ей, как это было некстати. Только сейчас Илье и не хватало неприятностей с законом.

Помолчав немного, Полина нерешительно произнесла:

— Этот мой бывший работает в компании Гарона. Кажется, Илья считает, что это важно, и я, видимо, должна тебе об этом сказать.

— Это важно, — подтвердил Валерий. — Но это никак не касается меня и тебя. Илья погорячился. Но спасибо, что сказала.

Она выслушала его слова с заметным облегчением.

— А почему вообще тебя интересует Гарон? Что между вами происходит?

— Это очень длинный рассказ, — усмехнулся Валерий.

— Ты, кажется, сказал, что у нас впереди долгий осенний вечер, — ее мягкий взгляд стал просто целебным бальзамом.

Валерий достал телефон и, не попадая в спешке по клавишам, принялся вызывать такси.

* * *

В большой спальне горел только низкий торшер-ночник. Полина сидела в глубоком мягком кресле, чесала за ушами пушистого Маркиза и слушала неторопливый и горький рассказ Валерия о крахе «Гепарда».

На самом деле рассказ этот был не таким уж и длинным. Много ли времени нужно, чтобы рассказать о рискованном кредите и происках нового владельца банка? Но вот готовился к этому рассказу Валерий очень долго. Он в самом деле выглядел подавленным, если не сказать обреченным.

На такси они добрались почти до самого входа в Екатерининский парк. Потом неторопливо прошли под самыми стенами дворца, успели к закрытию парковой калитки на «заднем дворе», и совсем медленно, нога за ногу брели по дороге, ведущей к Китайской деревне.

Как ни странно, в этот раз они больше молчали. Валерий, осторожно обнимая Полину за плечи, вел ее вперед, иногда произносил какие-то ничего не значащие односложные фразы.

Дома он немного ободрился, энергично взялся за приготовление ужина, попутно устроив маленький кулинарный ликбез, и даже доверил ей самой смешать в блендере соус.

За ужином он был слегка печален, но все же с удовольствием играл свою извечную роль галантного мужчины. Он развлекал Полину милой беседой, учил ее, что соленую семгу лучше всего есть со сладкой паприкой и капелькой острой горчицы, перечислял лучшие на его взгляд французские фильмы и рассказывал смешные истории из жизни полосатого кота Маркиза. Кот сидел тут же на отдельном стуле и плотоядно косился на тарелки.

После ужина Валерий опять впал в заторможенное состояние. Показывая Полине дом, он то и дело задумывался о чем-то, замолкал. Полина в какое-то мгновение даже испугалась, что Валерию нехорошо, и что ему вот-вот может понадобиться помощь, а она толком даже помочь не сможет.

Поэтому она очень обрадовалась, когда Валерий стряхнул с себя оцепенение, а затем начал все-таки свой рассказ.

Она не перебивала, ни о чем не переспрашивала, потому что видела: ему надо было дать высказаться. Сначала слова давались ему с трудом. Потом он расслабился, лицо порозовело, взгляд немного смягчился.

— … Вот такая история, Полина, — Валерий печально закончил свой рассказ, взглянул на Полину и развел руками.

— Неужели ничего нельзя сделать? Этот Гарон… Его возможности настолько безграничны?

— Видишь ли, чтобы уничтожить бизнес Валерия Казьмина, возможности совсем не обязательно должны быть безграничными. Вряд ли Гарону удастся сходу завладеть действительно крупной компанией. А «Гепард» — это же в сущности малый частный бизнес. Успешный когда-то, но сейчас загубленный на корню. И загубил его я сам, своими собственными руками…

— Скажи, а зачем такому человеку, как Гарон, дался твой бизнес?

— Да никакой серьезной выгоды… Здесь личное, — задумчиво проговорил Валерий.

— Ты хочешь сказать, что Гарон тебе мстит?

— Да, Полина. Он мне мстит и, похоже, весьма успешно.

— И есть за что?

Валерий молча кивнул.

— А устранить причину вражды?..

— Это было бы первое, что я сделал бы, будь это возможно. Но увы.

Полина все время вспоминала последний разговор с Ильей. Теперь она поняла, почему с таким подозрением Власов отнесся к Семченко. Но судя по тому, как равнодушно Валерий воспринял ее сообщение, неутомимый Илья переоценил важность персоны Семченко.

— Валера, как же тебе должно быть тяжело. Я не представляю…

Валерий печально улыбнулся:

— И слава Богу, что не представляешь. Никому не пожелаю… Все последние недели я старался приучить себя к мысли, что надо бороться до конца. И я боролся. Но, похоже, все. Я проиграл.

— Ты же сам говорил: дело не должно владеть человеком безраздельно. То, что происходит, ведь не означает, что все потеряно.

— Золотые слова. Илья сегодня утром говорил мне что-то похожее. Пытался ободрить.

— А где он, кстати?

— Дома. У себя дома. В отцовской квартире.

— Вы поссорились?

Валерий покачал головой:

— Ну что ты… Просто я его об этом попросил. Мне хотелось побыть с тобой наедине, а Шапель не очень уютное место в это время суток.

— Да уж, мне не очень хотелось бы оказаться сейчас на Шапели, — подтвердила Полина. — Здесь куда теплее и чище.

— Рад, что тебе нравится.

Спальня Валерия оказалась местом весьма замечательным. Спальней эту комнату можно было считать только потому что в ней присутствовала большая кровать. Но с таким же успехом эта комната была рабочим кабинетом, потому что у напротив кровати у стены располагался замысловатый компьютерный стол с множеством верхних и нижних полок, ящиков и ниш, забитых книгами, устройствами, дисками. Во всем чувствовался порядок и рационализм хозяина.

Кот Маркиз чувствовал себя здесь очень вольготно. Позволив Полине немного помучить его, он спрыгнул на пол и, задрав пушистый хвост, вскочил на кровать, разлегся на покрывале и принялся вылизываться.

— Шикарный у тебя котище.

— Будешь шикарный, если лопать столько… Пять лет назад Илья принес Маркизку с помойки. Смотреть было не на что, но быстро отъелся. Маркиз целыми днями один, а он так любит компанию, — усмехнулся Валерий. — Вообще-то, он Илью больше любит, и обычно спит в его комнате.

— Странно, Илья не очень похож на кошатника.

Валерий задумчиво сощурился:

— Что-то ты Илюху моего не жалуешь, как я погляжу. Боишься его?

— Я не боюсь! — смутилась Полина. Она не знала, как назвать то странное чувство, которое она испытывала в присутствии Ильи.

— Он хороший парень, — тепло улыбнулся Валерий. — Он иногда бывает немного бешеным, но ты не бойся его. Даже если он не в восторге от наших отношений, он не станет это подчеркивать.

— Послушай, а он правда побывал в тюрьме?

Валерий еле заметно поежился:

— Правда.

— Не верится. Он не похож ни на вора, ни на мошенника…

— А на убийцу? — холодно спросил Валерий. — Илья убил человека и был осужден за это.

Поднявшись со своего кресла, он подошел к окну. Оттуда были видны не столь далекие огни Екатерининского дворца.

Полина поднялась и встала рядом с ним.

— Наверное, мне не стоит спрашивать… — несмело начала она, но Валерий резко повернулся к ней и строго оборвал:

— Совершено верно, не стоит! Если когда-нибудь Илья сочтет нужным рассказать тебе об этом, он сделает это сам!

Валерий крепко зажмурился, потом дернулся, словно стряхивая что-то неприятное, и тут же потянулся и крепко обнял Полину:

— Не обижайся, прошу тебя…

Полина потянулась к его губам. Валерий ответил на поцелуй и осторожно прижал Полину к груди. Она слышала биение его сердца… Она не знала, как должно оно звучать. Может быть, именно так: неровно, сбивчиво, глуховато… Ей стало страшно. Страшно, что это многострадальное, стойкое, любящее сердце однажды не сможет справиться с очередной бедой или с неожиданной радостью… Она с нежностью и тревогой провела рукой по груди Валерия, словно защищая…

— Полинка… Чудо мое…

И тут же она вспомнила другой голос, глубокий и отчаянный: «Уйдите из его жизни. Или позвольте ему все».

Уйти было уже невозможно.

* * *

Илья подъехал к офису, когда уже стемнело.

Вынув из багажника огромную коробку, он поставил ее прямо на мокрый асфальт и полез за следующей. Коробки, набитые доверху разномастными картриджами, были не особо тяжелыми, но нести их в руках оказалось крайне неудобно. Илья едва справился с погрузкой в сервисном центре, теперь ему предстоял обратный процесс.

Он блокировал замок машины, убрал ключи, со вздохом взялся за верхнюю коробку и пошел к крыльцу.

— Эй, давай помогу что ли!

Илья взглянул на говорившего. Это был Смирнов из группы Рубина. Паренек с рюкзачком за спиной как раз только что вышел из офиса «Гепарда» и теперь стоял в раздумьях, то ли открыть перед Ильей тяжелую входную дверь, то ли посодействовать как-то еще.

— О-кей, тащи вторую коробку, а дверь Михалыч подержит, — сказал Илья, видя, что охранник спешит на помощь.

Парнишка побрел за коробкой, и к тому времени, как Илья миновал пост и шагал по коридору к приемной, умудрился догнать его.

— Ты что поздно так? — спросил Илья, оглянувшись.

— Да заковыка одна попалась, всю голову сломал, пока додумался, почему прога глючит, — отозвался Смирнов. — А куда это добро сгружать-то?

— В приемной и оставим, — решил Илья.

Он осторожно опустил коробку у стола секретарши. Смирнов рядом уронил свою ношу.

— Эй, полегче там, — проворчал Илья.

— Извини, из рук выскользнуло.

— «Выскользнуло»… Ага, прямо на дороге. Вот сюда переставь, — махнул рукой Илья на свободное место у стенки.

Смирнов взялся за коробку, дернул ее вверх. Дно развалилось, и гора картриджей осталась на полу.

— Это ты здорово сделал, молодец, — фыркнул Илья.

Смирнов покраснел и смущенно почесал нос.

— Блин…

— Не блин, а вон бери скотч, латай коробку и подбирай все это безобразие.

Смирнов послушно подошел к столу секретарши, взял катушку со скотчем и присел над порвавшейся коробкой.

Илья посмотрел, как он поспешно, но ловко заклеивает дно, а потом аккуратно складывает картриджи. Старательный парнишка. Услужливый.

— Ну что, помощник… Давай быстрее, а то ночевать тут придется.

— Так не совать же как попало. Иначе не поместится.

Илья присел рядом, стал помогать. Вдвоем дело пошло веселее.

— Ну спасибо тебе, — усмехнулся Илья, когда все было сделано.

— Да уж ты бы без меня скорее справился, — буркнул Смирнов.

— Ты сейчас домой?

— Ну… В общем…

— В общем, пошли, я тебя подброшу, — предложил Илья.

Они вышли из офиса и сели в машину.

— Кстати, я ж тебя по имени не знаю, — Илья протянул руку. — Будем знакомы. Илья.

— Иван, — Смирнов пожал руку.

— Где живешь, Иван?

— Вообще-то я здесь недалеко комнату снимаю, но сейчас мне в Купчино. Если можно.

— Сегодня можно, — кивнул Илья. — Сегодня я свободен. Как раз успеешь на свидание.

— Не, — засмеялся Смирнов. — Не на свидание… Так, дела семейные.

Они выехали со двора. Мчаться по пустому вечернему городу было одно удовольствие. Никаких тебе душных пробок, только светофоры немного мешают развернуться по-настоящему.

— Ты лихач, — с заметным уважением проронил Смирнов.

— Есть немного. А ты сам не водишь?

— Нечего, — усмехнулся Смирнов.

— Какие твои годы, еще наживешь себе колеса.

— Ну да, наживешь тут… — скептически фыркнул Смирнов. — Ты нажил?

— Мне казенной хватает, и так целый день за рулем.

Смирнов недоверчиво помотал головой.

— Ну да, у тебя работа такая… А я люблю тачки. Вроде этой…

— Э, парень, эта тачка того не стоит, чтоб по ней сохнуть, — уверенно сказал Илья. — «Мерседес» — рабочая лошадь, машина для шофера. Для души человеку нужно другое: автомобиль для хозяина…