Он вздрогнул и еще крепче стиснул кулак.

— Мы не должны, — поправилась Полина. — Илюша, мы не должны. Это неправильно.

Он вскинул голову, и Полина ужаснулась чудовищной гримасе, перекосившей его лицо:

— Неправильно?! Что за слово дурацкое?! Неправильно… А что правильно? Своими руками подложить тебя в постель к Валерке? Это, что ли, было правильно? — горько усмехнулся он, сжал губы и со злостью выдохнул: — Ненавижу себя!

Он несколько раз с силой ударил кулаком по кровати, глухо бормоча:

— Ненавижу!.. Ненавижу!..

— Илюша, мы же сделали этот выбор.

— Никакого «мы» не было! — запальчиво возразил он. — У каждого было свое решение. Я решил толкнуть тебя к нему. Ты решила мне уступить… И то, и другое — ошибка!

Что может быть паршивее, когда понимаешь, что все могло быть так прекрасно, но никогда не будет? Как бы ты теперь ни рыпался. Как бы ни плакал, ни бился головой о стену. Как бы ни умолял… Никто не в силах помочь, никто не способен исправить, потому что точка невозврата пройдена. Алгоритм любого выбора так построен, что назад вернуться можно только все разрушив, разметав в клочки.

— Илюша, ведь мы все равно не можем сказать ему правду.

— А в чем в данном случае состоит правда? — хмыкнул он и, дотянувшись до столика, схватил сигареты и зажигалку.

— Правда в том, что мы с тобой смастерили для него подделку. А он фальшивке этой поверил и счастлив. И мы не имеем права это сломать.

— Не имеем, — согласился он, тяжело перевел дыхание, пригладил пятерней волосы и вынул сигарету. — Извини меня, но или я сейчас закурю, или что-нибудь над собой учиню.

Не дожидаясь согласия Полины, он щелкнул зажигалкой, прикурил и с облегчением прикрыл глаза.

— Ну что ж, — проговорил он между затяжками, — Нам, как двум прожженным аферистам, не привыкать. Придется мастерить еще одну фальшивку.

— Какую?

— Попробуем притвориться, что нам нет никакого дела друг до друга, — пояснил он, пристально глядя Полине в глаза сквозь клубы табачного дыма.

Он встал, легко, одним махом приподнял Полину и поставил ее на ноги. Не выпуская сигарету изо рта, он одернул со всех сторон и разгладил скомканное покрывало на постели. Аккуратно пристроив сигарету на край пепельницы, подобрал валявшийся свитер, оделся, потом плеснул в бокалы еще немного вина.

— Ну что, давай… За успех нашего безнадежного дела, — нервно усмехнулся он.

Полина как раз отняла от губ пустой бокал, когда в дверь постучали. Илья поднялся и впустил Валерия.

— Ого! — изумился он. — Ну ты даешь, брат! Вино, сигареты, девочки. Джентльменский набор… А впрочем, тебе сегодня положено. Только что ты смурной такой?

— Да ты на себя лучше посмотри. Краше в гроб кладут. Что случилось-то? — угрюмо отозвался Илья, поспешно затушил сигарету и отдернул гардину, чтобы открыть окно. В комнату ворвался ночной холод.

Валерий выглядел усталым и растерянным. Было очевидно, что он выбит из колеи. Он сел на край кровати, серьезно посмотрел на Полину, потом на Илью, вздохнул, кашлянул и заговорил без всякого выражения:

— Случилась неприятность. Весьма серьезная. И как выпутываться из нее, я пока не представляю. И можно ли еще что-либо поправить, я тоже не уверен. Дело в следующем: с компьютера Рубина в офисе какой-то умелец слил незащищенный дистрибутив полноценной рабочей версии «Толмача». Плюс некоторую часть языковых моделей. Сделано это было вчера, в половине четвертого. С твоей машины, Полина.

— Я этого не делала, — произнесла Полина первое, что пришло ей в голову. Она взглянула на Илью. Тот яростно кусал губы и смотрел себе под ноги. Вскинув голову, он уставился на Полину.

— Что? — раздраженно спросила она.

Илья молча смотрел.

— Что? Говорю же, я этого не делала.

Он ничего не ответил, снова опустил голову. От одной только мысли, что Илья может вообразить, будто она замешана в этом, Полина пришла в отчаяние.

Она взглянула на Валерия:

— Валера, ты думаешь, что это я?

— Нет, не думаю… Я разрешил Рубину проверить не только все компьютеры в кабинете его группы, но и осмотреть все рабочие столы сотрудников, как снаружи, так и внутри. Ничего подозрительного не обнаружено. Файлы наверняка скачаны на мобильный носитель и, скорее всего, уже вынесены из офиса, благо никто и не думал препятствовать этому.

— Ага. Отлично. Компьютер осмотрен, стол осмотрен, осталось удостовериться, не спрятала ли я флэшку за корсажем…

— Полина, перестань. Я тебя не обвиняю, я рассказываю, что удалось выяснить, — устало возразил Валерий.

— Выяснять, так уж до самого конца! — процедила она. — Валера, дай ключ от номера!

— Зачем?

— Дай, я говорю!

Он вынул из кармана ключ и подал.

Полина махнула рукой Илье:

— Пойдем со мной!

— Для чего? — сухо уточнил он.

— Проследишь, чтобы я ничего не припрятала в потайном месте!

Он растеряно моргнул, но все же сдвинулся с места.

Полина вышла из номера Ильи и открыла дверь соседнего. Илья и Валерий вошли следом.

— Полинка, перестань дурить, ради Бога! — взмолился Валерий, наблюдая, как она вытаскивает из шкафа свою куртку и небольшую дорожную сумку.

— Что вы, что вы, мне не трудно, — отозвалась Полина.

Что ж, может быть, это и глупая истерика, но пусть уж лучше они оба считают ее истеричкой, чем воровкой и скрытой пособницей своих смертельных врагов. В конце концов, кто она им такая? Несколько недель знакомства, несколько интимных нежностей, несколько задушевных бесед и мелких услуг друг другу… Разве может все это быть гарантией от предательства?

— Итак, в брюках, юбке и блузке у меня нет карманов, есть только в куртке. Поэтому… — она швырнула куртку Илье в руки. — Обыщи, да как следует. А сумка… Вот, пожалуйста!

Она раскрыла молнию, перевернула сумку вверх дном и вытряхнула все содержимое на кровать.

— Полина, уймись! — строго повторил Валерий. Он отобрал у нее пустую сумку и попытался сгрести туда все, что она вытряхнула. Но Полина оттолкнула его руку.

— Сюда смотри! — грубо рявкнула она, тыча пальцем в груду всякой всячины, высыпавшейся из сумки. Когда Валерий, страдальчески морщась, обратил взгляд туда, куда она показывала, Полина принялась разгребать вещи. — Та-а-ак, что тут?.. Футболка, свитер, носки… в сторону. Косметичка… здесь только тени и блеск для губ, попрошу убедиться. Документы… Расческа… Ключи от квартиры… Газовый баллончик. Шут знает, зачем он мне, все равно не успею достать, если что… Мобильник. О, непринятые звонки, ну и пусть их… Платок…

Полина подняла носовой платочек и замолчала в изумлении. Под платочком лежала компактная, немного поцарапанная серебристая флэшка на видавшем виды замусоленном ремешке.

— Это не моя, — глухо произнесла Полина.

— Илья, пошарь в моей сумке, дай наладонник, — сказал Валерий.

Илья отбросил куртку в сторону, нашел и подал брату его карманный компьютер. Валерий присел на кровать, включил компьютер, с брезгливой гримасой взял флэшку, вставил в разъем, проверил ее содержимое, отложил наладонник и бессильно опустил руки.

— Это они. Те самые файлы…

— Это не моя флэшка, — повторила Полина.

— Я знаю, — устало отозвался Валерий. — Если я найду этого гада, я своими руками его порву.

— А я тебе с удовольствием помогу, — вставил Илья.

Полина отвернулась и закрыла лицо руками. Только бы не заплакать. Только бы удержаться…

— Илюша, воды налей, — услышала она голос Валерия, а затем плеск воды. — Полинка…

Валерий силой оторвал ее руки от лица и сунул к губам стакан:

— Ну-ка, глотни водички… Пей, пей, тебе надо успокоиться…

Полину била дрожь. Она с трудом сделал пару глотков и оттолкнула стакан:

— Отстаньте от меня! Оба!

— Илюша, иди к себе, — спокойно проговорил Валерий, затем Полина услышала, как хлопнула дверь.

Валерий подтолкнул Полину к кровати:

— Приляг, пожалуйста.

Она сопротивлялась, но Валерию не составило труда справиться с ее сопротивлением. Он заставил ее лечь. Она сжалась в комочек, отвернувшись. Слез не было, но нервная дрожь не унималась.

— Девочка моя, я же знаю, ты ни в чем не виновата… Зачем ты так переживаешь? — его рука ласково гладила ее по плечу. — Это же элементарно, любой сотрудник может, выждав подходящий момент, воспользоваться чужим компьютером… Делать такие вещи со своего собственного — это даже как-то странно было бы…

— Ты веришь, что это не я?..

— Глупышка ты моя, — Валерий наклонился к ней, пытаясь заглянуть ей в лицо. — Ты что, совсем меня не слушаешь? Я уже несколько раз тебе это сказал… Ну, давай-ка расслабься, а то как бы тебе тоже не пришлось бы уколы делать, успокоительные.

— А зачем он положил это в мою сумку? — Полина резко приподнялась и села.

Валерий мягко улыбнулся, взял ее руку в свои ладони, принялся нежно поглаживать.

— Возможны варианты. Первый — ему нужно было подставить именно тебя.

— Я не успела завести себе врагов.

— Я тоже так думаю. Поэтому вероятнее всего второй вариант: он не собирался никого подставлять, но решил вынести флешку из офиса чужими руками. Я думаю, злоумышленник предполагал, что в серверных протоколах останутся следы несанкционированного доступа. И он, судя по всему, опасался, что тревогу поднимут немедленно, поэтому он решил, что в твоей сумке флэшка скорее благополучно покинет офис, а он уж найдет способ вернуть ее себе. То есть, сделал это человек, имеющий понятие о том, как работает система внутренней безопасности в «Гепарде».

— Неважно она у тебя работает, Валерка, если файлы крадут днем в пятницу, а обнаруживают это только через сутки, — огрызнулась Полина.

— Вообще-то отслеживать серверные протоколы полагается постоянно, а не на следующий день. Но в пятницу один из сисадминов не вышел на смену, ну и не уследили. Если бы все было, как полагается, секьюрити прочесала бы все и всех прямо в пятницу вечером… — Валерий привлек Полину к себе. — Не переживай, девочка моя, я его отыщу, и он крупно пожалеет, что затеял это.

Полина обняла Валерия, прижалась к нему. Он бережно гладил ее волосы, шептал на ухо какую-то ласковую ерунду. А Полина с ужасом поняла, что мысли ее все равно упрямо возвращаются в соседний номер. Потому она и не слышала, как Валерий несколько раз говорил ей, что ни в чем ее не винит. Ей куда важнее было то, верил ли ей Илья.

* * *

Родина, которую они оставили без присмотра на какие-то сорок часов, встретила их гадким мокрым снегом. Было еще сравнительно рано, международная трасса «Скандинавия» только-только оживала. Они специально выехали пораньше, чтобы не попасть в воскресный траффик. Но на мокрой дороге Илье пришлось вдвойне сконцентрироваться. Это потребовало еще больших усилий, чем накануне. Недосып накапливался.

Минувшей ночью Илья не сомкнул глаз. Бессонница постепенно становилась его верной боевой подругой. Чего в принципе быть не должно. Чем отличается мужчина под тридцать от мужчин прочих возрастных категорий? Тем, что никогда не отказывается поесть и всегда найдет возможность поспать. Вместо этого Илья потратил ночь на совершенно непозволительную ерунду — на пустопорожние раздумья.

Он совсем не думал о своем субботнем триумфе. Гонка, упоение скоростью, яростное противоборство — все это было так здорово, но так быстро отошло на второй план. Казалось, его заветный подиум был не вчера, а давным-давно.

Илья изредка косился в зеркало, пытаясь разглядеть, что происходит на заднем сидении. Возвращение уже не было таким веселым. Валерий или разговаривал по телефону, или молчал. Полина делала вид, что дремлет, но Илья был уверен: притворяется, чтобы ее оставили в покое.

У какой сволочи рука поднялась втягивать девушку в свои чертовы поганые интриги? Илья начинал размышлять об этом, и ему едва удавалось гасить собственную ярость. Он вспоминал, как она вечером металась по номеру, пытаясь доказать им обоим свою непричастность, и даже не хотела слышать, что в этом нет никакой необходимости. Илья винил себя. Если бы он прежде не демонстрировал свою крайнюю подозрительность, Полина не стала бы так воспринимать происшествие. Она, похоже, всерьез посчитала, что ей перестали доверять. Только так можно объяснить то упрямое отчаяние, с которым она огрызалась. Сухую сосредоточенность Валерия и молчаливый взгляд Ильи она приняла на свой счет. А Илья всего-навсего боролся с нестерпимым желанием обнять, успокоить и защитить. Он не мог себе простить то, что не решился сделать это. И он последними словами ругал брата, который почему-то сразу не повел себя должным образом.

Да и сегодня с самого подъема Валерий вел себя не как заботливый кавалер. Он уже работал. Он и вчера работал, и кто знает, возможно жалел о том, что Полина оказалась рядом в такую минуту и требует внимания. Илья прекрасно знал, что Валерий терпеть не мог ситуаций, когда в ответственный момент приходилось отвлекаться.