Терренс стал красным как рак.

— Она права, Джош. Наш брак невозможен.

— Возможен! Еще как возможен! Вы будете прекрасной парой!

— Мы будем несчастной парой, — сказала Изабель, чувствуя, как сжимается у нее сердце.

— Да, — согласился Терренс. — Она все время будет хитрить, ловчить…

— А он будет день и ночь оплакивать свою свободу… — подхватила Изабель.

— Она будет делить свою постель с Мордридом, — продолжил Терренс.

— А он — с актрисками…

— Хватит! — рявкнул Джош. Изабель и Терренс разом замолчали и посмотрели на его пунцовое от гнева лицо. — Перестаньте молоть чушь! Вы же любите друг друга, у вас это на лбу написано!

— Нет!! — в один голос откликнулись Терренс и Изабель.

— Нет? — закричал Джош. — Да что у меня, глаз, что ли, нету? Да достаточно один раз посмотреть на вас…

— Замолчи! — крикнула Изабель.

— Заткнись! — Терренс отвел в сторону глаза. — Она же сказала, что не хочет выходить за меня, а я сказал, что не хочу на ней жениться. Можешь вызвать на дуэль меня, ее, кого угодно, но мы не поженимся.

Он повернулся на каблуках и вышел из спальни.

— Изабель, — виновато начал Джош.

— Не нужно, Джош, — сказала Изабель. — Пожалуйста, уйди!

— Хорошо, — убито прошептал Джош и покинул комнату.

И тогда из глаз Изабель хлынули слезы. Она затряслась от рыданий и зарылась головой в подушки. Ей вдруг вспомнилось, чем они занимались совсем недавно с Терренсом в этой самой постели, и разрыдалась пуще прежнего.

Немного успокоившись, Изабель поднялась и подошла к шкафу. Открыла дверцы и стала перебирать висевшие в нем платья. Грустно улыбнулась — то ли о роли, с которой так и не справилась, то ли о чем-то другом.

Затем отобрала пару платьев — в дорогу.


Изабель неслышно выскользнула из спальни герцогини. Она так и не нашла в себе сил на то, чтобы написать прощальное письмо. Просто положила на прикроватный столик рядом со спящей Дороти брачный контракт с приложенной к нему краткой запиской: «С любовью, Изабель».

Да, слов в записке было немного, но зато в ней не было ни одного неискреннего или лживого слова.

Изабель направилась к спальне Джоша и тихонько поскреблась в дверь. Ответа не последовало. Приготовившись к долгому и трудному разговору, Изабель еще раз поскреблась и негромко окликнула:

— Джош, это я!

Дверь распахнулась. На пороге стоял Джош. Судя по его одежде, он не собирался ложиться спать. За его спиной Изабель рассмотрела дорожные сумки — уже уложенные, упакованные.

— Джош, — растерянно прошептала Изабель.

Он смущенно улыбнулся.

— Раз уж ты не хочешь выходить за Терренса… Одним словом, я подумал, что, может быть, мы с тобой прямо ночью и уедем.

На глаза Изабель навернулись непрошеные слезы.

— О, Джош, — бросилась к нему в объятия Изабель. — Джош, родной, прости меня!

— И ты меня прости, — подозрительно дрогнувшим голосом сказал Джош. — Я свалял такого дурака!

— Нет, — уткнулась Изабель в плечо брата. — Нет… Но я хочу домой.

— Скоро мы там будем, — погладил ее по голове Джош.

Изабель перестала плакать и подняла голову.

— А ты правда хочешь поехать вместе со мной? И не хочешь здесь остаться?

Лицо Джоша стало задумчивым, глаза потемнели.

— Мне нет смысла оставаться здесь одному, без тебя.

— А как же Элизабет? — мягко спросила Изабель.

Он покачал головой и повторил:

— Мне нет смысла оставаться.

— Но, Джош, ты же любишь ее.

По лицу Джоша пробежала гримаса боли.

— Но ты и сама знаешь: если кто-то любит кого-то, это еще не значит, что они поженятся.

— Да, не значит, — опустила глаза Изабель.

— Элизабет не любит меня, — вздохнул Джош.

— А мне кажется, что любит, — покачала головой Изабель. — Ты должен сказать ей, что я твоя сестра, и только.

Джош крепче прижал ее к своей груди.

— Ты никакая не «только». И не смей впредь о себе так говорить.

Изабель улыбнулась сквозь слезы.

— Как я рада, что ты мой брат!

— Правда? — спросил Джош. — Даже после того, что я натворил?

— Даже после этого, — кивнула Изабель и улыбнулась. И тут же нахмурилась. — Но если ты только скажешь Элизабет правду…

Джош поморщился.

— Знаешь, давай так: я обещаю не вызывать Терренса на дуэль и не приставать к тебе с просьбами, чтобы ты выходила за него замуж. А ты не проси, чтобы я рассказал Элизабет правду. Она и так меня ненавидит, а если еше обнаружится, что все это время я лгал ей и выдавал себя за другого… Нет, я этого не переживу.

В голосе Джоша было столько боли! Неужели это ее легкомысленный, неунывающий брат? Изабель сглотнула слезы.

— Хорошо.

Джош распрямил плечи и стал серьезным — таким серьезным, каким Изабель не видела его еще никогда.

— Пойдем. Не будем гадать, как все могло бы быть.

— Просто сделаем так, как лучше… для них.

— Да, — грустно сказала Изабель. — Да.


Терренс со звоном опустил на блюдце свою чашку.

Завтрак был в полном разгаре: слышался негромкий застольный разговор, неслышно сновали слуги.

Обычный завтрак. Обычное утро. Все как всегда.

Леди Дороти явилась к столу в прекрасном расположении духа, с легким румянцем на щеках и лукавым огоньком в глубине глаз. Она то и дело посматривала в сторону Эдгара, и каждый раз на ее губах появлялась чуть заметная усмешка. Сам же Эдгар был этим утром необыкновенно тихим, угрюмым и сонным. Его счастье. Иначе Терренс, наверное, все же не сдержался бы и вызвал его на ссору.

Взгляд Терренса все чаще останавливался на двух пустых стульях напротив. Когда же он вновь увидит лица брата и сестры? Заглянет в глаза женщины, которая поклялась никогда не выходить за него замуж? Глаза женщины, которая то заставляла кипеть его кровь, то превращала в ледяную статую?

«Черт тебя побери, Изабель! — думал Терренс, вяло ковыряясь вилкой в своей тарелке. — Черт тебя побери!»

— Ума не приложу, что случилось с Мордридом, — сказала Тео. — Он так странно себя ведет. Притащил утром в зубах мужской смокинг, а теперь сидит и скулит.

— Не может быть! — встрепенулся Эдгар.

Все сидящие за столом удивленно повернули к нему головы, и он покраснел.

— Эта проклятая тварь повсюду сует свой нос. Чтоб его разорвало!

— Вы полагаете, это ваш смокинг? — опустила свою чашку Дороти.

— Не знаю, — подозрительно быстро ответил Эдгар. — Я не видел… Не знаю.

Он поспешно опустил глаза и с подчеркнутым вниманием занялся завтраком.

В наступившей тишине в столовую вошел Стилтон. Он приблизился к хозяйке и с озабоченным видом склонился над ее стулом.

— Ну, — подняла на дворецкого глаза леди Дороти. — Что случилось, Стилтон?

— Ваша светлость, — сказал он. — Я не хотел выходить за рамки своих обязанностей, но… Хотя конюх и сказал мне, что вы полностью в курсе дела, тем не менее я должен сообщить, что мисс Изабель и мистер Бабникер сегодня рано утром взяли с конюшни лошадей вместе с каретой.

Леди Дороти резко вскинула голову.

— Что?

— Да, ваша светлость, — сказал Стилтон. — Они сказали, что с вами все согласовано и что экипаж будет возвращен не позже чем через три дня.

— О боже! — прошептала леди Дороти, изменяясь в лице.

— Изабель уехала? — воскликнула Летти. — Но… Но я не понимаю…

— И свистнула карету, — заметила Тео. — Ха, эта девочка не пропадет!

— Она уехала? — прорычал Эдгар. — С этим проклятым Бабникером?

Он покраснел так, словно его вот-вот хватит удар.

— Она предпочла мне этого юнца?

— А что в этом странного? — побледнев как мел, спросила Элизабет.

— Ах, Изабель! — грохнул кулаками по столу Эдгар. — Я подарил ей бриллиантовое ожерелье, а она швырнула мне его в лицо!

— Вот как? — удивилась Летти. — Ах, до чего это грубо! И как не похоже на Изабель! Для этого ее нужно было вывести из себя!

Она спохватилась и виновато посмотрела на Эдгара.

— О… дорогой…

— Выше нос, Эдгар! — сказала Тео. — На этот раз, считай, тебе повезло. По крайней мере, это не был цветочный горшок!

— Хм-м-м… — потупился Эдгар. — Она не то чтобы кинула мне в лицо это ожерелье. Она оставила его… вчера ночью в моей спальне.

— Оставила? — спросил Терренс, испытывая неожиданное облегчение. — Проще говоря, вернула?

— Да, черт побери, — неохотно согласился Эдгар и тут же злорадно рассмеялся. — Только не торопитесь радоваться, молодой человек! Перед этим мы провели с ней волшебную ночь!

Терренс застыл и медленно сказал:

— Ложь!

— Нет! — подскочил на стуле Эдгар. — Эта маленькая кошечка измочалила меня до полусмерти!

— Так вот почему ее не было в своей спальне, когда я заходила! — ахнула Амелия.

Терренс быстро повернулся к ней.

— А когда ты заходила к ней и зачем?

Амелия потупилась и покраснела.

— Она… Она сказала, что собирается уезжать, и попросила меня прийти помочь ей уложить вещи. Я и не знала, что она решила оставить тебя ради… папы.

— Да нет, — безжизненным голосом сказала Элизабет. — Она оставила его ради Джоша.

— А во сколько Изабель просила тебя прийти? — спросил у Амелии Терренс.

— Э-э-э… — замялась Амелия. — Я обещала ей быть в четверть первого, но… но пришла позже. Понимаешь, у меня под окном кричала какая-то неизвестная мне птица… Я услышала и пошла поискать ее.

И тут Терренс все понял.

Изабель не лгала ему. И никаких ловушек не строила.

Она на самом деле рассчитывала на то, что сразу после полуночи в ее спальню придет Амелия.

Он ненавидящим взглядом окинул коричневую ворону.

— И ты позволила какой-то треклятой птице нарушить уговор?

— Но… у нее был такой необычный голос, — съежилась Амелия.

— Ушам своим не верю, — покачал головой Терренс. — Из-за тебя я обвинил Изабель в… И все потому, что в твою куриную башку взбрело отправиться на поиски какой-то птицы! — Он мстительно засмеялся и сказал: — Это знак свыше!

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Амелия.

— Однажды ты увидела сову и решила, что это знак. Решила, что после этого мы должны пожениться. Теперь я объявляю, что вчерашняя птица — это тоже знак, после чего мы не можем пожениться.

— Что? — обомлела Амелия. — Но… Но…

— Рука судьбы, — усмехнулся Терренс и мигом почувствовал себя легко и свободно.

Он мог бы даже сказать, что чувствует крылья у себя за спиной, да только уж больно не хотелось ему ни говорить, ни думать ни о чем, что имело хотя бы и самое отдаленное отношение к птицам.

— Я не женюсь на тебе, Амелия. Можешь проваливать со своими проклятыми птицами на юг Франции или еще куда-нибудь, где потеплее, — в пекло, например. Мне наплевать. Езжай к этим птичьим профессорам. Я думаю, им любопытно будет изучить такую дурацкую птицу, как ты. Знаешь, если даже они решат набить из тебя чучело, я не буду против. Что до меня, то я собираюсь жениться на Изабель!

— Эхма! — крякнула Тео.

Летти всплеснула ручками.

Дороти победно улыбнулась.

Эдгар покраснел от гнева и завопил:

— Что?! Ты собираешься оставить мою ненаглядную девочку ради этой потаскушки? После того, как Изабель провела со мной ночь? Бурную ночь, прошу заметить!

— Я уже говорил, что не верю ни одному вашему слову, — холодно сказал Терренс. Рухнули невидимые внутренние перегородки, и его сердце наполнилось светом и радостью. — Я знаю Изабель. Я ей верю.

— Простите меня, — сказал Стилтон. — Если мне будет позволено сказать…

— Нет! — огрызнулся Эдгар. — Какой-то там дворецкий…

— Говорите, Стилтон, — сказала леди Дороти. — Я приказываю.

Стилтон поклонился и откашлялся, прежде чем начать.

— Мисс Изабель не могла провести бурную ночь с сэром Эдгаром, если вы, мистер Терренс, встретились с нею в полночь. — Он взглянул на Терренса, вопросительно подняв бровь. — Я надеюсь, вы не были необязательны?

Терренс рассмеялся в ответ.

— Не был, — он осуждающе покосился на Амелию. — В отличие от некоторых, я пришел, как и обещал. И даже немного раньше.

Стилтон поклонился и продолжал:

— Как и сэр Эрроурут. Мисс Изабель даже заволновалась из-за этого.

— Что? — воскликнул Эдгар. — Постойте, постойте, а откуда, собственно, вам все это известно?

— Дворецкий должен знать все, что происходит в доме, — заметила леди Дороти. — Для этого я и наняла Стилтона на службу.

Стилтон кивнул.

— Я был единственным человеком, который знал о распоряжении мисс Изабель по поводу доставки двух бутылок шампанского. Я сам же их и разнес, как было приказано, — он виновато посмотрел на Дороти. — Она заверила меня, что не причинит ни малейшего вреда ни вам, ни мистеру Терренсу, но, если все получится, сможет помочь всем.

— Так и получилось, — кивнула леди Дороти. — Так и получилось.

Дворецкий повернулся к Эдгару.