Стефен Коллинз - Притяжение

— Я очень устала от всего этого.

— От чего?

— Это так ужасно: мечтать о муже, иметь… план…

— Может быть, ты прекратишь поступать подобным образом, когда у тебя будет муж и дом — словом, когда ты начнешь осуществлять свой план?

— Конечно. Может, я делаю всякие глупости отчасти из-за того, что знаю: имея мужа, дом и семью, я ничего подобного уже не испытаю.

— Ты думаешь, что избавишься от наклонностей наркоманки?

— Мне не хочется, чтобы ты меня так называла.

— Это я уже поняла. Послушай. Существует такое понятие, как поведение, свойственное наркоману. Пьянство, кокаин, героин, секс, обжорство, — неважно. Важно другое. Я хочу, чтобы ты призналась в этом самой себе.

— Призналась в чем?

— Если ты не отдашь себе отчет в том, что ведешь себя как наркоманка, все будет повторяться снова и снова. Так вот, если ты этого не хочешь, спроси себя: какую цену ты готова за это заплатить.

— Признаться себе, — повторила Ник, — признаться, что я… наркоманка?

— Да.

— Как я могу это сделать?

— Об этом поговорим в следующий раз, — пообещала Мартина, взяв в руки регистрационную книгу. — А пока ты должна сделать кое-что, после чего тебе станет легче. Правда, результата придется немного подождать.

— Хорошо. Что я должна сделать?

— Сдать анализы на СПИД.

* * *

Ник вышла из офиса Мартины и, направившись вверх по Шестой авеню, осознала, что едва ли решится пойти в клинику, подвергаясь риску быть узнанной. Только не это.

Ник уже сдавала однажды подобный анализ. Это было года три назад. После того как она выпила несколько бокалов дешевого шампанского и занималась оральным сексом с красивым молодым кубинцем в мужском туалете «Палладиума». До этого они танцевали около часа. Закончив один из особенно быстрых танцев, кубинец скинул свою промокшую от пота рубашку, и тогда Ник провела его в уборную, оказавшуюся пустой, и затолкнула в кабину. Не размениваясь на поцелуи, он скользнул вниз и едва не довел Ник до исступления, лаская языком. Потом она заставила кубинца подняться, расстегнула ремень на брюках и, находя мужские достоинства партнера восхитительными, ласкала их ртом. Через пару месяцев Ник пошла в клинику делать анализ. Для конспирации она оделась очень скромно и зарегистрировалась под вымышленным именем. Получив результат анализа, не подтвердивший ее опасения, Ник восприняла его как отмену смертного приговора.

И как ей быть теперь? Ник вовсе не была уверена, что секретаршам ее клиники не захочется посплетничать, а оставаться инкогнито становилось все труднее. Она снималась в мыльной опере (которой, впрочем, не суждена была долгая жизнь), играла в нескольких пьесах и исполнила за это время множество эпизодических ролей в фильмах, отчего люди на улице узнавали ее все чаще и чаще. К ней не подходили без конца с вопросом: «Вы Николетта Столлингс, актриса, не так ли?» Но она ловила на себе неуверенные взгляды, за которыми следовали вопросы типа: «Может быть, я вас знаю?», или «Не учились ли мы с вами в одной школе?», или «Где мы с вами встречались?».

С одной стороны, это очень приятно — когда тебя узнают. Но рано или поздно собеседник неизбежно задавал вопрос: «В каком фильме (в какой пьесе) я вас видел?» В таких случаях Ник чувствовала себя обязанной назвать свои роли, которые могли запомниться; обычно дело кончалось тем, что ей приходилось оглашать едва ли не весь свой послужной список. Конечно, она испытывала при этом чувство унижения.

Правда, Ник не единожды слышала и читала (каждый раз с чувством огромного облегчения), что опасность подхватить вирус СПИДа после одного полового акта крайне мала. Но это если дело обойдется без кровоточащей ранки. Без повреждения кожи. Но в отеле «Пьер» были и кровь, и повреждение кожи.

Сейчас нужно было поделиться с близким другом. Но Ник так и не нашла в своей памяти ни одного человека, которому могла бы позвонить в такую минуту. Все последние годы были посвящены артистической карьере, если не считать взаимоотношений с мужчинами. Ник относилась с симпатией ко многим женщинам, она нуждалась в подругах, но эта сторона жизни почему-то не получала развития. Начиналось с того, что она довольно близко сходилась с женщинами-коллегами, но тут неизбежно появлялся мужчина, и подруги, которых Ник невольно начинала игнорировать, куда-то исчезали. Наиболее длительной оказалась ее связь с Хелом. Образовался даже круг людей, для которых они были неразлучной парой. Но Хел понял, что Ник ему изменяет; он этого никак не ожидал. После разрыва Ник потеряла еще нескольких подруг, которые встали на сторону Хела.

Она настолько увлеклась темой, которая обсуждалась на сеансе психотерапии, что забыла занять у Мартины денег, чтобы дотянуть до понедельника. Ник повернулась и пошла обратно. Но, сделав несколько шагов, передумала и вновь пошла вверх по Шестой.

«Пойду пешком. Это взбодрит меня».

Путь был долгим, а погода подходила для пешей прогулки. Продолжая идти по Шестой авеню, Ник увидела понравившиеся ей туфли в витрине магазина и остановилась, чтобы их рассмотреть. Тут она услышала голос:

— Я вас знаю!

Ник, испугавшись, обернулась. Перед ней стояла полная женщина с открытым, доброжелательным лицом.

— Да. Да. Я уверена, что мы где-то встречались, — продолжала женщина.

«Начинается».

— Не думаю, — ответила Ник.

— Вы, случайно, не актриса?

«Солги. Скажи, что нет».

— Да. Я актриса.

— Не играли ли вы… в «Праве на наследство» на второй сцене?

Ник слегка расчувствовалась.

— Да. Играла.

— Вы были просто великолепны. Я не буду вам надоедать, — спохватилась женщина, собираясь идти дальше. — Просто я почувствовала, что должна вам это сказать.

— Вы нисколько меня не побеспокоили. Ничего страшного. По правде говоря…

Женщина остановилась.

— По правде говоря, что? — участливо спросила она.

— Да нет, ничего. Просто я подумала… неважно. Спасибо за внимание ко мне.

— Вы очень талантливы. Мы многого от вас ожидаем.

— Мы? — переспросила Ник.

Женщина подняла обе руки, обнимая этим жестом всех вокруг: весь город, целый мир.

— Все мы.

— Ну, я постараюсь, — пообещала Ник, улыбаясь.

— Простите меня за то, что я сейчас скажу, но… не старайтесь, — посоветовала женщина. — Просто делайте.

Ник озарила безумная идея.

— Простите, могу я попросить вас об одолжении?

— Сделаю все, что смогу, — пообещала женщина.

— Так вот, — выпалила Ник с нервным смешком. — Конечно, это сумасшествие, но я… потеряла вчера кошелек и нуждаюсь в деньгах, чтобы дотянуть до понедельника. Если бы вы одолжили мне, скажем, двадцать долларов, я бы как-нибудь перебилась. Я запишу ваш адрес и вышлю вам долг по почте в понедельник. Или верну его как-нибудь иначе… например…

— Но существует одна проблема, — прервала ее женщина. — У меня нет адреса.

— Как?

— Я бездомная, — пояснила женщина, улыбаясь. — Извините.

— Ах, это вы меня извините.

— В такую погоду, как сегодня, бездомность не тяготит.

— Вы не обидитесь, если я задам вам один вопрос? — не удержалась Ник. — Как получилось, что вы попали на «Право на наследство»?

— У меня есть свои приоритеты, — пояснила женщина. — Питание. Крыша над головой. Театр.

— Понимаю, — сказала Ник, не зная, что добавить.

— Думаю, у вас тоже есть свои приоритеты, — продолжала женщина. — Вы должны их придерживаться. Вы талантливы.

— Спасибо, — поблагодарила ее Ник, вглядываясь в глаза собеседницы. — Я очень вам благодарна.

— У меня есть около одиннадцати долларов, — сказала женщина, доставая кошелек.

— Ах, нет. Я не возьму.

— Почему? — спросила женщина, неожиданно повысив голос. — Потому что я бездомная? Возьмите!

— Ну, что вы, — возразила Ник. — Вам они понадобятся. Мне ведь нужно только добраться до дома. А вам нужно искать ночлег.

— Возьмите!

— Нет, я не могу…

— Ну и черт с тобой! Пошла отсюда! — Женщина уже визжала. — Пошла вон! Тоже мне актриса! Чтоб я больше тебя не видела.

Женщина пошла дальше, продолжая выкрикивать проклятия, оставив Ник среди небольшой толпы прохожих, привлеченных шумом.

Когда кто-то из зевак приблизился к Ник и доброжелательно произнес:

— Я вас знаю! — Ник поспешила унести ноги и не останавливалась, пока не дошла до дома.

Дверь подъезда оказалась закрытой. У охранника был обед. Озираясь, нет ли поблизости грабителей, Ник отперла дверь своим ключом и, миновав холл, направилась к лифту, который, к счастью, работал.

Добравшись до своей квартиры, она вставила ключ в верхний замок, но дверь отворилась от давления ее руки, еще до того, как Ник успела повернуть ключ в замке. Кто-то ее уже отпер.

Неужели она забыла запереть дверь? С ней такое случалось. Ник попыталась вспомнить, как уходила, но не смогла. С минуту она постояла, не двигаясь, чувствуя, как повышается количество адреналина в крови.

«Это Хел. У него есть ключи».

Но Ник недавно слышала, что он завел себе новую подружку и угомонился.

— Хел? — позвала она. Ей почему-то очень захотелось, чтобы это был он.

Не дождавшись ответа, Ник вошла в квартиру. Если это ограбление, злоумышленники могли скрыться, воспользовавшись пожарной лестницей, примыкавшей к спальне. Такое тоже уже случалось.

«У тебя просто паранойя. Ты забыла запереть дверь».

— Закрой дверь, — раздался голос сзади. Ник резко обернулась и увидела Джеффри.

— Закрой дверь, мисс Николас. Надеюсь, ты не возражаешь, что я называю тебя мисс Николас? — Он говорил не совсем внятно и, кажется, с трудом держался на ногах. — Закрой дверь.

Ник заперла дверь. Джеффри запер ее еще и на второй замок и жестом пригласил хозяйку квартиры в гостиную.

Проследовав за ней, Джеффри произнес, имитируя голос за кадром в фильме ужасов:

— Дрожа от страха, она спрашивала себя: как сюда попал это ужасный человек с пистолетом?

Джеффри остановился у окна, из которого недавно прыгал, и повернулся к Ник.

— Он, видишь ли, украл ключи, — Джеффри показал Ник запасную связку ключей. — Вчера, когда ты снизошла к его просьбе и стала переодеваться в свое великолепное кашемировое платье, он впервые в жизни совершил кражу. В общем, я заметил связку ключей. И подумал: «Они мне могут понадобиться». Как раньше понадобился твой адрес и телефон, и ты сама, и вся любовь, которой ты смогла заполнить мою жизнь за последние два дня. — Джеффри достал откуда-то маленький пистолет. — Я взял его с собой, чтобы в крайнем случае принудить тебя кое к чему, но очень надеюсь, что в этом не будет необходимости. Держа его в руках, я чувствую себя полным идиотом. — Теперь Джеффри говорил нормальным тоном. — Он не настоящий. Это стартовый пистолет. Я пользуюсь им, когда сужу соревнования, в которых участвует мой сын. — Джеффри засмеялся невеселым смехом. — Если моя жена осуществит то, что задумала, я не скоро увижу своих детей, так что судить соревнования мне тоже вряд ли придется.

— Джеффри…

— Спокойно, мисс Николас. Мисс Столлингс. Мисс Половой акт. Вот твое настоящее имя: мисс Половой акт. И в словаре рядом со словами «Половой акт» будет помещена твоя фотография.

— Чего ты хочешь, Джеффри?

— Ты узнаешь, узнаешь. Не беспокойся.

«Заставь его расслабиться. Во что бы то ни стало. И доберись до телефона».

— Ты не возражаешь, если я схожу в ванную? — спросила Ник.

— Я пойду с тобой, — ответил Джеффри.

— Пожалуйста.

— В ванной есть телефон? — спросил он. Затем грубо схватил Ник за запястье и потащил ее к холлу, приговаривая: — А вот мы посмотрим.

Он осмотрел ванную. Телефона там не было.

— Можешь идти, — скомандовал Джеффри, отпустив ее руку. Ник закрыла за собой дверь, делая вид, что принимает душ.

«Дай ему то, что он хочет».

Ник вышла из ванной. Джеффри поджидал ее у двери.

— Джеффри, пожалуйста, скажи мне, чего ты хочешь.

— Чего я хочу? Так… дай подумать. Хм… Я знаю, что покажусь тебе ужасным занудой, но я должен еще раз увидеть тебя в твоем кашемировом платье, прежде чем… Так ты будешь настолько любезна?

— Боюсь, платье сильно измято, я бросила его в кучу грязного белья, — заметила Ник.

— Ничего, ничего, — успокоил ее Джеффри почти весело. — Теперь это уже традиция.

Он был то ли пьян, то ли накачался какими-то лекарствами. На его левом запястье была гипсовая повязка, на щеке — пластырь. Он снял пластиковый воротник, но оставался спортивным мужчиной шести футов ростом. Ник не смогла бы осилить его. Она должна была хитростью заставить его уйти.