Я жалела тетку. Жалела, потому что любила ее. Даже за гремучий характер. Старалась не показывать этого, но любила. Она мне была более близким человеком, чем отец. Очень боялась ненароком обидеть ее. Тем более теперь.


      - Теть Нин! Ты не дуйся, как мышь на крупу, - сказала я ей сердито. - Все равно поеду. Если, конечно, Миша завтра вечером будет дома.


      - Будет он дома! Как же! Жди! - теребя потрескавшимися от большого количества лекарств пальцами край простыни, буркнула тетя Нина.


      Но Мишка, седьмой раз за неделю явившийся домой лишь к ночи, чувствовал себя виноватым и оказался на моей стороне. Вопрос был решен.


      Я оставила мужу несметное число инструкций по домашнему хозяйству, по приготовлению ужина. И на следующий день, никуда не заходя, кроме пары магазинов, отправилась к Светке.


      Дверь мне открыл Олег.


      - Привет, Олежка! - я вытянула вперед шею.


      - Привет! - он ласково усмехнулся и дотронулся сухими губами до моей щеки. С некоторых пор такое приветствие вошло у нас в привычку. И Рыжему приходилось мириться с этим.


      - Что у вас тут случилось? Кто-то умер? - как всегда неудачно пошутила я.


      - Умер! - возмутился Олег, стаскивая с моих плеч ветровку. - Тогда все представлялось бы намного проще!


      Пока я возилась со сломанными застежками на туфлях, он рылся под вешалкой, доставая мне тапочки.


      Я успела крепко привязаться к нему. Как к брату. Любила его. И почти всегда была его союзницей.


      - Так в чем, собственно, дело? - с сочувствием спросила его, оглядывая себя в зеркале.


      - А ты у Светки сама спроси. Второй день все в доме на ушах стоят, - пожаловался он, поднимая с пола мои сумки и пристраивая их на специальный крючок.


      Ну, если Олег жалуется!


      - Свет, Алька приехала! - крикнул он в комнату.


      В ответ не раздалось ни шороха.


      - Проходи, - Олег приобнял меня за плечи и подтолкнул вперед. - Сейчас и ты на уши встанешь.


      Ничего себе обещаньице! Интересно, что здесь все-таки происходит?


      В большой проходной комнате на диване лежала Светка. Одетая, как на вечеринку. С мокрым полотенцем на лбу. Рядом с диваном на резной табуреточке стояли чашка с водой и пузырек с каким-то лекарством.


      - Ей плохо? - испугалась я.


      - Да, нет, - растерялся Олег. Проследил за моим взглядом и с трудом подавил смешок.


      - А лекарство?


      - Ты про это? Валерьянка, - с веселой снисходительностью пояснил он и опять сделал над собой усилие, чтобы не хохотнуть.


      Я ровным счетом ничего не понимала. Но чувствовала некий подвох. Светка выглядела на все "пять". Лучше, чем когда-либо. Щеки - кровь с молоком. Может, это просто отсвечивает чудный розовый джемпер? Мягкий и пушистый. О таком джемпере я и не мечтала.


      Олег с явным удовольствием понаблюдал немного за моей растерянной физиономией. И только потом насмешливо сказал сестре:


      - Вставай, симулянтка. Человек больную тетку бросил, к тебе примчался. Хватит комедию ломать.


      Светка открыла глаза.


      - Пошел вон, дурак!


      - Слушаю и повинуюсь! - откозырял он и отправился на кухню. - Чайник ставить?


      - Ставь, - ответила Светка. Сняла с головы мокрое полотенце и села.


      - Ты одна?


      А с кем я должна быть? Рыжего она сама видеть не захотела. Или надеялась, что он, как частенько бывало, напросится со мной? Вот ведь нахалка. И почему я ее терплю столько лет? Единственная подруга. Куда денешься?!


      Светка кинула взгляд в стекло книжного шкафа, стоящего против дивана. Поправила волосы. Не надоедает же ей бесконечно прихорашиваться!


      - Где ты была? Я тебя жду тыщу лет.


      - Да я прямо с работы к тебе. Никуда не заходила.


      - Могла бы пораньше отпроситься.


      Мне стало смешно. Тетка права. Я - больша-а-я дура.


      - Ты мне нужна. Ты мне вот как нужна. Пошли на кухню.


      - Там Олег. Чай готовит.


      - Мы его выгоним, - пообещала она. Я только тяжело вздохнула.


      Олег, который и довел сестру до валериановых капель, во избежание лишних осложнений, предпочел вообще исчезнуть. Он созвонился с какой-то девушкой, подмигнул мне и удрал из дома. Родителей Светка заблаговременно отправила в кино. На старую итальянскую комедию. Так что мы остались одни. И теперь спокойно попивали чаек с бисквитами. Светка достала из чешской горки чешский же сервиз, над которым непрерывно тряслась ее мать. Приготовила чай. Такой, как я люблю.


      Новость у Светки и впрямь была потрясающей.


      - Нет, ты понимаешь? - фонтанировала она. - Ведь как он пристал!


      Я кивала головой и поддакивала. Говорить все равно было невозможно. Светка не давала. Она трещала и трещала: как познакомились, где, когда и все, все, все о нем.


      - Ну что мне делать? - периодически спрашивала она скорее у самой себя. Я выбрала момент и наконец встряла:


      - Если ты сомневаешься, то пошли своего Андрея по месту его постоянной прописки.


      - Нет, - вдруг сразу притихла Светка. - Ты ничего не понимаешь. Мне ведь предложение сделали. Как я могу его послать?


      Ну да, конечно. Как я сразу не сообразила? Доверие, которое оказывал ей этот Андрей, потрясло Светку настолько, что она готова сдать позиции. Еще бы. Мы-то все ее давно всерьез не принимаем, а тут свеженький человек. К тому же - претендент на руку и сердце. Единственный претендент.


      - Свет, а он тебе хоть капельку нравится?


      - Он хороший, - жалобно вздохнула она, - красивый, умный ... Перспективный ...


      - Но я его не люблю, - мне пришлось закончить эту фразу за нее.


      Светка сразу ощетинилась.


      - А ты Мишку любила, когда выходила за него?


      Любила я тогда Рыжего или нет, знали только мы с ним. И мне не хотелось просвещать на этот счет Светку. Становилось неприятно, если она пыталась залезть в душу.


      - Мне нравятся ваши чашки, Светик. Они такие милые. Особенно эти тонкие полосочки на стенках ...


      - Мне они тоже нравятся, - живо отозвалась Светка. - Но мы говорим сейчас о моем замужестве. Не увиливай пожалуйста от ответа. Так ты любила Мишку или нет?!


      Разумеется, любила. До беспамятства. Стала бы я выходить за него замуж в шестнадцать лет, рискуя практически всем? Мне до сих пор никто не верит, что я вышла замуж в десятом классе, и ребенка при этом не ожидалось... Только Светику обо всем этом знать совершенно ни к чему.


      - Свет, - я вздохнула, продолжая рассматривать чашку, - меня Мишка даже не спрашивал, чего я хочу и кого я люблю? Он просто взял и женился. А Андрей, насколько я поняла, просит ...


      Светка опять схватилась за заварочный чайник. Красивый! Ополоснула его и приготовила свежий чай.


      - Я же у тебя совета прошу, - сказала капризно.


      - Ты бы с родителями посоветовалась, с братом.


      Она поставила чайник прямо перед моим носом. Села. Подперла щеку рукой - пригорюнилась.


      - Они больше ничего не хотят об этом слышать.


      - О чем? О твоем замужестве? - удивление мое было слишком велико, чтобы его скрыть.


      - Понимаешь, они больше не хотят обсуждать со мной этот вопрос.


      Вот теперь понимаю. Теперь все встало на свои места. Потому и Олег сбежал на свидание. И родители Светкины, такие домоседы, увеялись в кино. Она всех достала. За сутки с небольшим. Мне бы такие способности.


      - Но я не знаю твоего Андрея. Я его никогда не видела. Даже слышу о нем в первый раз.


      - Это не проблема, - встрепенулась Светка. - Я вас познакомлю.


      И о чём говорить? Ей не докажешь, что с такими вещами не спешат, если нет любви. Ее не исправишь.


      - На твоем месте, - я налила себе еще чаю - не пропадать же свежей заварке? - я бы не торопилась.


      - А я и не тороплюсь, - пожала она плечами. - Это он спешит. Боится - передумаю.


      - Ну, хорошо, а где вы жить будете?


      - Все продумано. У него окопаемся. Он с мамой живет. Там мама - творческий работник. Полгода в командировках. Остальные полгода или в доме отдыха писателей, или на даче в Покровском.


      Я почувствовала, что предсказание Олега начинает сбываться. Еще немного и окажется, что опорой мне вместо ног служат уши.


      - Ну, тебя, Свет! Делай, как знаешь. Если не терпится выйти замуж, то соглашайся.


      - А я и согласилась, - мило сообщила она. - Мы уже и заявление подали.


      Прошло, наверное, не меньше минуты, прежде чем ко мне вернулся дар речи.


      - Какого лешего ты тогда всем душу мотаешь?


      - Аль! - она с возмущением посмотрела на меня. - Ты такая странная. Это же очень важный шаг. А вдруг я передумаю?


      - Но после драки кулаками не машут, - я опять схватилась за чашку с чаем.


      - Но могу же я передумать?


      Ух! Если потреблять Светку в больших количествах, то запивать ее надо не чаем, а нашатырным спиртом. К сожалению, нашатыря под рукой не было. Пришлось еще два часа довольствоваться индийским чаем со слонами.


* * *


      Я не стала пользоваться звонком, чтобы не тревожить тетю Нину. Было довольно поздно. Открыла дверь своим ключом.


      Мишка выскочил в коридор.


      - Это ты? Все в порядке?


      - А что? Что-то должно быть не в порядке?


      - Да, нет. Просто ты оч-чень рано приехала, - он повернулся и пошел на кухню. Судя по полотенцу, висевшему на его плече, Рыжий мыл посуду.


      - Есть будешь? - крикнул он мне с кухни.


      - Нет, - я разделась и пошла за ним, - у Светки чаю с пирожными напилась.


      - Ну, что там у них стряслось? - спросил он, не оборачиваясь.


      Я не ответила. Я смотрела на него. Мы так редко виделись в последнее время. У Рыжего бесконечные дежурства в клинике, ночные операции, тяжелые случаи. Иногда у меня складывалось впечатление, будто он один оперирует во всем городе. Сама знаю, что он много работает. Гораздо больше, чем другие. Подающий надежды блестящий молодой хирург. Карьерист - вот он кто. Работа, работа, работа ... А если я соскучилась? Его хватало только на то, чтобы утром и иногда вечером чмокнуть жену в нос. В кино не ходим. В театры, на выставки и подавно. Лес и на картинке можем не узнать. Хорошо, хоть изредка ездим в гости к Олегу со Светкой. Или они приезжают к нам. Слава богу, нет ребенка. Он бы рос без отца.


      - Я, кажется, спросил у тебя, что там стряслось? Ты не заснула? - Рыжий мыл кастрюлю из-под рыбы.


      Вот. Не даст даже немного помолчать.


      - Светка замуж выходит.


      - Никогда не замечал за тобой склонности острить, - Мишка взялся за ножи и вилки.


      Господи. Какой же он все-таки огромный. Заполняет собой все пространство. Кухня кажется куриной клеткой, когда он здесь. Еще бы. Всего четыре квадратных метра. А столовые приборы в руках у Рыжего выглядят просто спичинками.


      - Я острить и не пытаюсь. Это твоя епархия. Ей сделали предложение, и она согласилась.