–Мне просто нужно...– Он сделал паузу. – Ты помнишь наше первое свидание?

Неужели он действительно думал, что я настроена на прогулку по закоулкам памяти?

–Ты, должно быть, шутишь, Дэнни, – сказала я.

–Нет, я действительно пытался его вспомнить. Я знаю, что я полтора часа тащил тебя в какой-то причудливый ресторан в центре Портленда, потому что я пытался произвести впечатление. И я знаю, что ты хотела разделить того голубя. Я думал, что это так экзотично. Кто заказывает голубя? Мы же живем не на Среднем Западе.

–Перепелка.

–Видишь? Я не могу вспомнить.

Без особых усилий, я могла рассказать ему все об этой ночи. Мы ели перепелов, которые были ужасны. Точнее, я ела. Дэнни, с одетым поверх футболки галстуком (это не шутка), заказал картофель и трюфели, а потом попытался вытолкнуть часть трюфелей, утопив их в кетчупе, чтобы замаскировать их вкус. И я надела короткое платье, которое, как я думала, заставило меня выглядеть сексуально. В итоге я слишком перестаралась. Я забыла смутиться из-за этого. Я забыла отказаться от последнего куска миндального пирога, когда он предложил его мне. И я даже не остановилась перед дверью, без раздумий позволив ему подняться наверх. Я не строила из себя кого-то другого. Я не знаю, почему я была так уверена в своем страшном платье. Однако оно сработало. Я была уверена, что нашла свою половинку. Которой оказался двадцатиоднолетний бесстрашный осел.

Дэнни покачал головой:

–Я знаю, что в какой-то момент все было хорошо. Но детали все время ускользают... возможно, это потому, что, когда я думаю о тебе, я возвращаюсь в тот день, когда мы встретились.

Я уставилась на него, не зная, к чему он клонит. И не уверена, что хотела знать.

–Мы были на футбольном матче, да? И ты сидела в ряду передо мной.

–Я была позади тебя, Дэнни.

Он покачал головой:

–Нет, определенно нет. Ты сидела в ряду передо мной, и я постучал по плечу твоей подруги, чтобы спросить, есть ли у нее лишнее пиво. Она принесла шесть банок с собой, они стояли рядом с ней, но осталось два пива, и она хотела отдать мне одно. Но ты остановила ее, буквально вытащила пиво из рук, и сказала, что у вас нет лишнего.

Он был прав. Я так и сказала. И я сидела перед ним. Тогда я обернулась и посмотрела на него. Это был парень с убийственной улыбкой и невероятными глазами – и я поняла, что, вероятно, никто никогда не отвергал его раньше. Никто никогда не говорил, что у них нет лишнего пива для него. Вероятно, они даже выбегали и покупали его вместо него, если нужно. Но я знала, что если подруга отдаст ему пиво, она будет держать другое для себя. Поэтому я отобрала его, сказав, что ему придется отправиться за выпивкой под трибуны. «Ты такой же, как и все остальные». «Прости, я тебя спрашивал?» – сказал он. На тот момент он уже немного флиртовал. Он уже наклонился вперед, чтобы послушать, что я скажу дальше.

Дэнни пожал плечами:

–И дело в том, что ты не играла в игры или не пыталась произвести на меня впечатление. Ты просто искренне хотела пива. – Он посмотрел прямо на меня. – Я пробовал миллион раз поговорить, чтобы ты поняла, что делаешь, чтобы поняла, чего это стоит. Ты отставила нас в сторону. Продала нас.

–Значит, я не должна была вообще меняться?

Он снова покачал головой:

–Это не то, о чем я говорю. Я не ожидал, что ты останешься такой, как будто тебе всегда двадцать один год.

–Похоже, это именно то, чего ты хотел.

–Ты была самым честным человеком, которого я когда-либо встречал. Вот почему я выбрал тебя. И именно поэтому я не особо напрягался из-за поддельных кулинарных видеороликов, или твоего макияжа. Я не думал, что ты можешь потерять то, что определило тебя. Но это именно то, что исчезло, – сказал он. – Я не мог примирить ту женщину, в которую ты превратилась, с той, кого я знаю. Или знал...

Мое сердце бешено стучало.

–Значит, ты должен был просто уйти.

–Но это и моя вина. Ты все время спрашивала меня о том, что неважно, если ты солжешь о чем-то? Или, если ты немного подделаешь что-то? – Он пожал плечами. – Я дал тебе разрешение продать себя. Но хуже всего было тогда, когда ты даже не спрашивала. Я стал кем-то другим, с кем ты пыталась двигаться дальше.

Мои руки поднялись вверх, чтобы остановить его:

–Я не могу слушать это.

–Почему? Потому что ты не хочешь это слышать?

–Точно.

Он кивнул:

–Так спроси меня еще раз, почему я это сделал.

Я уставилась на него, чувствуя, что могу взорваться. Он с серьезным видом смотрел на меня и говорил мне, что сделал это, чтобы спасти меня? Что он сделал это ради любви? Даже если я ему поверила, кто из любви к ближнему стал бы поступать так?

Я не снимала обручальное кольцо все то время, что мы были друг без друга, но я сняла его сейчас. Я сняла его и положила на диван между нами. Мягкий диван, который выглядел так нелепо из-за твердого камня в моей груди.

После этого я выскочила в дверь, пытаясь не обращать внимания на то, как стянуло мои внутренности, и начала спускаться вниз по лестнице.

Чувство не пропадало, независимо от того, как быстро я двигалась. Тяжесть так похожая на отчаяние, которое я не хотела чувствовать. Я надеялась, что смогу убежать от него, если увеличу между нами расстояние. Поэтому я бежала так быстро, как только могла.

Глава 41

Я не помню поездку домой. Так же, я смутно помню, как останавливалась, чтобы отдохнуть, пытаясь отдышаться, пытаясь убедиться, что я собрала себя в единое целое.

В Монток я добралась в шесть утра; солнце как раз поднималось над океаном и дюнами, и дороги были пусты.

Рэйн открыла дверь. Она уже была одета, готовая начать свой рабочий день.

Я все еще была в своем вчерашнем платье, слезы и тушь, стекали по моему лицу. Она посмотрела на меня сверху вниз. Затем повернулась к дивану, к высокому парню в бейсбольной кепке, с длинными костылями рядом с ним и рваным шрамом на колене.

Томас. Ее парень. Он смотрел на меня с гораздо более дружелюбным выражением, чем моя сестра.

Рэйн поймала его взгляд и повернулась ко мне.

–Почему ты решила, что можешь просто появиться здесь? – сказала она.

Отойдя от двери, она позволила мне войти.

Глава 42

Август

Знаете ли вы, что грибы лисички достигают пика своего вкуса в конце лета? Шеф Z любил лисички и считал дни до определенной даты в июле (которой он отказался поделиться), когда он мог бы собрать их в саду. После чего каждый вечер он делал их центральной частью блюда – на столько времени, на сколько позволяли грибы. Прошло восемь дней с тех пор, как Дэнни разрушил мой мир, а мир шефа, в каждый из этих дней, был разрушен лисичками.

Он начал в воскресенье вечером с салата с грушей и лисичками, перешел на фаршированные артишоки с крабом и лисичками, затем переместился к кростини, фрикасе, пастой с лисичками.

Каждый вечер, Z читал сотрудникам ресторана лекцию об универсальности этих грибов, их мясистости и качественной гибкости. И, каждый вечер, он почти плакал (по крайней мере, это был самый близкий вариант к этому), когда много лисичек возвращалось несъеденными.

Я старалась держаться подальше, большинство вечеров, хотя он каждые несколько секунд подходил, чтобы спросить, почему все больше людей оставляют их. Я качала головой, каждый раз пытаясь в одинаковой мере показывать отвращение. И у меня получалось – хотя причина заключалась немного в другом. Мне было противно. От того, как точно Дэнни проделал свою работу. От того, как обманул.

Я не могла перестать проигрывать все в своей голове, и каждая новая деталь была как соль на рану. Мне вспомнились самые странные вещи. Дубовые полы в проекте квартиры Дэнни. Очевидно, он работал над этим проектом дольше, чем несколько дней, раз уж ему представилась возможность выгнать меня из лофта? Утром, когда все началось, моя любимая песня играла на радио-будильнике. Что было не так с радио? Дэнни спланировал и эту часть? Ведь будильник сам не мог это сделать, а его iPhone был подключен к зарядному устройству. Дэнни потребовалось выйти, чтобы поставить эту песню? Моя любимая песня, возможно, напоминала мне, кем я была на самом деле.

В тот вечер он предложил мне другой выбор. Дэнни попросил меня не ходить на вечеринку. Я хорошо это помнила. Он привез с собой герберских ромашек и сказал, что все это отменит, если только я захочу. Вечеринка, как я поняла, на самом деле стала началом конца нашей совместной жизни.

Почему я не приняла его предложение? Где бы я была сейчас, если бы поступила иначе?

Шеф Z подошел к моей столешнице, и у меня было ощущение, будто я смотрю на свое отражение в зеркале. Полная безысходность и отчаяние. Только для шефа это были его недооцененные грибы, а для меня – напоминание, поставленное на повтор, что я полностью и совершенно одинока. Без карьеры, без мужа.

Этого было почти достаточно, чтобы заставить меня довериться ему. И, кажется, этого было достаточно, чтобы заставить его довериться мне.

–Лисичка – хитрый зверь, – сказал он на восьмые сутки, глядя на великолепную тарелку с пастой. – Их нужно собрать в нужное время, чтобы они полностью реализовали свой потенциал.

Это случилось? Мы общались?

–Как бы там ни было, шеф, – сказала я, – думаю, что они вкусные.

Он швырнул тарелку на стол.

–Не слишком, – сказал он и ушел.

Я серьезно подумала о том, чтобы прятать их до конца ночи. Просто, чтобы не видеть его расстроенное лицо. Просто, чтобы сделать хоть что-то, а не сидеть здесь, забившись в угол.

Усугубляло мои страдания и то, что поваренная книга Эмбер имела безумный успех. Уже через неделю она вышла в печать. Я стала вчерашней новостью. Буквально.

Возможно, это было то, что я получила за публичную ложь. Теперь все, что у меня было – стало личным. Моя жизнь была настолько скрытной, что я собиралась родить ребенка от того, кто даже не знал об этом.

Еще одна тарелка макарон с лисичками была возвращена на кухню. На тарелке отсутствовали домашние и довольно изысканные букатини от шефа Z. Остались лишь несколько грибов.

Я осмотрелась вокруг, чтобы знать смотрит ли кто-нибудь на меня. Никто, вроде бы, не обращал внимания, поэтому я подобрала гриб с тарелки и закинула его в рот.

Меня поразил богатый и сочный вкус, с прекрасным количеством специй.

Я потянулась к другому, когда услышала голос позади меня:

–Нет, ты этого не сделаешь.

Я обернулась, чтобы увидеть Итана, стоящего с термосом из нержавеющей стали в руках.

Он с отвращением покачал головой:

–Это слишком низко.

После чего он наклонился и засунул в свой рот оставшийся гриб.

***

–Значит, ты решила залечь на дно, – сказал Итан. – На один день ты остаешься, а на следующий день – исчезаешь.

Спустя несколько часов мы сидели на скамейке возле ресторана, Итан разлил по кружкам горячий какао из термоса. Он протянул одну кружку мне:

–С тобой все в порядке? Томас сказал, что ты спишь у них на диване.

–Я удивлена, что он заметил это. До поздней ночи я остаюсь в машине, ожидая пока они все заснут. А переночевав – убегаю, прежде чем они встанут. Мы не говорили друг другу более двух слов.

–По-моему, звучит удобно. И устойчиво.

–Это здорово.

–Почему бы тебе просто не остаться со мной?

–У тебя есть знакомая знаменитость. И я не могу навязываться.

Он поднял руку, чтобы остановить меня:

–Прежде всего, это не навязывание. И, во-вторых: она улетела в Париж на неделю. Занимается шопингом.

Я посмотрела на его наряд: то же худи, в котором он, казалось, жил, когда не ловил рыбу.

–У вас, ребята, много общего, – сказала я.

–Это увлечение, которое нас объединяет.

Я рассмеялась и сделала глоток какао.

–Значит, вечеринка закончилась не так уж и хорошо? – спросил он.

Я сделала паузу:

–Это был Дэнни.

–В смысле – был?

Я посмотрела на него, ожидая, когда до него дойдет.

–Срань Господня. Муж был тем, кто взломал тебя?

Я кивнула, боясь говорить – опасаясь, что если скажу еще хотя бы одно слово, то заплачу. Четырнадцать лет. Слезы, казалось, не прекратятся. Дэнни был близким мне человеком. Я доверяла ему настолько, что даже не подумала о том, что он сделал это, независимо от его рассуждений. Что это обо мне говорило? Что это говорило о том, как мало я обращала на него внимания?

Итан сложил руки на груди:

–Почему он... просто... почему?

–Он сказал, что сделал это, потому что любит меня, – произнесла я подавленным голосом.

–Есть и другие способы любить кого-то.

Я встретила его взгляд, отчаянно нуждаясь в спасении.

–Ты так думаешь?

– Я это знаю, – сказал он, пытаясь что–то осмыслить. – Как по-твоему, его девушка в этом участвовала?