–Я... Думаю, я - пас.

–Нет. – Голос Джули был твердым. – Серьезно?

Я сама почти не верила, что сказала такое.

–По всей видимости.

–Давай. Почему ты отказываешься?

Справедливый вопрос.

–Я не думаю, что это правильно для меня.

–Откуда ты можешь узнать, что подходит именно тебе? Несколько дней назад я хотела переехать в Мексику, в другие дни – я боюсь вируса Зика. Ты понимаешь, о чем я говорю? Я имею в виду, что ты, явно, не хочешь всегда быть официанткой.

–Я ковыряюсь в отходах.

–У меня болит голова.

–Мне кажется, просто сейчас мне нужна личная жизнь.

–Муж вернулся?

–Нет. Я просто не хочу выставлять себя напоказ. По крайней мере, пока я не пойму, что из моей жизни можно показать посторонним.

–Я не совсем понимаю, что это значит. Но я надеюсь, что ты позвонишь мне, когда придешь в себя.

Возможно, я бы это сделала. Но я так не думаю.

–Спасибо, что подумала, будто это хорошая идея.

–Сейчас я в этом уверена немного меньше, – сказала она.

Глава 51

Есть еще одна вещь, которую вы должны знать о «Moonlight Mile» – это то, что я пыталась запомнить, за что цеплялась снова и снова. Причина, по которой Мик Джаггер написал текст. Причина, по которой так волнительно говорил Мик Тейлор. Это была одна из немногих песен, написанных Джаггером, которые показывали его усталость на протяжении всего жизненного пути, давление, сопровождавшееся его появлением.

Джаггер всегда разделял свой сценический образ и личные чувства. Так было поразительно и невероятно слушать, как он раскрывает свое одиночество. Выставляет себя напоказ.

Как только я отошла от разговора с Джули, то сразу включила эту песню. И теперь, когда Джули уже было все равно, я поняла лучший ответ на вопрос, почему я захотела отказаться от шоу. Я поняла: в наше время подобного не могло случиться с Джаггером, не так ли? Если бы Джаггер жил сегодня, вместо того, чтобы слушать самую честную рок-песню, когда-либо написанную, мы смотрели бы его шоу в Facebook про то, как жизненный путь истощает его. Через несколько часов мы бы прочли в его Твиттере извинения за то, что он сказал неправду, и с ним все в порядке. Мир заставляет нас опасаться своих собственных мыслей.

Было бы его извинение искренним? Было бы оно достаточно искренним?

В реальности, не так-то просто быть знаменитым или известным в определенном уголке мира – какой была и я на какой-то момент.

До сих пор, слушая эту песню, я пыталась понять, мы теряли, променяв нашу частную жизнь на все остальное. Как назло, это всегда происходит тогда, когда наша жизнь становится слишком запутанной, задолго до того, как мы находим время, чтобы осознать, чего мы хотим на самом деле.

Мне казалось, что это должно быть что-то важное. Что-то такое, что дает возможность написать подобную песню.

Глава 52

В тот же вечер я сказала шефу, что мне нужно поговорить с ним.

Я все еще немного сомневалась, правильно ответила Джули или нет. Сомневалась и пыталась сосредоточиться на работе.

Мы обсуждали остатки от ужина, которые состояли в основном из лардо (прим.: итальянский кулинарный продукт из свиного сала) и масла из водорослей, которое он подавал вместе с хлебом. Все зависело от дня недели: была ли еда разбросана по тарелке или они возвращались чистыми. По субботам, люди топили кусочки свежего хлеба в обоих типах жира. Но по воскресеньям они, похоже, начинали привередничать. Шеф Z же больше интересовался не хлебом, а тем, что я хотела сказать.

Прежде, чем я успела промолвить хоть слово, он поднял руки и остановил меня:

–Я уже знаю, что ты собираешься сказать.

–Вы знаете?

Он указал на кухню.

–Дуглас рассказал мне о твоем маленьком поддельном телешоу. Когда пытался заставить меня заменить тебя своим племянником.

–Он рассказал?

Шеф пожал плечами.

–Это всего лишь заголовок, мне все равно. Кулинария и телевидение – две разные вещи. Одной из них является идиотизм.

–Шоу было в Интернете. Хотя, когда выяснилось, что я не умею готовить, Food Network отменила мой контракт. Я собиралась работать на них.

–Зачем ты это делаешь?

–Что?

–Забудь, мне все равно.

Он покачал головой, не интересуясь моей частью этого разговора, только своей.

–Невозможно сделать coq au vin (прим.: петуха в вине) менее, чем за тридцать минут и при этом хорошо его приготовить. Вот почему ты платишь мне за это. Потому что ты не можешь.

Я улыбнулась ему, чувствуя, как улучшается мое настроение. Я хотела поговорить с Z о том, чтобы он позволил мне работать в зонах приготовления пищи. У меня было хорошее настроение, и я хотела учиться. Знаю, что это было самонадеянно, но я не могла не подумать: может быть, именно здесь меня охватит эта круговерть и эйфория. Я готовила бы те блюда, которые любила заказывать в ресторане – свежие, конкретные, продуманные. И я бы не стала делать это ради нового шоу или достижения славы. Я на самом деле хотела стать отличным поваром.

Записываем ингредиенты перед рецептом. Дубль два.

Шеф Z упаковал лардо в пластиковый контейнер.

–Есть ли причина, по которой ты так смотришь на меня, или это твоя естественная способность доставлять людям дискомфорт? – сказал он.

–Я просто рада слышать, что Вас не раздражает то, что произошло. – Я сделала паузу. – Я должна сказать, почему это делала.

В конце концов, я училась брать ответственность за свои поступки.

–Хорошо, – сказал он и указал на лардо. – Двигаемся дальше.

–Я надеялась поговорить с Вами о том, есть ли у меня возможность готовить ресторанные блюда, – сказала я. – Под Вашей опекой.

–Мне не нравится это слово, – проворчал он. – Опека. Пожалуйста, не используй его снова.

Я кивнула:

–Хорошо.

–И, мой ответ – нет.

Глава 53

–Знаешь, когда я сказала, что ингредиенты нужно записывать сверху, я не имела в виду, что ты должна бросить ребенка в гребаной ванной, полностью наполненной водой.

Мы с Рэйн сидели на ступеньках у входной двери, и мой растущий живот уже выделялся, округляя майку.

–Я начала это шоу, когда мне было двадцать шесть, и это не сработало.

–Но это новое шоу, вроде бы как, должно быть другим.

Я задумалась о том, что для этого потребуется. Соцмедиа и телевидение, и радикальные обновления моего профиля в Instagram – все будут требовать от меня позволить людям войти в мой мир, в мой опыт. И это произойдет прежде, чем я сама узнаю, из чего вообще этот опыт складывается. Может быть, я настолько сильно обожглась на этом, что теперь стала ярым противником всего нового. Да и беременность внесла свою лепту – я стала чересчур эмоциональной. Но, главное, что я поняла, когда захочу поделиться с другими чем-то личным. И почему.

Моя сестра покачала головой, как будто считала меня сумасшедшей. Но я-то видела, что она тоже немного впечатлена моим отказом от шоу.

–В данной ситуации, хорошо, что у тебя есть гарантированная работа, – сказала она с сарказмом.

Я засмеялась:

–У меня есть предложение для тебя.

–И какое же?

–Есть способ, как отправить Сэмми в эту школу.

–Похоже, нам стоит вернуться к тому времени, когда ты сидела снаружи, ожидая пока мы заснем, – сказала она.

Я посмотрела на нее.

–Я почти начала новое шоу, так что я могу заставить вас, ребята, остаться в хорошей квартире, обставив все так, что тебе не придется искать другую работу. Но я подумала, что ты все равно не пойдешь на это.

–Ты абсолютно правильно все поняла.

–В школе есть специальная программа на выходные. И у меня есть деньги от продажи квартиры. Деньги, которые я могла бы растянуть. В любом случае, я не могу оставаться в Монтоке. Что, если я найду квартиру в Гарлеме? Около школы? Сэмми сможет оставаться со мной на выходные. Всего одна ночь в неделю без тебя. Она бы завела кучу друзей-ботаников. Всего одна ночь, но если это сработает, мы могли бы перейти к занятиям на полный рабочий день.

–Ни за что, мать твою.

–Хорошо, мы не будем к этому переходить. Но в выходные – это было бы хорошо для нее. И, возможно, для тебя тоже.

Рэйн посмотрела на меня так, как будто она собиралась закричать. Но я понимала, что она могла бы сказать «да». Это может сработать и она это знала.

–Я подумаю, – сказала она.

–Подумаешь? Правда?

–Да.

Это был очень приятный момент. Никто из нас не обнимал друг друга, никто не предлагал ничего определенного. Но было чертовски хорошо. По крайней мере, до тех пор, пока нас не потревожил свет фар. Машина, за рулем которой сидел мужчина, спустилась по подъездной дорожке. А потом он вылез из машины.

Дэнни. Мое сердце пустилось в пляс при виде его. Руки Дэнни были спрятаны в карманах джинсов. Он поднял глаза, рассматривая нас, и слегка неловко улыбнулся.

–Да, чувак, – сказала Рэйн, качая головой.

Я обернула мой свитер вокруг своего маленького выпирающего живота, пока он подходил к нам. И я чувствовала, как моя сестра пыталась себя успокоить.

–Привет, – сказал Дэнни.

–Привет, – сказал я.

Рэйн бросила на него взгляд. Дэнни кивнул ей.

–Рад встретиться с тобой, Рэйн.

Моя милая сестренка указала пальцем прямо ему в лицо.

–Ты сотворил такое дерьмо, Дэнни, – сказала она. – Нет, ты сотворил два дерьмовых дела, потому что теперь мне пришлось встать на сторону моей сестры, а ты прекрасно знаешь, насколько меня это злит. Тебя не приглашали в этот дом.

–Я останусь здесь, – сказал он.

Рэйн встала и посмотрела на меня:

–Он не зайдет в дом.

–Я тебя слышу.

Она повернулась к Дэнни.

–И через пятнадцать минут ей нужно забирать моего ребенка, так что не заставляй ее опаздывать, – сказала она.

–Я справлюсь, – сказал Дэнни.

Рэйн посмотрела на него в последний раз, прожигая своим взглядом, а затем скрылась за дверью, оставив нас одних.

Он улыбнулся и, даже ничего не говоря, захватил все мое внимание.

–Ты хорошо выглядишь. Я ведь могу это сказать?

Я кивнула:

–У меня все хорошо.

Дэнни снова улыбнулся – на этот раз настоящей, теплой улыбкой – как будто он это видел. Как будто этого было достаточно для него. Четырнадцать лет. Он знал, что я говорю правду.

Дэнни осмотрел дом:

–Я так давно не был здесь. Он выглядит по-другому.

Я указала ему на главный дом:

–Ну, да. Раньше в нем было гораздо больше места.

Он рассмеялся.

–Насколько я помню – гостевой дом был довольно уютным, – сказал он.

Я тоже об этом подумала. Когда я привела его домой в первый раз – это было еще во времена нашей учебы в колледже, – мы остановились там. Моему отцу нравился Дэнни, поэтому мы провели с ним, немного времени. Дэнни удавалось достать лучшие качества из моего отца. Этого было почти достаточно, чтобы заставить меня думать, что отец может стать другим. Дэнни всегда обладал способностью сделать невозможное возможным. И как я об этом могла забыть?

Он указал на ступеньку, на которой я сидела:

–Могу я присесть?

Пожав плечами, я ответила:

–Садись.

Дэнни сел рядом со мной, но продолжал смотреть прямо перед собой, что было хорошо. Я чувствовала, как тепло исходит от него, согревая меня, даже на расстоянии нескольких дюймов.

–Ну... я просто хотел, чтобы ты знала – я удалил сайт. Этонесаншайн больше нет.

–Ты ведь понимаешь, что любой может загуглить мое имя, и все всплывет, верно?

–Через какое-то время люди перестанут искать твое имя в Интернете. Если они еще этого не сделали.

–Дэнни, если это твой способ извиниться...

–Это не так.

Он сосредоточился на своих руках, его обручальное кольцо все еще было на пальце. Я не могла перестать смотреть на него.

–Я здесь не для того, чтобы извиниться, – сказал он. – И не для того, чтобы спорить с тобой о том, должен ли я это делать.

–Так почему ты здесь?

–Я все думал о том, что должен был сделать это, чтобы помочь тебе, независимо от того, что с нами случится. Странно, я думал, что мне все равно, будешь ли ты меня ненавидеть, – сказал он. – Оказывается, в этой части я был неправ.

Дэнни остановился, замолчав.

–Оказывается, я не могу перестать думать о тебе.

Я посмотрела на него. Это была самая приятная вещь, которую он мог сказать, но для меня этого было недостаточно. Четырнадцать лет. Я знала, что он не захочет отпустить меня. Может быть, ни один из нас не был готов это сделать. Но я совершенно не понимала того, как нам теперь держаться вместе. Никто из нас не знал, сможем ли мы это сделать, с таким количеством негатива.

Но правда заключалась в том, что я не могла чувствовать негатив к нему. Когда я была рядом с ним – он просто вел себя как мой Дэнни. Возможно, этого было недостаточно. Но это было хорошим началом.