Я смял обёртку и сказал себе, что больше не увижусь с Фионой. Я вышел из обеденной комнаты, чтобы сделать бумажную работу, которую нужно было закончить прежде, чем я вернусь в свой пустой дом.

Некоторое время спустя, отложив законченные документы, я сел в машину. Обычно я ехал домой. Я был слишком потерян, чтобы складывать связные предложения для страховых компаний и правительственных агентств. По факту, сворачивая по 110 на юг вместо севера, я не думал, что когда-нибудь смогу сделать это.

Я направился на запад к выезду, дальше к ранчо Палос Вердес с их эксклюзивными анклавами для лошадей и пони, поместьями адвокатов, домами актёров, разветвляющимися дорогами вокруг заповедников, и конечно же, учреждениями для душевно нестабильных людей из самых богатых слоёв общества. Я думал, что смогу заниматься лучшим делом, чем заполнять бумажки. Намного лучшим.

До тех пор, пока смогу держаться подальше от пациентов.



Глава 36.


ФИОНА


Мне нельзя было плакать.

Если бы заплакала, то не смогла бы остановиться. Они бы увидели и спросили меня, в чём дело, а это было бы рискованно.

Если бы я заплакала и мне удалось остановиться, у меня были бы опухшие глаза, и они бы спросили меня, в чём дело. Затем, вы знаете, что было бы дальше.

Так что я не плакала. Я опустила голову и прошла в свою комнату, улыбаясь всем, кого знала. Я не медлила. Вела себя так, словно мне нужно было пописать. Словно я вернулась бы через минуту, чтобы попрощаться. Всё болело, словно меня постоянно пинали по заднице, и, чёрт меня дери, если я не чувствовала, как кровь стекает по моей ноге.

Но нахер это. Может, я спешила, потому что у меня начались месячные.

Правильно?

Я добралась до своей комнаты и закрыла дверь ванной за собой. Не плачь, мать твою, или ты не выберешься отсюда.

Мне нужно было дышать. Просто дышать.

Уоррен вышел из моей задницы, и ударил меня по ягодице. Его слова:

— Спасибо, Фиона, — словно то, что я только что сотни раз говорила ему «нет», дополнит эту фантазию.

— Отъебись, Уоррен.

— О, да ладно, — он заправил свой член обратно в брюки. — Ты бесишься без причины.

На тот момент я стояла на коленях, штаны были спущены до лодыжек, и рубашка спереди была заляпана листьями и грязью. Когда я посмотрела на него, я подумала о том, что сделаю с ним, когда выйду отсюда. И улыбнулась.

Краска сошла с его лица.

Когда я забралась в душ, я держала в своей памяти только это. Я вымылась. С мылом. Мочалкой. Оттирая лицо. Выдраивая, соскабливая.

Не думай об этом.

Задница болела внутри и снаружи. Появились следы от сдавливания на шее. Я могла думать только об этом. Могла чувствовать только это.

Но моя уязвимость? Моя мораль? Мои жалкие, беспомощные хныканья? Я не стану думать о том, что произошло, пока не выйду отсюда.

Не знаю, что я планировала сделать с Уорреном, но я возьму это под контроль. Я не позволю эмоциям этого момента диктовать план.

— Эй, — позвал Джонатан, когда я вошла в холл внизу.

— Я тебя искала, — ответила я.

— Уоррен мне сказал.

Я сглотнула. Я была раздражённой, резкой, и в одном шаге от того, чтобы разреветься, но если бы я сказала Джонатану, он выбил бы дерьмо из ублюдочного насильника-психа. Затем Джон застрял бы в Вестонвуде, и Уоррена бы пожалели. Так совершенно не пойдёт.

— Хорошо, — сказала я. — Марджи меня заберёт. Хочешь поздороваться с ней?

— Не-а. Нужно бежать, — он осмотрел меня с ног до головы. — С тобой всё в порядке?

— В порядке

— Уверена? Я видел, как Уоррен выходил из леска сразу за тобой.

— Мне нужно идти, — когда я подошла к нему, чтобы обнять, он схватил меня за челюсть. Я оттолкнула его. — Какая тебе разница?

— На твоей шее красные отметины.

— Это фигня. Боже, за ушами было грязно. Пришлось потереть сильнее.

Он не поверил мне. Это было написано на его лице. Джонатан поднял руку вверх.

— Я открываю клятву.

— Не, не открываешь, — я шлёпнула его по руке. Если бы он попросил меня ещё раз, я бы рассказала ему не только об Уоррене, но и Рейчел, и мы бы оба слетели с катушек. Нет, просто нет. Мне нужно было продержаться ещё сраных пять минут. И я не хотела провалиться.

— Мне не нравится тот чувак, — прорычал Джон. — Он продолжает болтать об отце, словно это шутка.

— Игнорируй его.

— Я набью ему морду.

— Не надо, Джон. Ты был прав, — я сжала руку на его плече. Парень был таким высоким, таким похожим на мужчину со своими бритыми висками и грубоватыми линиями. — Прикуси язык. Не делай ничего, что поставит тебя в ситуацию, контроль над которой ты не в силах держать. Ты слышишь меня?

В его зелёных глазах что-то мелькнуло — осознание правды, искренность со мной, а этого никогда не было прежде.

— Ты слышишь меня? — повторила я.

— Я не стану этого делать.

— Станешь. Ты должен. Запри это. Думай. Планируй. Сможешь это сделать? Сможешь стать всем, чем не удалось стать мне?

— Ты чокнутая, ты знаешь это? — слова были искажены из-за его ломающегося голоса.

Я обняла его так сильно, что, думала, мы не разъединимся.


* * *


Я сидела за столом в конференц-зале, притворяясь, что у меня ничего не болит. Я сконцентрировалась на каждом вдохе и желании просто убраться отсюда. Марджи просмотрела бумаги. Одобрив их, она подвинула их мне для подписи.

— Этот документ подтверждает, что ты не имеешь жалоб к Вестонвуду, — сказала она.

Подписано.

— Этот, — произнесла Марджи, — соглашение о конфиденциальности. Ты не станешь раскрывать их методы лечения или имена любых пациентов, которых здесь встретила.

Подписано.

Френсис подвинула новые бумаги. Марджи просмотрела их, иногда спрашивая то одно, то другое, и передала их мне, указывая на маленькие галочки, на которых я должна была нацарапать своё имя. Я улыбалась на протяжении всего процесса, даже если это убивало меня.

— Я подгоню машину, — сказала Марджи, когда я со всем покончила.

Я насчитала шесть диванов в лобби, но я не сидела ни на одном из них. Я понятия не имела, что буду делать, когда Марджи пригонит машину, но я буду свободна. Я обрету контроль над всем.

Френсис поспешила через стеклянную дверь.

— Фиона.

— Да?

Она передала мне больничную карту.

— Я забыла эту выписку.

— О, ладно, — я посмотрела на место, где должна была поставить подпись, но все казалось в тумане.

— С тобой всё в порядке? — спросила она, указывая на линию в самом низу страницы.

— Волнуюсь перед отъездом.

Подписано.

— Хорошей поездки домой, Фиона.

— Спасибо.

Она тут же ушла. Я посмотрела на дверь. Эллиот — силуэт на дневном свету — открыл её и вошёл в здание. Моё сердце остановилось.

Я могла быть с ним. Пришлось бы немного постараться, набраться побольше терпения, но я могла бы стать настолько идеальной, моногамной, простой девушкой. Я могла изменить свою жизнь полностью. Я сжала губы, когда он подошёл ко мне. Я могла бы принадлежать ему.

Но не в моих силах это сделать.

Как я могла сотворить с ним такое? Я была шлюхой. Девушкой, которая продала бы свою задницу за пару таблеток. Даже если я понимала это головой, не моей виной было то, что Уоррен оказался куском дерьма. Другая часть меня молила измениться. Я была бесполезным куском дерьма, и даже если я закрыла доступ к своим мечтам до конца жизни, тот факт, что вместо сердца я думала вагиной, было не изменить.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — ответил он. — Я был неподалеку. Тебя подбросить домой?

Он не побрился, и смотрелся диковатым и выбившимся из колеи. Он выглядел так славно, так реально, как шанс на другую жизнь, к которой я была готова.

— Всё в порядке. И спасибо, — я не могла вытерпеть больше ни секунды. Прошла к двери, сдерживаясь, чтобы не обернуться на него.

Я приблизилась к двери и почувствовала его за спиной. Рука Эллиота опустилась на мою в тот момент, когда я взялась за ручку. BMW Марджи выезжал из-за угла. Мне пришлось высматривать его вдали.

— Фиона, послушай, — прошептал он.

— Я не могу, Эллиот. Не могу. Я разрушу тебя. Это неправильно, — я толкнула дверь от себя.

Марджи остановилась, словно знала момент, когда нужно это сделать, чтобы мне не пришлось ждать ни секунды больше. Когда я сделала шаг по бетонной дорожке к ней, я увидела что-то в двадцати футах справа, чего не видела из-за двери. Черный Рендж Ровер и мужчину в угольно чёрном пиджаке, стоящего рядом с ним.

Дикон.

Тогда мне стало ясно. С ним у меня было всё, что мне нужно было в этом мире, и он пришёл ко мне, как и обещал, как и всегда приходил. Он защищал меня, любил, работал с той, кем я была, вместо того, чтобы попытаться сделать из меня нечто, чем я никогда не буду.

Я помахала Марджи и прошла мимо неё. Я знала, что Эллиот был у меня за спиной, и знала, что он видел, как я приближаюсь к Рендж Роверу.

— Господин, — сказала я, опуская взгляд вниз.

— Моя девочка.

— Я могу поехать с вами?

— Будут правила. Ты понимаешь это?

— Да, сэр.

— И последствия. Этого не случится снова.

— Я понимаю.

Он приподнял мой подбородок.

— Посмотри на меня, котёнок.

Я сделала, как он попросил, и почувствовала себя в безопасности. Дикон не позволит чему-либо случиться со мной.

— Кого ты видишь? — спросил он.

— Своего Господина.

— Я держу тебя, милая, — он крепко сжал мой подбородок. — Я держу тебя.

Когда я села в машину, то посмотрела на Эллиота, стоящего перед зданием с руками в карманах. Они с Диконом обменялись взглядами, когда мой Господин обошёл машину. Я закрыла глаза и откинулась на сиденье.

Я была свободна и порабощена.

И контроль был у меня в руках.


Так заканчивается книга вторая…