Виктория Падалица - Приятное обещание

– А он тебе не говорил? Нужно получше следить за своим муженьком, милая! А то не успеешь моргнуть, как он найдет себе что-нибудь новое!

– Это ты себя называешь чем-то новым, кошелка? – поставив бокал на стойку и сжав кулаки, Дженджи бросилась в атаку.

Они сцепились, как кошки, катаясь по танцполу и выдергивая друг на дружке волосы.

– Я тебе покажу, как уводить чужих мужей! – хрипела Дженджи.

– Это ты его увела у меня, тварь! Сейчас узнаешь, что бывает с тем, кто разрушает чужое счастье!

Музыка стихла, толпа окружила их и с замиранием сердца наблюдала за ожесточённой битвой. Дженджи удалось одержать над Элис верх, и она, сев на грудь, схватила соперницу за шею обеими руками и принялась душить.

– Перестаньте! – крикнул кто-то из толпы.

Дженджи продолжала душить Элис, выкрикивая ругательства. Тим подошел к ним и увел Дженджи от задыхающейся Элис.

Джен пыталась выдернуть свою руку, но Тим крепко сжимал ее. Посадив жену на переднее сидение своего авто, он хлопнул дверью и, пристегнув ремень, завел мотор. Тим был очень зол.

– Ну как повеселилась? – спросил он грубым тоном.

– Сам видел. – прошипела Дженджи. – Зато я, наконец, сделала то, что давно должна была сделать!

– Что она тебе сделала?

– Она? Она уводит моего мужа!

– Никто меня не уводит. Я был на кладбище. – спокойно заговорил Тим. – Думал. Присматривал себе местечко.

– Какое еще местечко??? – Дженджи опешила от его заявления. – Тим! Не смей даже и думать об этом! Тебе еще рано умирать! Это тебе мать твоя наплела про тот цветок?

– Никогда не рано перестраховаться заранее. – Тим перевел глаза на супругу. – А теперь помолчи.

– Почему я должна молчать?

– Потому что ты так сильно возбудила меня еще в баре, что я боюсь не сдержаться, чтобы не заняться с тобой любовью прямо здесь.

– Тим! – возмутилась Дженджи, желая продолжить историю о кладбище.

–Все! Держись! – Тим схватил Джен за волосы и притянул к себе, жадно целуя ее губы и срывая одежду.

***

– Вот это да… – прошептала Дженджи, глядя на звездное небо. – Как раньше. Давно такого не было с нами.

– Точно! – Тим заботливо кутал ее в свою куртку. – Простудишься, милая.

– Ты ведь согреешь меня все равно. – она прильнула к его плечу, зарываясь носом в теплую грудь.

Спустя три недели Дженджи обнаружила у себя задержку менструаций. Решив, что ее детородное время подошло к концу, она все же решила проверить здоровье в клинике на всякий случай, сдав необходимые на то анализы.

– В вашей семье вас ожидается пополнение! – радостно сообщил врач взволнованным супругам, который пришел к ним домой, чтобы лично озвучить результаты обследования.

Тим улыбнулся, гордо подняв глаза.

– Кого ждем на этот раз?

– Пока рано говорить, срок всего три недели.

– Жаль. Кого бы ты хотела? – спросил он Дженджи.

– Девочку. – прошептала она, все еще грея в душе свою заветную мечту.

– Значит, будет девочка! – Тим обнял ее за талию, бережно погладив по животу, – скоро у нас будет еще один ребенок. Жаль, что мы не планировали его раньше. Нужно было… – протяжно замычав, он пошел на кухню с болезненным видом и налил стакан воды.

– Снова головная боль? – заволновалась Дженджи. Тим молча кивнул и проглотил таблетку. – Нужно узнать, отчего у тебя такие сильные головные боли! Давай сходим в клинику вместе, если ты один не хочешь? Завтра же! Куда тянуть, вдруг, что серьезное.

– В другой раз, любовь моя. Завтра у меня много дел в магазине. Обещаю, что потом обязательно сходим.

Да, Тим солгал. Но он вынужден был солгать, ведь не мог допустить того, чтобы Дженджи узнала о тайной болезни. Тем более, сейчас, когда она ждет ребенка. Тим несколько месяцев искал отговорки, чтобы не идти в клинику вместе с Дженджи, и умело проворачивал это.

Живот его супруги, между тем, рос как на дрожжах. Токсикоз в течение всего дня, да и к тому же плохое самочувствие в связи с поздним детородным возрастом Дженджи давали о себе знать. Она практически не выходила из дома, перестала водить машину. Спина стала беспокоить, да и былая фигура Дженджи быстро теряла былую привлекательность. Тим успокаивал супругу тем, что все равно будет любить ее всегда, какой бы она не была.

– Даже если ты будешь весить двести килограмм, ты для меня навсегда останешься моей маленькой малышкой. – не переставая, говорил он.

На тему малыша Тим был абсолютно спокоен, ни на секунду не сомневаясь в том, что он родится здоровым. Да и Дженджи не пострадает, и спустя пару месяцев после родов, уже вернется в прежнюю форму.

Анжелика, сестра Тима, сильно поскандалив с Чейзом прямо за рулем своего автомобиля несколько месяцев назад, потеряла управление на дороге. Ее невнимательность стоила жизни двух ее самых родных. Анжелику чудом удалось спасти, хоть она и потеряла много крови, но ее практически вытащили с того света. Но ребенок Анжелики умер в утробе. И Чейз не выжил, скончавшись в клинике спустя несколько дней после аварии.

Поскольку уход за Анжеликой был важнее ее собственного здоровья, Джен переступила через себя и большую часть времени проводила в доме свекрови. Дорис была слишком стара, чтобы ухаживать за лежачей дочерью.

Тим сидел с детьми. По вполне убедительным словам, головные боли его больше не тревожили, а потому Дженджи перестала донимать его походом к доктору.

Так прошло полгода.

И сегодня Тим был очень даже в бодром расположении духа. Дженджи, как всегда собравшись рано утром, намеревалась посетить некоторые магазинчики, со спокойной совестью села в машину и в очередной раз поехала к Анжелике, чтобы справиться о ее самочувствии. Срок беременности Джен уже перевалил за тридцать недель. Пол своего малыша она не узнавала, так как была уверена в том, что внутри сидит долгожданная девочка. Взяв с собой немного денег, чтобы вечером заехать за детской одеждой, Джен пребывала в мечтах о скором рождении ребенка, ведь так давно не нянчила малышей. Двое сыновей уже успели вырасти к тому моменту и давно ходили в школу. «Не за горами и выпускной бал, – думала Дженджи. – Как быстро дети растут.»

Несчастная Анжелика, узнав о том, что Дженджи собралась в магазин, напросилась с ней за компанию. Дженджи объяснила, что едет кое-что прикупить для малыша. Анжелике было очень тяжело слышать про детей, а также каждый день видеть огромный живот Дженджи, но она держалась, искренне радуясь за свою подругу, насколько могла.

Перед уходом Дорис сообщила Джен новость, что цветок совсем засох. Дженджи, не колеблясь и не придав этому особого значения, предложила его выбросить. «Ведь это обычный цветок, как и все, да и тринадцать лет нашего совместного брака с Тимом уже минули летом, а сейчас уже весна.» – успокаивала она себя.

Тим смотрел телевизор и думал о своем. Он все время размышлял о том, чего так и не смог сказать Дженджи, не успел и не нашел нужных слов, чтобы признаться. За окном уже стемнело, но Тим продолжал сидеть на своем месте, не став включать настольную лампу. Его мысли были так же темны, как и комната, в которой он пребывал большую часть времени. В рекламе бархатный голос произнес фразу «Успейте сказать своим любимым самое важное», и Тим расценил это, как знак. Таблетки, лежащие рядом с ним на диване на расстоянии вытянутой руки и которые он всегда носил с собой, уже не спасали. Испытывая невыносимую боль, он все же пересилил себя и взял телефон, набрав номер Дженджи.

– Привет, милая! – улыбался Тим, исполинским усилием сдерживая слезы от очередного припадка, – Ты все еще в торговом центре?

– Да. – послышался любимый голос на другом конце провода, – Ты что-то хотел, дорогой?

Тим прищурился, борясь с желанием кричать,

– Купи мне бутылочку пива. Моего любимого, – он снова покосился от боли, сквозь зубы процедив. – пожалуйста.

– Хорошо, куплю. Все нормально дома?

– Дженджи… – Тим сделал паузу. – Я люблю тебя.

– Я знаю. – рассмеялась она, – И я тебя люблю.

Тим продолжал скрипучим голосом.

– Я никогда не рассказывал о том, что давным-давно ты снилась мне. Во сне я был в баре, а потом увидел тебя на сцене, ты танцевала для меня. Как бы я хотел увидеть твой танец без тормозов в последний раз. Обещай, что станцуешь, Джи…

– Ну, дорогой! – Дженджи продолжала шутить, даже не подозревая, что происходит на другом конце провода. – Боюсь, стриптиз отменяется еще месяца на три, как минимум! Как же я буду танцевать с таким животом?

Тим встал и пошел на кухню. Внезапный приступ невыносимой боли снова не заставил себя ждать, и Тим, пытаясь достать с полки над раковиной стакан, задел рядом стоящую посуду; та с громким звоном упала на пол и разбилась.

– Что там за шум? – спросила Дженджи. – Тим?

– Ничего, я просто… – он терял сознание. – Воды… – Тим рухнул на пол, обронив телефон.

***

Испуганная Джен вместе с Анжеликой ринулись к машине. Дженджи торопилась, насколько позволял ее семимесячный живот, Анжелика несла пакеты.

– Аккуратно, ты можешь упасть!

– Что-то случилось с Тимом! – твердила Дженджи, поворачивая ключ в замке зажигания трясущимися руками.

Пока она парковалась, Анжелика забежала в дом. Не обращая внимания на боль внизу живота, Джен выскочила из машины и поспешила на кухню. То, что она увидела там, привело ее в шок.

Тим лежал на кухне посреди битой посуды лицом вниз. Анжелика склонилась над ним, щупая пульс.

– Тим без сознания. Нужно доставить его в больницу! – она уже набирала номер скорой помощи.

– Мама! – один из сыновей стоял позади Дженджи. – Папе плохо?

– Нет, солнышко! – дрожащим голосом произнесла Дженджи. – Папа просто упал, полы были скользкие, он разлил воду.

– Папа умрет? – спросил он.

– Что ты… – Дженджи затаила дыхание, вытаращив испуганные глаза на мальчика. – Нет!

– Врачи скоро будут. – заявила Анжелика, только окончив телефонный разговор. – Я поеду с ним в больницу.

– Нет, я поеду!

– Ты не можешь, Джен! Тебе нужно смотреть за детьми!

– Я не смогу просто сидеть и ждать! – взорвалась Дженджи, пытаясь поднять Тима с пола.

– Кто-то должен остаться, Джен! Я поеду с ним и сразу же тебе позвоню, как только что-то станет известно. – сказала Анжелика приказным тоном, грубо и убедительно.

Тима вскоре увезли на реанимобиле.

Дженджи смотрела на часы, считая минуты, потраченные на бессмысленные ожидания. Она молила, чтобы Тима успели спасти, довезли до клиники, и с ним все было хорошо. Войдя в зал, она выключила телевизор и бросила пульт на диван. Краем глаза Джен заметила почти пустой блистер таблеток Тима. Осторожно взяв таблетки в руки, она секунду постояла в полном оцепенении потом с криком «дети, собирайтесь, мы едем к бабушке!», выскочила из комнаты.

***

– Джен, ты здесь? Где дети? – спросила Анжелика, сидя под дверями кабинета врача.

– Они с Дорис. Смотри. – она показала Анжелике таблетки. – Эти таблетки пьют обычно онкологические больные. Я прочла инструкцию только сегодня.

– Он выпил все, что ли?

– Да, вчера утром я купила целую упаковку. Тим говорил, что это обезболивающие. У него голова болела часто.

– Вероятно, у Тима случился инфаркт. – Анжелика закрыла глаза, сдерживая порывы расплакаться.

– Что? —Дженджи сжалась. – Думаешь, сердце?

– Врач еще не выходил. – она посмотрела на наручные часы, – Долго они что-то. Возможно, все сложнее, чем я думаю. – ее ледяные глаза и безразличный тон вынуждал Дженджи думать о самом худшем, но она тщательно отгоняла от себя эти мысли. – Возможно, его не спасут. – произнесла Анжи, с тоской глядя на дверь.

– Чтоб тебя… – ругнулась Дженджи. – Все будет в порядке, слышишь?

– Сначала Чейз, – бесстрастно произносила Анжелика, словно читая молитву, – потом дочь. Теперь брат. Смерть наступает нам на пятки, Джен. Всему виной то, что делали наши с тобой матери. Мы жестоким образом расплачиваемся за их безрассудство и колдовское хобби.

– Нет, ты бредишь! Ты просто еще не отошла от той катастрофы! Твой брат выживет, слышишь! – трусила она Анжелику, крепко ухватив за рукава платья. Дверь кабинета в этот момент открылась. – Доктор! – Дженджи тут же подскочила, ухватившись за поясницу, прострелившую от резкого подъема, – Что с моим мужем? – простонала она, с надеждой глядя на доктора. – Как он?

Мужчина в белом халате посмотрел на живот Дженджи и холодно ответил. – Нам удалось привести господина Ральдоса в сознание.

– Что с ним? Это серьезно? – не унималась Дженджи.

– Разве он не поставил вас в известность о своем заболевании?

– Тим ни о чем таком не говорил… – Дженджи задержала дыхание, боясь услышать самый страшный приговор.

– Прошу понять меня, миссис Ральдос, но не уверен, что вам стоит слышать его диагноз в таком положении.