– Мама умерла. – заключила Вив, опустив голову.

– Нет, твоя мама уехала по делам и скоро вернется с большим сюрпризом для тебя!

– Мама не вернется. Она бросила нас. – грустно ответила Вив. – Так папа сказал. Перед тем, как мы поехали в гости к дяде. Папа говорил, что мамы скоро не будет. Он попросил, чтоб я была сильной, и пообещал, что скоро все будет хорошо.

– Значит, он знал! – подумала Дженджи, произнеся вслух свои мысли. – Так, иди в свою комнату, твоей тете нужно закончить кое-какие дела…

Неожиданный телефонный звонок был для Джен, своего рода, спасательным кругом.

– Анже… – начала она, но тут же замолчала, слушая то, что говорил голос в трубке. – Да. Я еду.

Джен схватила сумочку и сказала Вив, что та остается за старшую, и чтобы не давала мальчишкам распоясываться. Не прогрев автомобиль, Дженджи в спешке завела мотор и тут же тронулась с места по направлению к месту аварии.

Анжелика и следователь уже были там.

– Я узнала только что. По новостям передали. – запыхавшись, произнесла Дженджи, подойдя к Анжелике и какому-то мужчине в форме.

– По всей вероятности, миссис Ральдос, ваша знакомая решила свести счеты с жизнью. – заявил полицейский.

– Но как же? – Джен удивленно развела руками, – У нее ведь осталась… – но тут же замолчала, надеясь, что следователь не знает о ее дочери. – Элис обещала мне помочь с огородом! Да, и она везла некоторую рассаду. Вы случайно не видели в машине ничего похожего на маленький корешок?

– Внутри салона много сломанных веток, поэтому я не придал значения каким-то корешкам, но обратив внимание на ту маленькую деталь, что она мертва.

– Как? Мертва? – Дженджи округлила глаза. – Элис мертва?!

– Да, миссис Ральдос, я только что вам это сказал. Несчастный случай, самоубийство, убийство, называйте, как хотите.

– А полиция, то есть вы, говорите, что она покончила с собой…

– Да. На это указывают все факты. Кстати, – полицейский взял Дженджи за плечо, – вам стоит взглянуть на нечто. Мы нашли это в автомобиле.

Открыв багажник, полицейский указал Дженджи на черный сверток около сумки Элис, упакованной для побега. Расстегнув молнию, она увидела свои же фотографии, прожженные в области головы, и следы от воска, капавшего, по всей видимости, с когда-то горевшей свечи. Тут же лежали чьи-то кости, похожие на кошачьи, а также нож.

– Похоже на сатанинский культ, миссис Ральдос. В каких вы были отношениях с Элис Даутбахер?

– В нормальных… – Дженджи не имела понятия, как среагировать сейчас. Перед глазами пронеслись те моменты, когда Элис хотела в чем-то признаться ей. Но не стала. Дженджи не дала. «Если бы ты выжила, я бы прикончила тебя за это.» – Не знала, что Элис увлекается подобными вещами. – произнесла она так беспристрастно, как только могла.

Также она заметила, что на одной из фотографий было написано черным по белому поверх головы Дженджи слово «рак». Дженджи, опустив глаза, полные ярости, смяла фотографию в руках.

– У нас были прекрасные отношения. Я приняла Элис в свой дом, потому что ей некуда было идти…

– Да, в последнее время мисс Даутбахер вела разгульный образ жизни. Она вам ничего не рассказывала о долгах? Вы ведь были с ней в дружеских отношениях.

– Если говорить прямо, то я даже не знала ее фамилии, впервые услышала ее от вас. Она была… ммм… девушкой моего мужа, до того, как мы поженились, разумеется. После его смерти я узнала случайно о проблеме Элис и решила помочь, дав ей работу и предложив жить со мной.

– Вы знаете каких-нибудь ее друзей или родственников? Может, она упоминала кого-то?

– Нет. Никого. Простите, могу я… – Дженджи указала пальцем на салон авто.

– Конечно! – бросил полицейский. – Ищите свои помидоры!

Дженджи перелезла через ограждение, чуть не столкнувшись с тележкой, на которой лежало обезображенное тело Элис. Глаза погибшей застыли в ужасе, губы были искривлены, во лбу торчала ветка. Дженджи отвернулась от трупа, борясь с мыслью о том, что Элис все еще жива, и этот ненавистный взгляд был адресован именно ей.

Аккуратно перебирая одной рукой, чтобы не вляпаться в лужи крови, и закрывая рот, чтобы не вырвать от жуткой вони, Дженджи искала корень по всему салону автомобиля. По ее предположениям, он должен был лежать либо под сидением, если Элис держала его в руках в момент столкновения с деревом, либо в сумочке. За пассажирским сидением Джен удалось найти сумочку. Копошась в ее содержимом, она нашла корень и незаметно для всех сунула его в карман. Перебирая вещи, Джен также наткнулась на несколько упаковок таблеток, названия которых уже где-то слышала.

– Да, она страдала наркотической зависимостью. – заявил полицейский, внезапно подошедший к ней сзади.

– Я не знала. И подумать не могла. Мне казалось, что Элис просто устала. Простите, – Джен нечаянно задела бедром его ногу. – я не знала, что вы сзади.

– Да, ничего… – он несколько смутился. – Нашли, что искали?

– А… нет. – соврала Дженджи, выпрямившись в полный рост. – Наверное, Элис не хотела покупать рассаду. И помогать мне тоже не хотела.

– Миссис Ральдос, – полицейский подошел к Дженджи вплотную. – вы что-то недоговариваете. Может, встретимся вечером?

– Знаете, у меня много дел… – невинно улыбаясь, ответила мямлила Дженджи. – Дети, дом, кошки…

– Это не свидание, миссис Ральдос. Вы все еще под подозрением, и я должен кое-что узнать первым перед тем, как вы попадете в участок. Возможно, смогу помочь, если это будет в моих силах. Но вы были ее злейшим врагом. Кто знает, может мисс Даутбахер и вам припасла какой-нибудь сюрприз? Бомба в гараже, к примеру?

– Ну что вы! – Дженджи отмахнулась. – Элис ни за что бы не догадалась до такого!

– Значит, в семь? Я заеду за вами. До встречи.

– До свидания, мистер…

– Фил Майлс.

– Дженджи Ральдос.

– Знаю. – полицейский, слегка улыбнувшись, пошел к машине.

– О чем вы так долго говорили? – спросила Джен подошедшая к ней Анжелика. – Нашла?

– Нашла. – тихо сказала Дженджи, косясь на полицейского, который не сводил с нее пристального взгляда. – Пошли скорей отсюда.

***

– Джен, ты не можешь избежать встречи с полицейским! Он ведь тебя в чем-то подозревает! – не унималась Анжелика.

– Что ты предлагаешь? – Дженджи, не отвлекаясь от дороги, в гневе на сложившуюся безысходность, отчаянно придумывала способы соскочить со встречи. – Сказать, что у меня грипп? Или герпес?

– Может, лучше проказа?

– Ага! – фыркнула Дженджи. – А потом у меня всех детей отберут.

– Молодец, что не сказала ему о Вив. Майлс не знает о том, что она дочь Элис.

– И не узнает. Все документы на ребенка у нас. Мы просто изменим ее фамилию, и дело с концом. Я не отдам Вив никому, даже если мне придется пойти на многое! Никогда! – крепко сжимая руль, заявила Дженджи с невозмутимо серьезным настроем.

– А полицейский ничего… – кокетливо продолжала Анжелика. —Прирожденный самец! В нем все так и кричит о том, что Фил – тот еще развратник! А этот дикий взгляд… Пока ты не приехала, – она покраснела. – он смотрел на меня не моргая, и мне казалось, что он раздевает меня одним лишь взглядом!

– Анжелика, брось! – Дженджи скривилась, не в силах более слушать разговоры про властных мужчин. – О чем ты? Если Тим узнает, что я иду с ним на встречу…

– А ты хочешь, чтобы он узнал? – с интересом спросила Анжелика.

Дженджи отвела от нее безрассудный взгляд, и ничего не ответив, снова уставилась на дорогу.

***

Фил Майлс топтался у порога, позвонив в звонок несколько раз. Дверь открыла Вив.

– А как тебя зовут? – полицейский с доброжелательной улыбкой наклонился к девочке.

– Вивьен. Только папа не любит, когда в дом приходят посторонние!

– Я не посторонний, я сотрудник полиции. А твой папа… – он немного нахмурился, услышав об этом. – как его зовут?

– Папу зовут Тим, как и моего брата.

–Тим Ральдос? – Майлс понимающе кивал, осознавая, что девочка не в себе.

– Здравствуйте, мистер Майлс.

Дженджи стояла в конце коридора в черном платье прямого кроя чуть ниже колен. Ее длинные волосы были перевязаны черной лентой. Лёгкий макияж элегантно, но очень скромно выделял прелести лица.

– Добрый вечер! – Майлс окинул ее восторженным взглядом, —Потрясающе выглядите, миссис… – он улыбнулся и на долю секунды смутился, подбирая слова.

– Я готова. – сухо ответила Дженджи взамен продолжения комплиментов.

– Не знал, что у вас есть дочь. Я думал, у вас только мальчики.

– У меня четверо детей. – гордо заявила она и, поцеловав Вив на прощание, закрыла за собой дверь.

***

Фил Майлс и Дженджи сидели за столиком ресторана. Полицейский не отрывал от спутницы грубовато-заинтересованного взгляда. Он внимательно следил за поведением Дженджи, скрестив пальцы перед своим лицом.

– Итак, Дженджи… Могу я вас так называть?

– Предпочтительно миссис Ральдос. – изучая пустую тарелку, ответила Дженджи. – Но называйте, как хотите.

– Хорошо, Дженджи. Расскажите мне обо всем, что знаете о мисс Даутбахер.

– Я ведь уже все сказала. – невозмутимо завела она. – Все, что я знаю о ней, это… Мне нечего скрывать. Знаю, что Элис работала в какой-то фирме, потом ее выгнали, почему именно, не узнавала. Знала, что она лишилась дома и предложила свою помощь. Элис согласилась. Раньше мы враждовали. Сильно. Лет двадцать назад.

– Почему? – с интересом спросил Фил.

– На то были свои причины.

– Расскажите о них.

Дженджи укоризненно посмотрела на полицейского, но не стала перечить, решив, что он просто так не оставит ее в покое.

– Хорошо. Мой муж ранее жил с ней, а я его увела. Такой ответ вас устроит?

– Вполне. – губы полицейского дрогнули в ухмылке. – Должен оповестить вас, что Элис сбежала из наркологической клиники много лет назад. Она могла придать опасности вас и ваших близких в любое время.

– Но я здесь, сижу перед вами, а ее нет. – опустив глаза, Джен вздохнула. – Можно, я пойду?

– Сядьте, Дженджи! – приказал Фил. – Значит, вы сами предложили Элис жить в вашем доме, зная, что она вас ненавидит. Почему вы так поступили?

– Мне стало жаль ее. Мой муж бы тоже не бросил Элис в таком положении.

– Поговаривают, что у нее был ребенок. – продолжал полицейский особенно подозрительно. – Дочь.

– Я об этом не знаю ничего. – спокойно ответила Дженджи.

– Бросьте, Дженджи. Мы оба знаем, что вы лжете. Та девочка не ваша дочь.

– Что вы хотите? – она занервничала. – Вив находится у нас на законных основаниях, и если потребуется, я обращусь в суд и удочерю ее!

– Нет, нет! – успокоил ее Майлс. – Я бы предпочел, чтобы это осталось между нами, понимаете? Я окажу услугу вам, а вы окажете услугу мне.

– Какую услугу вы от меня ждете? Признаться в том, что я убила Элис? Это же абсурд!

– Версия убийства сразу была признана несостоятельной.

– То есть, с меня сняты подозрения? – Дженджи прищурилась.

– Их и не было, миссис Ральдос. – заявил Фил с кокетливой улыбкой. – Вы очень привлекательна для своих лет, вы знаете?

– Мистер Майлс, не надо.

– Почему? Вы одиноки, как и я. Почему бы нам не узнать друг друга поближе?

– Я не одинока. – Дженджи показала полицейскому два кольца на безымянном пальце. – Почему их два? Долго объяснять.

– Ваш муж погиб семь лет назад, Дженджи. Может, пора бы снять траурные ленты, как и то, что сковывает вас?

– К чему вы клоните? Не важно. Я не могу дать вам такой надежды. Мой муж… – Джен замолчала, подбирая слова, наиболее подходящие для разговора с полицейским. – Понимаете, мы очень любим друг друга.

– Тима Ральдоса нет! – вспылил Фил, раздражаясь от того, что Дженджи упрямо стоит на своем. – И не будет больше никогда. Он мертв. Труп! Дженджи, ты молода, красива, почему ты даже мысли не подпускаешь о том, чтобы попытаться начать жить с чистого листа?

– Мне уже поздно что-либо начинать. Да и не хочу я. Я люблю мужа.

– Жаль. Мне казалось, что ты умна, ночная бабочка. – Фил откинулся на стуле. – Скажите, миссис Ральдос, почему такие шикарные женщины, как вы, имеют в голове всякие странности?

– Потому что…странности? – возмутилась она его прямым хамством по отношению к себе.

– Я вам предлагаю вполне реальное и очень приятное общение, а вы говорите, что любите покойника. Ваш мертвый муж и не узнает об этом, а если бы и узнал, то был бы рад за вас!

– Вы не знаете Тима… – Дженджи отвела взгляд, невольно усмехнувшись.

– Ваша дочь, вернее, дочь Элис, не страдает никакими психическими отклонениями или врожденными заболеваниями?

– Нет. – рявкнула она в ответ на провокацию полицейского. – Вив абсолютно здоровый ребенок, как и все мои дети. Почему вы спрашиваете?

– Она сказала мне, что ее отец, нынче покойный, не любит, когда в дом приходят гости. Вот я и предположил.