Мелоди Морган - Приют любви

Ярость и потрясение охватили Джонси, опустошая ее.

– Он бессовестный человек. Ему нельзя доверять. Спросите любого, кто имеет с ним дело. – Мистер Коллинз взглянул на нее. – Пожалуйста, не спрашивайте меня больше ни о чем.

Совершенно без сил Джонси упала в кресло. Она почувствовала, будто держит на своих плечах целый дом, да так оно и было.

– Что мне делать? Я не могу отступить, просто не могу.

Слова отдавались эхом в пустоте, заполнившей ее существо.

– Боже, не сдавайтесь. – Мистер Коллинз посмотрел на ткань, снова приложил ее. – Есть один джентльмен, который хотел бы взять на себя этот заем. Это значит, что вы будете должны ему и что он будет вносить ваши платежи, через меня, разумеется.

– Банк? – Джонси тут же воспряла духом. Почему она не подумала об этом раньше?

– Нет. Боюсь, что ни один банк не даст вам заем такого размера, если вообще даст, поскольку у вас… э-э-э… новое дело. Я хочу сказать, что они выясняют все обстоятельства и в этом случае могут узнать, чем был этот дом раньше… даже если это и выглядит не совсем справедливо. По отношению к вам.

Говоря, адвокат запинался и последние слова добавил быстро.

– Кто же это тогда?

– Он хочет остаться неизвестным. – Мистер Коллинз поерзал в кресле.

– Но это абсурд. Как я могу вести дела с кем-то, кого даже не знаю? Этот “джентльмен” может оказаться ничуть не лучше Джея Ти Лоуренса, если такое возможно.

– Уверяю вас, что он совсем не такой. Он уважаемый гражданин, их семья живет здесь практически со дня основания Ларами.

– Понятно. Настолько уважаем, что даже не хочет, чтобы люди знали, что он вкладывает деньги в бывший… публичный дом.

С каждым словом Джонси повышала голос и едва удержалась, чтобы не сказать “бордель”.

– О нет. Вы ошибаетесь на этот счет. Мэт… – Он резко остановился и прикрыл глаза, словно от боли.

Джонси взвилась.

– Мэт? Мэт Доусон?

– Да, – едва проговорил адвокат.

Кипя от возмущения, она мерила шагами пространство перед столом.

– Подумать только…

Ему нужен ее дом! Он сказал, что ей следует продать его. Теперь он берет на себя заем, зная, что она не может вносить платежи.

Джонси остановилась.

– Нет! – воскликнула она и стукнула кулаком по столу.

Мистер Коллинз подпрыгнул.

– Почему нет? Я не понимаю. Мэт будет честен, вам нечего бояться.

– Честен! Вы называете честностью желание заполучить мой дом?

– Пожалуйста. Мисс Тейлор. – Он морщился при каждом слове, которым она выстреливала в него.

Моментально раскаявшись, Джонси успокоилась.

– Я тут разошлась, а вам нужно к доктору Майерсу. Позвольте я помогу вам, – сказала она, когда адвокат, пошатываясь, поднялся.

– Благодарю, сейчас, одну минуту. По-моему, моя голова здорово пострадала. – Он скривился. – Похожа на переспелый арбуз. Вот-вот лопнет. – Мистер Коллинз слабо улыбнулся своей шутке.

Они прошли несколько кварталов до приемной врача. Почти никто, на удивление, не замечал плачевного состояния лица Эндрю Коллинза. Когда до цели их путешествия оставалось совсем немного, из магазина перед ними вышла женщина и встала у них на пути.

– О! Простите… – начала Джонси и остановилась, узнав разглядывавшую ее черноволосую женщину. Джонси не могла не ответить таким же взглядом. Ни разу в жизни она не видела настолько оголенной женщины. Ее темно-фиолетовое платье имело угрожающе глубокий вырез, а корсет был зашнурован настолько туго, что ее груди, казалось, сейчас выскочат из него, как пробка из бутылки.

– Привет, Эндрю, – низким голосом, явно вызывающе, произнесла женщина.

– М-м-мисс Лотти, – ответил мистер Коллинз, и уши у него побагровели. – Э-э, мисс Лотти, это мисс Тейлор, новая владелица… э-э-э… п-п-пансиона.

– Я слышала. – Лотти еще раз оглядела скромное платье Джонси, затем приятно улыбнулась. – Добро пожаловать в Ларами, мисс Тейлор.

Джонси не могла отмахнуться от явной неприязни женщины, однако это чувство было взаимным.

– Спасибо, – напряженно ответила она.

– Если вы… э-э… извините нас, мисс Лотти, у нас назначена деловая встреча. – Мистер Коллинз нервно сжал локоть Джонси. – Всего д-д-доброго.

Они возобновили свой путь к доктору Майерсу, и Джонси сосредоточила внимание на вывесках, стараясь не думать о неприятной встрече.

Она подождала в приемной, желая узнать о состоянии мистера Коллинза. Довольно скоро высокий седой врач вывел его к Джонси, мягко похлопывая по плечу.

– Немного поболит голова, Эндрю, а в остальном ничего страшного. Зайди через несколько дней, я посмотрю шов. И остерегайся открытых дверей, – сказал доктор Майерс, подмигнув Джонси.

Она улыбнулась ему, чувствуя себя неловко, потому что врач мог подумать, что это она виновата в состоянии мистера Коллинза… Хотя, по правде говоря, так оно и было.

На улице мистер Коллинз повернулся к ней:

– Со мной все будет хорошо, мисс Тейлор. Не волнуйтесь. Я пойду домой и лягу, все обойдется. – Он дотронулся до ее руки и улыбнулся.

Джонси подумала, что он выглядит очень трогательно с этой повязкой на голове, а еще из-за того, что пытается улыбнуться невзирая на боль.

– И вы тоже идите домой. Мы разрешим ваши трудности, – уверенно сказал адвокат.

– Нам следует пойти к шерифу и сообщить о происшедшем.

– Не думаю, что это будет мудро. В самом деле. Я не смогу жить, если с вами что-нибудь случится. – Он снова улыбнулся. – Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.

Больше Джонси ничего не могла сделать. Она попрощалась и пошла тремя длинными кварталами до своего дома, не замечая никого вокруг, не обращая внимания на пыль, поднявшуюся, когда она переходила улицу. Джонси снова и снова прокручивала в голове создавшуюся ситуацию, ища выход. Его не было. Она знала только, что не отдаст свой дом. Ничто не заставит ее вернуться под негостеприимный кров тети Иды.

Ее мать страдала молча, как подобало, по ее мнению, настоящей леди. В конце концов, если бы не великодушие тети Иды, что бы с ними стало? Ее отец оставил матери очень мало денег, большую часть которых она сберегла для Джонси. Да уж, великодушие. Тетя Ида не знала, что это такое. Доброе сердце было у дяди Гарольда, как и у ее отца. Этим, как и некоторыми другими качествами, братья были похожи. Если бы не дядя Гарольд, Джонси наверняка придушила бы тетю Иду. Она сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Даже сейчас слова тети Иды ясно звучали у нее в ушах.

– Моя дорогая, – говорила она какой-нибудь приятельнице или соседке, – денежные затруднения ничто по сравнению с заботой о бедных родственниках.

Джонси знала, что эти замечания предназначаются и для нее, потому что тетя никогда не говорила об этом шепотом. Она прекрасно помнит долгие вечера, когда они с мамой сидели у лампы и шили. Хороший друг ее матери предложил продавать дорожки на стол и салфетки, которые так хорошо получались у Мейбл. Денег это приносило немного, но они могли давать что-то на хозяйство и занимать себя.

Джонси ненавидела любое шитье, но никогда об этом не говорила. Мейбл сама обращалась к ней:

– Мне не понадобится твоя помощь, дорогая. Я без труда закончу эту вещь сама. А ты почитаешь мне.

И Джонси брала книгу стихов и читала, пока ритмичные строки не снимали раздражения.

И теперь, идя по улице и стуча каблуками по деревянному настилу, она поклялась никогда не возвращаться к тете Иде на правах бедной родственницы.

Мейбл умерла после того, как слегла с кашлем. В конце концов, несмотря на ее протесты, вызвали врача. У нее оказалось воспаление легких. И даже тогда тетя Ида жаловалась своим друзьям на высокую плату доктору и цены на лекарства.

Джонси с благодарностью вспомнила внезапное и непривычное противостояние дяди Гарольда своей жене.

– Хватит, Ида! – приказал он.

Высоко держа голову, но все же не так высоко, как дядя Гарольд, тетя Ида пристально посмотрела на него. Она ничего не сказала, но покинула комнату, кипя от возмущения.

Нет, Джонси никогда не вернется к ней иначе, как независимой женщиной. Она больше ни под каким видом не примет благотворительности. Даже от бедного, доброго дяди Гарольда.

Остановившись перед большим желтым домом, она с любовью осмотрела каждую его линию. Он почти принадлежит ей. Она не отдаст его без боя. Расправив плечи, она поднялась по ступенькам. Она даже займется шитьем, если это поможет удержать его.

Лотти стояла на тротуаре перед небольшим каркасным домом, окруженным аккуратным штакетником. Она никогда не бывала здесь раньше, но все в городе знали, где живет Эндрю Б. Коллинз. Даже не посмотрев, не подглядывает ли кто из-за занавесок, она подошла к входной двери и громко постучала. Когда дверь отворилась и уже снявший пиджак невысокий юрист появился в передней, она улыбнулась и сказала:

– Еще раз привет, Эндрю. Можно войти? Он схватил ее за руку, втащил в дом и с грохотом захлопнул дверь.

– Что в-в-вы здесь делаете? – прохрипел адвокат.

– Эндрю, с тобой все в порядке? – спросила Лотти, притворяясь озабоченной. – Ты выглядишь так, будто тебя сейчас хватит удар.

Он с трудом сглотнул.

– М-м-мисс Лотти, вам не следовало приходить сюда среди б-б-бела дня.

– Ты бы хотел, чтобы я пришла ночью? – спросила она.

– Нет! О нет, я совсем не то хотел сказать. Я хотел…

И беспомощно замолчал.

– Ничего, Эндрю, – успокоила его Лотти. – Я просто зашла кое-что сказать тебе, а потом пойду.

Он вздохнул с явным облегчением.

– Что-то сказать мне?

Она таинственно улыбнулась.

– Ты знаешь приятную молодую женщину, которая была с тобой?

Мистер Коллинз кивнул, ожидая продолжения.

– Так вот, мне она кажется… достойной женщиной, хорошо воспитанной. Утонченной.

– О да, она такая, – сказал адвокат, улыбаясь.

– И очень миленькая к тому же, как ты считаешь?

Он вспыхнул, потом ответил:

– Да – Ну так вот, я слышала, что она без памяти влюблена в тебя, Эндрю.

Глаза у него округлились:

– Да?

– М-хм. И я подумала, что, раз ты такой славный парень, надо сказать тебе. – Лотти потеребила свою сумочку и помрачнела. – Конечно, ты слышал, что еще говорят люди…

– Нет. Не слышал. А что они говорят? На лице у него отразилось волнение.

– Ну, я знаю, что это всего лишь сплетни, а ты такой приятный человек, но…

– Что – но? Пожалуйста, скажите мне. Если мисс Тейлор попала в беду, я хочу помочь ей. Я уже и так чувствую себя ответственным за то, что с ней происходит. Скажите мне. Что это?

– В общем говорят, что ее репутация уже пострадала. Из-за тебя.

– Что? – мистер Коллинз отступил, пораженный.

– Ну, видят, что она все время ходит к тебе в контору. И вечером тоже.

– Какая глупость! Мисс Тейлор никогда…

– Может, и нет, но ее репутация, тем не менее, страдает. По твоей вине, Эндрю. Полагаю, и по ее вине тоже, раз она так влюблена в тебя.

Он упал на стул.

– Боже мой! Боже мой!

– Я, пожалуй, пойду. Я лишь хотела помочь тебе. Надеюсь, ты не сердишься на меня. Я просто увидела вас сегодня вдвоем, это так хорошо.

– Боже мой, – повторил адвокат, глядя в пол.

Лотти попятилась к двери.

– Не провожай меня. Извини, что оставляю тебя наедине с такими неожиданными новостями.

– О, – сказал он и поднял глаза, затуманенные мечтами. – Я ценю вашу заботу. Спасибо.

– Всегда пожалуйста. Прощай.

И она выскользнула за дверь, чтобы не расхохотаться раньше времени и не испортить все дело.

Мэт уверенно сидел в седле: одна рука держит повод, другая – на бедре.

– Ну и как ты собираешься действовать, Мэт? – спросил Чарли, явно ожидая битвы, но не слишком радуясь ей.

– Еще не знаю.

– Джонни ведь сказал об этом, чтобы разозлить тебя.

– И это ему удалось.

Мэт стиснул зубы. Он раскалился, как железо на наковальне, когда узнал, что шериф отпустил двух бродяг. Какие еще доказательства нужны этому человеку? Вряд ли удастся снова поймать воров с поличным – их застигли в тот момент, когда они клеймили скот своим тавром. И дело даже не в том, что нанятые Джонни бандиты оказались настолько глупы, что попались. У Мэта не было сомнений, что он нанял их для Джея Ти.

– Бьюсь об заклад, Чарли, теперь Джей Ти начнет играть по крупной. Но, возможно, сначала предпримет несколько незначительных ходов, чтобы снизить риск быть уличенным.

Мэт поправил шляпу, чтобы затенить глаза, и прищурился на лежавший в отдалении Ларами.

– Уверен в этом, Мэт. Ему сейчас не сидится, как собаке, которую кусают блохи.

До клеймения скота оставалось две недели, и Джей Ти постарается переправить скот Мэта, так сказать, прямо себе в карман. Таким образом Джей Ти решит две задачи, мрачно думал Мэт. Все, что он украдет, станет его собственностью. А потом Мэту придется свернуть свое дело и продать его. И, разумеется, Джей Ти с готовностью купит его.