Голос женщины сорвался, и она заплакала. Прикрывая ладонями лицо, она горько всхлипывала. Стеблова обняла ее за плечи, сама едва сдерживая слезы. Так они и простояли у окна, пока вдалеке на аллее не показалась «мазда». Это Игорь к трем часам привез Владимира Петровича и Киру Сергеевну. Лита быстро шмыгнула к себе в спальню приводить в порядок отекшее от слез лицо. А Елена Васильевна заканчивала приготовления к обеду.

Пока все находились в стадии ожидания, бабушка с дедушкой общались с только что проснувшимся внуком. Они одновременно кормили, одевали и развлекали его. Малыш явно хотел погулять, объясняя это на своем языке. Потворствуя его желанию, вооружившись игрушками, счастливая троица вышла во двор на детскую площадку.

Ровно в три к дому подъехала черная «субару» Антона Сайко. Лита вышла ему навстречу и проводила в гостиную. На ходу она пыталась понять настроение нового гостя. Кажется, Антон вел себя как обычно. Он приветственно помахал родителям Литы. Подбежавшему Жорке вручил очередную игрушку. Тот сразу решил похвастаться новым вездеходом бабушке и дедушке. Так же стремительно, как подбежал, теперь он помчался к ним обратно. Антон засмеялся его проворности и зашел в дом. Елена Васильевна, здороваясь с гостем, протянула Лите трубку радиотелефона. Еще раз позвонила Лариса и посетовала на то, что не сможет приехать:

— Димка совсем разболелся. Я, конечно, могла бы его оставить с мамой, но боюсь принести тебе заразу в дом. Жорке это ни к чему.

— Значит, занимайся ребенком и не оправдывайся. Спасибо, что позвонила. — Лита наблюдала, как Елена Васильевна заканчивает последние приготовления для стола. — Завтра встретимся. Покофейничаем во французском кафе «Париж» перед работой, ударим по фигуре калориями. Давай в девять. Маме привет передавай и целуй за меня мальчишек.

Закончив разговор, Мартова вернулась в столовую помогать Стебловой. Хозяйка почувствовала, что ее настроение словно бы не соответствует поводу, по которому все собрались. Раздражение после разговора с Еленой Васильевной сменило ощущение ожидания чего-то непредсказуемого. Это чувство полностью овладело Литой. Она не могла понять, в чем причина такой перемены настроения. На нее подозрительно посматривала Стеблова. В ответ Лита удивленно подняла брови: мол, что случилось? Елена Васильевна отрицательно покачала головой, продолжая заниматься своим делом. Негромкие голоса едва доносились из гостиной. Выглянув в открытое окно, Лита увидела, как Жорка деловито возил за собой новую машинку на веревочке. Он ходил вокруг песочницы и гудел, подражая шуму двигателя. Судя по выражению лиц старшего поколения Богдановых, они получали массу удовольствия от общения с внуком. Лита улыбнулась и стала раскладывать салфетки.

— Все готово, можно звать к столу, — наконец сказала Елена Васильевна, критически оглядев накрытый стол.

Гостей оказалось немного. Лита рассчитывала, что и Андрей Андреевич, и Юрий Семенович смогут приехать, но за столом сидели родители Литы, Антон Семенович Сайко, Стеблова и Лита. Саша во дворе присматривал за Жоркой. Игоря не было видно.

Собравшиеся, как полагается, минутой молчания почтили память Георгия Ивановича Мартова. Лита стояла вместе со всеми с налитой рюмкой водки, понимая, что в такой момент нужно выпить что-нибудь крепкое. Она с ужасом думала, что через какое-то мгновение ей придется ощутить внутри пожар. Это было давно забытое чувство, но выделяться сейчас ей не хотелось. Благодаря Георгию она узнала вкус настоящих, дорогих вин и иногда по вечерам с удовольствием наслаждалась бокалом красного божественного напитка. Все уже снова сели за стол, а Лита только очнулась от своих мыслей. Она поспешно выпила и заняла свое место. Антон предложил ей маслины. Лита поблагодарила, мельком взглянув на него. Он выглядел предупредительным, внимательным. И во время обеда Мартова незаметно присматривалась к нему. Его глаза, поведение не выражали ничего такого, что напридумывала себе Лита. Она вздохнула с облегчением. Ей так не хотелось терять замечательного друга в лице Антона. «Господи, о чем я думаю!» — пристыдила себя Аэлита. — «Прости меня, любимый, я сегодня совершенно расклеилась. Все не так. Не осуждай меня, пожалуйста. Я просто пытаюсь жить без тебя… Уже два года».

Вечером, когда все разошлись, а Жорка заснул, Лита вышла из дома и пошла в сторону озера. Саша последовал за нею на почтительном расстоянии. Хозяйка медленно подошла к лавочке, села и стала смотреть на застывшую водную гладь. На горизонте садилось солнце, окрашивая разделяющую небо и землю полосу в оранжево-красный цвет. Лита вспомнила, что такой же закат она много раз наблюдала, стоя здесь вместе с Георгием. Впервые, у голубой кромки озера, она попыталась выяснить у него подробности гибели его жены.

После того разговора Лита дала себе слово не копаться больше в прошлом Георгия. Она решила полностью положиться на его опыт и мудрость. Это было до их свадьбы, а потом настал сентябрь — самый волшебный месяц в жизни Литы. И такого дня рождения, как в том году, она не помнила. Казалось, она попала в сказку, а у Мартова где-то припрятана волшебная палочка, взмах которой исполняет любые желания. Шорох неподалеку заставил женщину обернуться. В нескольких шагах от нее стоял Саша, собираясь закурить сигарету.

— Это ты, Саша, — устало сказала Аэлита. — Присаживайся, если хочешь.

— Я постою, покурю. Не стану вас окутывать облаком дыма.

. — Очень заботливо с твоей стороны. Знаешь, а ведь мне последнее время так хочется снова почувствовать вкус табака. Но, увы. Дал слово — держи, — снова глядя вдаль, тихо произнесла Лита. — Оказывается, я не могу нарушить обещания, данного Ему.

— Вы — сильная женщина, Аэлита Владимировна. Для чего вам становиться такой, как все. Сигарета сейчас в таком почете, что просто противно становится. А вы не идете в ногу со временем л благоухаете духами. Это гораздо больше подходит женщине. — Саша не часто бывал многословным. Вот почему Лита оглянулась и улыбнулась ему. — Простите, если сказал что-то не то.

— Ты прав, Сашенька, на все сто процентов. Конечно, я не должна походить на ходячую пепельницу. Спасибо, что ты оказался рядом. Только со мной все в порядке и я хочу немного побыть одна. Иди, пожалуйста.

Саша молча кивнул и направился по устланной отшлифованными камнями дорожке к дому. Он несколько раз оглянулся, заметив, что Лита прижала голову к коленям, а плечи ее вздрагивают.

— Ну что ж теперь поделать? — бормотал себе под нос Саша, остановившись на крыльце дома.

— Ты с кем говоришь? — выглянула из окна столовой Стеблова.

— С умным человеком — с самим собой.

— Понятно, а хозяйка где?

— У озера. Что-то с ней творится сегодня. На себя не похожа, — заметил Саша.

— День для нее тяжелый. Она и так со своей скорбной ношей ходит, а тут весь день только и напоминаний об этом. Поневоле станешь смирнее обычного, — глядя вдаль, ответила Стеблова. А потом добавила: — Это такое счастье — тосковать по любимому. Вспоминать о счастливых временах, если, конечно, есть что вспоминать. Она счастливая настолько, что даже сама не подозревает об этом. У большинства все уходит в слова, бессмысленное сотрясание воздуха, в призрачные надежды, вечный поиск.

— Что это с вами, Елена Васильевна? — удивился Саша. Он всегда считал эту женщину лишенной всякой сентиментальности, а тут словно душевный плач прорвался наружу.

— Ничего, — спохватилась Стеблова, краснея. — Это я так долго пыталась сказать, что Аэлита Владимировна — избранная. Она необычная женщина, потому и ведет себя особенно. И вообще, в былые времена обсуждать хозяев считалось дурным тоном. Давай следовать хорошим традициям и заниматься каждый своим делом. — Стеблова исчезла в окне.

— Так я ведь не против того, чтобы выполнять свою работу, — недовольно проворчал Саша. На пороге показался Игорь. Он увидел напарника и кивком головы показал ему следовать за собой.

— Слушай, Саня, — начал он, когда они отошли от дома в сторону хвойной аллеи, — я навел справки о том «мерседесе», что у наших ворот зависал.

— И что удалось узнать?

— Хозяин машины — местный бизнесмен, директор спорткомплекса и также — местного казино. Кстати, без охраны, которую нанимает в нашем агентстве, не перемещается.

— Что за дела у него в наших местах? — закуривая очередную сигарету, спросил Саша.

. — А в том-то и дело, что сейчас этот деловар отдыхает с супругой и детьми на Канарах, а его машиной пользуется другой.

— Ты за полдня такие подробности выведал, — похвалил товарища Саша.

— Не выведал, а купил полный пакет информации, — расплылся в улыбке тот. — Слушай дальше. На джипе вышивают двое мужчин среднего возраста, один из них в близких отношениях с семьей хозяина автомобиля.

— Насколько близких? Жена красавица, со всеми вытекающими отсюда последствиями?

— Ты не путай божий дар с яичницей. Бизнес у них переплетается. Короче, фамилии наших двух любопытных путешественников буду знать завтра.

— Аэлите будем говорить только проверенную информацию. Она — человек строгий, за туфту разжалует в рядовые, — заметил Саша.

— Знаю. Поэтому и говорю, что только завтра смогу точно все узнать. — Оба увидели, как Лита не спеша направляется к дому. Она шла, распустив волосы. Белые густые волны ложились на плечи тяжелыми прядями. Игорь с Сашей переглянулись, и Саша сказал:

— Помнишь, как Георгий Иванович у нас на первое свидание к ней отпрашивался? Не хотел, чтобы она поняла, насколько он не простой человек, помнишь?

— Конечно. Мы тогда залегли в прибрежных кустах, постепенно превращаясь в Чебурашек. Курить хотелось смертельно, а нельзя было. Скучает она по нему, — в тоне Игоря чувствовалось уважение. — Надолго ли хватит ее? Вокруг мужики так и вьются, глазами стреляют. Норовят найти брешь в обороне.

— Да в какой обороне, Игорек? Она их всех просто в упор не видит. Разве можно встретить второго такого, как Мартов?

— Не нужен ей второй, как ты не понимаешь?

— Все я понимаю, только она слишком молода и красива.

— Прибавь еще один немаловажный факт — богата, — поднял указательный палец Игорь.

— Слушай, дружище, а ты знаешь, что в далекие времена обсуждение своих господ считалось дурным тоном. Замеченных за этим занятием могли и турнуть. Так что давай займемся своими делами без лишних слов.

— Ну, ты даешь, Саныч. Разве ж я против работы? — Игорь недоуменно развел руками. «Только что хвалил, а тут же и обхаял».

— Я знаю, что в своей области ты — самый лучший. Ты уже скоро домой?

— Да, через часок уеду, только не домой, а опять же — по делам. Пройдусь немного. — Игорь приветственно махнул напарнику и медленно пошел в сторону одной из беседок в глубине участка.

Саша вернулся в дом. Лита разговаривала по телефону, судя по всему — с мамой. Закончив разговор, она зашла в столовую, где Елена Васильевна закончила уборку и поила белокурого атлета кофе.

— Саша, я попрошу тебя и Игоря ускорить сбор информации о наших незваных гостях, — присаживаясь к столу, сказала Лита.

— Думаю, что завтра сможем сказать что-то определенное, — ответил Саша.

— Аэлита, хотите кофе? — спросила Елена Васильевна.

— Нет, спасибо, я сейчас уже поднимусь к себе. Завтра много работы. Благодарю вас всех за сегодняшний день. Спокойной ночи. — Лита устало, медленно пошла к выходу из столовой, но, по пути вспомнив о чем-то, оглянулась. — Саша, приезжай завтра прямо в офис. Я поеду на работу на своей машине.

— Хорошо, Аэлита Владимировна. Я к десяти буду в «Доверии».

— Спокойной ночи всем. — Лита улыбнулась и стала подниматься по лестнице в спальню.

Она чувствовала наступающую усталость, которая сковывала тело и добавляла ей лет. Казалось, что ей было уже не тридцать с хвостиком, а далеко за шестьдесят. Ватные ноги едва слушались. Единственным желанием было — поскорее улечься в постель и уснуть. Только ощутить отдых после сна ей не удавалось уже давно. Когда бы она ни проснулась, тело было тяжелым, непослушным, обессиленным. Лита заставляла себя встать с постели и заняться собой. Умывание, пробежка, душ. Нехитрый комплекс возвращал немного сил, но Лита понимала, что этого мало. Она столько раз обещала себе пойти в больницу, сдать анализы, провериться по методу Фоля, которому доверяла с давних пор, но все оставалось на уровне невыполненных планов. Состояние вялости ненадолго отступало, и поход к врачу откладывался. В этом она была похожа на Мартова, тот тоже не любил выслушивать рекомендации, он считал, что достаточно здоров для того, чтобы самому справляться со своим организмом.

Лита, сама в прошлом кардиолог, часто думала о том, что смерть мужа от сердечного приступа — это как парадокс. Она ведь сумела бы помочь ему, но и подумать не могла, что, желая казаться сильным, мужественным, Георгий долгое время скрывал свои проблемы. Как глупо! Неужели он думал, что его болезнь изменит их отношения. Она стала бы относиться к нему еще более бережно, внимательно. По-видимому, он именно этого и не хотел. Ему нужно было видеть, что его любят здоровым, непотопляемым, исполнителем желаний.