Наталия Никульшина - Призрак

— Кто вдолбил в твою голову эту глупость?! — вдруг возмутилась девчонка, поднялась и устроилась на его коленях. Андрей с радостью побудет для нее стулом! Кем и чем угодно, только бы она не ушла. — Я выполню твое желание, потому что сама этого хочу. А ты, раз уж это так принципиально, просто улыбайся мне почаще. Вот мое желание, — малышка нежно поцеловала растаявшего парня. — Так что ты хочешь, мой любимый Призрак?

Андрей, в который раз покоренный это девчонкой, тепло улыбнулся. Она не откажет.

— Станцуй для меня, мой ангел.

В ее глазах мелькнул испуг, лиса нервно сглотнула.

— Я… я….

— Не хочешь? — грустно спросил он.

— Я ведь обещала, — со вздохом ответила она.

— Не нужно, если не хочешь. Я же не заставляю.

Юлианна, глядя ему в глаза, немного подумала. Потом уверенно подняла подбородок и гордо выпрямилась.

— Музыка есть?

— Конечно! — обрадовался Андрей.

Она чмокнула парня в щечку и встала.

— Значит, так: мне нужно время, чтобы переодеться. Там, где я буду танцевать, должно хватать места. Если найдешь музыку без слов — будет отлично.

— Все сделаю!

— Тогда веди меня в мою гримерку! — смеясь, потребовала девчонка.

Андрей расположил свою танцовщицу в одной из двух спален на втором этаже. Пока она готовилась, сам Андрей освобождал вторую спальню, растаскивая мебель по дому. Здесь должны остаться только кровать и музыкальная колонка, больше ничего. Так быстро и легко парень еще никогда не тягал мебель. Да еще с таким рвением!

Дело было сделано, Андрей со скоростью ветра метнулся в душ, когда вышел — посмотрел на часы. Остановился у дверей спальни, где готовилась лиса, и тихонько постучал.

— Все нормально?

— Нормально! — пропищала она в ответ. — Скоро буду готова!

— Жду тебя в комнате напротив,? сообщил Андрей, отправляясь в назначенное место. Там уселся на кровать и принялся ждать.

Времени прошло достаточно, а малышка в спальню все не спешила. Если судить по меркам Андрея — прошла целая вечность. А может, она специально интригу создает, растягивает предвкушение? Но ведь больше ждать просто невозможно! Андрей сам себе усмехнулся: а ведь не первый раз он думает, что невозможно, и все же малышка пока, к счастью, цела, а уже ночь. Наверное, объяснение просто: он никогда бы не стал принуждать лису к тому, на что она сама не согласна. Но поторопить ее сейчас все же стоит, иначе он тут с ума сойдет!

Андрей включил музыку и вернулся на кровать, уперев глаза на заветную дверь. И вот, спустя примерно минуту, в спальню впорхнул ангел! Сердце сначала замерло, а потом забилось с бешеной скоростью. Как прекрасна! Просто невыносимо прекрасна!

Ангел тоже не сводил глаз с восхищенного Андрея, она будто никак не могла собраться, выглядела взволнованной. Потом на мгновение закрыла глаза и медленно погрузилась в танец. Парень сглотнул. Не может быть, она танцует только для него! Все, как во сне. Хотя, это сон и есть.

Вдруг из плавных ее движения превратились в соблазняющие, на пол слетела легкая кофточка, обнажив миниатюрную девичью грудь. Андрей тут же испугался, что его сердце не выдержит такого испытания, вот?вот выпрыгнет из груди, или же просто сразу остановится, не в силах пережить ее танец. Когда лиса осталась в одних туфлях, состояние бедного парня было уже почти обморочным. Не накинуться на девчонку стоило огромных, нереальных усилий.

Закончив свой танец, Юлианна подошла к стене и повернулась к Андрею спиной. Кажется, теперь она ждет действий с его стороны. На ватных ногах парень приблизился к заветной мечте и осторожно положил ладони на плечи малышки. Она напряглась, заставив парня вновь удивиться новому, небывалому до этого момента чувству. Его вдруг накрыло такой нежностью, что в горле встал ком. Она — любимая.

— Повернись, ангел, — прошептал он ей на ушко. Лиса послушно развернулась, в ее глазах застыли слезы. Андрею стало страшно. Что он сделал не так? — Чем я тебя обидел?

Лиса не ответила, вытерла слезы и посмотрела ему в глаза. Парень совсем растерялся.

— Так, ты меня пугаешь, — признался он. — Что такое? Что мне сделать?? все, что угодно, только бы она сжалилась и объяснила, что не так!

В зеленых глазах промелькнула паника. Но окончательно Андрею стало все ясно, когда девчонка робко его поцеловала. Парень с облегчением рассмеялся.

— Ты паникуешь, что ли, лиса? В чем дело?

— Я боюсь тебе не понравиться, — наконец, выдавила она, удивляя парня таким ответом.

— Только в этом проблема? Ты с ума сошла, красавица?!

Лина кивнула.

— Только в этом.

Его радости не было предела. Ну, уж с этим справиться легко!

— Я докажу тебе, как сильно ты мне сейчас нужна, — прижав малышку к стене, он опустился на пол. Губы оказались напротив ее живота, и Андрей не смог сдержаться, нежно поцеловал. Она задышала чаще, а парень стал стягивать с малышки туфли. — Это тоже нужно было снять. Мне нравится, что ты такая маленькая, — проговорил он, целуя мизинчик на миниатюрной ножке.

Теперь малышка оказалась еще ниже и взволнованно дышала парню в грудь. Провела рукой от его груди до низа живота, заставляя Андрея напрячься и замереть. Потом ее ручка взлетела вверх, к его шее, погладила по щеке, гоняя по телу парня приятные мурашки и дикое желание стать с ней так близко, как это только возможно, сию же секунду. Пальчик погладил его губы и снова спустился вниз, к животу. Андрей, улыбаясь, следил за ее движениями, пытаясь держаться. Только вот терпеть больше невыносимо, все.

Андрей запустил руку в красные волосы.

— Не наигралась?

Лиса в ответ только улыбнулась, а он припал губами к сладкой шее. Малышка всем телом прижалась к нему, а ее руки уже стягивали с парня штаны.

— Обними меня ножками,? прошептал он, когда на них обоих одежды не осталось.

Юлианна послушно запрыгнула на него, Андрей понес своего ангела на кровать. Она вызывала в нем такие разные чувства и желания, что Андрей терялся, не зная, с чего начать. Блуждал губами по телу малышки, желая расцеловать каждый миллиметр. Это оказалось для него странным, но девчонка делала то же самое. Еще ни одна из тех, что у него были, не вела себя так, как Юлианна. Губы малышки этой ночью побывали везде, поражая Андрея еще одним, незнакомым до этого чувством. Он был любим. И она не стеснялась, даже желала это показать. Он был нужным и, кажется, самым сладким из всего, что лиса пробовала, таким довольным было ее лицо. Зеленые глаза блестели от любви и наслаждения, а карие отвечали тем же.

Андрей не мог налюбоваться малышкой, даже когда они, уставшие, решили немного отдохнуть. Лиса улеглась на спинку, а Андрей устроился рядом. Так, чтобы гладить ее и видеть все, что освещает из окошка луна. А слова сами сорвались с губ.

— Я люблю тебя, лиса, — надо же, как приятно это говорить, когда любимые глаза вот так на тебя смотрят! Смотрят с взаимностью.

Немного помолчав, малышка вздохнула.

— Тогда не понимаю, что мешает?

— Мешает?

— Остаться моим не только во сне, — тихо проговорила она.

Теперь вздохнул Андрей.

— Зачем тебе это?

— Не понимаю. Хочу понять.

— Это вряд ли получится. Наверное, никто не поймет. Я дал себе слишком много обещаний, некоторые из них прозвучали на кладбище, при трех свидетелях. Как бы кто не думал — я виноват в том, что теперь они навсегда останутся там…

— Андрей, — вздохнула она снова, но парень поспешил закрыть ее рот ладонью.

— Не перебивай. Ты сама спросила. Я виноват, лиса. Даже если авария случилась не по моей вине (хотя и это не так), я виноват в том, что могил три, а не четыре. Я должен был быть в той машине вместе с ними! Я не должен жить. И, тем более, не должен быть счастлив. Ведь я сейчас нарушаю эти обещания, потому что сейчас я счастлив. Но ненадолго, меня это успокаивает. Я понял, что не люблю ее, ты помогла понять…. Но я никогда не брошу ее, хотя бы потому, что Вероника — единственная, кто не дает мне забыть все это. Все остальные боятся сказать мне в лицо, что это я виноват. Все, кто об этом знает. А некоторые вообще предпочитают молчать, — тяжело вздохнул Андрей, гладя прекрасный животик. — Он снится мне и всегда молчит, показывая свое ко мне отношение. А родители вообще не приходят, не хотят меня видеть. Но если я искуплю свою вину — вдруг, Ваня заговорит со мной, а мама и папа, наконец, придут? Я должен этого добиться, и она мне в этом помогает.

— А мне что делать? — шепнула Юлианна. — Я люблю тебя…

Вздох Андрея стал тяжелее.

— Малышка…. Ты любишь не меня. Тот, кого ты сейчас видишь — исчезнет, как только мы «проснемся». Тот, который Андрей — не такой. Он алкоголик и неуравновешенный псих. А еще он Призрак, а Призраков, на самом деле, не существует.

— Ты можешь мне что угодно сейчас говорить. Но я люблю именно тебя, и плевать, кто ты там на самом деле. Тебя таким — нежным и любящим я вижу впервые. Тем не менее, я пришла за тобой на кладбище. Причем, до того, как ты предложил эту игру. Получается, что я пришла за этим самым алкоголиком и психом, зная тебя именно таким. Я люблю тебя настоящего, Андрей.

— В настоящем меня нет, я Призрак, — стоял он на своем.

— Поэтому ты себя так назвал? Потому что тебя нет? В тот день ведь погибло не трое, а четверо.

Именно так. Она все правильно сложила. Пусть, Андрей и остался, но это только физическая оболочка.

— Поэтому. И я не хотел, чтобы ты влюбилась.

— Зачем тогда общался со мной?

А вот этот вопрос так и остался загадкой.

— Не знаю. Но беру свои слова обратно, я не хочу, чтобы тебе было больно.

— Мне прямо полегчало! — воскликнула она.

— Когда ты поняла, что влюбилась? — где он прокололся?

— А даже и не знаю. Теперь мне вообще кажется, что еще тогда, когда ты впервые ворвался в мою жизнь!

Вспоминая тот вечер, Андрей засмеялся.

— Мне жутко хотелось тебе помочь, а ты нос воротила!

— Ты себя в зеркало давно видел? Да даже если бы ты был трезвый, я бы тоже не села к тебе в машину! Нет, не так. Был бы трезвый — я бы точно решила, что меня едут убивать, а не домой везут! — тоже засмеялась она, а потом смущенно добавила: — А ты когда понял?

— Что люблю тебя? Не знаю. Ты сотню раз удивляла меня. Я пришел в «Покер» от скуки. Сана стала говорить о тебе, я решил, что можно и пообщаться. Потом понял, кто ты, и стал думать, что делать дальше. Я помнил, что ты тогда понравилась мне. Даже в том пуховике, шапке и уггах! Я знал, что ты очаровательна. Поэтому я не хотел впутывать тебя в свой мир. Потом ты стала будить во мне столько разных эмоций и чувств, что я даже испугался. За тебя. Мне нельзя оставаться в твоей жизни, я все сломаю. Но я не мог отказаться от тебя! Ты покорила меня. Ты была дерзкой и часто бесила меня, но всегда принимала правила. Те, что устанавливал я. Ты готова была доказывать, что я нужен тебе. Я не знал, что с этим делать. Я к такому не привык, это же я вечно бегаю за ней! А тут появилась ты, и я мог купаться в твоей любви. Я задумывался об этом. Даже проверял тебя, сказав, что мне нравится делать тебе больно. А ты не ушла, чем удивила и восхитила меня еще больше. Даже с таким условием ты осталась. Но мне нечего было дать тебе взамен. Этому меня научил отец. Любой человек, приносящий в твою жизнь что-то хорошее, должен получать от тебя то же самое. А во мне нет хорошего, лиса, поэтому я не смогу ничего тебе дать. Я понял это, когда обнаружил себя в квартире Вероники. После того, что ты мне тогда сказала, у меня появилась надежда, что не все еще потеряно. Ты говорила мне о детях. Я так люблю детей…. Я хочу сына, и подумал тогда, что вот так смогу вернуть Ивана — ты родишь мне сына. И я помчался к ней, чтобы убить ее, — не страшно, что малышка обо всем узнает, лиса всегда поймет. — Я был уверен, что она мне мешает быть с тобой. Но ведь не она во всем виновата! А я решил, что если ее не станет — я освобожусь. Но нет, все будет только хуже. Что хорошего я собрался тебе дать, если помчался душить другую девчонку? Не важно, какая она. Важно, что сделал я. Тогда я решил, что не подойду к тебе, когда ты прилетишь, ты ведь как раз собиралась. Я не хочу ломать тебе жизнь, лиса. Только не тебе. Но ты была здесь, и я не мог не приехать. Как ты танцевала… я был уверен, что это для меня! А потом убежал, чтобы не встретиться с тобой. Но ты пришла сама. Я не смог устоять и послать вас с Лехой подальше, а надо было. Тогда я и решил, что могу сделать тебя счастливой, пока ты здесь. Выпасть из реальности. Но… Юля… я не знаю, как мы будем прощаться…,- на последнем слове голос Андрея дрогнул. Нужно гнать от себя мрачные мысли, все потом. Главное — сейчас она здесь.