Алана Инош - Про Одну Девочку

Вскоре пришёл чмокающий и пускающий губами красные сердечки смайлик.

«И я тебя люблю, солнышко».

И вот настало долгожданное воскресенье. Точнее, оно обрушилось на заспанную Девочку свежим весенним громом: она не услышала будильник, поставленный на шесть тридцать, и проснулась в семь. А поезд Любимой прибывал в восемь… За час накраситься, одеться, доехать до вокзала?

— «Я знаю точно, невозможное возможно», — нервно напевала Девочка, носясь ураганом по квартире.

Кофе с бутербродом? К чёрту, некогда! Девочка вылетела из дома, цокая каблуками босоножек по асфальту, и тревожно посмотрела в затянутое тучами небо, обещавшее дождь. Добежать бы до остановки, не вымокнув… В автобусе ей отдавил ногу здоровенный потный дядька, от которого пахло копчёной колбасой с чесноком. Держась одной рукой за поручень, она рассчиталась за проезд заранее приготовленной, согревшейся в кулаке мелочью.

Едва её нога ступила на асфальт, как его серая поверхность начала покрываться тёмными влажными точками… Капельки прохладно падали на голову и плечи. Девочка принялась рыться в сумочке, но этот бермудский треугольник подсовывал ей что угодно, только не зонтик. Без двух минут восемь… Успела!

Лёгкое платьице облепило тело, собранные в хвост волосы мокрой паклей липли к лопаткам.

— Что эта тётка пробубнила? На какой путь прибывает поезд? — негодовали уши.

— Мы не кузнечные меха, дай дух перевести, — горели от беготни лёгкие.

— Зря ты не разносила нас заранее, ох зря, — коварно намекнули новые босоножки…

Каким-то чудом вымокшая до нитки Девочка нашла тот самый поезд. Сердце снова рвалось из груди, но уже радостно, в предвкушении встречи. Из вагона вышла Любимая с сумкой на плече — в джинсах и в рубашке поверх белой футболки, такая бесконечно родная… Окинув Девочку тёплым взглядом, она улыбнулась:

— Ты такая сексуальная в этом платье…

Прилипшая к коже мокрая ткань предательски выдавала отсутствие лифчика. Вот что значит собираться впопыхах… Влажные от дождя щёки Девочки вспыхнули смущённым румянцем, а Любимая добила её, раскрыв над её головой зонтик.

— Так-то лучше, — сказала она с янтарными смешинками в глазах.

Пока Девочка тщетно рылась в сумочке, зонтик всё время болтался у неё на руке, подвешенный за петельку.

Домой они приехали на такси. Девочка полезла в свой компактный «бермудский треугольник», чтобы расплатиться с водителем, но вместо кошелька достала из кармашка лифчик.

КАК?..

— А вот так, — сказало суматошное утро и показало ей картинку: кошелёк и лифчик рядом на тумбочке. Мол, какую пилюлю ты выбираешь, Нео? И Нео выбрал. А главное, заботливо достал и приготовил деньги за проезд, чтоб не возиться потом в автобусе…

Девочка сконфуженно заслонилась ладонью и не видела, как Любимая с улыбкой протянула посмеивающемуся таксисту деньги.

От весны оставалось совсем немного — последний кусочек.

Одна Девочка посмотрела фильм про Джеймса Бонда — «Координаты “Скайфолл”». И так ей запал в душу саундтрек, что на следующий день после просмотра она скачала эту песню из интернета и нашла слова. И началось… Забросив файл себе в телефон, она слушала и слушала песню без конца. Шла на работу — просто слушала в наушниках, шла с работы — слушала и уже немножко подвывала. Английский Девочка учила, в школе и в университете у неё по нему даже была четвёрка. И не натянутая, а твёрдая такая, честная.

А петь Девочка любила. В караоке-баре она неизменно получала сто баллов и оценку «вы поёте великолепно». Над произношением она тоже работала старательно, добиваясь полного соответствия оригиналу — в общем, подходила к делу основательно. Вот и сейчас, протирая книжные полки и пританцовывая в наушниках, она выпевала:

— Let the sky fa-a-a-all… When it crumbl-l-l-les…

При этом она подражала слегка мяукающей манере певицы, тянула согласные — «this is the en-n-n-nd, hold your breath and coun-n-nt to ten-n-n-n», а тряпочка порхала по мебели, наводя блеск и порядок. Сегодня у Девочки был выходной, солнце щедро и ярко лилось в окна, наполняя её энергичным, пружинистым, радостным и светлым настроением.

— Let the sky fa-a-a-all… When it crumbl-l-l-les… — подпевала она. Чёрные пуговки наушников торчали в ушах, а телефон оттягивал карман домашнего халатика.

Под музыку уборка шла гораздо быстрее и веселее. Перегнувшись через край ванны и надраивая её до блеска, Девочка тянула:

— We will stand t-a-a-all… And face it a-a-all… together…

Петь кверху пятой точкой было не очень удобно, зато ванна служила отличным резонатором, усиливая звук. Вспененная моющим средством вода утекала, заворачиваясь воронкой.

— Гыррр, — отрыгнуло сливное отверстие, вклиниваясь в вокальные упражнения Девочки самым бесцеремонным и неблагозвучным образом.

— Уфф! — Девочка выпрямилась, тыльной стороной перчатки вытерла лоб и окинула сверкающую ванну удовлетворённым взглядом.

— Скрип, — тихонько сказала поясница.

— Да, старость — не в радость, хе-хе, — пошутила Девочка, разминая спину.

До старости ей было, конечно, ещё далеко. Из зеркала на неё смотрела молодая и симпатичная, слегка растрёпанная и раскрасневшаяся особа в коротеньком халате и хозяйственных перчатках. Девочка подмигнула своему отражению.

Любимая была на работе. В порыве домовитости Девочка принялась за приготовление ужина к её приходу. Подпевая, она достала два тяжёлых и сочных, ярко-розовых стейка из сёмги, густо покрыла сметанным соусом с душистыми травами и отправила запекаться в духовку.

— You may have my numbe-e-er… — мурлыкала она.

Вычищенная и отмытая квартира наполнилась вкусными ароматами, а Девочка решила, что после такой усердной домашней работы неплохо бы освежиться. Положив телефон на полочку в ванной и отсоединив наушники, она снова включила трек, прокрученный ею сегодня уже раз сто. Звук из маленького телефонного динамика был плосковат, но Девочке и этого хватало для её упражнений. Намыливаясь, она вовсю пела, а когда пена потекла по коже, смываемая тёплыми струями воды, Девочка заголосила во всё горло:

— Let the sky fa-a-a-all!!! When it crumbl-l-l-les!..

Так она распевала от души, воображая себя даже не Аделью, а самой Уитни Хьюстон, и ванная комната радовала её хорошей акустикой. Завершив песню оглушительной долгой нотой, Девочка обернулась полотенцем и вышла — соблазнительная, благоухающая гелем для душа, с тюрбаном на голове. И застыла, едва переступив порог: оказалось, дома она была уже не одна, её песнопения внимательно слушали Любимая и зашедшая в гости Мама, причём сидя на стульях, будто в концертном зале. Любимая встретила Девочку аплодисментами и шутливо обратилась к Маме:

— Я говорю «да». А что скажете вы, Анна Дмитриевна?

— Однозначно, «да», — в тон ей ответила Мама.

Сконфуженная Девочка буркнула что-то вроде «да ну вас» и проскользнула в комнату. В караоке она петь не стеснялась, а сейчас, застигнутая врасплох, почему-то вспыхнула отчаянным малиновым румянцем до самых ушей.

Вот такая получилась нечаянная «Минута славы». На всякий случай Девочка решила в душе больше не петь. Ну, по крайней мере, так громко.

А Мама, между прочим, заходила в гости не просто так. Через неделю у неё был юбилей — пятьдесят лет. Впрочем, при взгляде на неё такая солидная цифра даже не приходила в голову: все давали ей от силы тридцать семь — сорок. Мама была яркой, эффектной женщиной, натуральной блондинкой с большими голубыми глазами и после развода с Отцом недостатка в мужском внимании не испытывала. Засматривались на неё джентльмены самых разных возрастов, вот только она почему-то не торопилась устраивать свою личную жизнь. Сначала она отговаривалась тем, что больше не верит мужчинам, потом не хотела приводить домой «чужого дядю», который мог не поладить с дочерью, а потом… Потом Девочка уже как-то и привыкла к образу Мамы — красивой, но одинокой леди.

А тут Мама вдруг расцвела, похорошела и даже как будто помолодела. На вопросы дочери она то отшучивалась, то отмалчивалась — по всему видно, не хотела сглазить. А Девочка, заходя к Маме в гости, замечала то коробку конфет, то букет, то два бокала на столе… То, что Мама с кем-то встречалась, было видно невооружённым глазом.

Смущённо улыбаясь и блестя светлыми искорками в глазах, Мама сказала:

— Большой праздник по поводу своего юбилея я устраивать не буду, посидим узким семейным кругом… На работе меня поздравят, как положено, а вечерком вы ко мне заходите, я пирог испеку. Да, и вот ещё что, — добавила Мама, кокетливо потупившись — сама олицетворённая загадочность. — Придёт ещё один человек, с которым я хочу вас познакомить…

«Наконец-то она решила рассекретить своего кавалера», — подумала Девочка. Впрочем, судя по торжественности и важности, с которой Мама сообщала об этом, там был не просто кавалер, а как минимум претендент на руку и сердце.

— Обязательно зайдём, мам, — пообещала Девочка.

Пообещать-то она пообещала, но где-то на горизонте сознания маячила тревожная мыслишка: а как мамин жених воспримет факт их с Любимой отношений? Девочка напряглась. Это перед чужими людьми можно было «шифроваться», а тут — важный для Мамы человек, можно сказать, будущий член семьи… Тут уж шила в мешке не утаишь.

Всю неделю, рыская по магазинам в поисках достойного подарка, Девочка нет-нет да и вспоминала об этом, и мурашки беспокойства ползали по лопаткам. Она даже завела разговор с Любимой на эту тему, но та сказала:

— Не парься, малыш.

И всё.

И вот подарок был куплен, и Девочка с Любимой отправились к Маме. Чудесный, тихий вечер был полон густого золота солнечных лучей, двор встретил их знакомой картиной: на лавочке у подъезда сидели бабушки, а мальчишки гоняли мяч. У Девочки в руках был торт, а Любимая несла пакет с подарком и цветы; вдруг что-то свистнуло в воздухе, и Девочка едва успела героически закрыть собой прозрачную пластиковую коробку со сладким лакомством. Неопознанным летающим объектом оказался мяч. Ударившись о низенький заборчик, он отскочил и подкатился к ногам Девочки… Совсем как в тот памятный день, когда она ходила за лаком для ногтей. И Девочка снова не удержалась: не выпуская из рук торта, пробила по мячу, да так сильно, что тот описал дугу через весь двор и бешеным колобком стукнул по капоту громоздкого и солидного джипа. Машина истошно завыла сигнализацией. История повторялась в точности…

— Бежим! — схватив Любимую за руку, прошипела Девочка.

Они заскочили в подъезд, и железная дверь спасла их от гнева автовладельца.

— Ну ты даёшь, футболист, — хмыкнула Любимая.

Мама встретила их принаряженная, с причёской и макияжем. В квартире витали вкусные запахи, и рот Девочки наполнился слюной в предвкушении Маминых разносолов.

— Проходите, проходите, мои родные, — растроганно принимая подарок, цветы и торт, захлопотала именинница.

Не успели Девочка с Любимой усесться на диван, как раздался звонок в дверь. Девочка нервно ёрзнула на своём месте, как будто из сиденья выскочила пружина и вонзилась в неё.

— А вот и поклонник Анны Дмитриевны, — шепнула Любимая с усмешкой.

Мама бросилась открывать, на бегу заглянув в зеркало и поправив выбившийся из причёски локон.

— Здравствуй, Ань, с днём рождения тебя, — раздался в прихожей отнюдь не мужской голос.

— Привет, Лана, заходи, — радостно встретила Мама его обладательницу. — Да не разувайся, на улице сухо!.. Ох… Букетище какой… Спасибо!

Девочка с Любимой переглянулись. Мама, кажется, сказала, что застолье пройдёт в узком семейном кругу: дочь, её возлюбленная и жених… А виновница торжества между тем появилась на пороге комнаты вместе с гостьей — низенькой, сухощавой, в бежевых брюках и белой блузке с короткими рукавами. При ходьбе незнакомка прихрамывала, а массивные мужские часы подчёркивали тонкую кость смуглого запястья. Некрасивая, с острым носом и узкими губами, она казалась совсем тщедушной, но поразила Девочку сочным и звучным голосом — непонятно, откуда такой брался в этом щупленьком теле… Её тёмные с едва заметной проседью волосы были оформлены в короткую стрижку с косым пробором, а цепкий и внимательный взгляд глубоких и блестящих карих глаз немного смутил Девочку. На маленьком, остреньком, скуластом лице гостьи они казались огромными и гипнотическими. Космическими.

— Это Лана, — представила Мама эту хрупкую особу. — Она и есть тот человек, о котором я вам говорила. Мы с ней познакомились на одном форуме в интернете, начали общаться, потом встретились… Влюбились.