Какое направление выбрать – восток, запад, юг, север? Когда сядет солнце? Сейчас это невозможно определить, потому что небо затянули серые тучи. Похолодало, и ей стало зябко. Взмахнув палкой, она, повинуясь указаниям внутреннего голоса, повернула налево. Поскользнувшись, Эмили упала на спину и скатилась по каменистому склону, подминая кусты. Сосновые иголки впились в кожу. Почувствовав, как что-то обожгло щеку, миссис Торн подняла руку и ощупала лицо, отметив в памяти боль и теплую влагу под пальцами.

Некоторое время она не двигалась, затем снова коснулась щеки – кровь. Натянув футболку, Эмили вытерла ее. Раны на лице и голове сильно кровоточили, но это вовсе не означало, что случилось нечто серьезное. Женщина взглянула на серое, затянутое облаками небо. И дураку ясно – скоро пойдет дождь. Ветер усиливался.

Миссис Торн, встав на колени, помотала головой из стороны в сторону, пытаясь обрести ясность мысли, и поднялась во весь рост. Она двигалась в том же направлении, только уровнем ниже, там, где деревья не теснились так густо. Дышать стало гораздо легче. Привязав последний кусок бинта к кусту, женщина поморщилась при виде собственной крови.

Продвигаясь по лесу, Эмили поглядывала на часы – без четверти пять. До наступления темноты есть еще несколько часов, если, конечно, не начнется буря. Отчаявшись, она прислонилась к дереву и горько заплакала, а затем взвыла, словно раненая волчица. Она кричала и призывала на помощь до тех пор, пока не охрипла. «Я могу! Мне нужно дойти! – убеждала себя Эмили. – У меня же есть воля».

Да, силы воли у миссис Торн было не занимать, однако природа не желала помогать несчастной женщине. И она сделала шаг вперед, затем – еще, ступая, как автомат, раз и навсегда запрограммированный не сворачивать с маршрута.

Неожиданно Эмили вспомнила о занятии, проведенном монахинями неделю назад. Речь шла о поднятии духа. Беседа, начавшаяся вполне серьезно, закончилась на какой-то глупой ноте, однако тогда миссис Торн ощутила прилив сил и вдохновения, стала глубже и спокойнее дышать. Это случилось отчасти благодаря сестре Куки и ее несколько суховатому чувству юмора. Монахиня говорила, как нужно поступать в тех или иных случаях, то есть давала напутствие.

Теперь, если вспомнить что-нибудь из ее наставлений, можно как-то улучшить свое положение. Женщина упрямо шла вперед, невзирая на сильную головную боль. Стемнело, заросли деревьев и кустарников стали гуще. Скоро в лесу будет не видно ни зги. Так о чем там говорят женские романы? Ага! Нельзя ни на минуту задумываться о плохом, нельзя слушать злоязычных людей; конечно, сказать проще, чем сделать. Итак, сестра Куки, что положительного в данной ситуации? Главное, не потерять чувства юмора. Почаще улыбайся.

Эмили остановилась и набрала полные легкие воздуха, стараясь восполнить недостаток кислорода. Она устала и, прислонившись спиной к дереву, расставила ноги, уперев руки в колени, глубоко раз за разом вдохнула, вентилируя легкие.

Миссис Торн могла отдать голову на отсечение, что сейчас она снова слышала голос Яна, донесшийся до нее откуда-то сверху, из-за крон деревьев. Эмили не могла перепутать его с каким-либо другим, потому что слушала своего мужа на протяжении многих лет их совместной жизни.

– Ты попала в трудную ситуацию, дорогая, и у тебя опустились руки. Тебе никогда не приходилось думать. Нечего лететь вперед, очертя голову. Сейчас ты отвечаешь за жизнь другого человека…

– Заткнись, Ян! Ты же мертв! Тебя даже не похоронили, поэтому ты не можешь встать из гроба… Твой пепел развеяли над пустыней, развеяли вместе с тюльпанами. Я здесь и стараюсь сделать все возможное… У меня почему-то темно перед глазами… Может, сотрясение мозга? Не разговаривай со мной, Ян, мне некогда… Роузи нужна помощь. Я отказываюсь слушать мертвеца! Убирайся к черту!

«Открой свой разум к восприятию чуда!» – приказала себе обессилевшая женщина и взмолилась:

– Я здесь, Господи! Пошли мне свое благословение. Нет, нет, не за себя прошу, за Роузи… Сестра Куки, вдохнови меня! Мне понравились твои слова о мудреце, который знает, когда нужно отступить. Это сказано про меня… Еще ты говорила, что мы должны искать Его посланников. Боже, я даже не могу видеть! Что, если он уже здесь, а я его не замечаю?! Черт возьми, а?!

Неожиданно Эмили снова упала и скатилась вниз, ударившись о выступающие корни дерева. Женщина хотела закричать, но боль в плече оказалась настолько сильной, что она, закусив губу, принялась молча кататься по земле. По руке побежала теплая струйка. Кровь? Что делать, если у нее открытый перелом?

В этом месте оказалось немного светлее: сосны росли не так часто. Прищурившись и сосредоточив зрение, можно рассмотреть циферблат часов и валявшийся рядом указатель: «Путь Аппалачиана». Куда она идет? К Убежищу или от него?

Перекатившись на левый бок, миссис Торн подождала, пока стихнет боль, и привстала на одно колено. По телу пробежала волна жуткого озноба. Что же сломано? Плечо, ключица или рука? Вполне возможно, все вместе. И все-таки Эмили поднялась.

– Черт возьми, дорогая, иди! – раздалось словно ниоткуда.

– Кто-то крикнул? – прошептала несчастная женщина. – Неужели Ян? Невозможно. Он же умер!..

– Перестань жалеть себя. Я всегда говорил, что ты глупа. Повернись и отправляйся другой дорогой!

– Заткнись, Ян! Ты больше не смеешь указывать мне.

– Я не хочу, чтобы твоя смерть оказалась на моей совести.

«Неужели это и вправду голос моего бывшего мужа? – изумленно подумала миссис Торн. – У меня что, галлюцинации?»

Привычка, выработанная за долгие годы жизни с Яном, заставила ее повернуться и сделать шаг, который дался с огромным трудом и отозвался болью во всем теле.

– Если я действительно разговариваю с тобой, Ян, то скажи, сумею ли добраться до людей и помочь Роузи? Как далеко от меня Убежище?

Женщина вновь упала, на мгновение ослепнув от боли и понимая, что вот-вот потеряет сознание.

– Зачем ты толкнул меня, сукин сын?!

– Хорошо, хорошо, Эмили. А теперь разозлись… Только разозлись по-настоящему! Так… Вставай и иди!

– Ян, пожалуйста, помоги мне. Если ты ненавидишь меня, то сделай доброе дело для Роузи. Она ведь ничем не навредила тебе… Пожалуйста! Я не могу встать и сдвинуться с места… Мне нужно полежать… Рано или поздно кто-то найдет меня и мою подругу… Оставь меня, Ян. У меня сломана рука. Ты же врач и знаешь, насколько это болезненно. Вспомни, ведь ты ложился в постель, если у тебя кололо в боку…

– Немедленно замолчи! Хватит причитать! Ты что, собираешься дать своей подруге умереть?! Посмотри на себя! Ты валяешься на земле, потому что лень пошевелить ногой. У-у, бездельница! Я приказываю тебе, Эмили, и ты обязана подчиняться. Выпрями руку! Да ничего у тебя не сломано. Ты только сильно ушибла ее. Поверь мне как доктору.

– Отстань! Не замолчу! Никакой я не лодырь, а вот ты глупый идиот, ничего не смыслящий в медицине.

Женщина встала и зашагала вперед. «Должно быть, я сошла с ума, если разговариваю сама с собой и мертвецом, – мелькнуло в голове у Эмили. – Но, с другой стороны, наверное, именно такую ситуацию имела в виду сестра Куки, рассказывая о посланнике Божьем. Ян – Божий посланник?! Который час? Сколько времени прошло с тех пор, как я упала? Так… Разговор с Яном занял всего несколько минут… Пять тридцать? Или пять сорок пять?»

– Иди, Эмили.

На этот раз голос прозвучал мягко, словно упрашивая. Может быть, Ян действительно хочет помочь ей. Да нет, не ей, а Роузи…

* * *

Сестра Куки взглянула на часы и ужаснулась: «Господи! Как быстро бежит время». Она огляделась, проверила микроволновые печи, поставила поднос с картошкой в свободную. Мясо уже поджарилось до нужной кондиции: на нем образовалась аппетитная хрустящая корочка. Салат готов, столы расставлены, овощи подготовлены для тушения. Булочки остались в печке, чтобы не остыли; персиковый пирог охлаждался на заднем крыльце.

Поднос с чайником и стаканами красовался на столе. Чай тоже нужно вынести на крыльцо – единственное место, если не считать их спален, куда вход гостям был заказан. Именно здесь, подальше от посторонних глаз, можно выкурить запрещенную сигаретку и попить холодного чая.

Один раз в месяц сестры признавались друг другу в своем грехе и тут же забывали о нем до следующего раскаяния.

Никто из монахинь понятия не имел, откуда брались сигареты. Оставленные посетителями пачки хранились в кухне, в коробке из-под обуви, ожидая, пока их не востребуют. Правда, через три дня сигареты шли по своему прямому назначению. «Кто нашел, тот и курит», – обычно философски замечала Филли, зажигая спичку. Новые пачки, как по мановению волшебной палочки, появлялись на ступеньках заднего крыльца точно через день. По этому поводу мнения сестер разделялись: Джилли, Куки и Тина считали, что виновник этого – Мэтт, а Филли, Гасси и Милли склонялись в пользу Айвэна.

Тина разлила чай по стаканам, Гасси раздала сигареты, Милли щелкнула зажигалкой.

– Ужасная привычка, – заявила Филли, глубоко затягиваясь.

– Отвратительная, – дружно и весело поддержали остальные.

– Я точно знаю, что Бог не станет нас карать, – сказала Джилли. – Он ведь позволяет нам находить эти ужасные штуки. Если бы Господь противился этому, то прятал бы сигареты.

Куки, страстная поклонница Эрика Клэптона, заметила:

– А я вот и не собираюсь бросить курить.

– Мы тоже, – подхватили остальные.

– Будем гореть в аду, – предупредила сестра Тина.

– Что ж, по крайней мере, мы окажемся там вместе, – спокойно заявила Милли.

– Пора заканчивать, – произнесла Джилли, выставляя окурок «Мальборо» на всеобщее обозрение. – Видите? Докурила до самого фильтра… Какой ужасный грех!

– Кстати, а как вы думаете, мать Тереза курит? – поинтересовалась Филли.

– Ей приходится переживать ужасные стрессы… Как здесь не закуришь? – заметила сестра Куки. – Что-то небо совсем затянуло тучами, надеюсь, сегодня не будет грозы. Так хочется дочитать этот кровавый детектив. Если электричество отключат, я так и не узнаю, кто же все-таки убил Дарлин.

– Ее сестра Марлин, и перестань ныть, – фыркнула Гасси. – Еще в этой истории замешан садовник, остальное – чушь. Теперь тебе нечего волноваться, если погаснет свет. У меня есть другая книга… «Пропавшая красавица»… Можешь завтра взять ее и почитать. Мне ее привез Мэтт.

– Надеюсь, с Эмили и Роузи все в порядке. Правда, в горах и лесу темнеет гораздо раньше… А если начнется буря, там будет темно, как в аду, – задумчиво произнесла Тина.

– Роузи уже ходила по этому маршруту, – заметила Джилли. – Расстояние небольшое, всего четыре мили. Хотя… Да, они же сегодня наметили пройти десять. Ой! И Эмили совершенно не знает местности!

– Мне кажется, нужно попросить Айвэна присмотреть за ними, когда он привезет почту. Кстати, сегодня рейнджер что-то задерживается. Обычно Айвэн приезжает, – а у нас конец занятий… э… этим грехом, – пробормотала Милли.

– Я обещала оставить им ужин.

– Опять нарушаешь правила, Джилли, – строго заметила Гасси.

– Они для того и созданы, чтобы их нарушать. Да, а ведь эти женщины не привыкли лазить по горам…

– О! Я слышу колокол. Должно быть, это Айвэн.

Сестры собрали пустые стаканы на поднос, поручив Джилли обойти дом и забрать почту.

Айвэн, обладающий шестью футами и четырьмя дюймами роста и весом в двести шестьдесят фунтов, походил на медведя. Сильное сходство с этим животным дополняли его огромные, размером с добрый ствол дерева, ручищи. Зеленая форма и «стетсон» придавали ему довольно грозный вид.

– Надвигается гроза, сестра, и грянет она часиков в десять. Надо проверить, все ли на месте. – Его голос звучал мягко и нежно.

– Ну, если буря начнется в столь поздний час, то нечего беспокоиться за Эмили и Роузи… Сегодня утром они отправились в поход на десять миль, – пояснила Джилли.

– Когда ушли женщины? – спокойно поинтересовался гигант.

– Сразу после завтрака. Я обещала оставить им ужин, сказав, что наполню их тарелки и поставлю в печь. Знаю, это противоречит правилам, однако мне их просто-напросто жалко. Когда они вернутся, то будут умирать от голода.

– Как мило с вашей стороны, сестра. Да, правила время от времени нужно нарушать. А Роузи осилит такое расстояние? Мне надо проверить… Сейчас в лесу стало совсем темно, а Финнеран ужасная трусиха. Она падает в обморок даже при виде обыкновенной полевой мышки.

– Откуда вам сие известно? – ехидно поинтересовалась Джилли.

– Мэтт рассказал… Так, мы возьмем джип, поднимемся на гору и осмотрим окрестности. Если они ушли в восемь тридцать – девять ноль-ноль, то к этому времени должны бы вернуться. Да, обязательно нужно посмотреть. Если мы разойдемся с ними, выстрелите сигнальной ракетой, которую мы вам оставим. Хорошо, сестра?