— Я очень любил леди Диану, — признался Джулиан. — Ты не знал об этом, потому что тебя ничего не интересовало, кроме побед над женскими сердцами. Мы с Дианой были близки. Она была беременна от меня, когда за два дня до нашей свадьбы разбилась насмерть в карете.

Он сделал паузу, прищурив глаза, и когда снова заговорил, его голос срывался от ярости.

— Это не было случайностью, Синжун. Она ехала в моей карете. И это я должен был находиться внутри, а не моя невинная Диана. В тот день должен был погибнуть я.

Синжун уставился на Джулиана, словно видел его впервые. Джулиан был прав. Он так увлекся покорением женщин, что не замечал страданий Джулиана после смерти его невесты.

— Зачем кому-то убивать тебя? Это как-то связано с тем, что ты часто исчезаешь на продолжительное время? В последние несколько лет ты был очень скрытным.

Джулиан достал из буфета бренди, налил себе в бокал, сделал большой глоток и только тогда ответил Синжуну:

— Я работаю на правительство, уже многие годы. Мои поездки связаны с секретными заданиями, которые мне поручает лорд Питт. Я занимаюсь очень важным делом с того дня, как умерла Диана, так что вскоре я снова покину Лондон.

— Черт возьми, Джулиан, это поразительно! Почему ты занялся такой опасной работой? Ты должен немедленно оставить ее.

Взгляд Джулиана стал ледяным.

— Я не остановлюсь, пока не найду убийцу Дианы. Человеку, убившему ее, удалось скрыться. Когда-нибудь я встречусь с ним, и тогда ничто не спасет его от смерти.

Синжун содрогнулся, уловив в словах Джулиана нешуточную угрозу. Он знал, что Джулиан и его невеста были близки, но не предполагал, что настолько. Теперь стали ясны причины таинственных поездок Джулиана.

— Я не знаю, как долго буду отсутствовать на этот раз, — продолжил Джулиан. — Если со мной случится что-то непредвиденное, пообещай мне, что позаботишься о том, чтобы Эмма удачно вышла замуж.

— Проклятье, Джулиан…

— Пообещай.

— Обещаю.

— Ты, конечно же, унаследуешь мой титул, а после тебя он перейдет к твоему сыну.

Синжун расстроился, услышав эти слова.

— Думаю, это бесполезный разговор. Ты доживешь до преклонных лет, а когда встретишься с творцом, твой титул унаследует твой старший сын.

Рука Джулиана легла на плечо Синжуна.

— Я рассчитываю на тебя.

— На что ты рассчитываешь? — спросила Эмма, заходя в комнату.

— Что Синжун позаботится о Кристи и своем сыне, — выкрутился Джулиан.

Эмма внимательно посмотрела на Синжуна.

— Я хочу того же.

— Нам пора уходить, — сказал Джулиан, взяв шляпу и трость. — Не забудь о своем обещании, Синжун. И подумай над тем, что я тебе сказал.

Синжун смотрел вслед Джулиану с восхищением. Он и подумать не мог, что его брат вовлечен в какие-то рискованные дела. Однако в Джулиане всегда ощущалось нечто опасное. «Да, он опасный человек, — подумал Синжун. — И не дай Бог иметь такого врага».

В последующие дни Кристи почти все свое время посвящала Ниеллу. Она брала его на прогулки в парк в карете. Он уже ползал, и за ним нужен был глаз да глаз. Мальчик начал узнавать своего отца и протягивал к нему руки, чтобы Синжун поднял его, как только тот появлялся в поле его зрения. Синжун, казалось, обожал находиться в обществе своего сына и проводил с ним много времени.

Отношения между Кристи и Синжуном оставались натянутыми. Иногда Кристи, видя, как он задумчиво смотрит на нее, решала, что он думает о том, вписывается ли она в его жизнь. Она не могла дождаться, когда он попросит ее объяснить ему свою ложь, и была разочарована тем, что этого не происходило.

Хотя их дневные отношения оставляли желать лучшего, ночи были великолепными. Синжун приходил к ней каждую ночь, и они страстно занимались любовью, даже не один раз за ночь. Его желание не ослабевало, хотя днем он продолжал держаться отчужденно. Когда ночь опускалась на землю, он шептал ей слова любви. Он называл ее милой и другими нежными словами, от которых ее сердце таяло. Когда Кристи просыпалась на следующее утро, Синжуна никогда не было рядом. Так проходили день за днем. Поскольку Синжун больше не говорил, что отошлет ее обратно в Шотландию, Кристи стала надеяться на примирение.

Синжун решил окрестить своего сына и устроить по этому поводу большой праздник. Немедленно стали строиться планы. Эмма и Джулиан должны были стать крестными. Кристи не возражала, она с головой погрузилась в подготовку к празднованию.

За день до крестин в Дерби Холл неожиданно приехал Рори Макдональд. Он выглядел ужасно после десятидневного путешествия из Гленмура и был настолько изможден, что чуть не упал на пороге, когда Пермбартон открыл ему дверь. Он попросил о встрече с Кристи, и его проводили в малую гостиную.

Страх сжал сердце Кристи, когда она услышала, что Рори приехал из Шотландии, чтобы повидаться с ней. Ничто, кроме больших неприятностей, не могло заставить Рори приехать в Лондон.

— Кристи, слава Богу, я нашел тебя, — сказал Рори, вскакивая на ноги, когда она вошла в комнату.

— Ты получил мое письмо? — спросила Кристи. — Я отослала его с посыльным, как только переехала к Синжуну.

— Да, благодаря этому письму я узнал, где тебя искать.

— Что случилось, Рори? Что-то не так с Марго? Или с твоим ребенком?

— Нет. У меня родился замечательный здоровый сын. Мы назвали его Ангусом в честь твоего дедушки. С Марго все в порядке. Священник, заезжавший в Гленмур несколько недель тому назад, поженил нас.

— Должно быть, случилось что-то очень плохое, раз ты приехал в Лондон.

— Предводитель Камеронов враждует с Макдональдами и Ренальдами и переманил на свою сторону Маккензи. Они уже сожгли несколько наших домов и украли много скота. Ты нужна своим людям, Кристи. Мы не сможем сражаться, если никто не станет во главе нас.

— Что случилось? — спросил Синжун, заходя в комнату. — Пермбартон сказал, что у нас гости из Шотландии. Рад видеть тебя, Рори. Что, кланы снова воюют между собой?

— Да, поэтому я и приехал, ваша светлость.

— Я так понимаю, зачинщик всего этого Калум Камерон?

— Да, вы правы.

— И что, как ты полагаешь, должна делать с этим Кристи?

— Кланам нужна помещица, — пояснил Рори. — Вражда разгорается с новой силой.

— Я попрошу отправить туда весь ивернесский гарнизон, — сказал Синжун. — Английские солдаты для того и находятся в Шотландии, чтобы поддерживать там порядок.

— Нет! — запротестовала Кристи. — Англичанам все равно, кого убивать. Макдональды или Камероны — для них это не важно, главное — подавить восстание. Я не позволю этим мясникам убить моих родных.

— Черт побери, Кристи! Что одна женщина может сделать такого, чего не может сделать целая армия?

— Это мои люди, Синжун. Я нужна им. Возможно, мне удастся вразумить Калума. — Она с грустью посмотрела на него. — Мне нужно вернуться в Гленмур. Ты ведь понимаешь это, да?

— Рори, Пермбартон сейчас в холле. Скажи ему, пусть отведет тебя на кухню. Я уверен, что ты просто умираешь от голода. Мы с Кристи обсудим сложившуюся ситуацию и дадим тебе знать о нашем решении.

Рори одобрительно взглянул на Синжуна и поднялся на ноги.

— Да, мне не помешало бы основательно подкрепиться.

— Это бессмысленно, Кристи, — сказал Синжун, как только они остались одни. — Я не хочу, чтобы ты подвергала себя такой опасности.

— Ты не можешь остановить меня, Синжун, — не сдавалась Кристи.

— Если ты будешь и дальше упрямиться, то я поеду с тобой.

Кристи охватила паника. Она не забыла угроз Калума и подозревала, что это восстание было организовано с определенной целью. Калум не забыл о ней. Она прекрасно понимала, что он рассчитывал заманить Синжуна в Гленмур, а затем убить его. Кристи слишком любила Синжуна, чтобы позволить этому случиться.

— Нет, Синжун, твое присутствие только осложнит все. Ты ведь знаешь, что шотландцы не в ладах с англичанами.

Синжун спросил, прищурившись:

— Что ты предлагаешь, Кристи?

— Я хочу немедленно уехать в Шотландию. Гевин и Эффи будут сопровождать меня и Ниелла. Я уверена, что смогу остановить это безумство без привлечения солдат. Горцы не забыли трагедию Куллодена. Ситуация может накалиться до предела, превратившись в резню. Неужели ты хочешь, чтобы это было на твоей совести?

Лицо Синжуна окаменело.

— Что ты сказала?

Кристи застыла.

— О чем?

— Я не позволю тебе отвезти моего сына в такое опасное место. Ты не хочешь, чтобы я ехал с тобой? Хорошо. Но если ты все-таки решишь поехать, Ниелл останется в Лондоне. Понятно?

— Синжун, ты не можешь…

— Я могу, и сделаю так, как сказал. — Голос Синжуна стал мягче. — Несмотря ни на что, я беспокоюсь о тебе.

Он погладил ее руку, а потом обнял за плечи.

— Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в конфликт между кланами. Как мне объяснить это тебе еще понятнее? Останься и дай нашим отношениям развиваться. Я думаю, пришло время выслушать твое объяснение по поводу всего, что ты сделала. Расскажи мне, Кристи, помоги понять, почему ты хотела, чтобы я думал, будто Ниелл умер при рождении.

Кристи разочарованно застонала. После долгих недель томительного ожидания он почему-то именно сейчас захотел выслушать ее, но она не желала этого разговора: Синжун мог настоять на применениии силы в отношении Калума, а это было бы ошибкой.

— Прости, Синжун, но сейчас не время. Еще столько нужно успеть. Ниелла необходимо подготовить к дороге и…

Его лицо ожесточилось.

— Ты что, не слышала ни слова из того, что я только что сказал? Езжай, если решила, но Ниелл останется здесь. Ты сделала свой выбор, Кристи. Если ты вернешься в горы, то вернешься без него.


Глава 17


В этот момент Кристи почувствовала, что вся ее жизнь рушится.

— Синжун, не заставляй меня выбирать. Я глава Макдональдов. Когда дедушка назначил меня своей наследницей, он верил, что я смогу защитить интересы клана.

Синжун сказал, пристально глядя на нее:

— У тебя есть сын, который нуждается в тебе.

— Неужели ты думаешь, что я могу оставить Ниелла? Но ты хочешь, чтобы я уехала без него.

Синжун прижал ее к себе. Его глаза пылали, когда он наклонился и поцеловал ее. Поцелуй был грубым, требующим взаимности. Синжун хотел подчинить ее своей воле, заставить ее передумать. Он почувствовала его возбуждение, когда он прижался к ней, и почти готова была поддаться искушению и согласиться остаться, но знала, что должна поступить по-другому.

Она запротестовала, когда Синжун взял ее на руки и понес вверх по лестнице в ее комнату, мимо двух хихикающих служанок, полирующих мебель. Дверь в ее комнату была открыта, и он, войдя внутрь, захлопнул дверь ногой. Затем он позволил ей стать ногами на пол.

— Синжун, что…

— Я собираюсь заняться с тобой любовью, Кристи. Я хочу, чтобы ты запомнила: если ты покинешь этот дом, то никогда уже не войдешь в него.

Отчаяние охватило Кристи. Синжун не мог так поступить! Он ведь не заберет у нее ребенка? Он не жестокий человек. Он ведь сказал это просто со злости, верно?

— Я вернусь, Синжун, не сомневайся в этом. Ниелл — это моя жизнь. Я останусь в Шотландии лишь до тех пор, пока конфликт между Макдональдами и Камеронами не будет улажен. Разве ты не понимаешь, Синжун? Я Макдональд.

— А я твой муж.

— Ты англичанин. В этом вся разница. Мои люди послушают меня, ведь они меня уважают.

— Ну что же, тогда езжай, Кристи, но ты увезешь с собой память о нашей последней близости.

Он прижал ее к себе, и Кристи уже не могла сопротивляться. Ведь это был Синжун, мужчина, которого она любила. И хотя он грозился разлучить ее с сыном, если она уедет, Кристи не хотелось верить в то, что Синжун исполнит свои угрозы.

Он схватился обеими руками за край лифа ее платья и разорвал бы его надвое, если бы Кристи не взяла Синжуна за руки.

— Я сама.

Он наблюдал за тем, как Кристи сняла платье и аккуратно повесила его на стул. Затем она сняла туфли и чулки. Когда она замешкалась, раздумывая, снять ли нижнюю сорочку, Синжун сам моментально сделал это. Потом он разделся, бросая свои вещи в кучу.

Кристи не могла насмотреться на Синжуна, она восхищалась его широкими плечами, мускулистым животом и внушительным членом. Все в нем было восхитительным. Он снова стал Грешником, диким хищником, в совершенстве овладевшим наукой искушения. Ее глаза опять опустились к его члену, твердому и мощному, гордо вздымавшемуся между стройными колоннами его ног. Она покраснела и отвернулась.

— Не отворачивайся, милая, — хрипло проговорил Синжун. — Мы всегда испытывали друг к другу страсть, это было единственное, на что мы могли положиться. Ты ведь хочешь меня, так не пытайся скрыть это.