— Посмотри со стороны на свое поведение, оно граничит с безумием! — перешла на крик, поддавшись эмоциям.

— Безумец тот, с кем, очевидно, ты провела вечер. Послушай, Доминика, в его прошлом много темного…

— Мне плевать!

— За то мне нет! Если ты не хочешь быть со мной, я приму это, но встречаться с неадекватным типом я не позволю. От него отказались сразу две приемных семьи из-за асоциального поведения, перевели в специализированную школу для трудных подростком, немыслимое количество штрафов и заявлений на мелкое хулиганство. Тебе до сих пор плевать на это? — говорил на эмоциях Эдриан, заряжая все нутро сомнениями и неоднозначными мыслями.

Ему удалось посеять в душе чувство скрытой угрозы. Супруг воспользовался моим замешательством и продолжил:

— Драки в баре, незарегистрированный бизнес, нахождение в специальной клинике для душевно больных.

— Достаточно, — прошептала я, не в силах противостоять набору фактов о нынешнем любовнике.

— Доминика, прошу, не ради меня, а ради себя, изучи эти документы, — мягко произнес Эдриан, оставляя бумаги на скамейке террасы. В его глазах читалась искренняя тревога, и я, почему-то, сразу им поверила.

Когда мужчина оставил меня наедине с новой информацией, я долго не решалась взглянуть на то, что не так давно обрывочно услышала из уст мужа. Я не могла знать сфабрикованы ли эти подробности жизни Аарона или же страшная правда вылезла наружу.


Больше всего напугала психическая нестабильность соседа, нежели хулиганство и пьяные драки. Разве я могу считать себя адекватной, если за все время не заметила никаких странностей в мужчине, с которым делю постель? Много света пролили даже незначительные детали: Аарон рассказывал, что родители давно умерли, и он приводит в порядок их семейное жилище. О каких родителях шла речь, если он успел сменить сразу несколько семей? Почему сосед никогда не рассказывал о прошлом? Знала ли моя мама, отдавая ему письмо, что есть вероятность плохого исхода событий? Как она смогла доверить нашу последнюю связь человеку, не раскрывшему душу до конца?

Все тревоги смешались в кучу, и я смогла распутать клубок страхов только утром, когда приняла решение понаблюдать за действиями Аарона.

Изначально мы договорились встретиться ради прогулки с Амуром, но пес отказывался идти гулять с кем-то другим, кроме полюбившегося Эдриана.

— Что с ним сегодня? — недовольно буркнул Аарон, потянув с силой за поводок не сдвинувшуюся с места собаку.

Не знаю, повлияли ли на меня прочитанные ранее факты о вспышках агрессии у соседа, но крик самостоятельно вырвался из груди:

— Не делай так! Ему же больно!

— Я просто призвал его к выполнению команды. Иногда стоит проявлять жесткость в воспитании животных, — спокойно пояснил Аарон, но не вызвал доверие.

Вместо прогулки по пляжу я предложила помочь соседу на его участке, на что получила мгновенное согласие. Мужчина не подозревал, какого работника он получит в итоге. Я намеренно ступала на засеянные грядки, вырывала вместо сорняков важные насаждения, заливала водой бедные овощи и бесконечно жаловалась на жару и попадавшихся гадких насекомых.

Аарон терпеливо устранял неполадки, переделывал мою работу и заботливо приносил воду, когда это требовала капризная девица вместо меня. Весь день, пытаясь найти хоть единую зацепку, сдалась без боя: Аарон не выглядел как маньяк или сбежавший псих.

— Сегодня я устал за двоих, давай выпьем чего-нибудь? — предложил сосед, когда мы расположились у него в доме на старом диване.

Мне представилась прекрасная возможность под действием алкоголя узнать о детстве и родителях загадочного собеседника.

На каждый мой конкретный вопрос Аарон находил неточный ответ. Он не рассказывал о случаях, людях или событиях, больше говорил общими фразами, подбирая их так лаконично, что с каждым последующим вопросом все сложнее было ориентироваться в полученной информации.

— Ника, может, закончим со скучными беседами и перейдем к чему-то более интересному? — произнес Аарон, а затем наклонился в попытке поцеловать меня.

От неожиданности рефлексы сработали быстрее мозга, и я отодвинулась от мужчины чуть дальше, так и не дав прикоснуться к моим губам. Тут и произошли изменения в настроении соседа, именно те, что я пыталась спровоцировать весь сегодняшний день.

— Ты уже который раз шарахаешься от поцелуев! — сказал Аарон с недовольной гримасой.

— Не правда, я просто не ожидала…

— Поцелуй меня сейчас же! — требуя действий, мужчина схватил мою руку и притянул тело к себе.

Стало труднее дышать и переваривать панические мысли. Аарон все еще ждал от меня поцелуя, а я застыла, как статуя, не в силах даже бежать. Тогда сосед сам исполнил задуманное и впился в губы с незримым напором. Он вновь и вновь вторгался в мою полость рта, безжалостно орудуя языком. Руками Аарон стал блуждать по моим ляжкам, животу и груди. Подобная привольность окончательно отбила желание находиться рядом с мужчиной, и я сделала попытки освободиться из цепких объятий наглеца.

— Что ты делаешь, Аарон! — крикнула я, а затем зарядила звонкую пощечину.

Озверевший взгляд мужчины не становился прежним, а только сильнее пугал и призывал бежать.

— Своей неприступностью ты сводишь меня с ума, Доминика, — шептал сосед на ухо, всем телом сдерживая мою прыть.

В какой-то момент показалось, что мужчина намеревается взять желаемое силой, но Аарон сумел вовремя остановиться, чтобы не остаться в памяти последним подонком.

— Ты не хочешь меня из-за своего чертового мажора? — прорычал Аарон.

— Я не хочу тебя из-за тебя, — бросила я и убежала.

Возвращаясь домой, чувствовала себя самой грязной и оскверненной на всей земле. Я озиралась по сторонам в страхе наткнуться на знакомых соседей. Конечно, удача сегодня была в отставке и именно поэтому в растерянных чувствах меня застала миссис Баквел. Впервые женщина посмотрела на меня с сочувствием, а не со страхом. Ее снисхождение напомнило слова Эдриана: «У нас есть общая неприязнь к одному человеку». Речь шла об Аароне, и я должна узнать, почему.

Глава 25

Не стала откладывать разговор с семейством Баквел в долгий ящик. На этот раз направилась к ним без цветов и угощений, а только лишь с твердой решимостью узнать всю правду. На стук в дверь никто не ответил. Я попробовала повторить манипуляцию спустя некоторое время, но все попытки оказались тщетны. Отчаяние приклонило к земле, куда я и уселась обдумывать, с какой фразой встречу напуганных женщин.

Вдруг мой взгляд встретился с испуганным привидением в окне особняка отсутствующих соседей. Это была та самая молодая девушка, которую не так давно удалось увидеть на пруду. Незнакомка с интересом разглядывала меня, не собираясь проявлять должное гостеприимство или хотя бы отворить входную дверь. Я интуитивно помахала рукой, на что получила короткую улыбку от немой собеседницы.

— Доминика! Что вы себе позволяете? — заскрипела вернувшаяся миссис Баквел, метая взгляд сначала на меня, а потом на свою дочь.

— Почему вы ненавидите Аарона? — выпалила с ходу, так и не придумав, с какой более выгодной фразы начать диалог.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, и, прошу, покиньте территорию моего дома, — строго отчеканила старушка, не давая шанса.

— Поймите же, если он ненормальный, я могу попасть в беду! — закричала в отчаянии.

Миссис Баквел поднялась по ступенькам, намереваясь скрыться за дверью. На долю секунду старушка замедлила шаг, продолжая быть повернутой спиной ко мне. Возможно, она задумалась, достойна ли я знать правду или же сама виновата в предстоящих проблемах. Я так никогда и не найду подтверждения своим догадкам, ведь безжалостная миссис Баквел с возмутительным хладнокровием все же продолжила шествие и скрылась в своем бункере, обрекая меня на погибель.

Боязнь Аарона начинала заполнять меня, как ненадежный сосуд, способный в любой момент расколоться. Первой мыслью стало броситься за защитой к Эдриану, но я сама оттолкнула его и осудила за клевету на моего нынешнего любовника. Что, если все же паранойя и паника? У меня нет доказательств против соседа, только собранные мужем документы и догадки, возникшие из-за странного поведения женщин Баквел. Фантазия часто играла со мной злые шутки, и, возможно, я все выдумала.

Аарон мог быть в прошлом не самым хорошим человеком, но и за мной водились грехи, чтобы судить его. Да и замужем я не за высокоморальным мужчиной, но Эдриана никогда не боялась.

Близкое соседство заставляло сердце бешено колотиться, мне срочно нужно принять меры, чтобы держаться от Аарона подальше. Какая же я дура! Так бездумно вступила в отношения с Аароном, даже не узнав, что он за человек. И виной всему не слепая влюбленность, как была с Эдрианом, а стремление использовать новый роман, чтобы забыть мужа. Вот что бывает, когда поступаешь так глупо. За все приходится платить, надеюсь, не жизнью.

А что если выяснится, что Эдриан, действительно, оклеветал Аарона? Буду ли я этому рада? Безусловно, но это не будет значить, что все станет как прежде. Я не люблю Аарона, и даже если он окажется хорошим человеком, не смогу с ним остаться, все еще мечтая о другом монстре по имени Эдриан.

У порога уже поджидал мой устрашитель, после всех происшествий этот чудесный дом уже никогда не сможет подарить мне чувство безопасности. Аарон не выглядел агрессивный, как в нашу последнюю встречу, и я немного успокоилась.

— Привет, — негромко поздоровался мужчина с виноватым видом, — я хотел бы перед тобой извиниться за ужасное поведение. В последнее время столько всего навалилось, что не сдержался. Как я могу искупить вину?

— Больше никогда ко мне не подходить, — отчеканила я.

— Не будь так сурова, Доминика, — попросил Аарон, — все совершают ошибки, ты готова прогнать меня из-за одной?

Каким бы страшным, если верить информации Эдриана, не был сосед, он заслуживает честных объяснений.

— Я думаю, нам нужно расстаться, и дело не только в ошибках. Все же ты был прав: мне не удалось забыть мужа, как бы я этого не хотела, — сказала я и напряглась, не в силах предсказать реакцию мужчины.

На удивление, он сохранял спокойствие, лишь дернул уголком губ и достал из кармана конверт.

— Сейчас все мои слова будут бесполезны. Может быть, послушаешь ее, — мужчина протянул конверт мне, — мне нужно уехать на несколько дней. Когда я вернусь, надеюсь, мы сможем спокойно поговорить.

Он не стал дожидаться, пока я вскрою его при нем, а оставил меня одну. Пройдя в дом и закрыв его на все замки, присела в кресло на первом этаже и открыла конверт. Еще одно письмо от мамы. Почему именно сейчас Аарон решил его передать? Это подозрительно.


Милая моя доченька!


Я написала это письмо на крайний случай. Оно будет храниться у Аарона и будет передано, если только ты начнешь сворачивать с правильной дороги на старую, неровную, принесшую тебе много боли. Желаю, чтобы это письмо не понадобиться, но, если оно у тебя, значит, ты нуждаешься в моем совете.

Надеюсь, ты выполнила мою последнюю волю и начала следовать Списку желаний. Оно принесло тебе хоть немного радости, на которую я рассчитывала? Очень хочется увидеть твою счастливую улыбку. Но при написании писем, я не упустила вероятности, что Эдриан может попытаться вернуть тебя в мир, который принес тебе столько слез.


Вспомни, через какие страдания тебе пришлось пройти ради него, и посмотри вокруг, какой красочной стала твоя жизнь после переезда сюда.

Буду верить, что сомнения исчезнут из твоей головы, и ты примешь правильно решение.


Люблю тебя. Мама.


Письмо не вызвало трепета, который ощущала читая предыдущие два. Эти строчки принадлежат не моей маме, а Аарону. Он решил использовать воспоминания о дорогом мне человеке, желая донести до меня свою правду, выдав ее за чужую. Слишком уж вовремя возникло письмо, да и манера речи совсем не похожа на мамину.

Я отложила письмо в сторону, и вдруг по коже побежали мурашки. Стрелой понеслась на второй этаж, чтобы отыскать предыдущие письма. Я никогда их не перечитывала, боясь снова ощутить боль потери и тоску. Список сразу переписала в блокнот, а письма спряталась подальше.

Перечитав первое письмо, я чуть не закричала от ужаса. Видимо, тогда находилась в таком невменяемом состоянии и забытие, что совершенно не обратила внимания на детали. Мама никогда не использовала ругательства, а в речи отправителя она присутствовала. Но дрожь в теле вызвали другие строчки — «Моя интуиция призывала предостеречь тебя, но я списывала это на влияние таблеток. Они сделали из меня параноика». Мама не принимала таблетки, отказалась от них еще на первых порах лечения. Все письма писал Аарон.