Ульяна Гринь - Профессионально беременна

Мы устроились в уютном зальчике кафетерии, заказали официантке два черничных смузи, и Даша возбужденно сказала мне:

— Я тебе кое-кого покажу, только ты сразу не фукай и не ругайся. Договорились?

— Ты нашла себе нового жениха? — с любопытством спросила я, оглядывая зал. Мужчин в нем было раз два и обчелся, поэтому я кивнула на самого перспективного из них: — Этот, что ли?

— Ну ты загнула! Это же Сечников, банкир! У него жена и четверо детей!

— Когда жена была помехой… — пробормотала я. — Ладно, а кто тогда?

— Сейчас, подожди секунду! У него как раз перерыв через две минуты, — загадочно улыбнулась Дашка.

Сунув в рот соломинку от смузи, я закатила глаза. Кого она мне собралась показывать? И страшное сомнение вдруг закралось мне в голову. Я поставила бокал на стол, взяла золовку за руку и сказала проникновенно:

— Даша, нет.

— Что нет? — удивилась она. — Через две минуты, честное слово!

— Нет. Нет-нет-нет.

— О чем ты? — она попыталась придать голосу беспечный тон, но я услышала волнение. Дашка, блин, ну какой интерес в пятый раз наступать на одни и те же грабли? Неужели не обидно?

Она схватила свой бокал со стола и прикрылась им как щитом, сдавленно мяукнула:

— Вон он!

Я машинально проследила за ее взглядом и увидела древнегреческого Аполлона, ожившую статую, бога, красавца, влажную мечту дам от двенадцати до семидесяти двух лет. Прекрасный избранник Дашкиного сердца подошел к бару, улыбнулся, взъерошив белокурые кудри, и что-то сказал баристе. Нет, я не спорю, он впечатляет! Но у него есть один крупный недостаток. Он носит форменную одежду клуба.

Дашка выдула одним глотком остатки смузи и спросила шепотом:

— Ну как тебе?

— Картинка, — согласилась я. — Просто картинка.

— И это ты еще не видела его голым, — с выражением крайнего удовлетворения на мордашке подытожила Даша.

— А ты уже видела? — удивилась я.

— Ну… Торс да…

Я только головой покачала. Дашка неисправима. Вечно западает на обслуживающий персонал…

— Извините, пожалуйста, — раздался над головой вежливый мужской голос. Я глянула вверх. К нам подошел шкаф в костюме — охранник, как пить дать. — Вы Ева Станиславовна?

— Я, — ответила. — А в чем дело?

— Да пустяки, право слово, — улыбнулся он. — Ваш водитель стукнул нашу машину на въезде. Надо разобраться.

— А что, Костя сам не может? — буркнула недовольно. — Ладно, иду.

Повернувшись к золовке, сказала строго:

— Даша, нет! Поняла меня? Нет!

— Пф, — только и ответила та.

Я вышла вслед за охранником, злясь на Костю, спросила:

— Ну, и где ваша машина?

— Тут, за углом, на въезде, — он вежливо показал мне направление. И я направилась туда, придерживая рукой живот:

— Ну Костик, ну балбес! Ничего тебе нельзя доверить, даже машину!

А потом мне вдруг стало так странно… Запахло больницей, и я отчего-то расслабилась, бессильно опустилась куда-то… На кожаное сиденье…

И отключилась.

Под наркозом сны не снятся. И, когда просыпаешься, у тебя чугунная голова, как после хорошей попойки. Так и я проснулась в незнакомом месте, не сразу сообразив, что произошло. Во рту было кисло, я поморщилась, открыла глаза. Это не дом. Это не больница. Где я?

Больше всего место, в котором я находилась, напоминало старый дачный домик бабушки. Полинявшие от времени обои в цветочек, кое-где отставшие от стен, обшарпанные рамы окон, тусклые стекла без занавесок. А я лежу на диване. Точнее, на том, что когда-то, лет этак двадцать назад, было диваном с велюровой обивкой. Теперь мне в спину давили пружины, а обивка воняла кошачьей мочой. Наверное, именно это и побудило меня встать.

Покачнувшись — в голове все еще кружился вертолет — я осмотрелась. Одно окно с заколоченной рамой. Одна дверь со старой полукруглой ручкой и замочной скважиной. На стене — побитый молью ковер, на котором еще можно было различить очертания трех мишек в лесу. Кроме дивана только стул и больше никакой мебели. Крашеный коричневой краской дощатый пол. Я сделала несколько шагов к двери и поморщилась — половицы скрипели, как несмазанная телега. Дернула за ручку, но дверь не открылась. Дернула еще пару раз, потом застучала кулаком:

— Эй! Кто там? Выпустите меня!

Прислушалась. За дверью раздался такой же скрип пола, крутанулся ключ в замке, и передо мной предстал все тот же шкаф в костюме. Я прищурилась:

— Кто вы? Зачем меня похитили?

— Спокойно, дамочка, — он загородил проем, не давая разглядеть вторую комнату. — Вот шеф приедет, сам все скажет.

— Кто твой шеф? — я не была уверена, что наезд сработает, поэтому сразу добавила: — Впрочем, кто бы он ни был, чего бы он ни хотел, мой муж даст тебе больше, если ты меня выпустишь!

Он усмехнулся уголком губ и аккуратно потянул на себя дверь. Я навалилась на нее всем телом:

— Послушай, я беременна! Если вдруг что-то случится с моими тройняшками, мой муж тебя придушит собственными руками!

— Если захотите пить, дамочка, стукните в дверь, я принесу.

Он невозмутимо втолкнул меня обратно в комнатку и закрыл дверь на ключ.

Черт!

Нет, это черт знает что!

Меня похитили в самом центре города, в самое людное время суток, прямо из-под носа у Дашки… Естественно, ради выкупа! Данилу хотят развести на парочку миллионов. А он отдаст. Ради своих детишек… Поэтому надо сидеть тихо и не рыпаться. Я же не хочу навредить тройняшкам…

Осторожно опустившись на диван, я поерзала, чтобы найти удобное положение между пружин, и прижала руку ко рту. Черт! Ну почему это должно было случиться со мной? Почему это должно было случиться сейчас, когда все хорошо, когда ужасы закончились? Да что ж такое?! Неужели я не могу быть спокойна хотя бы немножечко, хотя бы чуть-чуть?

По животу словно спазм пробежал. Испугавшись, я приложила к нему руки, прислушалась к себе. Не хватало только еще потерять детей! Ведь Ирина говорила: никакого стресса, никаких потрясений! А тут похищение… Скорей бы все разрешилось!

Еще один спазм, на этот раз в виде легкой волны, случился слева. Переместив ладонь, я наморщила лоб. И снова спазм, но уже справа. Нет, это не может быть симптом выкидыша! Это что-то другое… Это…

Боже мой! Это же мои тройняшки шевелятся!

— Лапушки мои, — прошептала я, прислушиваясь к движениям, почти неразличимым, но таким реальным, внутри живота. — Да, да, толкайтесь, милые! Так меня, так! Сильнее!

Лапушки… Девочки? Нет. Это точно мальчики-зайчики. Так толкаться могут только мальчики! У меня будет футбольная команда мальчишек! Если, конечно, Данила заплатит выкуп…

Не думать об этом! Не думать о том, что может случиться… Все будет хорошо. Мои зайчики живые, они толкаются, они во мне. Данила заплатит, меня не убьют во время передачи выкупа, я приеду домой и закачу ужасную истерику, и все будут бегать вокруг меня, а я буду наслаждаться вниманием…

Не знаю, сколько прошло времени, возможно, я даже уснула, а вскинулась только когда в двери снова повернулся ключ. Шкаф пришел с бутылкой воды? Или загадочный шеф таки приехал?

Когда дверь открылась, я замерла и широко раскрыла глаза. Вот уж кого не ожидала увидеть! Но как? И зачем? Неужели… Чтобы забрать свои триста тысяч? Это глупо и контрпродуктивно! Он может заработать эти деньги за полчаса! Но приехал через полстраны за мной? Как он вообще меня нашел?

— Черт побери, Макс! Зачем ты меня похитил?!

Макс Зайцев покачал головой, прислонившись к дверному косяку:

— Детка, ты меня разочаровала. Очень сильно разочаровала!

— Иди в жопу, Макс! Я беременна! А если у меня случится выкидыш?

Он поднял брови на красивом лбу и удивился:

— Как, опять? Ты опять беременна, детка? От кого на этот раз? Вася, от кого?

— От Беркутова, — подсказал шкаф из-за спины.

— А, точно. Старшего или младшего?

— Старшего убили. От младшего.

— Да, Вася, ты совершенно прав. Младший унаследовал все, не так ли? Ты хорошо пристроилась, детка! Даже очень хорошо.

— Я тебя ненавижу, Макс, — процедила сквозь зубы. — Тебе нужны твои деньги? Я тебе их отдам! Необязательно было меня похищать!

— Конечно, ты мне их отдашь. Я даже не сомневаюсь в этом, детка. Мои полмиллиона долларов ты отдашь мне завтра. Наличными.

Мне показалось, что я плохо расслышала. Переспросила:

— Сколько-сколько?

— Пятьсот. Тысяч. Зеленых, — четко ответил Макс. Его левое веко дернулось. Оно всегда дергалось, когда Макс волновался. На губах играла улыбка, а вот веко выдало волнение. Жаль, что мы не в покер играем…

— Я не брала твои баксы, — отказалась решительно. — Взяла только те деньги, которые ты дал мне на… беременность.

— Детка, — Макс растянул губы в улыбке. Терпеть не могу, когда человек улыбается одними губами… — Совпадений не бывает. Деньги из сейфа пропали в тот же день, что и ты. Значит, взяла их ты, больше некому!

— Да я даже код сейфа не знаю! — попыталась воззвать к его разуму, но не помогло. Макс был непреклонен. Он всегда таким был: слишком прямым и бескомпромиссным, поэтому даже просто общаться с ним было нелегко, что уж говорить о создании семьи…

— Код ты могла подсмотреть, так что не отпирайся, детка. Украла — вернешь, тогда я тебя выпущу.

— Но у меня нет таких денег, — растерянно протянула я.

Макс обернулся к своему шкафу:

— Вася, телефон.

Вася подал ему простой кнопочный мобильник, Макс сунул его мне и велел:

— Номер твоего… кавалера? Мужа?

— Мужа, — пробормотала я, с трудом вспоминая цифры номера Данилы. Какие последние? Двадцать пять или пятьдесят два? Ткнула наугад, и Макс вырвал телефон из моей руки:

— Надеюсь, что ты поумнела с тех пор, как мы с тобой встречались, детка. Теперь сиди и молчи, говоришь будешь, когда я скажу.

Я вздохнула. Да, с Максом шутить вредно. Он настоящий зацикленный придурок…

— Я говорю с Данилой Беркутовым?.. Отлично. Твоя жена у меня. Если хочешь увидеть ее живой и с прелестным животиком, я должен получить пятьсот тысяч долларов наличными. Сегодня.

Я не слышала, что Данила ответил, но, судя по следующей фразе, он согласился.

— Узнаю делового человека. Собирай деньги, я позвоню позже и скажу, где мы встретимся… Что? А, ну поговори с ней, возражений не имею.

Макс сунул мне телефон и пригрозил:

— Смотри, без глупостей!

Я даже не взглянула на него, а вцепилась в мобильник, будто он мог спасти меня от бывшего:

— Данила? Это я, Ева! Данил, приезжай забери меня! Он держит меня на…

— Говорил же, без глупостей! — Макс не дал мне закончить фразу, вырвал телефон и сказал в динамик: — Убедился? Она живая. Все, готовь денежки, которые твоя баба у меня украла, и жди звонка.

Сбросив разговор, он толкнул меня в грудь:

— Сука ты, Евка! Или бессмертная! Все, не рыпайся тут, иначе я тебе твоих ублюдков из живота ногами выбью!

Я скрючилась на диване, поджав ноги и прикрыв живот руками. Молчи, Ева, молчи… Нельзя потерять малышей! Нельзя.

Когда он ушел, заперев дверь, я закрыла лицо ладонями. Сейчас разревусь… Почему он сказал Даниле, что я украла деньги? Зачем он это сказал? Теперь муж спросит меня, и придется снова врать. Я не хочу врать Даниле! Я не хочу вообще больше врать! Я хочу соскочить, стать примерной женой и матерью, хочу жить спокойно! Даже не буду из дома выходить! Мне хорошо дома… Там Варвар, там Дашка, там Эля и дядя Рома… Там все свои. Я их полюбила, как родных. Там мой Данила, мой Беркут родной!

А если он меня бросит?

Дождется рождения малышей, заберет их у меня, как уже обмолвился один раз, и просто выгонит на все четыре стороны — без денег, без ничего, а главное без детей и себя. Он хороший и честный, а я… Я просто аферистка, которой захотелось стать честной! Я ничтожество, гнусная лживая пакостница. Я даже аферу крупную придумать не смогла! Только мелкое хулиганство… За него не сажают даже, дают условно!

Наревевшись вдоволь, нажалевшись себя, любимую, я вытерла слезы и встала. Подошла к окну. Протерев стекло, попыталась разглядеть что-нибудь снаружи. Унылый заросший садик. Это точно дача. Вон сараюшка стоит, какие-то доски и лопаты валяются рядом, тачка покосившаяся на спущенном колесе… Хмурое небо, блеклые листья, буйные джунгли травы. Как Макс узнал, где я? Как он меня отследил? Что я упустила?

Нет, ну каков жук! Пришел требовать свои баксы… Не трогала я их! Даже не знала, что у него дома, в сейфе лежат такие деньги! А если бы и знала, кто бы мне сказал код? Да и вообще… Я наморщила лоб, размышляя. Взяла бы я пятьсот тысяч баксов, если бы мне предоставилась такая возможность?