Патрисия Грей - Проигранная ему

— Дай мне ещё пять минут.

Он нехотя смотрит на золотые наручные часы, затем оценивающе на меня.

— Лан, пять минут и всё. Мы с тобой за эту ночь ещё ни разу даже не потрахались. Иду у тебя на поводу, блин…

— Пять минут…

— Да я тебе сказал, что окей! — злится он. — Чё ты ноешь-то? Жду я, жду.

Он действительно меня никуда теперь не тянет, а свежий воздух делает своё дело. Немного болит голова, по телу разливается дикая слабость, но в целом мне намного лучше.

— Всё, ты в норме? — вцепившись в плечо, заглядывает мне в лицо он. — Ты там должна быть в норме, иначе нас выгонят. Врубаешься?

— Да, — смотря на асфальт под ногами, отвечаю я. — Я в норме.

— Точно?

— Минут пять ещё… Пить хочется…

— Твою мать, да чё ты, блин, тупишь-то? Там вода есть, я тебе закажу.

— Хорошо, — слабо кивнув, говорю я.

Он ведёт меня к одному из самых известных казино мира. К "Монте-Карло".

В этом заведении, а точнее комплексе заведений, расположенном в здании, напоминающем замок, играют только очень богатые люди. Перед входом припарковано множество очень дорогих машин, стоят по двое по трое люди в шикарной одежде. Антон приказывает мне взять его под руку, осматривает моё платье.

— Ничё не заляпала, норм. Меня там знают, я там часто бываю. Пропустят, всё будет окей.

И нас действительно пропускают. Антон покупает фишки, я жду его в стороне, глядя на столы с зелёным сукном, и слышу, как ближайший крупье по-английски и по-французски объявляет, что ставки сделаны и что ставки больше не принимаются.

Антону весело. Он радостно ведёт меня к столам и говорит о том, что я сейчас я увижу, как он просто порвёт это казино и выиграет кучу бабла.

— Ты обещал заказать мне воды.

Он хлопает себя по лбу, поднимает руку и щёлкает пальцами. Официант приносит на подносе напитки и Антон снимает и суёт мне в руки бокал с прохладной минеральной водой.

Я жадно опустошаю его и отдаю назад.

— Жива? — спрашивает меня Антон, вглядываясь в моё лицо.

Молча киваю.

— Тогда потопали.

Он выбирает столик в конце зала. Там меньше всего народу. Рассыпает перед собой фишки, когда мы усаживаемся на стулья.

— Первую ставочку на красное сделаем, — бодро говорит он. — Для затравки.

Выбирает несколько фишек и чуть ли не швыряет их на красное. Крупье в белой сорочке, чёрном жилете и чёрной бабочке металлическим стеком поправляет его ставку.

Затем объявляет, что ставки больше не принимаются и запускает шарик.

Антон подаётся вперёд, азартно глядя на катающийся по кругу шарик. Скорость вращения уменьшается, шарик наворачивает круги всё ниже и ниже и, наконец, скатывается на круглое поле с ячейками, и, подпрыгивая, останавливается в ячейке под номером "28".

— Твою мать… — злится Антон. — Ладно, ща стопудов будет красное.

— Двадцать восемь, чёрное, чёт, — сообщает крупье и принимается стеком собирать с поля фишки проигравших.

Антон увеличивает ставку на красное. Дополнительно кидает несколько крупных фишек на нечет. Я молча взираю на это, изредка поглядывая на игроков по соседству.

Седобородый мужчина в очках — тонкая золотая оправа так и сверкает в свете ламп, когда он вертит головой, наблюдая за ставками. Он ставит фишки аккуратными стопочками на несколько чисел. Он одет в костюм-тройку тёмно-серого, почти чёрного цвета. Из кармашка торчит уголочек белоснежного платка.

Пожилая полная женщина с жиденькими тёмными волосами, убранными в маленький крысиный хвостик. Её лицо обколото ботоксом и это видно за версту. Перекачанные губы ярко накрашены. Она дорого, но безвкусно одета — мешковатое платье в пятнах всех цветов радуги сочетается с каким-то нелепым жабо, в ушах — серьги с крупными сапфирами. Ей лет пятьдесят и видно, что она отчаянно молодится. Когда она посматривает на рулетку, её светло-карие глаза горят нездоровым блеском.

Очень красивая русоволосая девушка с ровной осанкой и точёным профилем. Красивые волнистые волосы заколоты на затылке, длинные локоны струятся по обе стороны лица. Она одета в маленькое чёрное платье, в ушах — красивые золотые серьги в виде капель, на большой высокой груди, сверкает серебристый кулон на золотой цепочке. Сидит закинув ногу на ногу. Вся — сплошная грация и достоинство. В руке держит тёмно-красный смартфон, на плече — маленькая сумочка того же цвета. На пальцах несколько тонких колец, одно обручальное.

Рядом с ней стоит мужчина лет тридцати. Очень ухоженный бородатый блондин с причёской "каскад". Он одет в стиле "кэжуал" под стать своей спутнице — чёрный клетчатый пиджак сочетается с рубиновой дизайнерской рубашкой. У мужчины серые глаза и полные губы. Движения плавные. Он стоит рядом со своей женой, держа руку за её спиной на спинке стула. Внимательно смотрит на поле.

Они оба делают аккуратные маленькие ставки и на цвет и на цифры. После объявления крупье о том, что принимаются новые ставки, он ухоженными пальцами с качественным мужским маникюром укладывает по одной фишке на зелёном поле. Девушка берёт одну крупную фишку, тянется вперёд и ставит её на "зеро". Смотрит на своего мужчину, улыбается ему и он отвечает ей улыбкой.

Крупье закрывает приём ставок и снова запускает шарик. Антон стоит, упирая руки в край зелёного сукна, и бешеным взглядом азартного игрока, наблюдает за вращением шарика.

— Два, чёрное, чёт, — объявляет крупье, когда шарик замерев в ячейке, крутится теперь только за счёт самого диска рулетки.

— Вот сука, а! — легонько стукнув по краю стола, раздосадованно восклицает Антон.

К нему тут же подходит один из охранников, указывает на стол и качает указательным пальцем. Антон кивает, жестами показывает, что он понял, всё окей, больше не будет. Достаёт сигарету из пачки и охранник тут же обращается к нему:

— Курение запрещено.

Антон замирает с сигаретой в руке, смотрит на охранника, надувает щёки и медленно выпускает воздух. Затем раздражённо цыкает и демонстративно убирает сигареты. Охранник отходит в сторону, но остаётся неподалёку, и я вижу, что он взял Антона на заметку.

Ставки сменяются новыми, шарик вновь и вновь крутится по кругу, крупье делает свою работу. Первое время Антону очень не везёт, на него уже сочувственно поглядывают другие игроки, у которых дела обстоят очень по-разному. К столу подходят новые люди, кто-то просто смотрит, кто-то тоже принимается делать ставки.

Спустя минут пятнадцать, когда Антон уже шипит мне, что у него остались последние фишки, а это казино — сплошной развод, и тут нифига не выиграть, он делает новую ставку и шарик падает туда, куда ему и нужно, принеся небольшой выигрыш. Антон радуется, как ребёнок, вдохновляется вновь и продолжает играть.

Ему совершенно не до меня, он полностью увлечён игрой. И я этому рада.

Проходит ещё около получаса и Антон проигрывается в прах. Он так злится, что только бдительная охрана не даёт ему сорваться на крупье или мне. Разве что волосы себе с досады не рвёт.

— Сиди здесь, — наклонившись ко мне, цедит он. — Держи место, я ща вернусь. Сниму бабло с карты.

— Может, лучше не надо? — пытаюсь остановить его я.

Мне совершенно не улыбается возвращаться с ним в отель, когда он находится в состоянии тихой ярости. Это банально опасно — у него плохо работают тормоза. Его игра в казино лишний раз это доказывает.

— Завали хавальник, — огрызается он. — Чё ты в этом смыслишь-то?

— Окей, — тихо говорю я, жалея, что вообще вмешалась.

— Держи место. Поняла?

— Да.

Он уходит и я с облегчением вздыхаю. Хоть временно его нет со мной рядом. Я должна буду пробыть с ним здесь ещё четыре дня, иначе он не вывезет меня из страны и я попаду в ещё более нехорошую историю. Все мои документы он присвоил себе, и я даже не знаю, где они. Понимаю только, что в номере. Одна надежда на то, что он вырубится, и я, возможно, смогу сбежать. В полицию мне обращаться нельзя, но может быть мне поможет какой-нибудь сердобольный житель Монако, который понимает по-английски. Всё это очень рискованно и пока что я стараюсь об этом не думать. Денег-то у меня всё равно нет, а если я возьму деньги Антона — которые тают с каждой минутой — то сделаю себе только хуже.

Антон вразвалочку возвращается и рассыпает перед собой фишки. У него их целая гора и это привлекает внимание игроков. Это огромные деньги — здесь минимальная ставка 2000 Монако франков. В рублях это — почти 24000. Антон злобно поглядывает на других игроков и бормочет по-русски себе под нос:

— Чё уставились? Свои ставки делайте.

Его бы, безусловно выгнали, но он явно очень прибыльный клиент и поэтому ему многое сходит с рук. А может быть, он просто пока не переходит эту грань, после которой нас обоих выведут из заведения. Мне лично от любого расклада невесело. Единственное, на что я надеюсь, что он всё-таки хоть немного, но выиграет и соберётся уйти из казино в более благодушном настроении, чем сейчас.

И тут я вижу его.

Мужчину из ночного клуба.

Он идёт через весь зал и мы встречаемся взглядами. Я тут же испуганно увожу глаза в сторону — его взгляд пугает, он вообще выглядит страшным и опасным, несмотря на заметную респектабельность. Очень широкоплечий, явный спортсмен, высокий, статный, очень коротко стриженный со взглядом питбуля из под тёмных густых бровей. Крупный, но ровный нос, массивный подбородок. Всё в этом мужчине — и скупая мимика, и этот тяжёлый, пронизывающий взгляд, и положение чуть наклонённой вперёд головы, и походка — говорит о том, что с этим человеком лучше не связываться. Антон, вполне себе спортивного телосложения молодой человек, по сравнению с ним кажется сутуловатым смазливым дрищём. И внимание незнакомца к моей персоне меня реально пугает.

А между тем он направляется именно к нашему столу. Боковым зрением я вижу, как он, тяжело ступая, подходит к нам, и вжимаю голову в плечи.

Спустя минуту ему приносят фишки и он тоже делает ставку. Одну фишку на чёрное.

Антон в это же время ставит на красное. Теперь он ещё делает ставки и на числа.

— Тридцать, красное, чёт, — объявляет крупье.

Он передаёт стеком этому мужчине выигрыш, и я, пользуясь моментом, мельком смотрю на него. Интересно, чем он занимается? Такие люди, наверное, даже в ванную ездят на машинах представительского класса. Он держится, как начальник крутой охраны, но одет при этом, как успешный предприниматель. Отлично сидящий на нём тёмно-синий, почти чёрный пиджак, тёмно-серая рубашка, классические, неширокие джинсы, явно дорогие серые туфли с острыми носами. На левой руке часы из белого золота с россыпью небольших бриллиантов, и перстень на среднем пальце из него же и с тем же драгоценным камнем.

Суровый, мощный, сильный, невозмутимый. Человек-скала. В отличие от нервного Антона, который, проигрывая, суетится всё больше и больше, он ведёт себя настолько спокойно, насколько это вообще возможно при игре в рулетку.

Антон тихо матерится по-русски и делает новую ставку, ещё более безумную, чем прежде. Я не понимаю, на что он рассчитывает укладывая горки дорогих фишек на числа, на чёт и нечет, на красное и чёрное, на сектора и на "зеро". Он будто пытается везде подстраховаться, но за счёт такого разнообразия ставок, хоть и не проигрывает постоянно, но когда выигрывает, выигрывает совсем немного. И медленно, но верно количество фишек перед ним всё редеет.

Спустя примерно час, Антон проигрывает всё. Вздохнув, я собираюсь встать, чтобы покинуть с ним заведение, но Антон силой усаживает меня обратно.

— Сиди, бля, — раздражённо шипит он. — Я ща займу где-нибудь. Тут, наверняка, русские есть. Может, знакомый кто. Сиди, держи место.

Он уходит, и я чувствую на себе взгляд этого сурового незнакомца с небольшой щетиной на ровных щеках и тяжёлом подбородке. Заставляю себя взглянуть на него и убеждаюсь в том, что он действительно на меня смотрит. Он ничего не говорит. Губы сжаты, взгляд тёмных глаз чуть прищурен. От этой встречи глазами мне снова становится очень не по себе. Я даже жалею, что Антона нет рядом. Смотрю в зал и не вижу его. Затем на расчерчённое светло-зелёными линиями зелёное поле с красными и чёрными овальными кружками, в которых белым цветом изображены числа. Часть из них закрыта фишками.

— Ставки сделаны, ставок больше нет, — объявляет крупье, и снова запускает шарик.

Вскоре я вижу приближающегося Антона. Он то и дело озирается по сторонам, его взгляд суетлив, и видно, что он очень переживает. Наверное, проиграл столько, что это не останется незамеченным его отцом. В таком случае, Антону крышка — это единственный человек, которого Антон просто до одури боится. И, видимо, для того, чтобы хоть немного успокоиться, он продолжает бухать. Ставит официанту на поднос пустой бокал из-под виски, берёт новый. Подходит к столу, наклоняется ко мне и спрашивает: