— НЕТ, ни хрена нормального. Вы, придурки, УВОЛЬНЯЕТЕ меня, потому что вчера я ОПОЗДАЛА из-за того, что у меня сломалась машина, сдох мобильник, и я не смогла позвонить, а вместо того, чтобы не выносить предвзятых суждений, вы предполагаете худшее и отправляете меня домой. И какова причина ваших предположений? Моё якобы неподобающее поведение вызвано тем, что я расстроена из-за назначения чёртовой БРЭНДИ БОЛЬШИЕ БУФЕРА, — выкрикивая последние слова, я тычу в неё пальцем через окно кабинета и вижу, как от моих слов её глаза расширяются и отвисает челюсть, — на должность, в которой она абсолютно некомпетентна и ни хрена не имеет опыта, а всё из-за ВАС, — в этот раз я указываю на Стива, — потому что вы любите глазеть на её сиськи и задницу.

Лицо босса мгновенно вспыхивает.

— Видишь…

— Нет, спасибо, СТИВ-ИЗВРАЩЕНЕЦ, я уже достаточно видела, покорно благодарю. Мы все точно знаем, Стив, в какое место в этом офисе вы хотите проникнуть на самом деле!

Я слышу смех, и моя голова поворачивается в сторону виновника, которым оказывается наш временный помощник Чак, прикрывающий рот рукой в попытке скрыть факт потери самообладания.

— А ты! — кричу я, указывая на Чака, выхожу из кабинета Лизы и иду прямо к нему. — Все смеются за твоей спиной, потому что ты так высоко натягиваешь штаны, будто ожидаешь наводнения. О, и маленький модный совет — никто не носит подтяжки и ремень одновременно, идиот.

— А, Клодия, — говорю я, поворачиваюсь к работнице траст-отдела нашего банка, которая сидит позади, — все знают, что это ты воруешь еду из обедов коллег. Кто, чёрт побери, так делает? Ты зарабатываешь больше, чем многие из нас. Ради бога, купи уже себе собственный ленч!

Клодия ахает и краснеет.

— Хватит, Эспен, — говорит Лиза за моей спиной. Это её ошибка.

— Нет, Лиза, я так не думаю. БЕРЕГИТЕСЬ все! Никогда не забывайте случайно не завести будильник и проспать, потому что эти люди решат, что вы подумали «эй, а знаете? Мне кажется, сегодня я хочу лишиться работы». ИДИ НА ХРЕН, Лиза. ИДИ НА ХРЕН, Стив. Все знают, Лиза, что единственная причина, по которой ты ещё СОХРАНЯЕШЬ своё место — это то, что СПАЛА с президентом банка. Так почему бы ТЕБЕ не рассказать МНЕ, как сильно ТЫ дорожишь своей работой, а?

— Да как ты смеешь!

— НЕТ! Как ты смеешь.

Я направляюсь к своему столу и начинаю складывать личные вещи в сумку, продолжая говорить. Открыв свой ящик, вижу учебное пособие, подготовленное мною для всех служащих банка. Я была поражена, что у банка не было ни одного такого, и как только начала здесь работать, взяла его составление на себя; и это один из многочисленных примеров того, как я из кожи вон лезла, потому что мне было не всё равно. Я вытаскиваю учебник из ящика.

— ВОТ, ДЕРЖИ, БРЭНДИ БОЛЬШИЕ БУФЕРА. Тебе это понадобится, потому что, Бог свидетель, ты ни ХРЕНА не знаешь о банковском деле.

Кидаю папку на пол.

Я уже вошла в раж, и тут вижу, как рядом со мной появляется Дэйв.

— Эспен, тебе нужно успокоиться.

— Извини, я не могу. И, Дэйв, к тебе я чувствую лишь любовь. Спасибо за то, что с тобой было так здорово работать. Я буду скучать по тебе.

— Позвоню тебе позже, — шепчет он.

Обратно я выхожу через комнату кассира, в главном холле все так и стоят, не зная, что делать. Слава богу, там нет клиентов. Даже не знаю, как им так повезло. Но вот двери главного входа широко распахиваются, и в банк входит Кармен, представитель отдела кадров. Она видит, что все стоят в холле, и останавливается. Конечно, я снова открываю рот. Меня не остановить.

— О, ПРИВЕТ, КАРМЕН! — кричу я. — Слышала, ты пришла, чтобы провести со мной собеседование. Что ж, вот несколько заключительных слов… хотя, нет, подожди, — я прикладываю пальцы к вискам и начинаю их массировать, словно действительно напряжённо что-то обдумываю, — а может быть, Стив сможет ПРОНИКНУТЬ в мои мозги и сказать нам всем, что же я думаю. — Я даю ему немного времени, но он лишь глазеет на меня, будто понятия не имеет, что делать. — Нет? Не сможешь? Ну, тогда вот вам мои заключительные слова: ДА ПОШЛИ ВЫ ВСЕ!

Я двигаюсь к выходу и перехватываю взгляд Мег.

— Эй, Мег, ещё поболтаем насчёт свидания, да?

Бедняжка Мег просто кивает, но я вижу лёгкий изгиб её губ и веселье в глазах.

— Конечно, отлично, — тихо отвечает она.

— О, кстати, Франциско, кофе, который ты завариваешь по утрам, просто отвратительный. Первый, кто добирается до кофейника, который ты сделал, заваривает новую порцию. Но ни у кого духу не хватает сказать тебе об этом. Эстер, Ник вон там только и ждёт, когда ты рухнешь замертво или уйдёшь на пенсию, чтобы наконец-то занять твоё место. Хэзер, все в курсе, что, когда ты брала неделю отпуска, тебе сделали пластическую операцию носа и губ. Думаю, фотографии до и после всё ещё пересылаются по нашей электронной почте.

— Как бы то ни было, удачи вам всем. Вам она понадобится, раз в руководителях у вас такие первоклассные придурки! — Я показываю им средние пальцы и раскланиваюсь. — Пока, засранцы!

И с высоко поднятой головой я выхожу из офиса, со стуком захлопнув за собой двери.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

После столь эпичного ухода я прихожу в себя уже в «D’Vine». Я приехала сюда после заправки, где остановилась, чтобы залить бензин в почти пустой бак моей машины и купить газету. У меня появилась неплохая идея — просмотреть объявления о найме и подыскать что-то новое. Я не могу позволить себе долго оставаться безработной.

Меня одновременно обуревают чувства гордости, самодовольства и удивления, что за х… я сейчас сделала. На протяжении всей этой кратковременной вспышки безумия в банке, глубоко внутри я помнила, что ситуация разворачивалась по худшему сценарию — я теряла работу. Конечно, мне нужно лишь только слово сказать, и я буду работать у Миши. Уверена, именно этот факт добавил мне уверенности, когда я окончательно вышла из себя и начала скандалить в офисе.

Но у меня были сомнения: несмотря на то, что мы с Мишей души друг в друге не чаем, и она не обращает внимания на мои бесконечные недостатки и ошибки, что будет, если из-за меня она попадёт в неприятности? Что, если я вдруг продам то, что не должна была, или сделаю какую-нибудь другую непоправимую ошибку? А если какой-то покупатель выведет меня из себя? Мне будет ужасно плохо. Получается, пожертвовать нашей дружбой ради работы, зная о том, что она придёт мне на помощь, стоит только попросить? Ну уж нет, я не хочу так рисковать. Что я буду делать без такого друга, как Миша?

Поэтому я поудобнее и с комфортом устраиваюсь на диванчике, и до меня только сейчас начинает доходить, что только что произошло — вернее, что я только что натворила. Сцена в банке с чёткостью проигрывается в моей голове, но только в замедленном действии, и напоминает фильм ужасов. Моим бывшим коллегам хватит тем для обсуждений на месяцы вперёд. Дыхание учащается. Сердце бешено колотится. Воздух вдруг становится гуще. Меня начинает накрывать паническая атака, и такое чувство, будто моя душа покидает тело. Может, мне нужен бумажный пакетик? Ну, чтобы подышать в него… или чтобы меня туда вырвало… А что тут удивительного? В голове не укладывается — я ушла с работы, выкрикивая оскорбления, гадости, сплетни. Ладно. Меня всё равно собирались уволить, значит, на самом деле, я вроде как не сама ушла. И даже если Лиза захотела пойти на попятную и попытаться всё исправить, когда я рассказала ей, что на самом деле произошло в день моего опоздания, мысленно я уже покончила с этой ситуацией. Я просто не могла позволить ей так просто отделаться. На тот момент я ничего не слышала, меня уже ничто не волновало. Коллеги, офис — всё это предстало передо мной таким, каким было на самом деле. И я была сыта по горло.

О боже. Я только что уволилась с работы! Дыши глубже, Эспен. Дыши глубже. Всё хорошо. Всё хорошо. Всё наладится.

Некоторые фразы из тех, что я говорила, продолжают всплывать в моих мыслях, и меня передёргивает. Не могу поверить, что кричала эти ужасные вещи всем подряд! Эстер, Ник, Чак и Франциско… о господи… никто из них не заслужил такого! Что я наделала?

Дотянувшись до сумки, я вытаскиваю телефон, чтобы позвонить Мише. Грандиозный срыв не за горами, поэтому мне понадобятся моя лучшая подруга и шоколад; желательно, в неограниченном количестве. Но я даже не успеваю набрать её номер, как меня отвлекает некое тело, скользнувшее в кабинку на сиденье передо мной. Какое-то мгновенье я почти боюсь поднять глаза, опасаясь, что это кто-то с работы поехал за мной. Но всё-таки через секунду я поднимаю голову и вижу перед собой улыбающегося мне Вэса.

— Привет. У тебя что, нет работы? Что ты здесь делаешь? В смысле, я, конечно, очень рад тебя видеть, но мне просто любопытно. — Он по-прежнему улыбается мне, выжидая моего ответа, и опирается локтями на стол. Его рукава закатаны, он наклонился в мою сторону. Из-за этой позы мышцы на его предплечьях напряжены, а татуировки просто завораживают. Я вижу что-то типа птицы, какие-то этнические узоры и знамя с текстом, который я не могу разобрать. Его глаза сияют, а ирокез оттеняет черты его лица. Квадратная челюсть, высокие скулы — да он просто олицетворение «плохого парня». Спорим, у него есть мотоцикл.

— Забавно, что ты так сказал.

Он поднимает брови.

— Что именно?

— Про работу.

— Да? Почему же?

— Потому что сегодня меня уволили, — признаюсь я, вздыхая. Возможно, меня должно было смутить то, что я сообщаю о собственном увольнении какому-то едва знакомому человеку, но, странно, не смущает. Я даже чувствую себя уютно, разговаривая с ним.

— Чёрт! Прости. И кто меня за язык тянул. Ты в порядке?

— Да, всё нормально. К тому же откуда ты мог знать?

— Но тем не менее… ты в порядке? — повторяет он.

— Не совсем уверена, что мне стоит откровенничать с тобой. Себе я говорю, что всё хорошо, но, по правде… — Он кивает, и я продолжаю: — Я чувствую себя немного потерянной.

Вэс выскальзывает из кабинки и исчезает, не говоря ни слова. Блин, я что-то не то сказала? Но тут он появляется за барной стойкой и берёт стакан. Наливает в него какую-то жидкость и возвращается с этим ко мне.

— Знаю, ещё рано, но вот, — он ставит стакан передо мной на стол. — Подумал, это может тебе помочь.

Даже не спросив, что это, не раздумывая, я поднимаю стакан к губам и выпиваю содержимое одним глотком. Горло обжигает, из-за этого я немного закашливаюсь.

— Что это было?

— Виски.

— А. Отлично.

— Хочешь поговорить об этом? — Он выглядит обеспокоенным. Словно так и ждёт, что я сорвусь и разрыдаюсь на его плече, ну или попрошу платок.

— Ты же знаешь, что моя машина сломалась?

— Ну да. — Вэс хмурит брови, и я хочу улыбнуться. Он такой милый, когда так делает.

— Это долгая история, но, если коротко, то на следующий день я опоздала на работу, потому что мне пришлось поехать на автобусе, а моя начальница решила, что я специально опоздала из-за того, что не получила повышение днём ранее. Она отправила меня домой, даже не позволив объясниться.

— Отправила домой? Она могла так сделать? На каких основаниях?

— Чтобы я примирилась с тем фактом, что меня не повысили, так она сказала. Но по правде говоря, в тот день она просто ошеломила меня своим заявлением, я просто не могла с этим справиться. Хотя они решили, что я недостаточно хороша для этой должности, им хотелось, чтобы я обучала ту девицу, которой это место досталось. А она такая… ну… скажем так, это было бы ОГРОМНЫМ одолжением с моей стороны.

— Жестоко.

— Ага. Поэтому вчера я предпочла уехать, не говоря ни слова, решив, что бессмысленно пытаться с ней спорить. А сегодня утром мне снова «повезло» — я проспала. Наверное, просто забыла завести будильник. И когда я снова опоздала, меня уволили.

— Тебе снова пришлось ехать на автобусе? Я думал, ты хотела арендовать машину.

— Я и арендовала. Так что, слава богу, больше никаких автобусов.

— Ну что ж, хоть это хорошо. Мне очень жаль, что ты потеряла работу. Ты пробовала объясниться? Сказала им, что их предположения были ошибочны?

— О, это была лишь малая часть того, что я сказала.

— Так… — Он тихо смеётся, и, кажется, будто этот смех лишь для меня. — Даже не знаю, хочу ли я быть в курсе всех подробностей.

— Скажем так, моё увольнение не прошло тихо-мирно. Я высказала всё моим боссам — громко. И перед уходом открыла кучу офисных секретов.

Он вопросительно поднимает одну бровь. Круто. Как бы мне хотелось тоже так уметь.

— Офисных секретов?

— Ну, вынесла на суд общественности все офисные сплетни. И так как их оказалось просто множество, мало кому удалось этого избежать. — Я обхватываю голову руками, а он смеётся надо мной. — Чёрт, даже не знаю, чем я думала.