Шейла О'Фланаган - Пропавшая жена

Он снова и снова прокручивал в голове свой план, сидя в такси по пути из аэропорта в гостиницу и рассматривая туристов, которые толпами прогуливались по парижским улочкам, без конца щелкая фотоаппаратами. Винс вынужден был признать, что в столице Франции действительно было некое особое очарование, какая-то особая утонченность – казалось, дома здесь выполняют скорее эстетическую, чем утилитарную функцию. Имоджен говорила что-то в этом роде, когда он привез ее сюда в романтическое путешествие. Он тогда раздражался из-за того, что не понимал языка, но не разрешал ей вступать в диалоги с окружающими на французском и настаивал, чтобы в отеле с персоналом они разговаривали по-английски., что, кстати, оказалось не проблемой, ибо они все, как он и думал, прекрасно владели английским, хотя и разговаривали на нем с изрядной долей высокомерия. Правда, Имоджен все равно влезала со своим французским и бесконечными сильвупле и мерси, и хотя ее вмешательство решало возникшие небольшие проблемы с номером, он все равно злился на нее и потребовал больше так его не унижать. Она только пожала плечами в ответ и ответила, что считает, что с ними надо разговаривать по-французски, а он тогда возразил, что у них нет никакого права грубить независимо от того, на каком языке они разговаривают.

А ведь я был прав насчет грубости, подумал он, забирая свою сумку из такси перед отелем. Шофер вел себя ужасно: он просто молча кивнул ему на приборную панель, где был счетчик, и, кивком поблагодарив за чаевые, умчался, обдав Винса грязью из-под колес.

Винс взял чемодан за ручку, вошел в мраморное фойе отеля. Зарегистрировавшись, он взял ключ и поднялся в свой номер. При этом он ни к кому, кто разговаривал бы по-французски, не обращался за помощью – как он решил, это только подтверждало его точку зрения.

Для компании, стоящей на грани банкротства, «Шандон Леклерк» заботилась о своих сотрудниках даже слишком хорошо, подумал он, оглядывая номер. Огромная постель, современное освещение, бутылки с водой, кофемашина «Неспрессо» и даже полбутылки красного вина на тумбочке! Хотя вино было не бесплатное – он внимательно все изучил. Если бы он выпил его, это добавило бы тридцать евро к его счету. Интересно, подумал он, а Имоджен потягивала вино, сидя в своем номере и готовясь к этому идиотскому побегу? Если она была пьяна, это многое бы объяснило. По крайней мере стало бы понятно, о чем она думала, хотя все равно оставалась бы куча вопросов.

Он вышел из номера и спустился в гостиничный бар, где цены оказались такими заоблачными, что он решил пойти выпить куда-нибудь в другое место. Обычно он предпочитал отдыхать в недорогом пабе, и сегодня Винс остановил свой выбор на расположенном неподалеку кафе, где заказал себе пива и где с помощью этого холодного напитка попытался унять сжигающий его изнутри огонь. Покончив с пивом, он заказал себе еще, а потом вынул телефон и проверил сообщения. Накануне он заезжал к Шоне и рассказал ей о своем плане, но она не выразила особого энтузиазма вопреки его ожиданиям.

– Почему бы тебе не подождать, пока она не свяжется с тобой сама? – спросила Шона. – Я уверена, рано или поздно это произойдет.

– Потому что она моя жена, – отрезал Винс.

– Но ты не найдешь ее, потому что она не хочет, чтобы ты ее нашел.

Что-то в ее голосе заставило его сделать паузу, а когда он заговорил снова, тон у него значительно холоднее: «Ты знаешь, где она?»

– Нет, конечно, нет.

– Ты ведь скажешь мне, если узнаешь?

– Я…

– Она связалась с тобой? – требовательно спросил Винс. – Да, связалась?

– Нет, – Шона посмотрела Винсу прямо в глаза, надеясь, что выражение лица у нее не слишком виноватое. – Но послушай меня, Винс… Не надо ее искать. Она вернется домой, когда будет готова.

– А чего это ты вдруг так резко переметнулась на ее сторону? – прищурился Винс. – Она же и тебя кинула, ты помнишь?

– Это не так! – воскликнула Шона. – Просто… Ну я не думаю, что ты выбрал наилучший способ разобраться с проблемами.

– Может быть, тебе стоит поехать со мной? – задумчиво произнес Винс. – С тобой она скорее станет разговаривать, чем со мной.

– Я не могу, – отказалась Шона.

– С ней не все в порядке, – продолжал Винс. – Я понимаю, ты настроена скептически, но она действительно уже давно не в себе. Этот побег – просто очередное звено в ряду подобных, часть паттерна, так что, если у тебя есть какие-то мысли, информация, догадки – все, что угодно, пожалуйста, поделись со мной. Ты не поможешь ей, если будешь хранить ее секреты.

– Какой такой паттерн?

– Класть вещи не в то место, – объяснил Винс. – Покупать не те продукты. Не звонить мне, хотя сама пообещала, что позвонит. Все это вроде бы мелочи, но все вместе заставляет меня волноваться за нее.

Шона медленно выдохнула.

– Если я услышу что-нибудь, я дам тебе знать, – пообещала она.

– Это ради ее же блага, – сказал Винс, поднимаясь. – Все, что я делаю, я делаю ради нее. У тебя есть мой номер. Если она выйдет с тобой на связь, сразу напиши мне.

Шона закрыла за ним дверь и легла лицом к стене. Не проговориться о звонке Имоджен ей стоило большого труда, тем более Винс так искренне волновался за жену. Может быть, Имоджен действительно немножко помешалась. Может быть, ей и правда нужна медицинская помощь. По разговору она кажется нормальной, думала Шона, но разве можно быть в этом уверенной? Так что, если Имоджен еще позвонит, она расскажет об этом Винсу. Он очень ответственный парень вообще-то.

Приняв это решение, Шона вздохнула с облегчением, хотя по-прежнему не была уверена, что оно правильное.

* * *

Вечером этого же дня она отправила Имоджен письмо на новый адрес:

«Я не сказала ему о нашем разговоре, он не знает, где ты. Он остановился в отеле в Париже, в котором останавливалась ты, но мне кажется, что дальше он собирается в Прованс. Ты там? О, Имоджен, я не знаю, как будет лучше. По телефону ты звучала нормально, но так ли это на самом деле? Может быть, тебе все-таки стоит обратиться к врачу? За последние несколько недель я провела с Винсом немало времени, и он, конечно, иногда бывает слишком давящим. Но так ли все плохо, как тебе кажется? Почему бы тебе хотя бы не встретиться с ним? Не поговорить? Он вряд ли станет силком, с криками и пинками загонять тебя обратно. Сейчас ведь не восемнадцатый век. Ты знаешь, я на сто процентов на твоей стороне, но подумай, правильный ли ты выбрала путь? Позвони мне».

Имоджен по-прежнему всякий раз вздрагивала, открывая свой почтовый ящик, но в этот раз она улыбнулась, увидев послание от Чейни.

От: Cheyenne@firstmail.com

Кому: Vanished@mymail.com

Тема: Это я.

«Ты вовсе не кажешься параноиком. Я всегда считала, что ты слишком хороша для него! И я рада, что ты ушла от него, хотя мне и жаль, что тебе пришлось так много вытерпеть и теперь приходится прятаться. Но я все понимаю. И не забывай: ты всегда можешь приехать ко мне и оставаться у меня столько, сколько потребуется. Если я могу чем-то помочь, дай знать. Я могу сказать ему, что ты уехала в Новую Зеландию или еще куда подальше! Послать его по заведомо неверному пути!!! Куда угодно.

Береги себя. И не пропадай».

Это была заманчивая идея: чтобы Чейни позвонила Винсу и сказала, что Имоджен живет где-нибудь в Окленде. Жаль только, что он вряд ли поверит в это.

Она пробежала глазами письмо Шоны, и чем дальше она читала, тем сильнее у нее сжималось сердце, а на лбу выступили капельки пота. Итак, он действительно едет во Францию. Что ж, это не сюрприз для нее. Она всегда понимала, что он так и поступит. Ожидала, что он направится в Париж, а оттуда в Прованс. Но даже если он найдет пансион, ничто и никто не сможет указать ему направление, в котором надо искать ее теперь. Она в безопасности. И нет причин для паники. Франция – большая страна, ее население составляет шестьдесят шесть миллионов человек. Он не сможет ее найти. Она повторила несколько раз вслух, чтобы успокоиться: шестьдесят шесть миллионов человек. Шестьдесят шесть миллионов. Она – иголка в стоге сена. Имоджен понимала, что сама понятия бы не имела в такой ситуации, как и где искать человека, с чего начинать и куда двигаться. Она бы ни за что не нашла в Париже людей, которые могли бы ей хоть как-то помочь. Так почему с Винсом должно быть по-другому? Какие у него шансы, учитывая, что он даже не говорит по-французски?

Понимание того, что он будет ее искать, было частью плана, напомнила себе Имоджен, так что не стоит переживать по этому поводу. Он ее не найдет. Она в безопасности. Ей есть чем заняться. И нет времени на то, чтобы сидеть и трястись, как испуганный кролик.

День, кстати, предстоял насыщенный в плане работы, включая уборку на вилле «Мартин». Всю неделю убирая, моя и полируя мебель в других домах, она не могла отделаться от мысли, что ей придется вернуться туда. Братья Делиссанджи не связывались с Рене и не требовали заменить им уборщицу, хотя она этого опасалась. Сама она уже немножко жалела о том, что не рассказала своему боссу о детстве в Ондо, пусть и без подробностей, но его это вряд ли вообще касалось.

Стоя наконец перед домом, она никак не могла решить, звонить ли ей в звонок. Когда же решилась и позвонила, ответа не последовало, поэтому она набрала код и вкатила свой велосипед в ворота. Было очевидно, что семья уехала, и Имоджен облегченно вздохнула, хотя в то же время испытала странное разочарование.

Как же странно, думала она, убирая верхние комнаты, что то время, которое было таким особенным и запоминающимся для нее, для них оказалось настолько ничего не значащим. Их с матерью отъезд стал для нее поворотным пунктом в жизни, а для месье, мадам и мальчиков он ровным счетом ничего не значил. Они продолжили жить как ни в чем не бывало. Каждый год возвращались сюда, как раньше. Ходили на пляж, играли в спортивные игры, делали все то же самое, что и раньше, и даже не думали о каких-то там Кэрол и Имоджен. А теперь мальчики выросли и стали совсем самостоятельными, один из них уже с женой и ребенком, и у них новые воспоминания, и жизнь все время идет вперед… Собственно, так и должно быть.

В комнатах оказалось неожиданно чисто, поэтому Имоджен быстро с ними справилась и смогла заняться ванными комнатами. Она была поражена, что в ванной при спальне нет ни одной личной вещи – совсем ничего, кроме выдавленного тюбика от зубной пасты, который лежал на полочке над раковиной. Правда, в главной ванной картина была уже другая: здесь на полочках боролись между собой за свободное пространство баллончики пены для бриться, бутылки дорогого шампуня и различные средства для ухода за собой для мужчин. Она изучила их не без интереса. Винс никогда не увлекался всякими метросексуальными штучками – он в жизни не купил бы средство для увлажнения кожи, и, хотя у него был лосьон после бритья, которым он сбрызгивал лицо, ему было решительно все равно, какой он марки. А вот Делиссанджи любили себя побаловать: две бутылочки от «Герлен» соседствовали с «Диор Омм» и «Тьери Мюглером», а рядом с ними поблескивали «Клиник».

Имоджен стало интересно: кто же из них женат? Оливер или Чарльз? Трудно было представить себе солидными женатыми мужчинами тех мальчишек, которых она когда-то знала, с которыми бегала наперегонки по пляжу и играла в футбол в саду.

Хотя я-то тоже замужняя женщина, напомнила она себе, бросив мимолетный взгляд на безымянный палец на левой руке. А когда-нибудь стану разведенной женщиной. И это, несомненно, свидетельствует о том, что я уже взрослый человек.

Закончив с уборкой ванных, она пошла вниз. Работа спорилась, она быстро управлялась в каждой комнате и уже собирала свои вещи и моющие средства, когда вдруг обратила внимание на какое-то пиканье, идущее из кладовой. Заглянув в нее, они увидела, что стиральная машинка закончила цикл. Очевидно, они решили стирать сами, пока живут здесь, подумала она, и открыла дверцу машинки. Раз уж она все равно здесь, то вполне может развесить белье.

В машинке было в основном постельное белье и полотенца. Имоджен переложила белье в пластмассовую бельевую корзину, стоящую около машинки, и понесла ее на улицу. Встряхивая и вешая простыню, она была буквально оглушена ароматом кондиционера с запахом лаванды – он моментально унес ее в прошлое, в те времена, когда они с Чарльзом и Оливером играли в пиратов, а развешанное во дворе белье раздувалось на ветру, словно паруса их пиратских кораблей. Они носились между этими простынями, прятались и путались в них. А потом они заставили меня идти по доске, вспомнила она и ухмыльнулась. Вот же маленькие засранцы!

– Привет.

Имоджен резко обернулась, уронив прищепку, которую как раз собиралась прикрепить к наволочке.

– Оливер, – проговорила она и сама удивилась, как странно звучат теперь для нее английские слова.

– Так точно, – он продолжал говорить по-английски.