Шейла О'Фланаган - Пропавшая жена

– Мне самому трудно представить, что у нее был кто-то, – признался Винс. – И потом, мы ведь пытались завести ребенка.

– О!

Шона удивилась. Имоджен никогда не говорила о желании родить ребенка. Вернее, они, конечно, обсуждали подобные темы, и у Шоны создалось впечатление, что Имоджен скорее даже против этого. На самом деле та несколько раз говорила, что не думает, что у нее будут дети. Слишком большая ответственность, говорила она. Слишком легко испортить им жизнь, как говорится. Шона, правда, думала, что Имоджен говорит «вообще» безотносительно, а тут, оказывается, вот как…

– Дело в том, – продолжал Винс, – что она думала, что беременна… Но нет, она не была беременна. И это могло очень ее расстроить.

– О господи. А ты сказал об этом в полиции?

Винс кивнул: «Но они и к этому отнеслись очень невнимательно».

– Они вообще собираются что-нибудь делать?

– Сказали, что проведут расследование. Не знаю, что это на самом деле означает.

– Нам надо самим провести расследование, – решила Шона. – И начать надо с тех людей, к которым она может пойти, когда расстроена, – с ее семьи.

– Я ее семья, – отрезал Винс. – В этом все и дело, Шона. Мы команда: Имоджен и я. И больше нет никого.

– А ее отчим? Может быть, она вообще не села в самолет. Может быть, она села на поезд в Лондон и отправилась к нему.

– Ее босс ехал «Евростаром». И ее с ним не было.

– Поездов-то ведь много, – возразила Шона.

– У меня нет никаких контактов ее отчима, – сказал Винс. – Я даже не совсем уверен, где он живет.

– Я думаю, ты что-нибудь найдешь. У вас есть записная книжка?

– Ну у кого она сейчас есть? У меня контакты забиты в телефон, и у Имоджен тоже.

– А она не копировала их в компьютер? Можно поискать их там.

– Не знаю.

– Или «Фейсбук»? – не унималась Шона.

– А это мысль! – Винс схватил телефон и открыл приложением. Через секунду он взглянул на Шону и нахмурился.

– А его нет, – сказал он. – Ее аккаунт исчез.

Шона взяла свой телефон и начала листать страницы.

– А ты прав. Блин, Винс… Она, похоже, закрыла страничку. Уничтожила.

– Да она рехнулась! – закричал он. – Ее в дурдом надо запереть! Не понимаю, какого черта… – он резко замолчал, увидев выражение лица Шоны. – Прошу прощения, я просто вышел из себя.

– Понимаю, – кивнула Шона. – Все это… и ребенок… У тебя, должно быть, голова кругом.

– Я еще все проверю, – он внезапно успокоился. – Должны остаться какие-то ее друзья, другие люди…

– А я поспрашиваю в зале, – подхватила Шона. – Она могла кому-нибудь что-нибудь сказать, хотя… Я ведь ее лучшая подруга. И мне она должна была бы открыться.

– Я ей напишу, – Винс открыл почту и начал быстро печатать.

– Я только хочу знать, что с ней все в порядке, – сказал он, отправляя письмо. – Как бы то ни было, в чем бы ни было дело, мы все можем исправить.

– О, Винс… – Шона встала, подошла к нему и обняла. – Я уверена, все устаканится. Она скоро появится.

– Надеюсь, – ответил он. – Искренне надеюсь.

Шона взяла сумку и вышла на улицу. Как же Имоджен могла так поступить с Винсом, думала она по дороге к машине. Не имеет значения, в чем там дело, он все-таки заслуживает большего. И она, кстати, тоже. Она ведь считала Имоджен своей лучшей подругой. Но та, видимо, считала иначе. И теперь Шона начинала думать, что не так уж хорошо она знала свою подругу, как ей казалось.

Устав от путешествия, а главное, от переживаний последних нескольких дней, Имоджен рано легла в постель. Она не думала, что ей удастся уснуть, но через несколько минут после того, как ее голова коснулась подушки, провалилась в сон и спала крепко и без сновидений до самого утра, пока восходящее солнце не позолотило комнату своими теплыми лучами. Имоджен вышла на узенький балкончик и осмотрела пустой гостиничный сад и безлюдный бассейн. Картина была очень умиротворяющая, и она почувствовала, как тревога немного отпускает ее. Как бы было чудесно сейчас поплавать в бассейне, подумала она и снова пожалела, что у нее нет с собой купальника. Она покачала головой: если купальник – это единственное, что ее беспокоит, то она на правильном пути.

Но на самом деле не только ведь это. Оставался еще Винс. Она не могла не думать, что он делает и как все воспринял. Он уже наверняка звонил в «Шандон Леклер» и узнал о ее увольнении из компании. И Шоне уже тоже звонил. Имоджен чувствовала неловкость от того, что ей пришлось хранить в тайне свой план от женщины, которая считалась ее подругой, но она не была уверена, что Шона сможет молчать. Она знала Шону. Та наверняка захотела бы помочь, а Имоджен следовало сделать все самой.

Имоджен взглянула на часы: ей нужно было позвонить. Но не сейчас. Сейчас она хотела еще немного побыть в своем радужном мыльном пузыре. В коконе. Без интернета, без мобильных телефонов. Совершенно одна и недоступная для всех. Наедине с самой собой.

В этом была необыкновенная свобода. Свобода в том, чтобы не слушать, как он будет жаловаться, что волновался за нее. Он заставлял ее все время бояться, а ведь раньше она считала себя совершенно бесстрашной.

Но сегодня она не чувствовала страха. Она чувствовала себя хорошо. Тревожно, но хорошо.

Приняв душ, она оделась и спустилась вниз. В маленькой столовой был свободен только один столик, и Имоджен села за него. Молоденькая официантка спросила, не желает ли она кофе, и, когда Имоджен сказала «да», пообещала быстро принести его и пригласила ее к шведскому столу.

На взгляд Имоджен, нигде не бывает завтраков вкуснее, чем во Франции. Она наполнила тарелку ветчиной и сыром, свежим, только что испеченным хлебом, который смазала сливочным маслом. Затем в ожидании своего кофе взяла местную газету со столика с прессой и начала листать ее. Как и ожидалось, там нашлось множество предложений по аренде жилья. Она внимательно изучила их, понимая, конечно, что начало лета не самое лучшее время для того, чтобы подыскивать себе квартиру. Владельцы в это время больше заинтересованы в том, чтобы сдать жилье подороже на короткий срок, чем в том, чтобы найти жильца на несколько месяцев и за меньшие деньги. Может быть, лучше было бы воплощать свой план зимой. Но зимой ей не подворачивалась такая возможность: ярмарка стала первым шансом, и она бросилась в омут с головой. Поэтому, несмотря на сезон, она теперь искала для себя подходящий вариант жилья, а еще присматривалась, какую работу можно было бы здесь найти. В Ондо множество ресторанов и баров, она вполне могла подыскать себе какую-нибудь временную работу. А опыт у нее имелся: в студенческие годы она работала официанткой, между прочим.

Имоджен чувствовала, как ее начинает потряхивать от волнения. От ощущения, что впервые за долгое время она сама отвечает за свою жизнь. Это ощущение сопровождалось страхом, что она не справится, что у нее ничего не получится и тогда… А что тогда, спросила она себя. У нее не было запасного плана. Не было плана на случай отступления, потому что ей не к чему и не к кому было возвращаться.

Она увидела, как Саманта и ее семья входят в столовую. Саманта остановилась, чтобы порекомендовать ей ресторан, где они с Джерри ужинали вечером накануне, а Джоэл начал обрывать лепестки с очаровательной розовой ромашки в маленькой вазочке, стоящей на столе.

– Сразу после завтрака мы едем в Ондоррибио, это прямо около границы, – сказала Саманта. – Говорят, там потрясающе. Не хотите поехать с нами?

Еще одно приглашение. Но на этот раз у Имоджен была причина отказаться.

– К сожалению, у меня на сегодня другие планы, – ответила она. – Простите.

– Тогда увидимся позже, – кивнула Саманта. – Как насчет выпить с нами?

– Это было бы чудесно.

И Имоджен действительно так думала.

* * *

Собравшись, она покинула гостиницу. В газете она увидела объявление одного из агентств недвижимости, которое ее заинтересовало, но по пути к этому агентству она вдруг остановилась на набережной у другого – ее внимание привлекла фотография, которая была выставлена в витрине. Она подошла поближе, Но нет, это была не вилла «Мартин», как ей показалось сначала. Этот дом был больше и выше, хотя, как и вилла «Мартин», окружен деревьями и с видом на море. Дом продавался, и цена была высокой. И снова Имоджен подумала: интересно, а Деллисанджи продали свой дом или нет?

Она уже было двинулась дальше, но снова остановилась, потому что взгляд ее зацепился за объявление на стене агентства о том, что Bastarache Immobilier проводит любые сделки с недвижимостью, а также финансовые консультации. «Мне бы точно не помешала финансовая консультация», – подумала Имоджен, равно как и консультация по многим другим вопросам. Но не сейчас. Сейчас ей надо было найти, где жить. И поскольку Bastarache Immobilier занимался сдачей жилья в аренду, она решила, что вполне уместно к ним зайти и узнать, что они могут предложить.

Имоджен толкнула входную дверь и вошла внутрь.

За столом никого не было, так что она начала разглядывать многочисленные фотографии, развешанные по стенам. И так увлеклась чтением описания апартаментов с видом на море, что не заметила, как в офис вошел высокий темноволосый мужчина.

– Простите, – заговорил он по-английски, и она подпрыгнула от неожиданности, потому что он оказался прямо у нее за спиной. – Я говорил по телефону.

В руке у него был мобильник, который продолжал вибрировать.

– Извините, – повторил он и сбросил звонок. – Могу я вам помочь?

– Да, – ответила она тоже по-английски. – Меня интересует аренда апартаментов.

– Уверен, мы сможем вам помочь. Что именно вы ищете?

– Я не слишком выгодный клиент, – улыбнулась Имоджен. – Мне нужно что-то маленькое, для меня одной. Не очень дорогое и примерно на три месяца.

Его телефон снова начал звонить, на этот раз он жестом извинился перед ней и ответил на звонок. Она слышала, как кто-то что-то требовательно спрашивал у него, а он отвечал по-французски, что все будет скоро готово и что они сделают все в лучшем виде, а прямо сейчас он с клиентом.

– Итак, – он снова перешел на английский, закончив телефонный разговор. – Апартаменты на одного на лето по хорошей цене. Это будет нелегко, честно говоря. Разумеется, ничего рядом с морем я вам предложить не могу.

– Это не важно, – отмахнулась она.

– Большинство клиентов хочет вид на море.

– Для меня вид не имеет значения.

– Обычно имеет, – заметил он. – Но, если вы серьезно, наши шансы повышаются. Правда, трудновато будет найти что-то на три месяца.

– Сроки тоже можно обсуждать, – ответила она.

Он бросил на нее короткий любопытный взгляд, но, поскольку больше она ничего не сказала, вернулся к изучению экрана компьютера.

– Гостевая спальня вам нужна? – спросил он.

– Нет! – выкрикнула она так быстро и отчаянно, что он удивился. – Извините, просто я приехала сюда, чтобы отдохнуть и побыть в одиночестве. Никаких гостей, так что мне подойдет даже студия.

– А, сбежать от всех и вся, – кивнул он. – Может быть, вы писатель, ищущий вдохновения? Или художник? И напишете здесь свою лучшую картину?

Она улыбнулась: «Нет, все гораздо прозаичнее».

Он ничего не ответил, продолжив поиск и останавливаясь время от времени на том или ином изображении на экране перед собой. Наконец он откинулся на спинку стула и вздохнул.

– У меня есть один подходящий вариант для вас, – сообщил он. – Вообще-то обычно апартаменты в этом доме снимают студенты или молодые люди, приезжающие на каникулы, но это как раз то, что вы ищете, и по очень хорошей цене.

Имоджен вздрогнула. Студенческое жилье… Конечно, это не совсем то, что она хотела, но у нее не было особого выбора. Поэтому она сказала, что звучит отлично и что она готова посмотреть предложенный вариант.

– Если хотите, можем пойти прямо сейчас, – предложил агент. – Где вы припарковались?

– У меня нет машины.

– Тут недалеко, – сообщил он. – Я вас подвезу.

Он взял из ящика стола связку ключей и повел ее к небольшому серебристому «Ситроену», стоящему напротив агентства.

– Alors[4], – сказал он. – Поехали.

Он ехал вдоль Бульвар-де-ла-Мер, а потом свернул. На какое-то мгновение дорога показалась Имоджен знакомой, но потом агент снова резко повернул и остановился у выкрашенного в белый цвет домика с красными ставнями и балкончиками. Значит, это не была игра моего воображения, подумала Имоджен, когда все, что я могла вспомнить об Ондо, – это красное и белое.

Она вышла из машины и пошла вслед за агентом к дому.

– Прошу прощения, – сказал он, когда они шли плечом к плечу по дорожке. – Я не представился: Рене Бастараш.

– Имоджен Вейр.

Так было приятно снова представляться своим собственным именем.

– Что, мадам Вейр, надеюсь, это именно то, что вы ищете? – он открыл входную дверь. – Это был семейный дом, который разделили на шесть отдельных апартаментов. Как я уже говорил вам, обычно мы сдаем их студентам и молодежи, потому что удобства и обстановка здесь самые простенькие.