— Я хотела бы услышать, что скажет в свое оправдание Абигайл! — заявила она.

Абигайл лихорадочно пыталась разобраться, что к чему. У Хью была любовница? И не просто любовница — сама Барбара Манро. Абби вспомнила, откуда ей знакомо это имя. Барбара была примадонной театра Друри-Лейн. Абби видела мисс Манро на сцене и была потрясена ее талантом. Сопровождавший ее Хью, напротив, казалось, скучал весь вечер.

«Лицемер! — упрекнула его Абби, когда они возвращались из театра. — Как может не нравиться Барбара Манро?! Да она божественна!»

Абигайл не знала, откуда черпали информацию члены ее семьи, но они наверняка ошиблись. Барбара Манро была красивой, талантливой женщиной, вокруг которой вился целый рой поклонников. Хью и Барбара Манро? Да такого просто не может быть!

Абби глубоко вздохнула.

— Вы с самого начала все перепутали, — сказала она. — Хью вовсе не собирался ехать со мной в Париж. Я ведь уже сказала — нас с Оливией сопровождал Джордж. Хью прибыл позже, и ему пришлось доставить нас обратно в Англию только лишь потому, что Джордж решил остаться в Париже.

— А что делал в Париже Хью Темплар? — поинтересовался Дэниэл.

— Он… — Абби вдруг поняла, что не знает ответа на этот вопрос. — Хью состоит на дипломатической службе. Он проводил почти все время в посольстве. Наверное, приехал по делу.

— Странно, — сказал на это Дэниэл. — Я слышал, что Хью Темплар оставил службу в министерстве иностранных дел и именно поэтому переселился в Бат.

— Ну да, конечно, — кивнула Абби, пытаясь в точности припомнить, что именно говорил ей по этому поводу Хью. — Но остались некоторые дела, в которых способен разобраться только он, — да, это были слова Хью. — Поэтому время от времени его вызывают в Лондон к министру для консультаций по политическим вопросам.

Гариетт рассмеялась куда громче, чем подобает благовоспитанной леди.

— Скажи лучше — для консультаций со своей любовницей. И боюсь, что совсем по другим вопросам. Ах, Абби, и как можно быть такой наивной! Ты совсем не знаешь мужчин!

Глаза Абби обиженно сверкнули в ответ.

— Но ведь всего минуту назад ты утверждала, что я знаю, что почем. А теперь называешь меня наивной. Выбери уж что-то одно, Гариетт.

— Ну да, с нормальным человеком бывает либо так, либо иначе. Но с тобой возможно все. Таким же был наш отец. Конечно, он внушал всем вокруг симпатию, его просто невозможно было не любить, но…

— Ах, сейчас это уже неважно, — поспешила вмешаться леди Кливендон. — Меня интересует совсем другое. А именно — возможно ли довести мистера Темплара до алтаря, если Абби немного поощрит его ухаживания.

— Позволь мне сразу разочаровать тебя, мама, — решительно заявила Абби. — Хью Темплар — убежденный холостяк. Археологические находки и книги — вот что интересует его в этой жизни. А женщины… боюсь, для них в ней нет места.

— Я так и думала. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — вздохнула леди Кливендон. — Ну конечно. Темплар и наша Абби! Разве возможно представить их мужем и женой?

Абби тоже не могла себе этого представить. Во-первых, Хью был закоренелым холостяком, во-вторых, она слишком ценила его дружбу, чтобы рисковать ею, прибегая к неуместному кокетству. У нее ведь и раньше ничего не получалось. Женихи приходили и неизменно уходили, это она познала на горьком опыте. Абби ни за что не сделала бы ничего такого, что могло бы поставить под угрозу ее отношения с Хью. Если она потеряет его дружбу, в жизни ее возникнет пустота, которую никто не сможет заполнить.

Просто удивительно, как много было у них общего. Оба были членами Общества антикваров, которое собиралось раз в месяц на дому у кого-нибудь из них. Оба буквально глотали книги, хотя кругозор Хью был куда обширнее. Но главное, им в голову часто приходили одни и те же мысли. По крайней мере, так было до сих пор. Однако что касалось чувств… Чувства их не связывали. Да Абби и не хотелось бы этого. Она ведь давно уже не романтическая барышня, готовая отдать кому угодно свое юное пылкое сердце. Абби наконец-то нашла в этой жизни свое место. Теперь у нее были друзья, с которыми она чувствовала себя легко и свободно. Друзья вроде Хью.

Легко. Именно это слово приходило на ум, когда она думала о нем.

И лишь однажды…

Шесть месяцев назад, когда Хью Темплар приехал в Бат, чтобы помочь вести дела в поместье какого-то родственника, их с Абби представили друг другу на заседании Общества антикваров. Абби сразу же подумала, что Хью напоминает пережившего века римского центуриона. Красивые крупные черты лица, внимательные карие глаза, тело атлета, созданное для битв. И когда Хью прижал к губам ее руку, Абби почувствовала вдруг опасность, исходившую от этого мужчины. Чувство это было чисто женским.

Однако очень быстро она поняла, что Хью Темплар вовсе не интересуется женщинами. Он был ученым, выпускником Оксфорда, и настоящим кладезем информации, если речь шла о Древней Греции или Риме. Вовсе не юные красавицы заставляли биться быстрее сердце Хью Темплара. Куда больший энтузиазм вызывали у него древние руины в окрестностях Бата.

Дэниэл прервал размышления Абби.

— Что ж, я не могу принять окончательное решение, пока не переговорю с Темпларом лично, — сказал он. — Наверное, мне надлежит остаться здесь еще на неделю. Когда ожидают его возвращения?

Абби набрала в легкие побольше воздуху и громко, отчетливо произнесла, обводя взглядом собравшихся за столом:

— А теперь послушайте меня. Вам не удастся спихнуть меня замуж за беднягу Хью только лишь потому, что вы поскорее хотите вздохнуть с облегчением, зная, что теперь обо мне должен заботиться кто-то другой. Я не дорогая безделушка, чтобы передавать меня из рук в руки. — Виконтесса попыталась было что-то возразить, но Абби знаком призвала ее к молчанию. — Мне двадцать семь лет. Я сама отвечаю за свои поступки, и мне вовсе не нужен мужчина, который думал бы за меня.

Абби решительным движением отодвинула стул и встала.

— Даже если бы Хью действительно посватался, я отказала бы ему. Чтобы жить полнокровной жизнью, вовсе не обязательно выходить замуж. Я хочу отвечать за себя сама и поступать так, как считаю нужным. А если я выйду замуж, свободе придет конец. Я всегда рада видеть вас у себя, дорогие мои, — продолжала девушка. — Но не позволю вмешиваться в мои личные дела. Уясните себе прямо здесь и прямо сейчас — я не создана для замужества.

Приятно было наблюдать выражение замешательства на их лицах, но еще приятнее сознавать, что она наконец-то решилась выступить против своего грозного семейства. Тетушка Абигайл могла гордиться своей крестницей.

Трудно было выбрать лучший момент для того, чтобы удалиться со сцены.

* * *

«Я не создана для замужества». Эхо собственных слов весь вечер звучало в голове Абби — и когда она слушала восхитительную игру на фортепьяно Марии Гардинер, и во время ужина, и в экипаже по пути домой. И позже, в собственной комнате, когда она закрыла наконец за собой дверь и словно бы сняла с лица заученную улыбку.

Что ж, в качестве отговорки трудно было придумать что-нибудь лучше этой фразы. Но насколько она соответствовала действительности? Этот вопрос оставался открытым даже для нее самой. Дело было вовсе не в том, что Абби не хотелось замуж, просто она повзрослела, переросла юношеский романтизм и стала куда более трезво смотреть на жизнь.

Не так-то плохо к двадцати семи годам, с печальной улыбкой похвалила себя Абигайл. Что может быть ужаснее старой девы, которая упорно отказывается взглянуть в лицо реальности. Раньше Абби и впрямь мечтала о том, что встретит свою вторую половину, что ее подхватит, закружит по жизни настоящий ураган страсти. Но время и опыт остудили ее пыл. Теперь она радовалась возможности жить среди друзей, разделяющих ее интересы.

Раздевшись, Абби присела за туалетный столик и начала расчесывать волосы. У нее болела голова и сосало под ложечкой. И все благодаря общению с родными. Уж не поселиться ли ей где-нибудь в Африке, чтобы приезжать повидаться с Вейлами не чаще чем раз в десять лет.

Абби тут же прогнала от себя недостойные мысли. Она ведь искренне любила своих родных. К тому же вовсе не они виноваты в том, что у нее болит голова и желудок. Просто они снова заговорили о замужестве и вызвали тем самым к жизни не очень приятные для Абигайл воспоминания. Не всегда легко было изображать из себя женщину, целиком и полностью довольную тем, как сложилась ее жизнь. Просто Абби боялась, что, если расслабится хоть на секунду, окружающие начнут ее жалеть. Поэтому и убеждала всех своих знакомых, будто ни за что не хотела бы потерять свою свободу, выйдя замуж.

Впрочем, это ведь было почти правдой.

Тогда почему же сейчас она не находит себе места? Почему ей вдруг показалось, что она выбрала не тот путь? Ведь только вчера все было прекрасно.

Словно желая разгадать эту тайну, Абби внимательно посмотрела в глаза своему отражению в зеркале. Большие серые глаза на бледном лице, обрамленном белокурыми волосами. Пожалуй, она была хорошенькой, но ей, конечно же, было далеко до младшей сестры. Мужчины так и вились вокруг Гариетт даже тогда, когда обе они еще носили передники поверх детских платьиц. И Гариетт вовсе не была виновата в том, что в нее без памяти влюбился мужчина, за которого Абби собиралась выйти замуж. Джайлз сделал предложение Гариетт, предложение было принято, и теперь он шурин Абигайл. Впрочем, сам Джайлз тоже не виноват в том, что произошло. Он честно сказал Абигайл, что она придавала слишком много значения его поцелуям. Да, он был увлечен ею, но это была не любовь.

Виконтесса отнеслась к горю старшей дочери без малейшего сочувствия. «Мужчины не любят чересчур умных женщин, — сказала леди Кливендон. — Если Абби перестанет без конца цитировать никому не нужных поэтов и обсуждать вопросы, которые никого не интересуют, она будет дожидаться своего жениха вечно. Брала бы лучше пример с Гариетт. Уж ее-то никому не придет в голову назвать синим чулком. Она не сидит, уткнувшись носом в книгу. Зато девочка в совершенстве овладела всеми навыками, по-настоящему необходимыми женщине, например, искусством изящного флирта».

Впрочем, сердечные раны Абигайл давно зажили. Она привыкла считать Джайлза своим родственником. В свое время Абби даже попыталась воспользоваться советами матери. Но привело это лишь к тому, что нечто хрупкое и нежное, жившее в ее душе, сломалось раз и навсегда.

И только тетя Абигайл, старая добрая тетушка Абигайл, возродила ее к жизни. Она любила повторять, что слова «синий чулок» и «старая дева» — это всего лишь слова. Они не могут причинить Абби вреда. Главное — никогда не лгать самой себе. И Абби казалось, что последнее время она вела себя именно так. Но почему же тогда сердце так затрепетало в ее груди — только лишь потому, что родные снова упомянули о замужестве?

Не потому ли, что речь шла о браке с Хью Темпларом?

На секунду она позволила себе помечтать, но тут же опомнилась. Это невозможно. Ненависть к браку была одной из тех черт, которые связывали ее с Хью. Они часто шутили по этому поводу. Хью говорил, что брак подрезал бы ему крылья. Он слишком привык к своему образу жизни. Хью нравилось жить одному, ни перед кем не отчитываться и делать что ему вздумается. Абби была целиком и полностью согласна с его мнением.

Впрочем, если, говоря все это, Хью хотел предупредить ее, что он ей не жених, напрасно старался. Абби давно уже не думала о замужестве. Но на всякий случай, чтобы Хью не сомневался в том, что она не имеет на него видов, Абби старалась никогда не говорить ничего такого, что могло бы быть неверно истолковано. Она была не из тех, от кого мужчины теряют голову. Никакого сравнения даже с Гариетт, не говоря уже о Барбаре Манро.

Абби нахмурилась, вспомнив о любовнице Хью. Что ж, следовало ожидать чего-то в этом роде. Даже у такого старого ретрограда, как майор Дэнверз, была любовница. Но трудно было поверить, что вечно погруженный в свои мысли Хью мог привлечь внимание такой женщины, как Барбара Манро. И как это Гариетт могла поверить, что Хью решил от нее откупиться? Какой мужчина в здравом уме и твердой памяти захочет избавиться от Барбары Манро?

Значит, Хью просто прячет свою любовницу тщательнее, чем это делают другие. Что ж, Абби вполне способна это пережить. Она вовсе не ревнует.

В конце концов, дружба дружбой, но каждый имеет право на свои маленькие тайны. Но все же Абби казалось несправедливым, что она последней узнает о любовнице Хью. Хотя, если задуматься, она ведь вообще очень мало о нем знает.

Абигайл смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. Затем она вдруг вздрогнула и, схватив со столика щетку, принялась энергично расчесывать волосы.

2

Живя в Бате, Хью Темплар снимал просторный дом на Роял-Кресент. Время от времени Хью задавал себе один и тот же вопрос: что, черт побери, удерживает его в этом унылом городишке? Ведь он давно закончил все дела, ради которых приехал сюда год назад. Летом в Бате было неплохо, но в феврале это было самое сырое и холодное место во всей Англии. Но все же именно сюда Хью вернулся из путешествия в Париж. И вот он стоит посреди просторного холла, насвистывая какой-то развеселый мотивчик, запомнившийся со времен службы в Испании, словно и впрямь был рад, что вернулся.