– А может у вас находиться что-нибудь более конкретное, чем просто инициалы? – спросила Роз, подняв глаза на Тоби.
– Возможно, – кивнул тот.
Роз, напрягшись, выпрямилась на своем стуле.
– Если вчитываться внимательно, время от времени можно натолкнуться на крупицы странной информации, – добавил он, беря у нее папку. – Часто встречаются нестыковки, маленькие тайны, просочившиеся сквозь сети цензуры. Взгляните, например, на последнюю страницу. – Он вынул этот листок из папки и протянул его Эбби. – Целые куски текста были удалены, но по каким-то причинам осталось вот это.
Эбби уставилась на него.
– Это что, грубый просчет секретных служб?
Тоби снова кивнул.
– В принципе, это неудивительно. Нужно было просмотреть сотни тысяч документов, и, чтобы наверняка определить, что должно остаться в тайне, нужны были обширные знания в области шпионажа во времена холодной войны и самого высокого уровня допуск к государственным секретам. И уверяю вас, крайне маловероятно, чтобы кто-то, отвечавший этим критериям, стал бы сидеть в каком-нибудь полуподвале и маркером вымарывать текст.
Эбби внимательно изучала листок у себя в руках.
«Рапорт агента ХХХХХ, код материала прослушивания ХХХХХ.
11 марта 1961, перехвачено в 8.40.
Разговор между советским агентом ЕЗ и ДБ. Перевод расшифровки беседы находится в ХХХХХ».
– Перевод расшифровки беседы. И где его можно найти, как думаете?
– В реестре, я полагаю.
– В реестре?
– В 60-е годы наблюдением за советскими шпионами или теми, кого подозревали в том, что они являются оперативными агентами, занимался, по-моему, отдел Е секретной службы МИ-5. Вся документация МИ-5 хранилась в Леконфилд-Хаус на Керзон-стрит.
– И шансов попасть туда у нас ноль.
Он сочувственно вздохнул.
– Знаете, о холодной войне много чего было написано: об основных игроках, слухах, скандалах. Немало книг об этом вышло в последние годы, когда этих самых основных игроков уже давно нет в живых. Законы об ответственности за клевету у нас, может, и драконовские, но они не распространяются на мертвых. Почему бы вам не пойти по такому пути? Возможно, так вам удастся выяснить, кто такой этот ЕЗ.
– И я даже знаю, с чего мы начнем, – тихо произнесла Розамунда.
Глава 28
Эбби остановилась перед дверью дома Эллиота Холла и набрала побольше воздуха в легкие. Она мотнула головой, чтобы расправить волосы, и тугие локоны упруго отскочили от плеч и запрыгали, напомнив ей, что она сегодня после обеда сделала себе прическу с помощью фена. Ей казалось, что с этой прической она привлекала к себе все взгляды и выглядела «сексуально озабоченной», как это называлось у них в подростковом возрасте.
Интересно, что бы подумала о ней Розамунда, если бы увидела ее, стоящую здесь в коротком черном платье и в такого же цвета белье – кружевном бюстгальтере и чулках от Ла Сенза. Это очень смахивало на любовное свидание, потому что такое белье явно создавалось для того, чтобы его кто-то видел и чувственно снимал. Она пришла сюда, чтобы убедить Эллиота Холла помочь ей восстановить доброе имя Доминика, а оделась, как будто шла к любовнику. «Слишком поздно каяться», – подумала она и нажала на кнопку звонка.
Когда Эллиот открыл ей, она сразу же поняла, почему так много времени провела, готовясь к этой встрече. В брюках цвета хаки, синей рубашке поло и босиком он выглядел даже еще более сексуальным, чем ей запомнился.
– Заходи, Эбби. Выглядишь потрясающе, – сказал он, целуя ее в щеку.
Эбби не могла сказать, что сильнее вогнало ее в краску – мысль о своем черном белье или воспоминания о той восхитительной, насыщенной изысканной эротичностью ночи в Санкт-Петербурге, перешедшей в чудесное утро.
– Проголодалась? – спросил он, уводя ее в кухню.
– А зачем тебе это? – кивком указала она на деревянную кухонную лопатку у него в руке.
– Я готовлю ужин.
– Так в твоем репертуаре есть что-нибудь помимо отличных сэндвичей с беконом?
Он ухмыльнулся, взглянув на нее через плечо.
– Это все благодаря моей маме, – сказал он, посыпая морской солью дуврскую камбалу, только что вынутую из духовки. – В первый год после окончания школы она посылала меня на все курсы самосовершенствования, какие только могла придумать. История искусств во Флоренции, кулинарная школа во Франции, яхтенный спорт в Бразилии. А я жутко психовал, потому что единственное, чего мне тогда хотелось, – это поехать в Испанию вместе со своими приятелями.
– Вот повезет твоей жене! – сказала Эбби, глядя, как он вытаскивает из кипящего масла картофель.
Она невольно сравнивала его с Ником, все кулинарные таланты которого сводились к тому, что он мог позвонить по телефону и заказать еду на вынос в индийском ресторанчике, находившемся напротив их дома.
– Не было ли это, случайно, комплиментом с твоей стороны? – сказал Эллиот, оставив в покое картофель, чтобы налить ей в бокал вина.
Она вдыхала теплый воздух, пропитанный аппетитными запахами домашней еды, и вдруг поймала себя на том, что уже забыла, как злилась на него.
– Как там в Сан-Франциско?
– Мне очень понравилось. Жизнь такая динамичная. Два раза я был даже близок к тому, чтобы открыть там медиафирму.
Он протянул ей тарелки, а сам взял с мраморной столешницы шейкер для коктейлей.
– Я подумал, что поедим мы наверху, – у нас терраса на крыше. Ты берешь еду, я беру мартини. Вино и воду я уже отнес.
Коктейли с мартини она ненавидела, но сейчас явно был не тот момент, чтобы об этом заявлять.
Поднимаясь за ним по ступенькам, на лестничной площадке она бросила взгляд в коридор и увидела дверь комнаты, где она спала после той памятной вечеринки у Эллиота. Трудно было поверить, что произошло это всего каких-то две недели назад: за это время столько всего случилось.
Это был скорее большой балкон, а не терраса, и на него выходила дверь спальни Эллиота. Эбби обращала внимание на каждую деталь в этой комнате: синяя рубашка, небрежно брошенная на подлокотник «капитанского» кресла; полка, забитая книгами; дорогой ноутбук Apple на маленьком столике у громадной кровати, аккуратно застеленной и зовущей.
Эллиот, казалось, не обращал внимания на то, что они находятся в такой интимной обстановке. Он сел лицом к дому, а Эбби открывался прекрасный вид на сад, подсвеченный лучами заходящего солнца.
У нее возникло ощущение, что все это происходит не с ней, не в ее жизни. В их домике в Клэпхеме, который они купили вместе с Ником в первый год после помолвки, была пристройка, на крышу которой можно было выбраться из окна ванной. В то лето погода стояла необычайно теплая, и они практически каждый вечер забирались туда, сидели на подушках, скрестив ноги, пили пиво, смеялись и обменивались впечатлениями о том, как прошел день. Теперь имела место более поздняя и продвинутая версия того воспоминания, правда, периодически с уколами тоски по давно минувшим дням.
Эллиот налил коктейль с мартини в стоявший на столе бокал.
– Я слышал, что твоя подруга Сьюз сегодня вечером встречается с Уиллом. – Он поднял на нее глаза и усмехнулся. – Какая она вообще, что за человек?
– Почему ты спрашиваешь?
– Просто она выглядит так, будто готова съесть его на ужин. И я переживаю за эмоциональное состояние своего коллеги.
– Да, конечно, как же, – улыбнулась она. – Вы, мужчины, любите сплетничать никак не меньше женщин.
– Я журналист. Везде сую свой нос. К тому же мне нравится чувствовать себя в роли Купидона.
– Собственно говоря, она утверждает, что подходит к этому по-другому.
– Ты хочешь сказать, что у них еще не было секса.
Эбби, неловко повернувшись, задела кувшин, и вода немного пролилась на скатерть. Она стала промокать мокрое пятно салфеткой. Прокашлявшись, она взяла коктейль, сделала долгий глоток и откинулась на спинку стула, почувствовав, как под столом вытянутые ноги Эллиота нежно прикоснулись к ее ногам. Большим пальцем ноги он гладил ее по икре снизу. «Интересно, – подумала она, – что он сделает, если я немного отодвинусь?» Медленно текли секунды, и она загадала, что, если он не уберет ногу, пока она досчитает до десяти, кончится все это в постели. Мысль об этом и возбуждала и беспокоила ее. До сих пор они переспали только однажды – в Санкт-Петербурге. Тогда она могла это списать на помрачнение рассудка, но сегодняшний вечер должен был подвести под этим черту и все прояснить. Если у них будет секс, если они переспят на этой огромной и очень дорогой с виду кровати, стоявшей у нее за спиной, это будет означать начало нового этапа их отношений, и тогда с Ником она уже будет вести себя по-другому.
…Восемь, девять, десять…
– Я сегодня виделась с Роз, – сказала она, меняя как тему, так и положение ног под столом.
Она ожидала, что он сам заговорит об опровержении обвинений Доминика Блейка, что, возможно, извинится еще раз, но его молчание означало, что с этим покончено, как говорится, проехали. Однако она не могла это просто так оставить. Она пришла по делу, как бы соблазнительно ни выглядела эта спальня.
– Ага. Я все гадал, когда же ты опять об этом заговоришь.
– Разумеется, я собираюсь поговорить об этом, Эллиот. Потому и пришла.
– Надеюсь, это была не единственная причина.
– Я по-прежнему вне себя от злости, – сказала она, но прозвучало это не очень искренне.
– Ты такая красивая, когда злишься, – произнес он, откидываясь на спинку стула и внимательно глядя на нее.
– Ты иногда рассуждаешь, как полное ничтожество.
– А ты пробуждаешь во мне все самое лучшее. – Губы его искривились в лукавой усмешке. – Послушай, Эбс, я ведь все уже объяснил тебе по телефону. Я обязан был дописать статью, но не хотел тебя расстраивать. Я собирался рассказать тебе об этом лично. Думал, что статья выйдет не раньше следующей недели, но вышло по-другому. Мне очень жаль, что тебе пришлось выслушивать упреки Розамунды Бейли. Она должна была бы разбираться со мной, но она этого не сделала, и сдается мне, что такие наезды с выяснением отношений очень в ее стиле, ты не находишь? И мне ее особо не жалко. Думаю, с ней надо держать ухо востро.
– Эллиот, эта пожилая женщина узнала из воскресной газеты, что тот, кого она любила больше жизни, был советским шпионом. Ты должен был предупредить ее.
– Знаешь, что тебе нужно? – сказал он, подливая ей вино.
– И что же?
– Тебе нужно отдохнуть.
Такого она от него не ожидала.
– Я понимаю, что мы с тобой только что вернулись из России, но то была работа. У моего отца есть дом во Франции. Он просто очаровательный. Деревушка Менерб в горах Люберон – у Питера Мейла в его романе «Год в Провансе» описана именно она. Там есть бассейн, воздух пахнет лимонами и лавандой; и еще мы можем там не вылезать из постели, если не захотим. Я считаю, что это как раз то, что тебе нужно, чтобы расслабиться, сбросить напряжение.
Она нервно усмехнулась. Эллиот предлагал не просто съездить во Францию, а перевести их неокрепшие отношения на новую ступень, и это, в отличие от вместе проведенной ночи, могло иметь очень серьезные последствия. Она должна была признать, что это было больше, чем она от него ожидала, но, хотя предложение и льстило ее самолюбию, это было не самым важным из того, что ее волновало.
– Роз не верит в то, что Доминик был шпионом, – сказала она, уводя разговор в сторону от обсуждения короткого романтического отпуска.
– Конечно не верит, – с улыбкой сказал Эллиот. – Она ведь любила его.
– Я встречалась с ней сегодня, и она показала мне почтовую открытку, которую она недавно получила. На ней было написано: «Верь в Доминика».
– И что это доказывает? – Сказано это было со смехом, но в голосе его слышались презрительные нотки.
– Возможно, и ничего, но тебе не кажется это странным? Послание анонимное. «Верь в Доминика». Как будто кто-то что-то знает и хочет убедить Роз в том, что в газете написана неправда.
Эллиот пренебрежительно хмыкнул и нахмурился.
– Ты же была со мной в Санкт-Петербурге. И слышала, что сказал Горшков. Это практически то же самое, как если бы мы получили подтверждение из официальных источников. Да, мы были неправы, не сообщив Роз о том, что статья готовится к печати, но ведь факты мы изложили достоверные.
– А как же Роз и Доминик? – сказала Эбби, чувствуя, как романтическая атмосфера на террасе рассеивается.
– А что с ними, Эбби? – спросил он, с досадой кладя вилку на стол. – Что, по твоему мнению, мне следует предпринять в этой ситуации?
Эта интонация была ей хорошо знакома: раздраженное недовольство при выяснении отношений между супругами.
– Она считает, что Доминик невиновен. Она убеждена, что он не работал на русских, и хочет, чтобы мы нашли этому подтверждение. Она даже готова заплатить нам за журналистское расследование, хотя лично мне было бы неудобно брать у нее деньги.
"Прощальный поцелуй" отзывы
Отзывы читателей о книге "Прощальный поцелуй". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Прощальный поцелуй" друзьям в соцсетях.