Екатерина Неволина - Простая магия любви

Острый нож рассек глянцево блестящее в свете свечи яблоко на половинки. Внутри была белая сочная мякоть и маленькие коричневые косточки. Красивое яблоко, словно даже не настоящее, а нарисованное на картинке.

Осторожно, словно это была отвратительная ядовитая жаба, Аня подняла со стола одну из половинок и, аккуратно вырезав сердцевину, вложила внутрь маленькую прядку темных волос, перетянутую красной ниткой. Затем решительно сложила обе части, взяла черные нитки и, сосредотачиваясь, закрыла глаза.

– Как сохнет это яблоко, так пусть раб божий Антон сохнет по рабе божьей Марии. И не будет ему ни сна, ни покоя ни днем, ни ночью – ни под солнцем, ни при свете звезд. Сказала я, и слово мое крепко. Да будет так!

С этими словами Аня накрепко обмотала яблоко нитками – так, что и не разделить.

В комнате было сумрачно. Свет давала лишь одинокая свеча на столе. За окном повисла полная луна. Совсем бледная, почти призрачная.

Ритуал закончен.

Девушка пальцами затушила огонек свечи и, нашарив на стене выключатель, зажгла обычный электрический свет, озаривший комнату.

Если бы обставлять помещение доверили Ане, тут нашлось бы место лишь правильным вещам. О, она бы сделала все на контрасте. Черный мраморный стол, на котором неплохо смотрелись бы оплавленные восковые свечи и белоснежный, отполированный временем череп; черные бархатные занавески, полностью закрывающие окно (некоторые обряды, кажется, требуют абсолютной темноты), на фоне которых кроваво бы алела одинокая роза; кровать, застеленная черным же покрывалом, и целая груда маленьких алых подушечек на ней. Стены были бы тоже черными, с легким серебристым узором, сложенным из скандинавских рун и магических пиктограмм... О, если бы Аня распоряжалась своим жилищем сама... Все бы здесь было по-другому! Девушка закрыла глаза и на один счастливый миг представила себе свою идеальную комнату...

Но, увы, реальность нагло лезла из всех щелей, разрушая красивую мечту. Стол был обычным, серым, со стоящим на нем раскрытым ноутбуком, черепов в доме отродясь не водилось (мама почему-то была против даже того пластмассового, который Аня за неимением лучшего присмотрела в одном милом магазине), занавески были тоже совершенно обычными – желтыми, в вульгарную розочку, обои – светло-розовыми, покрывало на кровати в точности повторяло тон занавесок. Но, наверное, самым худшим оказалось зеркало в дурацкой розовой, со стразиками, рамке и игрушечный мишка с сердечком, отличающийся крайне дебильным выражением плюшевой морды. В общем, комната в точности соответствовала представлению Аниной мамы о спальне девушки-подростка и казалась самой Ане казематом, куда заточили ее гордую свободолюбивую душу.

Ну ничего, пятнадцать лет – это уже немало. Еще немного – и она вырвется на свободу. А пока просто не стоит зацикливаться – пусть до времени будет как есть. Правила обращения с родителями Аня усвоила еще с детства: не хочешь проблем – молчи и соглашайся, а думать и делать можно так, как хочется.

Аня подошла к столу и тронула мышку, отключая режим гашения экрана – плавающих по экрану веселых разноцветных рыбок (он у нее носил сугубо маскировочный характер и предназначался специально для родителей). Рабочий стол был тоже нейтрально-синим (ну ничего, придет еще время). Аня взглянула на часы – 23-00, запустила аську и дождалась выхода в сеть. Отлично, теперь ее друзья увидят, что Немезида снова с ними.

Машка, конечно, была в сети, и аська радостно тренькнула, выдавая целую череду сообщений от нее.

«22-20: Ты где?» – спрашивал пользователь Маффка.

«Ты в невидимке???!!! Ну ЧТО? Я же жду?!» – нетерпеливо вопрошала она уже в 22-22.

«Откликнись! Ну?! Ау! Выйди из сумрака!» – очередная серия призывов следовала в 22-22, 22-23 и 22-25.

Аня устало вздохнула. Связываться с дурами – себе дороже. Однако то, что она делала, совершалось вовсе не для Машки, что бы та ни думала. Только для себя.

Чувствуя себя профи, Аня ввела короткий ответ «Работа сделана», и удовлетворенно посмотрела на экран. Ее еще переполняло то пьянящее чувство восторга, которое вызвал в ней ритуал. Теперь она уже не сомневалась в успехе – собственно, приступать к обряду, сомневаясь, нет ничего хуже, сразу можно ставить на всех намерениях крест. Малейшая толика сомнения – и ничего не удастся.

«Почему ты так долго?» – тут же отреагировала Маффка, видимо, так и не отходившая от компьютера.

Разумеется, Аня не стала отвечать, что ждала, пока родители отправятся спать. Ни один уважающий себя маг не выдает свои секреты, а поэтому лаконично и загадочно написала: «Так надо».

«И получилось?» – осторожно поинтересовалась собеседница.

Аня на миг задумалась.

«Увидишь», – ответила она и тут же, не дожидаясь ответной реплики, нырнула в офлайн.

С Машкой Пименовой Аня училась в одном классе. Они никогда не дружили, хотя поддерживали вежливые отношения, и в случае, если ближайшие подруги обеих оказывались вне зоны доступа, могли вместе, скажем, посидеть в школьной столовой или поболтать о чем-то нейтральном типа мальчишек и тряпок. Разумеется, в те времена, когда Аня еще общалась на подобные темы.

Однако пути судьбы неисповедимы, и именно Пименова стала первой серьезной клиенткой.

Антон Смирнов считался главным красавчиком класса. Он был необычайно рослым и широким в плечах, почти как взрослый, а над губой уже пробивались первые тонкие усики. Разумеется, Антон прекрасно знал о своем звездном статусе и использовал его на все двести процентов. В классе едва можно было насчитать с пяток девчонок, с которыми он никогда не встречался, в основном это были тихие серенькие мышки, скромные и молчаливые, и Аня. О нет, ее-то никак нельзя назвать незаметной бледной молью. Особенно после того, как с полгода назад она вдруг радикально изменила имидж, покрасив длинные пшенично-светлые волосы в угольно-черный цвет (да, тогда пришлось выдержать серьезное столкновение с родителями, но, к счастью, главные бои остались позади). Теперь не заметить Аню было почти невозможно – контраст безмятежно голубых глаз и черных длинных волос привлекал к девушке всеобщее внимание. И Антон, конечно, пытался заигрывать с ней и пару раз приглашал на свидание. Разумеется, абсолютно тщетно, поскольку Аня терпеть не могла этого гламурного хлюпика, обожающего свинячье-розовые или голубые футболки! О, сколько наслаждения она получила, отвечая ему недвусмысленным отказом. Ведь этот доморощенный Аполлон искренне веровал в собственную неотразимость. «Герой, я не люблю тебя!» – бросила ему Аня фразу пушкинской Наины, и красавчику не оставалось ничего иного, кроме как сделать вид, будто все в порядке и он вовсе не расстроен отказом. Иногда, будучи в дурном расположении духа, Аня, правда, думала, что Антон на самом деле не притворялся и ему действительно было наплевать, кто из девчонок сопровождал его сегодня в кино или в клуб, тем более что желающие, увы и ах, находились.

Среди жертв неотразимого Смирнова числилась и Маша Пименова. Разумеется, она верила в большую и светлую любовь, а Антон, повстречавшись с ней едва ли с недельку, преспокойненько переметнулся к Ольге из параллельного класса. Как ни странно, новые отношения, похоже, затянули его, и вот уже больше месяца их везде видели вместе. Другие девчонки будто бы перестали существовать для него. Антон носил за Ольгой сумку и вечно таскал ей шоколадки. Вся школа бурлила, и Аня уже слышала, что кто-то называл Антона и Ольгу красивой парой и уверял, что на сей раз это настоящая любовь. О, Аня сразу почувствовала, что настал ее звездный час. Разлучить сладкую парочку становилось просто-таки делом принципа, и она едва дождалась, пока недотепа-Машка придет в полное отчаяние и по наводке одной из общих знакомых прибежит к ней со своей бедой.

Так что когда Пименова наконец-то додумалась обратиться к профессионалу, Аня уже давно подготовилась к разговору и даже отрепетировала его в воображении.

– Ты хочешь, чтобы Антон вернулся к тебе? – спросила она, пока Маша бормотала что-то невразумительное, и та с уважением к пророческому дару одноклассницы кивнула.

– Ну что же, – Аня специально не смотрела на клиентку, с независимым видом разглядывая собственные ногти, – это трудно... Но исполнимо, – поспешно добавила она, видя нетерпение Маши. – Хочешь, мы устраним соперницу?

– Нет! – Машка явно испугалась и даже отступила на шаг от скамейки.

«Вот дура!» – подумала презрительно Аня, но, разумеется, не сказала этого вслух, а продолжила:

– Как хочешь. Тогда наш выбор присуха. Только подумай хорошенько, нужен ли тебе этот Антон, потому что наложить чары легче, чем снять их. Хочешь быть связанной с Антоном на всю жизнь? Подумай, вам же всего по пятнадцать.

Маша кивнула и покраснела – отчаянно, до свекольного цвета, а на глазах ее заблестели слезы.

Ну точно дура, но суть не в ней. Суть в том, что Ане нужно было почувствовать собственные силы, научиться переворачивать реальность под себя.

– Заказ принят, – нарочито небрежно бросила она тогда.

И вот теперь все было уже сделано.

Выключив компьютер, Аня села на кровать, подложив под спину подушку, и задумалась. Сегодня она, пожалуй, во второй раз в жизни решилась на действительно важный шаг (первый был, когда она покрасила волосы). Еще совсем недавно она казалась ничем не примечательной девчонкой с острыми коленками и локтями, вечно растрепанными волосами банального блондинистого цвета. И в школе до недавнего времени ничем не выделялась среди одноклассниц, но в этом году все переменилось. У Ани появилась тайна, зажегшая ее глаза загадочным светом и придавшая ей особый ореол очарования. Аня, девушка наблюдательная, замечала, что и мальчишки стали смотреть на нее совершенно по-другому. Но Аню мальчишки, в общем-то, не интересовали. Вернее, она пока что не нашла того достойного, на которого можно было бы обратить свое благосклонное внимание. Нет, заинтересованные взгляды, записки и прочая чепуха, безусловно, льстили ее самолюбию, но сердце пока заставляло взволнованно биться лишь одно. И это была не любовь, а магия.

Все начиналось совершенно невинно – со знакомства в одном из чатов со странной девушкой с загадочным именем Астарот. «Я ведьма», – сказала она о себе, к немалому изумлению Ани, представляющей ведьм по сказкам – сгорбленными старухами с седыми патлами, недобрыми крохотными глазками и большими носами с отвратительными бородавками. Астарот же, напротив, судя по сделанной из фотографии-аватарке, была молодой и выглядела очень красивой. «Таро», «магия», «линии судьбы», «чакры», «предназначение»... казалось, она говорила на ином, каком-то инопланетном языке. Аня и вправду почувствовала себя завороженной.

«А можно ли этому научиться?» – спросила она у новообретенной подруги и потом с замиранием сердца, ждала у компьютера ответ, едва решаясь дышать от волнения.

Услышанные слова привели ее в состояние, близкое к помешательству.

«Я чувствую, что у нас с тобой духовная близость. Мы уже встречались, просто ты наверняка об этом не помнишь. Не все запоминают свои путешествия в астрал, – написала Астарот. – Я беру тебя в ученицы».

Единственное, что огорчало Аню – это то, что, несмотря на духовную близость, расстояние между Учителем и ученицей было немалым. Аня жила в Москве, Астарот – в Алма-Ате, почти на другом конце света.

Она училась у Астарот уже полгода. Они открывали Анины чакры для того, чтобы принимать космическую энергию, и изучали «Практическую магию» Папюса. Вернее, изучала ее Аня. Астарот знала эту волшебную книгу почти наизусть, то и дело цитируя ее во всех беседах. И вот сегодня – первый серьезный опыт. Разумеется, с одобрения духовной наставницы. Как и положено настоящей ведьме, Аня старалась не для себя. Выбранный ею заговор был прост и эффективен.

«У меня все получится, и я стану настоящим магом», – пообещала себе Аня, прежде чем лечь спать.

Однако следующий день принес сплошные разочарования. Целое утро прошло в бестолковом напряженном ожидании, а когда Аня все-таки выбралась на улицу, первыми, кого она увидела, были Антон и Ольга. Они, как ни в чем не бывало, сидели на лавочке на детской площадке.

«Не может быть!» – прошептала Аня и поспешила укрыться в подъезде, чтобы сладкая парочка ее не заметила. Стоя у грязного, покрытого разводами и разнообразными надписями окна подъезда, девушка смотрела вниз, где двое на лавочке разговаривали, не сводя друг с друга глаз, и словно бы смеялись над ней.