— Нет. Меня наняли специально для вас.

С прошедшего дня у Эллы появилось еще больше вопросов, на которые она жаждала получить ответы. Но никто ей не собирался в этом помогать.

— Вы чудом уцелели, — добавила Юля. — Я слышала, что ваш сводный брат — козел.

Сегодня Александр Симоненко был не столь разговорчив, как в прошлый раз. У Эллы закралось странное чувство, будто вокруг всем известно то, чего не знает она.

За столом в ее приемной сидела новая симпатичная женщина. Она вежливо представилась, пожелала Элле доброго утра и предложила сварить кофе.

— Я бы хотела увидеть Михаила, — вместо этого попросила Элла. — Проведите меня, пожалуйста, к нему.

Офис вице-президента находился напротив по коридору. Элла не обратила внимания на очередного верзилу в темном костюме, который делал вид, что изучает шпаклевку на стенах, но поглядывал на нее, полагая, что это незаметно.

Другая женщина, гораздо старше, сообщила по внутренней линии о ее приходе. Элла старалась быть вежливой и не замечать, как все вокруг на нее смотрят. Безусловно, пытаются определить степень ничтожности и понять, как долго она продержится на кресле бывшей «Королевы».

Миша сидел за своим столом и, видимо, читал газету, потому что поспешил убрать ее в сторону и разложил перед собой стопку бумаг. На нем был строгий деловой костюм и темно-серый галстук в полоску, очки в тонкой оправе на носу делали его старше. Но Элла вроде слышала, что они с Марком были одногодками и друзьями. При этом абсолютно разные. Элла попыталась представить Марка за столом вице-президента в строгом костюме, но немедленно остановила себя.

— Доброе утро, — Миша встал, чтобы отодвинуть для Эллы кресло напротив. — Я был уверен, что вы несколько дней не захотите никого видеть.

— Значит, вы меня плохо знаете. Я не собираюсь сидеть в стороне. И вы мне поможете разобраться в том, чего я не понимаю.

Неожиданный поворот событий! Миша не собирался водить дружбу с новым президентом, какой бы хорошенькой она не выглядела сегодня. Он откровенно растерялся, а она тем временем кивнула на газету и с легкой улыбкой спросила:

— Обо мне написали что-то хорошее?

— Я лично держал руку на пульте, защищая ваше доброе имя. Хотите посмотреть?

Он протянул ей утреннюю газету. Элла увидела свое собственное безобразно удрученное лицо и огромный заголовок на первой полосе: «Спасение новой «Королевы компьютеров» ценой десяти миллионов».

Ее тонкие брови нахмурились:

— Разве Марк смог забрать выкуп?

— Не успел. Наши люди засекли его как раз возле «Ти-Тайм».

— Тогда почему здесь написано по-другому? — искренне недоумевала Элла.

— Какая разница? Ему все равно эти деньги уже не пригодятся, а для газеты огромный рейтинг.

— Вы ведь с ним дружили, не так ли?

— Верно, — нажав на кнопку внутренней связи, Миша попросил секретаршу не беспокоить его ближайшие четверть часа. Он из кожи вон лез, пытаясь казаться вежливым, а ей казалось, что он просто тянет время. Еще ни один человек из «Медиаком» не захотел открыто говорить о Марке.

Элла решила, что будет лучше снять напряжение, немного отклонившись от темы:

— А где вы работали до того, как стать вице-президентом компании?

— Здесь, маркетологом.

— Успешный карьерный рост.

— Ничего успешного. Два года назад мне удалось найти одну золотую жилу: изобрел способ, как избежать коррозии внутри матричной платы. Когда пост освободился, Елизавета Васильевна предложила его мне. К тому времени я принес компании ни один миллион, — сказано не без тщеславия.

Элла отвела взгляд в сторону, заметив, что Миша не сводит с нее глаз.

— Я, кстати, так и не поблагодарила вас за то, что вырвали меня из лап Марка.

— О, это не я! Я всего лишь приехал увезти вас обратно. Всей операцией полностью руководила Люда Терещенко. Ей каким-то чудом удалось сдержать полицию и позволить мне первым добраться до вас.

— Вы что-то искали в том доме? Нашли? — вспомнила Элла.

— Кроме одежды и предметов личной гигиены Марка, ничего.

— А что искали?

Миша приглушенно рассмеялся:

— Черт! А вы, босс, казались неразговорчивой в день нашей первой встречи. Вы уже слышали о главном правиле компании? Нет? Хорошо, тогда почему бы мне не заехать за вами завтра часам к шести?

— Завтра выходной.

— Я предлагаю вам поужинать.

Эллу смутило это предложение. Улыбка у вице-президента «Медиаком» была такой располагающей и искренней, что у нее язык не повернулся ему отказать. К тому же, она узнала от него далеко не все, что хотела, и решила, что располагающая атмосфера вдали от компании будет только способствовать откровениям.

Люда встретила ее в коридоре и с видом кардинала Ришелье устроила допрос с пристрастием. То ли Элла выросла за последнюю неделю, то ли набралась силы воли, но она не позволила себя запугать:

— Расскажите мне о ваших обязанностях в компании.

— В первую очередь, я слежу за порядком, — Люда едва скрыла возмущение.

— С сегодняшнего дня у вас новая миссия: позволить мне почувствовать, что я здесь главная. Через час я даю совещание. А еще через три — пришлите ко мне юриста.


— Вы не можете никак повлиять на завещание Елизаветы Васильевны, — во второй раз повторил приземистый пожилой мужчина, который то и дело гладил свои пушистые серебристые усы.

— А я вам повторяю: в таком случае я хочу составить свое собственное, — настойчиво твердила Элла.

Юрий Александрович, юрист, который пожаловал к ней, что-то ворчал себе под нос. Элла откровенно устала от того, что в «Медиаком» ее не воспринимают всерьез и видят лишь дурацкий сорняк, который нужно сорвать, чтобы не портить остальной эстетический вид картины. Ее первое появление в компании оставило свой неизгладимый след. От запуганной неразговорчивой мышки никто не ожидал голоса. А она допытывалась до каждой детали, пыталась выяснить, как компании Марка удается оставлять их с носом и была возмущена, узнав, что буквально вчера он умудрился выдрать у них очередной контракт.

— Он в тюрьме. Как это возможно?

— У Марка длинные руки, — объяснил толстяк, которого Элла запомнила с первого раза. Его звали Андрей Макарович, и именно он отвечал за международное сотрудничество. — Это означает, что он двигает своими марионетками, даже находясь за решеткой. Поэтому никто из нас не может быть в безопасности до тех пор, пока мы не накроем его подпольный бизнес.

— Так сделайте это! — искренне возмутилась Элла. Не хватало, чтобы очередная из таких «марионеток» снова подобралась к ней!

— Скажите нам: как?

— Проверьте каждого в компании. В первую очередь тех, с кем он был в близких отношениях.

— Непростая задача, Элла Сергеевна, — подал голос Миша, играя с ручкой «Паркер». — Марк был в приятельских отношениях с каждым в «Медиаком»…

Она тщательно искала выход, попросила пять раз перечитать завещание, искала зацепку и до сих пор не могла взять в толк: Марку не имело смысла убивать ее, иначе компания переходила в руки Миши, вице-президента, поскольку иных близких родственников у Лизы Гончаровой не было. Наверное, Марк был не в курсе.

— Я хочу написать свое завещание, — объяснила Элла, что ей нужно от юриста, — на случай собственной внезапной кончины. Всякое бывает.

— Советовал бы вам хорошенько все обдумать.

— Я обдумала, — ничего она не обдумала, но какая разница, если ее единственная мечта наконец подловить негодяя с поличным, — моим наследником будет Марк Гончаров.

— Тот самый?

— Да, тот самый, который негодяй и преступник. И поскольку у него повсюду лазейки и уши, он непременно узнает об этом и начнет действовать. Только в этот раз я буду готова к сюрпризам.

Позже к ней заглянул Александр Симоненко. Элла уже почти выдохлась к этому моменту. Полдня пролетели в бешеном темпе. Она успела оценить повреждения, нанесенные пожаром в женском туалете; ремонтная бригада заканчивала работу. Грозного вида верзилы торчали повсюду, как и в прошлый раз. Что-то обдумав, Элла позвала к себе Люду и велела, кроме всего прочего, проверить каждого из этих так называемых «секьюрити», поскольку считала их ненадежными.

— Может, вы расскажете мне, что здесь творится? — попросила Элла, облокачиваясь на спинку кресла. Она все еще чувствовала себя в этом мире чужой, не знала, для чего борется, но интуитивно сопротивлялась обстоятельствам. Она будет тем человеком, который повесит на Марка Гончарова все до одного совершенные им преступления. — Хотите кофе, чай?

Она осеклась, понимая, что где-то это уже слышала.

Мужчина присел, отказался от предложения и потер переносицу. Очевидно, в нем происходила внутренняя борьба. Он решал, стоил ли выкладывать незнакомке страшные скелеты «Королевства».

— Вас не так просто спугнуть, Элла Сергеевна, — заговорил он наконец. — У вас, кстати, очень редкое имя. Его выбрала Елизавета Васильевна?

Куда там! Лиза Гончарова лишила ее даже этого.

— Моя приемная мать назвала меня в честь героини «Волшебника из страны Оз», — коротко объяснила Элла и, чувствуя, что грустит, поспешно добавила: — Долгая история.

— На вашем месте предполагалось быть Марку. Так до сих пор думают некоторые. В «Медиаком» очень уважали и любили его отца, мать и его самого. Он вырос здесь. Избалованный, капризный мальчишка, который появился здесь, впервые будучи еще таким, — мужчина показал на уровень с поверхностью стола, — запульнул камнем в стекло в кабинете своего отца и потребовал, чтобы каждый называл его «Президент Марк».

— В вашем голосе не слышно недовольства, — подметила Элла, вспоминая свое собственное первое впечатление о Марке.

— Естественно. Я его обожал.

— И поэтому вы помогаете ему сейчас, — догадалась Элла.

Александр весело рассмеялся. Элла на секунду залюбовалась лучинками смеха в его глазах и снова поймала себя на мысли, что он очень напоминает ее отца. Такой незамысловатый мужчина преклонного возраста, одетый в недорогую фланелевую шведку, светлые брюки и летние туфли.

— При всей моей симпатии к Марку Федоровичу у меня не хватит ума и выдержки на подобные проделки.

— Но вам что-то известно. Тогда, в первый раз, вы предупреждали меня, советовали быть осмотрительной.

— Не только Марк Федорович, но и Елизавета Васильевна нажила себе много врагов. Они были отличной семьей.

— Вы не верите в виновность Марка, верно?

Александр засобирался уходить, извинился и напомнил, что у него вагон невыполненной работы. Элла не хотела его отпускать, попросила рассказать, что он на самом деле думает.

— Мне кажется, вы не дадите себя запугать, — сказал он вместо этого.

Неправда. Элла ощущала себя запуганной и загнанной в угол. Она не знала об этом мире ровно ничего, никому не доверяла и действовала спонтанно.

— Расскажите мне тогда, как делаются компьютеры.

Мужчина рассмеялся.

11

Еще несколько газет успело разместить фотографии Эллы и сделать парочку рейтинговых заголовков. Элла попросила свою секретаршу, Алину, купить для нее всю прессу. А в одном журнале написали исключительно о Марке, правда никаких снимков из тюрьмы — только его старое фото, где он на какой-то вечеринке в идеально сидевшем на нем черном смокинге держит в руке бокал. Красивый успешный мужчина на фото как намеренный контраст жестокому заголовку: «Из князей в грязи. Или как закончилась блестящая карьера Марка Гончарова». Элла не захотела читать следующую за этим на два разворота статью. Она и так догадалась, о чем она.

Бывшая комната Марка к утру была совершенно пустая и кристально чистая. Как будто никакого акта вандализма здесь никогда и не было.

Не спеша ложиться спать вечером, Элла поговорила по телефону с тетушками и обошла весь дом, на этот раз позволив себе открыть дверь спальни Лизы. Дорогая мебель, двуспальная кровать, завешенная балдахином, идеальный порядок, несмотря на то что здесь уже две недели никто не живет. Именно здесь Марк и изнасиловал Лизу, вспомнила Элла, повалил ее на кровать и предался своим животным инстинктам. Но Лиза все равно после случившегося продолжала жить в этой комнате и спать на этой самой кровати.

Хотела бы Элла сказать, что Марк поступил с ней столь же жестоко, но не могла лицемерить самой себе. И только поджала губы, вспомнив, какую страсть он разжег в ней. Глаза резали от титанических усилий не разрыдаться от мысли, что ее слабовольный характер редкостной размазни позволил Марку проникнуть к ней слишком близко. Элла до сих пор не понимала, почему после длительного противостояния сдалась. Наверное, все дело в Марке: он — тот самый мужчина, который способен проникнуть в женское естество, разбудить порочные инстинкты. Даже Лиза с ее стальным характером не устояла.