Сама сыщица была одета в темно-синий брючный костюм и простую белую блузку. Длинные темные волосы она носила собранными в аккуратный конский хвост, а косметикой почти не пользовалась. В целом Маргерит Симпсон была похожа на врача или на юриста, но Талли почему-то подумала, что именно так должен выглядеть отставной фэбээровец. Вероятно, дело было в исходившей от Мег ауре силы и уверенности, свойственной большинству представителей власти.

Пригласив посетительницу садиться, Мег распорядилась, чтобы секретарша принесла кофе, а сама рассказала кое-что о себе. Талли узнала, что Мег сорок два года, что у нее двое детей и что она уже десять лет занимается частной практикой. До этого она почти столько же проработала в ФБР на оперативных должностях и приобрела достаточный опыт, чтобы заниматься детективной практикой. Все это она сообщила, чтобы Талли не сомневалась в ее компетентности. Талли, однако, ответила, что для нее достаточно рекомендации Грега, суждениям которого она вполне доверяет.

Когда подали кофе, Мег перешла к вопросам, касавшимся Ханта и Бриджит. В основном ее интересовали места, в которых они чаще всего бывают, а также их личные привычки, вкусы и предпочтения. Талли, как могла, описала машины, на которых те ездили, и даже ухитрилась вспомнить регистрационный номер принадлежащего Ханту «Бентли». Номер «Астон Мартина» Бриджит она не знала, но Мег успокоила ее, сказав, что за такой приметной машиной легко следить даже в плотном потоке транспорта. Что касалось номера, то его можно было без труда узнать по базам Отдела регистрации транспортных средств. Записала она и домашний адрес Бриджит — Талли, впрочем, вовремя вспомнила, что эти выходные ее помощница собиралась провести в Палм-Спрингс, предположительно — с мужчиной.

Кроме этого, Талли перечислила названия отделений банков, в которых у них были открыты счета, назвала отели, за которые Бриджит расплачивалась общей кредитной карточкой, а также рассказала Мег то немногое, что ей было известно о молодой секретарше из офиса Ханта. Только сейчас Талли сообразила, что не знает даже ее имени, поскольку Бриджит его не упоминала, но Мег сказала, что это не проблема и что она узнала вполне достаточно, чтобы ее сотрудники могли работать. Не без внутреннего сопротивления Талли согласилась на то, чтобы за Хантом и за Бриджит следили два опытных детектива из фирмы Мег. Слежка все еще казалась ей чем-то недостойным, но Мег успокоила ее, сказав, что ее детективы умеют хранить тайну и что «наблюдение за объектами» будет продолжаться только до тех пор, пока она и Талли не решат, что полученной информации достаточно для принятия какого-то решения.

Потом Мег назвала свои расценки — сколько она возьмет за работу и сколько ей необходимо на текущие расходы. Сумма показалась Талли более чем приемлемой. Она думала, что оплата услуг частного детектива будет высокой, и Мег действительно запросила внушительную сумму, но она не была чрезмерной, да и дело того стоило. С каждым днем, с каждым прошедшим часом Талли все сильнее хотелось разобраться в ситуации, узнать максимум подробностей. Ей казалось, правда, что наблюдение за Бриджит вряд ли принесет пользу, поскольку ее бурная сексуальная жизнь Талли мало интересовала. Другое дело — Хант. Тем не менее она все-таки сочла нужным посвятить Мег в некоторые подробности биографии Бриджит. Талли сказала, что ее подруга происходит из богатой семьи, которая живет в Сан-Франциско, рассказала о средствах в доверительном фонде, оставшихся ей после смерти матери, упомянула о всех бонусах и привилегиях, которые та извлекала из своего положения личной помощницы знаменитой режиссерши, — в том числе о подарках и подношениях, которые Бриджит получала вместо нее. Из ее рассказа следовало, что у Бриджит не могло быть никакой необходимости запускать руку в ее карман, поскольку все — от дизайнерской одежды до ювелирных украшений — доставалось ей за мизерную часть реальной стоимости, а то и вовсе бесплатно. Иными словами, причин, чтобы присваивать деньги Талли, у Бриджит было ничуть не больше, чем у Ханта, хотя ее доходы были, конечно, не так велики. Мег, впрочем, сказала, что для работы ей понадобятся все сведения, какие только Талли сможет ей дать.

И все же прежде чем уехать, Талли напомнила Мег, что главным объектом расследования остаются Хант и его любовница, а также истинный характер их отношений. Деньги, конечно, тоже были важны, однако Талли понимала, что объяснить их исчезновение будет гораздо труднее, коль скоро ни Хант, ни Бриджит не имели никаких очевидных причин — «мотивов», как выразилась Мег, — ее обкрадывать. Подобный поступок со стороны любого из них казался Талли бессмысленным, однако, немного поразмыслив, она подумала, что измена Ханта тоже была лишена особого смысла. В конце концов, им было очень хорошо вдвоем, так почему же Ханту вдруг вздумалось искать счастья на стороне? И даже если он влюбился в свою секретаршу по-настоящему, почему тогда он не ушел к ней сразу, как полагается любому порядочному мужчине? Неужели он продолжал притворяться, что все у них прекрасно, только из-за фильмов, которые они делали вместе? Или те превосходные ленты, которые снимала Талли, с самого начала были единственной причиной, которая заставила Ханта сойтись с ней, и измена была неизбежна? Все это были очень сложные и очень болезненные вопросы, но Талли все равно хотелось найти на них ответы — и как можно скорее. И Мег, похоже, могла ей в этом помочь. Талли прекрасно понимала, что даже самый лучший детектив вряд ли способен раскрыть перед ней все причины и побуждения, которые заставили Ханта повести себя подобным образом, но Мег, по крайней мере, могла дать ей достоверную и точную информацию относительно того, с кем он встречается, как долго продолжается его роман, а также насколько серьезны его намерения. Правда, кое-какие сведения ей сообщила Бриджит, но Талли больше не доверяла помощнице так безоговорочно, как прежде. В конце концов, Бриджит солгала ей насчет отелей. Правда, это была небольшая и, в общем-то, безвредная ложь, и все-таки ложь.

Мег обещала, что будет держать Талли в курсе дела и что на первые результаты можно рассчитывать уже через несколько дней. Похоже, на опыт и проницательность Мег и ее сыщиков можно было положиться, поэтому, когда в начале девятого Талли наконец покинула офис детективной фирмы, настроение ее несколько улучшилось. Теперь ее не так пугала и встреча с Хантом, который уже должен был вернуться домой. Звонить ему Талли, впрочем, по-прежнему не хотелось. Сам Хант тоже почему-то ей не позвонил и не прислал никакого сообщения: проверяя телефон, Талли обнаружила только эсэмэску от Бриджит, которая интересовалась, как она доехала, и желала приятных выходных. Похоже, ее подруга пребывала в тихой панике, и это серьезно огорчило Талли. Ей было очень тяжело сознавать, что она фактически потеряла двух своих некогда самых близких людей. Наверное, логичнее было бы сначала дождаться, что́ покажет расследование, однако Талли уже не верила, что ее отношения даже с Бриджит снова станут прежними.

Это было бы невозможно, даже если бы выяснилось, что ни Бриджит, ни Хант перед ней ни в чем не виноваты.

Ехать домой Талли по-прежнему не торопилась, поэтому, немного подумав, она решила заскочить к отцу, благо ей было по дороге. Днем за Сэмом присматривала домработница-никарагуанка Амелия, но по вечерам он был предоставлен самому себе. К счастью, несмотря на солидный возраст и мучительную болезнь, он еще мог худо-бедно себя обслуживать. В молодости Сэм Джонс был высоким и красивым мужчиной, но сейчас ему уже исполнилось восемьдесят пять, и артрит заставлял его сгибаться чуть не до земли. При ходьбе он пользовался рамой-ходунками, поэтому ему потребовалось довольно много времени, чтобы открыть Талли дверь. Впрочем, стоило ему увидеть дочь, и его глаза вспыхнули прежним молодым огнем, и даже спина, казалось, немного распрямилась. Дух его все еще был силен, и можно было легко представить, как когда-то в суде он выигрывал самые сложные дела и громил оппонентов.

— Какой приятный сюрприз! — сказал Сэм, радостно улыбаясь, и отодвинул ходунки в сторону, чтобы она смогла войти. Он только что доел ужин, который оставила ему Амелия, и собирался смотреть телевизор: в последнее время Сэм никуда не выходил, и визит дочери был для него вдвойне приятным событием. — Ты по делу или просто так?

— Просто так. Я ехала домой, но решила заскочить, проведать… Как ты себя чувствуешь, па?

Она наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, потом первой двинулась в гостиную. Сэм ковылял следом. На диван он усаживался долго, с трудом, и Талли почувствовала, как сердце у нее сжимается от жалости. Она, впрочем, не столько жалела отца, сколько беспокоилась за него. Талли очень боялась, что он может упасть и удариться головой, а рядом никого не будет, но Сэм Джонс был упрям. Он привык жить один и не желал, чтобы в доме постоянно находилась платная сиделка.

— Я-то нормально, а вот ты… — Отец пристально взглянул на Талли. От него не укрылось выражение затаенной боли в глазах дочери, но он не спешил ее расспрашивать. — Меня очень тревожат сводные ведомости, которые мне прислал твой бухгалтер. Тебе удалось что-нибудь выяснить насчет этих денег?

Сэм знал, что Талли много зарабатывает, но даже для нее миллион долларов был значительной суммой, к тому же деньги доставались ей трудом, а не падали с неба. Сам Сэм никогда не был богат — скорее его можно было назвать человеком хорошо обеспеченным. Дочери он всегда помогал, особенно вначале, однако успеха и известности Талли добилась благодаря своему таланту и упорному труду, и Сэм всегда очень гордился ею. Больше того, он был уверен, что, будь мать Талли жива, она была бы счастлива иметь такую дочь. Правда, Белинда мечтала, чтобы Талли стала актрисой, но Сэму казалось — она бы не возражала, если бы узнала, что их дочь стала знаменитым режиссером.

— Я только что наняла частного детектива, — набрав в грудь побольше воздуха, ответила Талли. — Пока еще ничего не известно, но меня заверили, что результатов долго ждать не придется. Надеюсь, что информация, которую добудут сыщики, хоть что-то прояснит, потому что я ничего не понимаю. Бриджит говорит, что Хант… что у него другая женщина. Может быть, из-за этого он, гм-м… сбился с пути? Кроме того, Виктор обнаружил несколько счетов из лос-анджелесских отелей. Сначала и Хант, и Бриджит несли какую-то чушь — Хант утверждал, что останавливался в этих отелях вместе со мной, Бриджит же вообще клялась, что не имеет к этим счетам никакого отношения, хотя на слипах стоит ее подпись. В конце концов она, правда, призналась, что пару раз останавливалась в «Шато Мормон» с любовниками, но это ничего не объясняет. Ведь, по большому счету, ни у Ханта, ни у нее нет необходимости присваивать мои деньги. У каждого из них есть свой капитал. В общем, я ничего не понимаю, — повторила она с усталым вздохом.

Сэм покачал головой. Он видел, как тяжело дочери, и переживал за нее.

— Может, это кто-то другой? — спросил он.

— Кто? Я не знаю. Разве только Виктор? Я знаю, бизнес-менеджеры, финансовые консультанты и бухгалтеры частенько обкрадывают своих богатых клиентов, но мне кажется, это не тот случай. Виктор всегда производил на меня впечатление человека серьезного и честного, и мне кажется — он на такое не способен. Кроме того, почему именно сейчас? Виктор занимается моими финансами уже полтора десятка лет, так что, если бы он хотел присвоить часть моих денег, он бы сделал это уже давно. И не забывай — это он обратил мое внимание на то, что у меня пропадают наличные. Правда, Бриджит говорила, что в последнее время Виктор сам на себя не похож; быть может, у него какие-то личные проблемы, но это началось сравнительно недавно, а деньги пропадают с моих счетов уже года три или четыре. — Она снова вздохнула. — Кстати, четыре года назад я начала встречаться с Хантом, но я думаю — это просто совпадение. Кроме того, я не представляю, как могут быть связаны пропажа денег и его увлечение другой женщиной — если, конечно, Бриджит ничего не перепутала. — В глубине души Талли все еще надеялась, что сообщенные ей помощницей сведения могут оказаться неточными и что на самом деле все не так страшно, как она себе вообразила.

— Ты говоришь, у твоего бухгалтера неприятности? — Сэм навострил уши. — Знаешь, Бриджит, если эти неприятности финансового свойства, он мог и не удержаться от соблазна. Надо было сказать этим твоим детективам, чтобы они проверили и его.

— Я обязательно скажу, но позже. Сейчас мне гораздо важнее знать, как обстоят дела с Хантом и Бриджит. Могу ли я им доверять или… Впрочем, даже если Хант не крадет мои деньги, остается эта его женщина… Мне нужно точно знать, какие у них отношения.

Старый адвокат знал, что чудес не бывает и что Хант изменил Талли. Сама она тоже в этом почти не сомневалась, но продолжала цепляться за почти уже призрачный шанс.