И, сложив все материалы в папку, Джим отправился в офис окружного прокурора, чтобы побеседовать с одним из его заместителей, с которым он работал чаще других. Ему повезло — когда Джим поднялся на нужный этаж, Генри Лу был на месте. Увидев входящего в кабинет приятеля, он широко улыбнулся, и Джим приветливо кивнул в ответ. Генри ему нравился — он был достаточно строгим и принципиальным, но умел прислушиваться к голосу логики и здравого смысла. Вместе Джим и Генри довели до успешного конца уже немало важных дел.

— Ты похож на кота, который нализался сметаны, — сказал Генри, указывая Джиму на кресло для посетителей. — Отчего рожа такая довольная? Есть перспективное дельце?

— Есть, и как раз для тебя, — кивнул Джим. — Все доказательства, считай, на месте, так что можешь работать.

Расследовать дело о краже наличных было гораздо труднее, чем мошенничество с кредитными картами или махинации со счетами, поскольку живые деньги почти не оставляли следов, однако в данном случае все складывалось на редкость удачно. Бриджит действовала слишком прямолинейно, расходуя наличные без особых затей; ее траты во много раз превышали доходы, а ложь, которой она прикрывалась, могла обмануть только такого доверчивого человека, как Талли. Первая же серьезная проверка показала, что, кроме зарплаты, никаких источников дохода у Бриджит просто нет. Все это Джим и изложил Гарри, а закончив — придвинул к нему папку с документами.

— Здесь все, — сказал он. — Дело раскрыто, и всего за два с небольшим месяца. Теперь твоя очередь, Гарри.

Два месяца было сравнительно небольшим сроком, и Джим мог бы гордиться своим успехом, если бы не мысль о том, что, сообрази он с самого начала отправиться на Родео-драйв, и преступление Бриджит можно было бы раскрыть не за два месяца, а за две недели. Как бы там ни было, все необходимые документы, включая отчет коллег из Сан-Франциско, он представил; теперь дело было за прокуратурой. Да и Гарри полностью согласился с ним, когда Джим объяснил, почему дело должно оставаться в ведении ФБР, так что свою цель он мог считать достигнутой.

— Мисс Паркер пыталась обвинить в краже бывшего бойфренда потерпевшей, с которым она, кстати, спала, — сказал Джим. — Но он очень неплохо зарабатывает, к тому же в его финансовых отчетах мы не обнаружили ничего подозрительного. Я считаю — он ни при чем. То же самое можно сказать о личном бухгалтере мисс Джонс; поначалу я подозревал его на том основании, что он-то как раз остро нуждается в деньгах. Бедняга находится на грани банкротства, и все потому, что женился на молодой авантюристке, которая не успокоится, пока не вытрясет из него все до последнего цента, но денег мисс Джонс он точно не брал. Остается мисс Паркер, а против нее, как видишь, улик вполне достаточно. В общем, я считаю, дело очень хорошее. У нас есть все, что нужно, и я не сомневаюсь — в суде мы добьемся обвинительного приговора.

— Похоже на то, — с довольным видом согласился молодой заместитель прокурора. — А эта мисс Паркер не склонна признать свою вину до суда?

— Трудно сказать. Думаю, все будет зависеть от того, насколько туго мы сумеем затянуть петлю на ее шее, а также от того, насколько умный адвокат ей попадется. Вряд ли мисс Паркер хочется за решетку, хотя, если учесть размеры ущерба, тюрьмы ей не миновать. Вряд ли суд окажет ей снисхождение на основании того, что это первое правонарушение, поскольку деньги со счета она воровала регулярно, на протяжении довольно продолжительного срока. Кроме того, налицо злоупотребление доверием, а многие судьи считают это отягчающим обстоятельством.

Генри кивнул. Он, разумеется, хорошо знал законы.

— Ты говоришь, потерпевшая доверяла мисс Паркер, они даже были дружны. Вдруг она попросит суд о снисхождении к своей лучшей подруге?

— Маловероятно. Ведь Бриджит Паркер в течение трех лет спала с ее бойфрендом, — напомнил Джим.

— Надеюсь, она уволила ее без выходного пособия? — мрачно пошутил Генри.

— Пока нет. Я просил мисс Джонс немного с этим повременить, поскольку не знал, как пойдет расследование. Бриджит Паркер могла что-то заподозрить и скрыться — ищи ее потом… Но сейчас, я уверен, мисс Джонс не станет медлить с увольнением. Находиться с Бриджит Паркер в постоянном контакте ей тяжело чисто психологически, поэтому, как только я скажу, что она может ее выгнать, она тотчас это сделает. Я, кстати, думаю — сейчас самое время известить мисс Джонс о результатах нашей работы.

— А ты уже допрашивал саму мисс Паркер? — Прежде чем выходить на Большое жюри[16] и просить федерального судью выдать ордер на арест обвиняемой, Генри Лу хотел убедиться, что Джим ничего не упустил. Тот, однако, был уверен, что предусмотрел все возможности.

— Я разговаривал с ней вчера.

— И что она сказала?

— То же, что она говорила мисс Джонс в течение всех семнадцати лет знакомства: про свою богатую семью, про наследство, про подарки и подношения от фирменных магазинов и ювелирных салонов. Кроме того, она устроила нам с Джеком экскурсию по дому. Мисс Паркер владеет роскошным особняком в престижном районе, причем я почти уверен, что этот дом тоже приобретен ею на деньги потерпевшей. С этим вопросом, кстати, надо будет разобраться поподробнее. Будет только справедливо, если особняк достанется мисс Джонс в качестве компенсации. В крайнем случае она сможет его продать.

— Ну, об этом тебе лучше побеседовать с судьей и с парнями из налогового управления, — хмыкнул Генри.

Оба отлично знали, что коль скоро Бриджит и в голову не могло прийти платить налоги с украденных денег, в суде ее наверняка обвинят и в нарушении налогового законодательства. Это было абсурдно само по себе, но преступление есть преступление, закон есть закон, следовательно, налоговики тоже захотят получить свой клок шерсти (недоимки плюс проценты и штрафные санкции), который мог оказаться настолько велик, что на компенсацию ущерба не останется практически ничего. Споры между Налоговым управлением и жертвами мошенничеств из-за собственности, приобретенной на краденые деньги, приходилось решать путем долгих и трудных переговоров, но до этого пока было далеко. Джим поднял эту тему сейчас только потому, что хотел добиться для Талли максимальной компенсации ущерба, и прокурор мог ему в этом помочь, однако окончательное решение принимал судья. Многое зависело и от того, выступит ли Бриджит с чистосердечным признанием, или ее виновность придется устанавливать суду. Между тем ее пока не только не арестовали, но даже не предъявили ей обвинение.

— Когда ты сможешь выдать ордер на арест Паркер? — спросил Джим.

Ему не терпелось действовать дальше, к тому же он не сомневался, что арест помощницы будет для Талли большим облегчением. Она не была человеком мстительным, и только врожденное чувство справедливости заставляло ее желать, чтобы Бриджит понесла наказание — не за кражу денег, а за ложь, которая причинила Талли куда больше страданий, чем потеря миллиона. Предательство — вот в чем состояло ее главное преступление.

— Не торопи меня. — Генри даже ладони поднял, словно отгораживаясь от слишком настойчивого агента. — Сначала нужно убедить Большое жюри предъявить мисс Паркер обвинение. Я, впрочем, постараюсь сделать это как можно скорее, после чего пойду к судье за ордером. А ты тем временем напиши мне полный отчет.

— Завтра утром он будет у тебя, — пообещал Джим, и зампрокурора кивнул.

— Наши судьи сейчас перегружены, но я обещаю, что, как только Большое жюри даст «добро», я постараюсь протолкнуть твое дело. Только не забудь отчет, о’кей?

— Отлично.

Джим знал, что даже несмотря на обещание сделать все как можно скорее, Генри понадобится не меньше недели, чтобы получить ордер на арест. Судьи никогда не торопились, рассматривая прокурорское представление, к тому же в первую очередь санкцию на арест они давали в случаях, когда обвиняемый представлял опасность для общества, что к Бриджит, конечно, не относилось. Но Джим уже решил, что, как только ордер будет у него на руках, он сразу ее задержит. Быть может, он даже предварительно известит ее адвоката, если, конечно, таковой у нее имеется, чтобы Бриджит не пришлось забирать из дома или с рабочего места в наручниках. Впрочем, адвоката у нее наверняка не было, поскольку Бриджит пока даже не догадывалась, что ее в чем-то подозревают.

— Боюсь, значительную часть наличных проследить будет трудно, — напомнил Генри. — Это тебе не банковские переводы.

— Зато у нас есть схема ее расходов, которая подтверждается копиями контрольно-кассовых чеков. Похоже, украв деньги, мисс Паркер прямиком бежала на Родео-драйв, а потом рассказывала нанимательнице сказки о том, как ей подарили очередное бриллиантовое колье или меховой жакет. Лгать мисс Паркер умеет и делает это виртуозно, к тому же мисс Джонс пребывала в уверенности, что у ее помощницы есть собственный капитал. Вот почему ни она, ни кто-либо другой ни разу не заподозрили обмана. Пропажа наличных всплыла только во время неожиданной аудиторской проверки, но мисс Паркер попыталась свалить кражу на бойфренда мисс Джонс. Собственно, отчасти из-за этого мисс Джонс с ним и рассталась. Главной же причиной было то, что он изменил ей сначала с мисс Паркер, а потом — с другой женщиной.

— Как мисс Джонс узнала, что ее любовник спал с Бриджит? — уточнил Генри.

— Все это есть в документах. — Джим кивком показал на папку, которая лежала на столе перед Генри. — Пытаясь отвлечь от себя подозрения, мисс Паркер сообщила нанимательнице, что ее любовник встречается с другой женщиной. Тогда мисс Джонс обратилась в частное детективное агентство Маргерит Симпсон. Ты ведь помнишь Мег?.. — Генри кивнул. — Так вот, ее детективы раскопали гораздо больше, чем мисс Джонс, возможно, хотелось. Так она и узнала, что первой любовницей ее бойфренда была ее собственная помощница. В ФБР мисс Джонс обратилась по поводу исчезновения денег — ей хотелось знать, кто же на самом деле ее обкрадывает, а Мег порекомендовала ей меня. Ну а я посоветовал мисс Джонс ничего не показывать мисс Паркер. Я надеялся, что она совершит ошибку и мы возьмем ее с поличным, но этого не случилось.

— Быть может, теперь, когда Талли Джонс узнает, что любовник ее не обкрадывал, они снова сойдутся, — усмехнулся Грег. Он был очень доволен собранными Джимом уликами и не сомневался, что в суде дело пройдет без сучка без задоринки. Джим Кингстон поработал на славу — как и всегда, впрочем.

— Ну, это вряд ли, — покачал головой Джим. — Женщина, с которой бойфренд мисс Джонс изменил ей после Бриджит, ждет от него ребенка.

Генри рассмеялся.

— Ты, как я погляжу, живешь куда более интересной и насыщенной жизнью, чем я. Одна твоя мисс Паркер чего стоит, а тут еще этот любовник-сожитель… Где ты выкапываешь столь любопытные экземпляры?

— В Голливуде, Генри, в Голливуде… — Джим криво усмехнулся. — Правда, мисс Джонс тоже принадлежит к киноэлите, но она скорее исключение из правил. Она — совершенно нормальная, глубоко порядочная женщина, которая нисколько не увлекается тряпками, побрякушками и тому подобной ерундой. Именно поэтому, я думаю, Талли Джонс столько времени не замечала, что пока она работает не покладая рук, помощница тратит ее деньги в свое удовольствие. Что касается Бриджит Паркер… Как говорила моя теща, кто хорошо устраивается — плохо кончает.

Мужчины рассмеялись, а еще через несколько минут Джим вышел из кабинета заместителя прокурора и вернулся в управление, благо идти было недалеко. Машина завертелась, и теперь он чувствовал себя спокойнее.

Талли он позвонил, как только оказался в своем кабинете. Она была на съемочной площадке и поначалу отвечала несколько рассеянным тоном.

— Если ты занята, я могу перезвонить позже, — предложил Джим.

— Нет, ничего… — откликнулась она. — К тому же сегодня я, наверное, закончу очень поздно. Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего. То есть ничего плохого. Мы собрали все необходимые доказательства, так что теперь ты можешь уволить Бриджит. Сегодня я напишу полный отчет, а уже завтра заместитель окружного прокурора выйдет с нашими документами на Большое жюри. Как только жюри примет решение о предъявлении обвинения, судья выдаст ордер на арест. Я только что встречался с заместителем окружного прокурора, и он обещал сделать все как можно скорее.

Услышав эти слова, Талли некоторое время молчала. Новость застала ее врасплох. В последний раз она разговаривала с Джимом несколько недель назад, и ей уже начинало казаться, что он забыл о ней или потерял к делу всякий интерес, — и вот он звонит и говорит, что она может уволить предательницу. По правде говоря, Талли часто думала, что этот день никогда не настанет. Ожидание тянулось и тянулось, хотя Джим и уверял, что расследование продвигается на редкость быстрыми темпами. Возможно, помог и тот факт, что она как-никак была знаменита, и представители власти не решались ее игнорировать, хотя, с другой стороны, сумма, которую она потеряла, была довольно крупной, а значит, и преступление не было рядовым.