— Как все прошло? Она очень испугалась?
— Совсем нет. Она держалась на редкость спокойно, хотя очень возмущалась. Она сказала, что это произвол, и обещала подать на нас с Джеком в суд. — По обоюдному молчаливому соглашению оба называли Бриджит просто «она».
— Вот как?.. — задумчиво проговорила Талли. Такой реакции она не ожидала. Она была уверена, что Бриджит испугается, когда поймет, что попалась, может быть, даже устроит истерику. Но грозить агентам ФБР?.. — Ты думаешь, она была готова к чему-то подобному?
— Вряд ли. Просто она убедила себя, что сумеет выйти сухой из воды, и, похоже, продолжает так считать, несмотря на арест. Насколько я успел заметить, она очень высоко оценивает свои умственные способности и надеется, что ей удастся обмануть следствие и суд, как она обманывала тебя.
— Как ты думаешь, судья оставит ее под стражей? — с надеждой спросила Талли.
— Нет, — сразу же развеял ее надежды Джим. — Уже завтра она выйдет на свободу под залог или под собственную гарантию — для этого ей достаточно сделать заявление о своей невиновности.
В том, что Бриджит именно так и поступит, Джим не сомневался. Преступники почти никогда не признавали себя виновными на первом же заседании, благо чистосердечное признание в рамках сделки с правосудием всегда можно было оформить потом.
— Как ты съездила в Нью-Йорк? — спросил он. — Как дочь, в порядке?
— Спасибо, у нее все нормально. Мы прекрасно провели время вдвоем. — Талли произнесла эти слова совсем другим, значительно более бодрым голосом, и Джим сразу это заметил. Похоже, поездка к дочери пошла Талли на пользу.
— А как она восприняла новости?
— Конечно, Макс очень расстроилась. Она была привязана к Ханту. Бриджит Макс и вовсе знала с детства, поэтому услышать о них такое… В общем, для нее это было серьезное разочарование. Сначала она мне даже не поверила, представляешь?..
Джим что-то пробурчал в трубку. Он не стал напоминать Талли, что она сама поверила в измену любимого человека далеко не сразу. Да и в Бриджит она начала сомневаться только под давлением неопровержимых доказательств.
— Но потом, — продолжала Талли, — мы постарались отвлечься от неприятностей и как следует отдохнуть.
— Я рад за вас обеих, — серьезно сказал Джим. — Тебе, во всяком случае, это было необходимо. Когда ее отпустят после предъявления обвинения, я тебе сообщу.
— Хорошо, — откликнулась Талли, думая о том, что теперь-то ей больше не нужно ничего предпринимать.
Начиная с завтрашнего дня делом Бриджит будет заниматься окружной прокурор или кто-то из его заместителей, которые в течение нескольких месяцев будут тщательно отбирать и оформлять имеющиеся улики, чтобы добиться успеха на процессе. И только когда состоится слушание дела, Талли предстоит выступить в суде в качестве свидетельницы и потерпевшей. Такова была ее официальная роль в этом деле.
На следующий день вечером Джим, как и обещал, позвонил ей. Он сообщил, что Бриджит подписала обязательство о передаче права собственности на свой особняк в качестве обеспечения залога, после чего ее отпустили до суда. Таким образом, она хотя и вышла из тюрьмы, все же оказалась на достаточно коротком поводке: попытайся Бриджит скрыться, и принадлежащая ей недвижимость тотчас будет арестована.
— Будь осторожна, — предупредил Джим. — Не нужно бояться, просто будь внимательнее. Вряд ли она отважится на что-то противозаконное, однако мне кажется — тебе в любом случае не стоит с ней встречаться.
— Я и не собираюсь с ней встречаться, — твердо ответила Талли. — Кстати, как она вела себя в суде?
— Она не показалась мне напуганной, если ты об этом. Напротив, я бы сказал, что мисс Паркер держалась вызывающе, почти грубо.
Талли его слова удивили — она-то знала совсем другую Бриджит, но Джим с самого начала ожидал чего-то подобного. Ему довелось повидать немало злоумышленников, и все они вели себя на первом заседании практически одинаково.
— Так часто бывает, — добавил он. — Она пыталась всем своим видом показать, что это оговор, и разговаривала с судьей очень высокомерно, почти презрительно.
— А как судья на это отреагировал? — полюбопытствовала Талли.
— Никак. Он давно привык к подобным штучкам. Что касается мисс Паркер, то до нее, похоже, еще не дошло, что она влипла в серьезную передрягу, из которой вряд ли выберется. Ей по-прежнему кажется, что она может повернуть ситуацию, как сама захочет. Когда она обращалась к судье, то несколько раз повторила фразу: «Вы хоть знаете, кто я такая?» И должен сказать, что это практически симптом…
Что-то в этом роде Джим и предполагал уже давно. Постоянно находясь рядом с Талли, Бриджит утратила ощущение реальности и вообразила себя знаменитостью и звездой, которой многое позволено, — и вела себя соответственно. Наблюдая ее в зале суда, Джим окончательно убедился, что Хант был прав, когда говорил об «отождествлении». Бриджит, несомненно, считала себя второй Талли: она была исполнена сознания собственной значимости и держалась вызывающе и нагло. Еще немного, и судья мог бы оштрафовать ее за оскорбление суда.
— Ее обвинили в присвоении крупных сумм денег, обмане, электронном мошенничестве и уклонении от налогов, — продолжал Джим. — Положение мисс Паркер очень серьезно, но она пока этого не сознает. Ничего, когда в тюрьме ее отправят чистить нужники, до нее быстро дойдет, куда она попала.
Нарисованная им картина заставила Талли содрогнуться. Она просто не могла представить себе Бриджит за чисткой туалета.
— Сведения могут просочиться в прессу, — предупредил Джим, — ведь потерпевшей стороной значится сама Талли Джонс, а не какая-то безвестная женщина. Будь готова к тому, что тебе начнут названивать журналисты. Быть может, кто-то из них даже приедет к твоему дому.
— Это еще зачем? — удивилась Талли. — Мне все равно нечего им сказать.
— Журналистов это никогда не останавливало, — ответил Джим, и Талли подумала, что он прав. До сих пор ей удавалось избегать назойливого внимания прессы, но она хорошо знала, как это бывает.
— Хорошо, что Макс здесь нет, — сказала Талли с чувством.
В последний раз она звонила дочери вчера, сразу после разговора с Джимом, чтобы рассказать ей новости. Теперь, когда Макс знала всю историю, Талли не собиралась ничего от нее скрывать. Тем не менее они обе еще не до конца поверили, что вся эта некрасивая история случилась на самом деле.
После этого Талли попрощалась с Джимом, условившись о том, что он сразу даст ей знать, если произойдет еще что-то важное. Но, проснувшись на следующий день, Талли сразу подумала, что, скорее всего, еще долго не услышит его голоса. Прежде чем дело попадет в суд, пройдет еще много месяцев, в течение которых вряд ли стоит ожидать каких-то событий. Как сказал Джим, жернова правосудия проворачиваются слишком медленно, поэтому ей следует приготовиться к долгому ожиданию. Даже после того, как дело попадет наконец в суд, потребуется несколько заседаний, прежде чем будет вынесен окончательный вердикт и Бриджит отправится в тюрьму. Какое-то время потребуется и на исполнение судебных решений, связанных с компенсацией понесенного Талли ущерба.
Компенсацию ущерба ей нужно было обсудить с Грегом Томасом. Когда Талли позвонила ему, он как раз занимался подготовкой гражданского иска. В ответ на ее вопрос адвокат сказал, что собрать все нужные документы недолго, но вот их рассмотрение в судебных инстанциях может занять немало времени. Сколько?.. Год или, может быть, немного меньше. Услышав эти слова, Талли разочарованно вздохнула. Ей хотелось поскорее забыть обо всех своих бедах, но похоже было — сбросить с плеч этот груз она сможет не скоро. Ждать, пока пройдут судебные заседания, было все равно что наблюдать за тем, как растет трава, но сделать она все равно ничего не могла. Оставалось только унять свое нетерпение и ждать. Примерно так сказал ей отец, когда она пожаловалась ему на медлительность закона. Терпеть и ждать — вот все, что ей оставалось.
Стараясь отвлечься от невеселых размышлений, Талли решила целиком отдаться работе, которая всегда была для нее лучшим лекарством от всех проблем, благо работы у нее было даже больше, чем всегда, — главным образом потому, что она так и не решилась нанять новую помощницу на место Бриджит. Талли просто не могла заставить себя сделать этот довольно важный и ответственный шаг. Утратив доверие к людям, она предпочитала сама решать даже мелкие организационные и административные вопросы, которыми раньше ведала Бриджит. А уж о том, что ее личными делами снова будет заниматься кто-то посторонний, Талли было страшно даже подумать.
Как-то в субботу, когда Талли сидела на кухне и пыталась разобраться со стопкой накопившихся счетов и квитанций, неожиданно зазвонил ее мобильный телефон. Она так глубоко задумалась над столбиками цифр, что ответила на вызов совершенно машинально, даже не взглянув на экран, где отпечатались имя и номер абонента. Услышав знакомый голос, Талли вздрогнула. Это была Бриджит.
— Я хочу забрать свои вещи, которые оставила у тебя, — заявила та, даже не поздоровавшись. В ее голосе звучал ледяной холод, и Талли невольно поежилась. Судя по всему, ни извиняться, ни что-либо объяснять Бриджит не собиралась.
— Здесь никаких твоих вещей нет, — ответила Талли.
Ей удалось взять себя в руки и говорить спокойно, хотя ее сердце отчаянно билось. Пожалуй, больше всего она боялась, что Бриджит обвинит ее в своем аресте и прочих неприятностях. К счастью, в дом ее бывшая помощница попасть не могла — пока Талли была в Нью-Йорке, Грег Томас сменил все замки на входных дверях, и сейчас она была искренне рада, что адвокат об этом позаботился.
— Я оставила кейс с кое-какими бумагами в кладовке на первом этаже, — сказала Бриджит решительным тоном.
— Я пришлю его тебе по почте, — твердо ответила Талли.
— Но он нужен мне сейчас! — возразила Бриджит, причем тон ее голоса поднялся почти до визга.
— Я сейчас не дома, — солгала Талли, которой вдруг стало не по себе. Она помнила, что Джим советовал ей быть осторожнее, и решила, что ни за что не впустит Бриджит в дом.
— Не ври! Ты дома; я знаю это, потому что стою перед твоей входной дверью, — прошипела Бриджит.
Именно «прошипела» — это слово как-то само собой пришло Талли на ум. На мгновение ей привиделась большая ядовитая змея, свернувшаяся кольцом на крыльце ее особняка, но она постаралась отогнать от себя это видение.
— Можешь уходить, я все равно тебе не открою, — ответила Талли как можно тверже. — Кроме того, я не одна, — добавила она для пущей убедительности, но Бриджит только злобно рассмеялась.
— Еще одна ложь! Ты одна, и всегда будешь одна. Жалкая тварь, ничтожество, дура! Он тебя никогда не любил, если хочешь знать! Он любил меня. Именно поэтому он три года оставался со мной. Ты была нужна ему только затем, чтобы снимать для него фильмы, — он сам говорил мне это много раз!
От этих слов Талли буквально содрогнулась. Ей стало так больно, как не было уже давно. Именно этого, по-видимому, и добивалась Бриджит. Она хотела поквитаться с Талли за все, чего лишилась.
— Хант не любил ни тебя, ни меня, — тихо ответила Талли. — Если он и любит кого-то, то только Анджелу.
— А вот и нет!.. — отозвалась Бриджит с такой яростью в голосе, что Талли задрожала от страха при одной мысли о том, что бывшая помощница и впрямь может оказаться сейчас у дверей ее дома. Поначалу она не очень-то в это поверила, но теперь… Впрочем, проверять ей не хотелось. — Он не любит ее, — продолжала Бриджит. — Эта хитрая маленькая шлюшка просто поймала его за член, вот и все. Ты поняла, что́ я имею в виду? Она специально забеременела от Ханта, чтобы он уже никуда не делся. Как видишь, она умнее нас, даже умнее тебя.
— Может, и так, — согласилась Талли. — Меня это больше не волнует. — Она немного помолчала, но потом все же не удержалась и спросила: — Как ты могла поступить так со мной, Брит? Как ты могла после стольких лет взять и переспать с моим парнем, да еще украсть мои деньги? И как ты после этого могла каждый день смотреть мне в глаза? Да и себе тоже? Неужели тебе не было стыдно, когда по утрам ты смотрела на себя в зеркало?
— Не смеши меня, Талли. И не старайся казаться большей дурой, чем ты есть. При чем тут «стыдно» — «не стыдно»?.. Посмотри на себя — ты одеваешься как бездомная, как бомжиха, да еще вкалываешь на площадке с утра до вечера. Ты была ему не нужна — ни один мужчина в здравом уме не польстится на такое пугало, как ты. И не удивляйся, что твой дорогой Хант захотел меня. Ты вообще ничего собой не представляешь, «знаменитая Талли Джонс»! Это ведь я возилась с тобой и делала всю черновую работу, это я чуть не сопли тебе вытирала, пока ты снимала свои «великие» фильмы на деньги Ханта. Ты добилась успеха благодаря его деньгам, благодаря его имени, а еще благодаря мне, которая возила тебя туда-сюда, словно ты — безрукий инвалид, да еще и подсказывала, за какой проект взяться, а за какой — не сто́ит. Без нас двоих ты ничего бы не добилась, но теперь — вот несправедливость! — никто не станет вкладывать средства в фильмы Ханта, потому что все знают тебя и никто не знает его. А между тем, дорогая «знаменитая Талли Джонс», если бы не я, о тебе вообще никто никогда бы не услышал. Я сделала для тебя многое — гораздо больше, чем ты готова признать. Меня, кстати, часто принимали за тебя, потому что я гораздо больше похожа на настоящую звезду. Единственная причина, по которой ты стала известна в Голливуде, заключается в том, что это я встречалась с журналистами вместо тебя, это я занималась связями с общественностью и рекламой — твоей рекламой! А ты… ты — ничто, Талли. Хант все время это повторял. Он говорил мне это, даже когда мы лежали в постели, и мы вместе смеялись над тобой!..
"Прости меня за любовь" отзывы
Отзывы читателей о книге "Прости меня за любовь". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Прости меня за любовь" друзьям в соцсетях.