Сюзанна берёт мобильник. Снова находит номер на брошюре и набирает его. Попытка не пытка.
36
Ники быстро паркует скутер у своего дома, закрепляет цепь и, когда она уже собирается зайти в дом, видит прямо перед собой чёрный лимузин. Что такое? Это ещё откуда? Приехал посол? Или кто-то женится?.. М-да. Она пожимает плечами и поворачивается к двери.
— Простите… — элегантный синьор в униформе выходит из машины и снимает головной убор. — Это Вы синьора Кавалли?
— Вы меня спрашиваете? — Ники кажется на самом деле растерянной. — Наверное, Вы ищете мою маму!
Шофёр улыбается.
— Синьора Николетта Кавалли?
— Да, это я. Я могу попросить Вас об одолжении? Моё полное имя Ники.
— Да, точно…
— Тогда нет никаких сомнений. На этой улице, в этом доме, с таким именем и фамилией есть только я.
Не переставая улыбаться, шофёр открывает дверь.
— Ники, прошу Вас…
Боже, поверить не могу. Это шутка? А где камеры? Боже мой… Вот это сюрприз! Или розыгрыш, как рассказывал Гуидо. Нет, он не мог совершить такое безумство.
— Простите, Вы уверены, что должны были забрать меня?
Шофёр улыбается ей через зеркало заднего виденья.
— Уверен на сто процентов… И человек, который отправил меня за Вами, абсолютно прав.
— Почему? Что он сказал?
— Что я не ошибусь, потому что Вы уникальны…
Ники улыбается.
— Мы говорим об одном и том же человеке, правда?
— Думаю, да, — водитель улыбается. Ники возвращает ему улыбку, чувствуя себя немного виноватой, если думает о другом. Затем водитель включает музыку. — Он сказал мне, что если Вы испугаетесь, будете сомневаться или не захотите поехать со мной, я должен дать Вам послушать это… — он нажимает кнопку, и салон наполняют звуки Broken strings в исполнении Нелли Фуртадо и Джеймса Моррисона.
На лице Ники появляется улыбка. Взволнованная, она смотрит в окно. Затем её наполненные счастьем глаза встречаются с глазами шофёра.
— Всё в порядке, синьора?
Ники согласно кивает головой.
— Да. Можете везти меня хоть на край света.
Лимузин ускоряется, а песня продолжает звучать… «Ты не можешь играть разорванными струнами, не можешь чувствовать то, чего нет в твоём сердце, и я не скажу тебе, что всё не по-настоящему…» Это правда. И музыка чудесна.
Лимузин медленно везёт её дальше, он практически бесшумен, словно летит по ветру, словно совсем не движется, он скользит в центре дорожного движения, лавирует между машинами и покидает город. На виа Аурелия движение становится свободнее, и лимузин ускоряется. Машин почти нет, и Ники видит пробегающие перед её глазами синие указатели: Кастель ди Гуидо, Фреджене… И ещё дальше…
37
Аэропорт Фьюмичино.
— Приехали, — водитель выходит из лимузина и открывает дверь.
— Но… Фьюмичино?
— Как заказывали… Ах да, ещё кое-что… Вы должны отдать мне это… — шофёр указывает на рюкзак с учебниками.
— Вы уверены? Здесь мои книги для экзаменов…
— Когда Вы вернётесь, я возьму их с собой и верну Вам. Как мне сказали, у Вас там всё равно не будет времени на учёбу.
— Но куда же мы поедем?
Водитель улыбается ей.
— Я не знаю, но вот он… — говоря это, он показывает на кого-то за её спиной, за только что открывшейся стеклянной дверью.
— Алекс! — Ники бежит к нему и на ходу обнимает. — Ты сумасшедший.
— Да… Этим меня заразила ты… этим чудесным безумием. — Он смотрит на часы: — Пойдём… мы очень опаздываем.
— А куда мы летим?
— В Нью-Йорк.
Они убегают, но перед этим Алессандро оборачивается к машине.
— Увидимся здесь же через четыре дня. Позже сообщу Вам точное время… И спасибо Вам.
Водитель стоит за лимузином и наблюдает за тем, как они сбегают, следуя за своим счастьем, за восторгом своей любви.
— Доменико. Меня зовут Доменико.
— Нам нужно бежать на автобус, чтобы доехать до терминала номер пять.
Через некоторое время они уже будут в Соединённых Штатах.
— Как ты это сделал? Ты просто сумасшедший.
— С тех пор, как мы вернулись, всё было слишком нормальным. К тому же, мы так и не отметили успех ЛаЛуны…
— Что ты имеешь в виду? Успех кампании?
— Нет, то, что ты приехала на маяк… и мы всё ещё вместе! Наш уникальный, личный успех!
Ники берёт мобильный телефон.
— Что ты делаешь? Так понравилась эта мысль, что решила записать её?
— За кого ты меня принимаешь? Рекламщик у нас ты!
— Ну да…
Ники качает головой.
— Я собираюсь позвонить…
Алессандро обнимает её за плечи.
— И я даже знаю, кому…
— Привет, мам…
— Ники, ты сказала мне, что будешь дома. Я даже приготовила тебе поесть… И когда я вернулась, тебя не было!
— Присядь.
— Боже? Что стряслось? Что ты должна рассказать мне? Я начинаю волноваться…
— Мама, не о чём волноваться. Мы с Алексом уезжаем на четыре дня, чтобы кое-что отпраздновать.
— Куда? Что вы празднуете?
— Мы летим в Нью-Йорк!
— Хватит, Ники! Тебе лишь бы посмеяться. Слушай, сейчас же возвращайся домой, потому что нам с папой нужно уйти, и я не хочу, чтобы твой брат снова оставался один, — она бросает трубку.
— Мама? Мама? — Ники поворачивается к Алессандро. — Поверить не могу! Она трубку бросила! Это уже второй раз, когда я пытаюсь ей рассказать. Сначала она говорит мне, что мы должны всё рассказывать друг другу, а потом каждый раз, когда я пытаюсь сказать ей что-то, что отличается от обыденной жизни, она тут же бросает трубку. Как понять этих матерей!
Алессандро улыбается.
— Возьми.
— Что это?
— В этой сумке ночная рубашка, косметика, которую ты оставила в моей ванной, рубашка и свитер для завтрашнего утра, твоё нижнее бельё… И твоя любимая зубная щётка…
— Любовь моя… — она с силой обнимает его, останавливается посреди аэропорта и целует. Это долгий поцелуй, нежный, жаркий, полный любви…
Алессандро открывает глаза.
— Милая…
— Да? — мечтательно отвечает Ники.
— На нас смотрят двое охранников…
— Они просто завидуют.
— Ах… да, конечно, но мне бы не хотелось, чтобы нас закрыли за публичный скандал…
— И что?
— Как это — и что? Я не хочу опоздать на самолёт.
— Ладно, теперь ты меня убедил!
Они быстро бегут на регистрацию. Ники резко останавливается.
— Дорогой… У нас абсурдная, огромная и драматичная проблема.
Алессандро испуганно смотрит на неё.
— Какая? Ты не говоришь по-английски?
— Ещё чего!.. Дурак! У меня нет паспорта…
— Зато у меня есть! — Алессандро с улыбкой достаёт его из кармана.
Ники берёт его и открывает.
— Но это твой, с чипом, как и все современные…
Алессандро засовывает руку в другой карман.
— А это твой… С таким же чипом!
— Чёрт возьми… Ты сделал его для меня!
— За два дня.
— И как у тебя это вышло?
— У меня были твои данные, фотография и всё необходимое… И даже твоя подпись, помнишь, я попросил тебя подписать кое-что? Это было как раз для паспорта.
— Понятно, но как же ты сделал это за два дня?
— Ты не знаешь? Особенная миссия… У тебя будет фотосессия в Нью-Йорке для новой кампании!
— Вау! Мне нравится! И они всё оплатили?
— Нет… не оплатили…
— Алекс, так не пойдёт. Я оплачу половину. Прости, но ты сам сказал, что мы едем праздновать наш уникальный личный успех… Это заслуга нас обоих, она относится к нам обоим, и мы должна разделить траты поровну.
— Проблема в том, что я выбросил дом в окно, любимая…
— И что это значит?
— Что если мы разделим расходы, то ты будешь выплачивать мне свою часть всю оставшуюся жизнь!
— Ты такой высокомерный. Ты не должен был говорить мне, сколько тебе это стоило.
— Так я ведь и не сказал, в самом деле…
— Да, но намекнул.
Они заходят в автобус. Вдруг Ники приходит в голову идея.
— Предлагаю тебе сделать одну вещь. Наш следующий большой уникальный персональный успех, который с этого момента будет носить название БУПУ, мы отпразднуем за мой счёт и там, где я скажу.
— Гениально! Фантастика, дождаться не могу нашей поездки во Фраскати!
Ники бьёт его по спине.
— Ай! За что?
— Какие мы высокомерные…
— Опять? Можно узнать, что я такого сказал?
— Ты дал понять…
— Что?
— Что мы недалеко уедем, и поездка будет дешёвой.
— А я и не понял сразу!
— Конечно, лжец…
Они подходят к стойке регистрации.
— Пожалуйста, — Алессандро берёт паспорта и билеты.
— У Вас будет багаж?
— Да, конечно… В твоём чемодане столько косметики, так что лучше сдать его в багаж.
— Отлично, так будет проще, путешествие налегке.
— Из солидарности сдам и свой.
Стюардесса приподнимается и видит две небольших сумки.
— Это всё?
— Да.
Сначала она сильно удивляется, а потом пожимает плечами. Должно быть, она всё повидала, так что это ещё не самое странное.
— Ваши посадочные талоны, 3A и 3B. Приятного путешествия.
38
Какой сегодня день? Она уже в который раз рассматривает своё лицо в зеркале. Она рассеянно ищет какой-то намёк, что-то в своём лице, но ничего не видит. Ничего. По крайней мере, на этот раз не придётся пользоваться тональным кремом, как всегда. Отлично. Как говорится, ошибочка вышла. Наверняка сбой произошёл из-за стресса. И не более! Подумаешь, один раз. Она пробует убедить себя, снова глядя в зеркало. Ничего. Её обычное лицо, весёлое и спокойное, блестящие светлые волосы. М-да. Она идёт в свою комнату и одевается на прогулку. Телефон вибрирует. Сообщение. Она берёт его и читает: «Встретимся в восемь, фильм начнётся в 20:40. Шлю киношный поцелуй!» Идиот. Иногда он на самом деле похож на ребёнка. Дилетта улыбается и надевает красные лакированные балетки. Затем берёт с полки сумку и светло-серый плащ. Идя по коридору, она вдруг останавливается. Разворачивается и идёт в ванную. Ищет по полкам. Вот и пакетик. Она достаёт пару и кладёт во внутренний карман сумочки. Может, сегодня ночью пригодится. Никогда не знаешь. Она закрывает дверь, возвращается в коридор и берёт ключи.
— Пока, мам, я скоро вернусь.
С кухни доносится голос, заглушаемый телевизором.
— Идёшь гулять с Филиппо?
— Да! Он ждёт меня внизу. Не хочу, чтобы он на четвёртый этаж без лифта поднимался. Его до сих пор не починили!
— Ладно, передавай ему привет, возвращайся не поздно.
М-да, родители иногда говорят такие нелепые вещи. Я только что сказала ей, что скоро вернусь, а она просит меня вернуться не поздно. Как когда тебе говорят: «Будь осторожна», — будто ты не знаешь, что нужно быть осторожнее и вести себя ответственно. Потому что в итоге тебе придётся разбираться с последствиями. От этого слова у неё начинает скручивать живот. Последствия. Осторожность. Тяжкое бремя. Приступ боли. Только это не тот знак, которого она ждала, — естественный, обычный. Обычно болит низ живота. А сейчас по-другому. Словно тянет. Будто что-то падает. Как электрический разряд. Дилетта останавливается посреди лестницы. Начинает лихорадочно считать на пальцах обеих рук. Как складывает первоклассница. Точнее, вычитает. И когда она получает результат, у неё глаза лезут на лоб. Нет. Не может быть. Она пересчитывает, на этот раз медленно и внимательно. Никакой разницы. Тот же результат. Она повторяет операцию в третий раз. Но в голову ей приходит тот закон: «От перестановки слагаемых сумма не меняется». Чёрт. Она вдруг вспоминает. Она бы хотела, чтобы ей не пришлось об этом думать. Но она делает это. И вспоминает. И, действительно, будь всё проклято, это вполне возможно. Точно, как швейцарские часы. Однако, не в этом случае. Это невозможно. Затем быстро, как детектив, который, после сбора всех доказательств, готов уже собрать весь пазл в картинку, который уже распутал дело, она всё осознаёт. Если в семь лет ей не приходилось о таком задумываться, то сейчас у неё должна быть какая-то причина. Ей кажется, что это уже слишком, но она вспоминает один вечер в частности. Тот раз, после похода в паб, когда Филиппо, прежде чем отвезти домой, повёз её показывать древнюю арку на виа Апиа, которую нашёл случайно и которая ему очень понравилась. И, припарковавшись в темноте, после обычных разговоров и шуток, они стали ласкать друг друга и обниматься. Всё ближе и ближе. Ближе с каждым разом, теряясь в музыке, которую воспроизводило радио. Защищённые автоматически закрывающимися дверьми, но опасающиеся этого незнакомого места, эти двое, которые всегда были осторожными, которые всегда себя таковыми считали, они занялись любовью. На этот раз из-за нахлынувшей страсти они были безответственным и мятежными. Они подчинились своей любви и желанию. Вдруг Филиппо понял, что у него нет с собой презервативов, и рухнул на Дилетту. Тогда она нежно сказала ему, что, возможно, неплохо попробовать без них на этот раз. Он вошёл в неё. Но потом они не смогли контролировать себя и продолжили. Поцелуи, ласки, объятия, желание и страсть. Глаза в глаза. Один раз, и ещё. Звёзды в окне, пейзаж и ночь. Они вместе, так близко друг к другу. Долгое объятие, они смотрели друг другу в глаза и смеялись, хоть и немного беспокоились. И та фраза Филиппо: «Я был осторожен, ты ведь видела, любовь моя?» Нет. Я не видела этого, милый, потому что отпустила себя и потерялась в тебе. Я попала. И Филиппо тоже попал из-за самого себя. Так что теперь? Это и вправду то, о чём я думаю? Дилетта, как безумная, ищет мобильный в сумке и нащупывает рукой презервативы, которые она взяла из ванной, теперь ей хочется разорвать их в клочья и выбросить. Она рассматривает их и кладёт обратно. Берёт телефон и быстро пишет смс: «Не приезжай, милый, увидимся в кино…» Но потом она передумывает. Что я делаю? Теперь уже поздно. Филиппо наверняка уже подъезжает. Она стирает сообщение. Нет. Нам так хотелось посмотреть этот фильм. «Вопросы сердца» Аркибуджи. И сегодня я не буду думать об этом. И вообще, вдруг я ошибаюсь. Завтра. Я подумаю об этом завтра. И нужно сходить в аптеку. Возможно. Она возвращает мобильник в сумку и спускается по лестнице в компании этого нового беспокойного предчувствия.
"Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)" отзывы
Отзывы читателей о книге "Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)" друзьям в соцсетях.