Робин Сисман - Просто друзья

В дверь настойчиво постучали.

— Катерина! Аэропорт! Быстрее! — говорили по-итальянски.

— Сейчас! — бросила из-за двери Кэт.

Фрея заставила себя встать. Посмотрела на свое отражение в зеркале и взяла себя в руки.

— Ты должна идти, Кэт. Сегодня твой праздник.

— К чертям праздник! Моя лучшая подруга нуждается во мне. — Кэт обняла Фрею и прижала к себе.

— О Кэт! — Фрея тихонько засмеялась и опустила голову Кэт на плечо, чтобы та могла погладить ее по голове. Глядя в пустоту невидящими глазами, она простонала: — Что мне делать, Кэт?

Кэт чуть отстранилась и посмотрела Фрее в глаза.

— Забудь его, — твердо заявила она и, взмахнув рукой, добавила: — Сколько мужчин вокруг! Обещаю по возвращении найти тебе хорошего парня. Как ты нашла для меня Майкла.

— Но я не находила Майкла для тебя, — возразила Фрея, смеясь сквозь слезы. Они держались за руки и улыбались. Глаза у обеих были влажные.

В дверь снова постучали. На этот раз очень тихо.

— Дорогая, машина внизу. Спускайся, когда будешь готова.

— Иду. — Кэт просияла счастливой улыбкой. — Ну разве он не прелесть? А теперь умойся. Ты выглядишь просто ужасно.

Пока Фрея плескала водой в лицо, Кэт собирала с пола содержимое сумки: паспорт, салфетки, бутылку с минеральной водой, витамины в капсулах.

— О, смотри! Я подобрала это в книжном магазине.

— Что это? — Фрея смотрела на отражение Кэт в зеркале. Перед глазами все еще стоял туман. Кэт уже успела закинуть сумку на плечо. В руках ее была какая-то карточка, которую она внимательно изучала. Похоже на пригласительный билет.

— Пятая авеню… Восьмого ноября, то есть послезавтра. Годится?

— Что годится? — Фрея повернулась к Кэт и посмотрела на карточку повнимательнее. — Ни за что!

— Ты обязательно пойдешь! Разве ты не понимаешь? Это же знак.

— Но восьмого день моего рождения! И я не желаю идти на вечер одиноких сердец, будь он неладен.

— У тебя есть иные планы?

Фрея открыла было рот, но снова его закрыла.

— Послушай, ты должна пойти. Обещай мне, иначе я не уеду. — У Кэт был такой начальственный вид, что Фрея не могла не улыбнуться.

— Обещаю, — сказала она.

— В понедельник вечером ты должна быть в форме. Купи себе что-нибудь новенькое. Сделай прическу.

Фрея проворчала что-то неопределенное.

— Ты пойдешь на этот чертов вечер… — Кэт сунула карточку Фрее в руку, — и ты встретишь хорошего человека.

— Правда? — Фрея скептически усмехнулась.

— О Фрея… — Кэт нежно обняла ее и мечтательно проговорила: — Кто знает! Посмотри на нас с Майклом. Чего только не случается в жизни!

Джек вышел из офиса и, ежась на холодном ветру, поднял воротник плаща. Он забыл, каким промозглым бывает ноябрь в Нью-Йорке. Небо из серого уже превратилось в серо-черное, цвета влажной земли. Машины мигали желтыми фарами. На дорогах пробки. Люди, одетые в темное, куда-то спешат. Обычная нью-йоркская круговерть. Джек сунул руки поглубже в карманы и, сделав глубокий вдох (воздух пропитан парами бензина), стал думать, что делать дальше. Он взглянул на часы, хотя знал время с точностью до минуты. Многие дни, недели, месяцы внутренние часы тикали в нем, отсчитывая мгновения до сегодняшнего дня, до того часа, когда, возможно, произойдет что-то очень важное.

Оставался еще час. Надо было его как-то убить. Если он возьмет такси, то окажется на месте через двадцать минут. И тогда придется сидеть в одиночестве в кафе или баре во власти раздирающих его эмоций и медленно сходить с ума. Нет, лучше пойти пешком. Джек влился в поток пешеходов и решительной походкой ньюйоркца двинулся к центру.

Хорошо снова оказаться в городе! Он чувствовал, как заряжается его энергией. Вечер понедельника — выходные позади, вечер первого трудового дня новой недели. Улицы заполнены пешеходами: молодыми и не очень, стройными и стильными и уродливо толстыми, белыми, черными, коричневыми, в роскошных мехах и в старых тренировочных костюмах. Джека забавляла показная роскошь витрин — портфели из крокодиловой кожи, тапочки из кашемира, тысячедолларовые плюшевые медведи, серебряные зубочистки — и везде напоминания о Дне благодарения: стилизованные индюшки и початки кукурузы. Джеку нравилось это чувство — оказаться дома, в городе, который стал частью тебя и в котором ты, слава Богу, не последний человек.

Именно так, далеко не последний. Об этом сообщила ему сегодня Элла. По крайней мере на одном фронте он достиг успеха. Элла, его литературный агент, заглянула ему в глаза, положила длань на рукопись, которую он отправил из заштатного городишки две недели назад, и объявила, что роман «великолепен». Лучший из тех, что ей удалось прочесть в этом году. «Драматичный», «трогательный», «запоминающийся», «оригинальный». Она уже отправила отдельные выдержки разным издателям, один из них пытался добиться эксклюзивных прав на публикацию, но Элла решила устроить нечто вроде аукциона. Парень из «Кнопфа», самый строгий и придирчивый из издателей, позвонил и, зевнув в трубку, сказал, что он не прочь посмотреть. Даже издательство, аннулировавшее контракт с Джеком, быстро дало обратный ход. У них произошла очередная смена руководства, и новая метла опять мела по-новому. Элла не назвала примерную сумму аванса, но с уверенностью заявила, что она будет «значительной».

Джек провел пару восхитительных часов, расспрашивая ее о том, что ей особенно понравилось — какая сцена, какая фраза, какая шутка (помните, та, на странице 211? Замечательно, не правда ли?). Кстати, не проронила ли она случайно слово «шедевр»? Нет, чего не было, того не было. Джек улыбнулся. До чего же он тщеславен! Книга получилась хорошей, он ее закончил. Этого довольно. Никто больше не посмеет назвать его «дилетантом». Последние недели он работал день и ночь, чтобы закончить роман до свадьбы.

Он замедлил шаг, проходя мимо книжного магазина. Вот он — один из новомодных дворцов литературы и кофеина, где вы можете потеряться по дороге от новой беллетристики до путешествий, вынырнув оттуда через несколько часов с безумно хаотичной теорией русской революции в хрустящей бумажной обложке, набив желудок пирожными с корицей. Витрины были ярко освещены и искусно оформлены. Разложенные в витрине книги на любой вкус звали заглянуть внутрь. Джек много месяцев не посещал подобных мест. Он остановился просто для того, чтобы дать попировать глазам. Одна из витрин целиком была посвящена единственной книге. Номеру первому в списке бестселлеров по версии «Таймс». Взгляд его упал на увеличенный портрет автора. Молодой человек с внешностью кинозвезды. Джек стоял и смотрел, прислушиваясь к себе, — когда же его начнет грызть зависть? Но зависти не было — лишь симпатия к собрату по цеху. Отличное начало, парень; сделай так, чтобы оно не стало концом.

— Эй, мужчина, посторонись! — Джек услышал за спиной звон бутылок — человек в униформе катил перед собой тележку, обогнул Джека и, развернувшись, заехал в стеклянную дверь магазина. Должно быть, на сегодня здесь намечено какое-то мероприятие — авторские чтения или раздача автографов. Джек подтянул штаны, подумывая, не зайти ли внутрь. (Что-то странное случилось с его костюмами: пиджаки жали в плечах, а брюки сваливались, несмотря на то что он застегивал ремень на последнюю дырку. Таинственное превращение…)

Джек еще раз посмотрел на часы. Грудная клетка сдавила легкие. Обратный отсчет почти закончен. В магазине можно неплохо скоротать оставшиеся двадцать минут. Но что, если она уже ждет? Такой оптимизм граничит с безумием. Джек переминался с ноги на ногу, не зная, на что решиться. Изо рта у него шел пар. Резко похолодало.

— Воспоминания — вот моя жизнь, — говорил мистер Синий Костюм.

— О, про себя могу сказать то же самое! — соглашалась мисс Серый Костюм.

— Может, встретимся как-нибудь и повспоминаем вместе?

— Хорошая мысль. Вот моя визитка. Можете мне позвонить на работу.

Мистер Синий Костюм прячет карточку в карман и отворачивается — миссия завершена, теперь можно домой или продолжить охоту. Его ищущий взгляд скользит по толпе, не задерживаясь на Фрее, как будто на ней шапка-невидимка. Ничего удивительного — она не вписывается в обстановку. Нарядилась так, что трудно было себе представить, будто ей за тридцать и она в отчаянном положении. Кэт сказала, что она должна выглядеть на все сто. И Фрея последовала ее совету. На ней было короткое с глубоким вырезом платье из тончайшей лайковой кожи, на ногах — алые туфли на непостижимо высокой шпильке. Было бы преступлением не купить такую сногсшибательную вещь. Но она выглядела белой вороной — остальные женщины явились в деловых костюмах: юбки умеренной длины, белые блузки. Очень эффектно! Пара незначительных фраз, визитка, перемещение, и все по новой — так, словно они собирали урожай: чем больше визиток, тем лучше. Будто эти кусочки картона служили гарантийными талонами от одиночества.

Фрея глотнула тепловатого кислого белого вина и посмотрела вдаль с таинственной полуулыбкой на лице, словно она не была участницей этого печального и жалкого действа, а наблюдала его со стороны, чтобы написать заметку для одного из женских журналов. Этот вечер грозил стать самым худшим в ее жизни. Она готова была задушить Кэт, распивающую сейчас коктейли под пальмами с любимым человеком.

Вечеринка, если то, что здесь происходит, можно так назвать, была устроена на втором этаже книжного магазина, в секции биологии (как остроумно!). В ярко освещенном помещении было жарко и душно. Обстановка не располагала к раскрепощенному общению. Так по крайней мере казалось Фрее. И вообще она устала и не видела перспектив — все ее романы неизбежно кончались крахом.

Но она обещала Кэт, что будет стараться, и решила сделать над собой усилие. Фрея расправила плечи и храбро влилась в поток. Прошло совсем немного времени, и она обнаружила, что непринужденно болтает с симпатичным парнем лет тридцати. Он был любезен и вежлив, но она не могла ничего придумать, что бы сказать ему, что не было бы банальным или пошлым. Или и тем и другим. Она видела, что он теряет интерес, — он принялся что-то высматривать у нее за спиной. В итоге он извинился и смылся под предлогом того, что хочет взять еще вина. Несколько мгновений спустя Фрея уже видела его смеющимся от души вместе с мисс Серый Костюм. Он брал ее визитку. Фрея поняла, что не прошла даже первого уровня этой дурацкой игры. Она обошла толпу, набираясь храбрости, чтобы начать все сначала, невольно прислушиваясь к обрывкам разговоров.

— Я обожаю романы, особенно фантастику.

— Нет, но я видел фильм.

— Он сказал, что его любимый писатель Том Клэнси. Он что — с приветом?

— Вы не чувствуете, что Шекспир сейчас здесь, с нами?

Если бы Джек был здесь! Если бы она не сказала ему тех ужасных слов. Если бы он не был женат. Фрея не могла найти разумного объяснения его браку с Кэндис Твинк. Может, она забеременела? Может, отец Джека заставил его на ней жениться? Может, от его женитьбы каким-то образом зависело получение наследства? Может, он махнул на себя рукой и решил жениться на первой попавшейся, решив, что Кэндис не хуже и не лучше других? Но все эти версии имели массу контраргументов и не казались убедительными.

Кто-то тронул ее за локоть, и Фрея чуть не подпрыгнула от неожиданности. Это был Лео Бранниган со своей обычной высокомерной ухмылкой. Весьма неприятный тип. На нем был наряд, который смело можно отнести к униформе работников масс-медиа. Высшего звена, разумеется. Дорогой, небрежно накинутый пиджак и безукоризненная тенниска.

— Как дела? Я слышал, эти вечера — классные охотничьи угодья.

— О, я тут не за этим. — Фрея рассмеялась — мол, как такая идея вообще могла прийти к ему в голову. — Я просто зашла купить книгу, ну и решила перехватить стаканчик вина. Сегодня у меня день рождения, — добавила она для большей убедительности.

— В самом деле? — недоверчиво спросил Лео.

— А как насчет тебя? — Фрея пошла в контрнаступление. — Нашел себе хорошую девушку?

— Я? — У Лео брови поползли вверх. — Боже упаси! Я скорее умру, чем свяжусь с какой-нибудь неудачницей. — Фрея подумала, что у него лицо словно создано для такой гнусной ухмылки. — Нет. Мой писатель внизу раздает автографы, а я жду, пока он закончит.

— Это… это не Джек?

— Кто? О… Джек. Хотел бы я, чтобы Джек был у меня. Но он решил остаться с Эллой Фогарти.

Фрея кивнула. Молодец, Джек, подумала она про себя.

— Нет, — продолжал Лео, взглянув на Фрею так, словно она была виновата в том, что он упустил Джека, — хочется верить, что Элла сумеет выбить из издателей нормальные деньги. В последнее время они все стали жмотами.

— М-м-м… Да… — Фрея понятия не имела, о чем это он.

— Говорят, классная вещь. Еще лучше, чем «Большое небо». Вполне может стать бестселлером.

Фрея от души надеялась, что у нее не слишком дурацкий вид. Было чему удивиться: Джек закончил книгу! Она глотнула вина, чтобы закамуфлировать удивление, поперхнулась, и Лео пришлось похлопать ее по спине.