Мэри Бэлоу - Просто волшебство

Словно для этого ему требовалось «добро» от мисс Ханидью.

– О… – отозвалась мисс Осборн, кажется, с возмущением.

– О! – отозвалась мисс Ханидью с восторгом, прижимая худые подагрические руки к груди. – Какое неслыханное благородство по отношению к старухе, милорд!

– К старухе? – Питер удивленно огляделся по сторонам. – Где вы тут видите старуху? Сделайте одолжение, покажите мне ее, мэм, и я тут же пойду и совершу ради нее какой-нибудь благородный поступок.

Пожилая леди от души рассмеялась такому смешному комплименту, и Питер в очередной раз подумал, что веселиться ей приходится нечасто.

– А вы, ей-богу, шутник, милорд! – сказала мисс Ханидью. – Как есть озорник! Но с вашей стороны очень благородно предложить привезти ко мне мисс Осборн. От чая никто из вас, полагаю, не откажется? Я велю экономке испечь кексы. Они у нее чудо как хороши.

– Уже одно только ваше общество и чашка чая станут мне щедрой наградой, мэм, – ответил Питер. – Как и общество мисс Осборн.

Последнее он произнес, словно опомнившись.

Мисс Ханидью взирала на него со счастливой улыбкой.

– Стало быть, решено. – Питер взглянул на молодую женщину. – Ну так какой день мы с вами изберем, мисс Осборн?

Она с пылающим лицом взглянула на него, но он не смог прочитать, что написано в ее глазах, а может, просто не захотел. Да и смотрела она ему не в глаза, а куда-то на подбородок.

Он был поражен: при всей ее неприязни к нему она, очевидно, робела перед ним – или по крайней мере перед его титулом. Вероятно, он своими словами сконфузил ее, так они были ей непривычны, или, того хуже, унизил. Что там она сказала перед тем, как они расстались? «Я попрошу вас, милорд, не говорить со мной в таком фривольном тоне. Я не знаю, как отвечать вам».

Быть может, он держался с ней не так, как подобает джентльмену, с тревогой думал Питер.

– Вы позволите отвезти вас к мисс Ханидью в моем экипаже? – спросил он. – Тем самым вы окажете мне честь.

– Благодарю вас, – ответила мисс Осборн.

– Завтра? – с воодушевлением спросила мисс Ханидью.

Мисс Осборн посмотрела на пожилую леди, и лицо ее смягчилось. Она даже улыбнулась.

– Если это удобно лорду Уитлифу, мэм, – ответила она.

– Удобно, – заверил ее Питер. – О, я вижу, мисс Мосс разыскала наконец ноты. Она зовет меня перелистывать ей страницы. Вы простите меня?

Мисс Ханидью заверила его, что простит. Мисс Осборн промолчала.

– У вас был такой вид, – посмеиваясь, сказала Питеру мисс Мосс, окруженная другими юными леди, когда он приблизился к фортепиано, – словно вас пора спасать.

– Вовсе нет, – отозвался он, – я наслаждался беседой с мисс Ханидью. Но мог ли я устоять перед искушением вновь оказаться среди сладких звуков и красоты?..

– Ей будет довольно общества мисс Осборн, – сказала мисс Креббс. – Вы, лорд Уитлиф, ей не нужны.

Остаток вечера Питер исполнял прихоти молодых дам, добродушно флиртуя с ними и гадая про себя, найдет ли завтра мисс Осборн какой-либо предлог отказаться от поездки с ним в его экипаже.

Он вдруг осознал, что весь вечер ощущает ее присутствие. Даже когда они находились в разных комнатах, даже когда он не отрывал глаз от нот, чтобы вовремя перевернуть страницу.

Никакая другая женщина в такой степени не овладевала его мыслями.

Один день из четырнадцати, что они проведут в здешних краях, черт побери, уже прошел. Согласен ли он провести оставшиеся тринадцать, даже не попытавшись завоевать ее доверие и подружиться с ней?

Подружиться?

Что за странная мысль! Женщины и дружба – во всяком случае, настоящая – в его представлении были несовместимыми понятиями.

Тогда что движет им в стремлении сблизиться с ней? И надо ли искать этот побудительный мотив? Она привлекательная женщина, а он мужчина из плоти и крови. Разве этого не довольно? Он никогда не отличался застенчивостью в обращении с женщинами. Правда, и с учительницами из Бата прежде знакомства не водил, разве что с графиней Эджком, хотя до сих пор ни сном ни духом не знал, что она была учительницей.

Что ж, подумал Питер, посмотрим, посмотрим, что принесет завтрашний день. По крайней мере всю дорогу в три мили до дома мисс Ханидью и обратно они будут наедине, если, конечно, мисс Осборн не изыщет способ уклониться от его сопровождения.

И если не пойдет дождь.

«Похоже, Френсис не удастся меня сосватать», – думала Сюзанна на следующий день, завязывая ленты своей соломенной шляпки. Зеленые ленты подходили по цвету к ее любимому дневному платью. Впрочем, выбор нарядов у нее был невелик.

Его преподобие Берни, мужчина интересный, моложавый, с лицом по-юношески свежим, вчера держался с ней учтиво, даже немного побеседовал за ужином, проявив интерес к их школе, которая наряду с платными ученицами принимала в свои стены почти столько же неимущих сирот. Однако в его обращении с ней не ощущалось ничего даже отдаленно напоминавшего пылкость чувств.

Мистер Даннен произвел на нее приятное впечатление, хотя, как и предупреждала Френсис, был невысок ростом, а на темени у него намечалась лысина. Он проговорил с Сюзанной почти час, пока не пришло время ужина, хотя долг хозяина обязывал его уделить внимание и другим гостям. Сюзанна попросила его рассказать о Шотландии, родине его матери, и мистер Даннен сел на любимого конька. Он оказался из тех, кому не нужны наводящие вопросы, чтобы пуститься в пространные рассуждения об интересующем их предмете. Правда, говорил он увлекательно, так что Сюзанна его монологом не тяготилась. Однако они не почувствовали друг к другу даже малейшего проблеска романтического интереса.

Что до мистера Финна, то он и в самом деле был увлечен мисс Калверт, и та отвечала ему взаимностью.

– А! Ты готова, – сказала Френсис с порога комнаты. – Виконт Уитлиф уже здесь. Он внизу, разговаривает с Лусиусом.

Поморщившись, Сюзанна взяла перчатки. На нее внезапно накатила дурнота, а колени задрожали.

– Уж лучше бы мне отправиться к мисс Ханидью пешком, – проговорила она.

– Ты же знаешь: никто бы тебя пешком не отпустил – мы бы наняли тебе экипаж, – ответила Френсис.

– Когда я предложила мисс Ханидью почитать, виконт Уитлиф оказался рядом, – объяснила Сюзанна, – а потому счел долгом предложить свои услуги. Несчастный! Мне сделалось ужас как неловко!

Френсис со смехом посторонилась, выпуская Сюзанну из комнаты.

– Я так думаю, что он и сам не прочь, – сказала она. – Он дамский угодник. А с твоей, стороны было очень мило пожертвовать целым днем ради мисс Ханидью. Когда мы дома, я стараюсь навещать ее. Но мне никогда не приходило в голову предложить почитать ей, хотя я помню, что ты делала это в прошлый раз, когда гостила у нас.

Они спустились на первый этаж и пошли к выходу. Сквозь открытые двери Сюзанна увидела стоящих на верхней ступеньке полукруглой лестницы графа Эджкома и виконта Уитлифа. Те повернулись лицом к дамам, а виконт, сняв шляпу, поклонился.

– Погода вновь нас радует. – Он обратил на Сюзанну смеющиеся глаза. – Правда, в небе виднеется несколько облаков – я насчитал их двенадцать по пути сюда, – но все они крошечные, белые, безобидные и только добавляют небесам прелести.

Подобный пристальный, выходящий за рамки обычного, интерес Уитлифа к погоде, должно быть, немало удивил Френсис и графа. И Сюзанна непременно расхохоталась бы или по крайней мере улыбнулась, если б, выйдя из дома, не увидела парный двухколесный экипаж, в котором ей предстояло ехать. Вчера вечером Уитлиф обещал отвезти ее, и Сюзанна, обеспокоенная тем, что ей предстоит ехать с виконтом вдвоем, даже не подумала о том, что никогда раньше не ездила в двуколке. Экипаж Уитлифа оказался необычным. Легкий и шаткий, с большими колесами, с маленьким, слишком высоким и на первый взгляд каким-то непрочным сиденьем, он был, наверное, предназначен для участия в бегах.

– Если иногда и набежит тень, то это даже хорошо, – сказала Френсис. – Слишком уж сегодня жарко.

– Мисс Ханидью, кажется, собиралась потчевать нас чаем с кексами после чтения, – сказал виконт. – Поэтому мы, вернее всего, вернемся не скоро, но будьте покойны: мисс Осборн я доставлю в целости и сохранности.

– Уитлиф – знатный кучер, Сюзанна, – со смехом заметил граф, когда они начали спускаться вниз по лестнице. – Так что за свою безопасность можете не волноваться.

– Я не волнуюсь, – ответила Сюзанна. – Просто никогда прежде не ездила в двухколесном экипаже.

Снизу сиденье показалось ей еще более высоким, а экипаж более хлипким… и замечательно элегантным. Лошади, которых удерживал конюх, показались опасно резвыми. Прежде чем обеспокоиться, как пройдет сама поездка, Сюзанна озаботилась другим вопросом: как, черт побери, она заберется на этакую высоту?

К счастью, на деле все оказалось гораздо проще, чем она полагала вначале. Она забралась на свое место, не уронив себя в чужих глазах, хотя, карабкаясь наверх, крепко держалась за руку виконта. Поднявшись, Сюзанна поспешно заняла свое место, но…

Но когда виконт устроился рядом и подобрал вожжи, его бедро соприкоснулось с ее ногой, и избежать этого не было никакой возможности. Подумать только! Еще пару дней назад по пути из Харфорд-Хауса в Баркли-Корт она думала, что никогда в жизни не чувствовала большей неловкости! Оказывается, она просто не знала, что такое настоящая неловкость.

Виконт Уитлиф тронул лошадей, экипаж покатил вперед, и Сюзанна мертвой хваткой вцепилась в поручень. Несколько минут она не могла ни о чем думать, кроме как о собственной безопасности – или отсутствии оной.

– Я не допущу, чтобы вы выпали из экипажа, – заверил ее Питер, когда они отдалились от особняка и выехали на дорогу. – И не стану гнать лошадей, разве что вы мне прикажете.

«Приказать ему…»

Сюзанна со смехом повернула к нему голову, а Уитлиф – к ней. И она опешила: их лица разделяли всего несколько дюймов.

– Смеетесь, мисс Осборн? – Питер приподнял брови. – Не езда ли вызывает у вас такой восторг?

Восторг? Да она трясется от ужаса, рука судорожно сжимает железный поручень, оставляя на нем – по крайней мере Сюзанне так казалось – вмятины от пальцев, а все тело буквально онемело. Живые изгороди проносились мимо где-то внизу, вне поля ее зрения, в небе над головой стремительно летели облака. Гнедые, блестевшие на солнце шкурами, резво бежали крупной рысью, мягко покачивалось на пружинах сиденье. Она была…

Сюзанна снова рассмеялась.

– Это великолепно! – воскликнула она.

И сразу же сама себе показалась ужасно глупой. До чего ж она все же нелепа! Точно ребенок, получивший редкое лакомство. Хотя прикосновения ноги и плеча виконта Уитлифа рождали в ней совсем не детские чувства.

Ее смеху вторил смех Питера. Сюзанна вспомнила, что почти не спала этой ночью – так боялась сегодняшнего дня. От одной только мысли, что ей предстоит остаться наедине с Уитлифом, ее охватывал страх. О чем ей с ним говорить? Говорить с виконтом Уитлифом ей хотелось менее всего. Даже если б не его имя, она все равно при первой встрече с ним – да что при встрече, при первом взгляде на него! – сразу бы решила, что он пустой и легкомысленный человек. Однако она не могла забыть и того, как благородно он вел себя по отношению к мисс Ханидью, тогда как большинство молодых людей избегали ее общества, лишь только им представлялась возможность сделать это, не прослыв неучтивыми. Она вспомнила, как он рассмешил ее шуткой насчет старухи, без сомнения, желая сделать мисс Ханидью только приятное, и добровольно обрек себя на утомительно скучный день в гостях у пожилой дамы. Ничто также его не обязывало, как Сюзанна уверяла подругу, предлагать ей свой экипаж. Он запросто мог избежать этого.

– Вчерашний вечер в обществе молодых леди вы, бесспорно, провели приятно, – заметила она. – Будь вы там единственным джентльменом, дамы остались бы совершенно довольны.

– Вы правы, – согласился Питер. Они подъехали к развилке, и он, умело управляясь с вожжами, свернул на дорогу, ведущую в деревню. – То есть в том, что я приятно провел вечер. Ведь это же самое настоящее счастье – слушать щебет молодых леди и переворачивать им страницы нот, зная, какое удовольствие им это доставляет. Однако ваш острый язычок вновь дает о себе знать, не правда ли? Моего общества, говорите, им было бы довольно? Это как сказать. Отсутствие мистера Финна огорчило бы мисс Калверт. Вы, верно, не заметили, что какое-то время они провели вместе? А мисс Креббс несказанно обрадовалась, когда Мосс ангажировал ее на танец на предстоящем балу. Она была так счастлива, что за ужином позволила ему сесть рядом и поухаживать за ней. Мисс Джейн Калверт не получила бы от вечера такого наслаждения, если б не имела возможности лицезреть его преподобие Берни. А вы, если б не Даннен, целый час провели бы в одиночестве.