— Да, я чувствую себя очень важной особой, — ответила я.

— Хорошо. Я рада, что ты есть у Вудса. Ты идеально ему подходишь.

Я не была согласна с ней. Вудс мог иметь девушку и получше… намного лучше… но я работала над тем, чтобы стать такой. Более сильной. Более жесткой.

— Готова пообедать? — спросила я, желая сменить тему разговора.

— Я умираю с голоду. Нейт не спит столько, сколько ему положено. Я постоянно занята с ним, но это чудесно. Единственный недостаток — у меня нет времени, чтобы поесть. Когда Раш дома, он помогает мне, и всегда старается следить за тем, чтобы у меня было время перекусить. В любом случае, я готова пообедать.

Нейт был ребёнком Раша и Блэр. В нем прелестно сочетались черты обоих родителей. Я не думала, что парни с пирсингом и грубые рок-звезды могли выглядеть так привлекательно, но Раш Финлей с младенцем на руках выглядел очень мило.

— Раш сейчас с Нейтом? — спросила я, когда мы входили в обеденный зал.

— Да. Они собирались пойти на рыбалку, это значит, что Нейт будет сидеть на одеяле и жевать песок, если конечно сможет добраться до края одеяла, а Раш успеет порыбачить пять минут прежде, чем поймет, что не сможет ловить рыбу и приглядывать за Нейтом одновременно. Потом он свернет рыбалку, и они просто будут сидеть около воды и мочить ноги.

Счастье в голосе Блэр было неподдельным. Раш Финлей сделал её счастливой. А она сделала счастливым его. Это было похоже на то, что было у нас с Вудсом, но в то же время сильно отличалось. Раш мог оставить её наедине с их ребёнком, не беспокоясь о том, что она могла раствориться в своих воспоминаниях. Он любил её и не волновался о том, что его сын унаследует психическую болезнь матери. Их любовь была легкой. Это была такая любовь, которая преодолела бы расстояния. Однако ничего подобного нельзя было сказать о нас с Вудсом.

Каждый раз, когда я видела, как Раш обнимал своего ребёнка, я хотела того же для Вудса. Гордый взгляд его глаз, и радость на его лице. Но я не могла дать ему это.

— Ты в порядке? — Голос Блэр ворвался в мои мысли, и я заставила себя улыбнуться.

— Извини, думаю о работе. Обещаю отвлечься и быть хорошей компанией за обедом, — заверила я её.

— Что же это за работа, о которой ты думаешь с таким огорченным выражением лица, — спросила Блэр. Её слова ясно дали мне понять, что она не поверила мне.

Я не была достаточно храброй, чтобы рассказать моей лучшей подруге Брейден о своих опасениях. Она беззаветно любила меня и думала, что я не могла сделать что-то неправильно. Она также думала, что я могла бы стать чудесной матерью и хорошей женой. Она жила в сказке, в которую я не могла себе позволить поверить. Была ли Блэр такой же, или она сможет взглянуть на ситуацию с моей стороны и понять мои страхи?

Администратор выпрямилась, когда увидела меня, и проводила нас к столику Вудса. Он предупредил весь персонал в зале, что его столик должен быть доступен для меня в любое время.

— Ооо, у нас хороший стол, — сказала Блэр, ухмыляясь, когда мы занимали свои места, — Я думаю, что ты теперь тоже тут босс.

— Вудс оказал услугу, постоянно усаживая меня здесь, — я покраснела, а Блэр рассмеялась.

— Как мило, — сказала она.

Я не знала, что ответить на это. Это было мило. Вудс всегда был милым. На него невозможно было обижаться, даже тогда, когда он заслуживал это. Например, когда чуть не заставил новенького официанта Кена обделаться в собственные штаны, за то, что тот посмел заговорить со мной.

Джимми вальяжно вышел из кухни, улыбаясь нам.

— Похоже у нас будет особое обслуживание, — сказала я, кивая головой в сторону Джимми.

— Ну здравствуйте, мои красотки. Я не знал, что у меня будет такой счастливый день, — сказал он, растягивая слова, что было характерно для жителей юга, и от чего большинство женщин пускали на Джимми слюни.

— Привет Джимми, — сказала Блэр.

— Как я вижу, ты покинула свое дежурство около малыша, — поддразнил он.

— Это никакое не дежурство, — ответила она.

— Сладкий чай для вас обеих? — спросил Джимми.

— Мне минеральной воды, — ответила ему Блэр.

Его брови взметнулись вверх, и он рассмеялся.

— Ну посмотрите, какой искушенной стала Алабама в выборе воды. Черт, малышка. Я помню, когда-то ты пила воду из-под крана.

Блэр рассмеялась.

— Для малыша лучше это, чем газированная вода или чай. И только.

— Хммм, в следующий раз ты соберешься заказать суши с этим сырым дерьмом внутри, — сказал Джимми, тыкая в неё пальцем. Затем он стрельнул в нас глазками и развернулся, направляясь на кухню.

— Он сплошное недоразумение, — сказала Блэр с любовью в голосе.

— Да уж, но он так хорошо управляется с кухней. Я не знаю, что бы делала без него.

Она откинулась в своем стуле и скрестила ноги.

— Ты бы стала упрашивать и умолять его вернуться. Вот что бы ты сделала.

Блэр знала, как важен был Джимми для клуба. Она также работала здесь сервером. И Джимми стал её первым другом в Розмари. Я слышала историю, как Блэр приехала в город, чтобы найти отца, но вместо этого встретилась с сыном его новой жены. Раш Финлей не был поклонником её отца, и заочно недолюбливал её. Но он позволил ей жить в комнате для прислуги, пока она работала на Вудса, чтобы заработать денег, и дожидалась возвращения своего отца и матери Раша из поездки во Францию.

Раш относился к Блэр плохо, но в конце концов влюбился против своей воли. Они прошли через море боли и лжи, которые чуть не разрушило их отношения. Я бы не поверила в эту историю, глядя на них сейчас. Но Бети рассказала мне всё. Она была близким другом Блэр все это время.

— Мой пистолет был эффективен в том, чтобы эта злая ведьма сбежала, или это сделал Вудс? — спросила Блэр.

— Я думаю, что твой пистолет, а также она испугалась того, что сделал бы с ней Вудс, когда нашел бы. Она уехала в ту же ночь, и мы её не видели и ничего о ней не слышали с тех пор. Миссис Керрингтон не довольна Вудсом. Она винит его в отъезде Анджелины.

— Ты можешь передать ей, что виновата я, — сказала с улыбкой Блэр.

— Спасибо, но не думаю, что это имеет значение. Она не одобряет меня. Она хочет, чтобы Вудс был с Анджелиной.

Блэр вздохнула.

— Я понимаю тебя. Моя свекровь настолько ненавидит меня, что даже ни разу не встретилась со своим единственным внуком.

Блэр была подтянутой и красивой девушкой. У неё не было проблем с чем-то похожим на психическое расстройство, поэтому можно было подумать, что её свекровь должна была любить её. Но внешность Блэр о чём-то напоминала матери Раша, которая в свою очередь не могла это забыть. Это было частью её темного прошлого, которое она делила с отцом Блэр.

— Я слышала, что отец Раша был в городе на прошлой неделе, навещал Нейта, — сказала я, вспоминая, как весь клуб без остановки говорил о том, что барабанщик Slacker Demon приехал в город. Он был легендой, как и рок-группа, в которой он играл.

— Да. Дин замечательный дедушка. Необычно видеть, как он обнимает Нейта и поет ему. Нейт обожает этого человека. Мне нравится наблюдать за выражением лица Раша, когда он смотрит на своего отца и сына. Каждый раз у меня наворачиваются слёзы на глазах.

— Представляю, насколько это трогательно, — ответила я.

У меня не было родителей, которые смогли бы посмотреть на моего ребёнка. Если конечно, однажды, он у меня появится. И то только в том случае, если я буду чувствовать себя достаточно исцеленной, чтобы заводить собственных детей.

Глава 11. Вудс

Моя мама сводила меня с ума. Ей было одиноко. Я понимал это. С уходом Анджелины, она проводила большую часть времени в одиночестве. Маме никогда не шло на пользу быть одной. В начале недели я видел её в клубе, она играла в теннис с несколькими своими друзьями. Она устроила хорошее шоу для них, обращаясь со мной так, словно испытывала гордость. Но я знал, что она все ещё обижалась на меня. Всю свою жизнь я был свидетелем того, как мама играла на публику.

Я отправил Деллу в свой кабинет разобраться с кое-какими документами на моём столе, которые в действительности в этом не нуждались. Я просто хотел обезопасить ее, пока моя мать была здесь. Я не был уверен, что мама смогла бы вести себя так, будто ей нравилась Делла. А я не собирался допускать, чтобы Делле причинили боль или чем-то огорчили её.

Весь остальной персонал в клубе любил Деллу. Когда они видели, что она идёт им навстречу, то становились веселее и приветливее. Они не хотели подводить ее. Что бы ни вышло из строя, они сперва старались исправить всё сами. Это избавляло меня от тонны дерьма. Я сильно ревновал, когда мужчины из персонала, проходя мимо Деллы, засматривались на неё, тем самым заставляя её улыбаться. Но кто не захотел бы сделать Деллу счастливой? Я не мог злиться на них за это. По крайней мере, пока они держали свои руки подальше от неё.

— А где Делла? — спросил наш тренер по гольфу Марко, когда вошел в клуб.

— Зачем тебе нужна Делла? — спросил я, напоминая себе, что этот человек был счастлив в браке.

— Она искала мне замену на следующую неделю. Джилл в понедельник выписывают, и я хочу провести с ней и ребёнком первую неделю после родов.

— Она сейчас занята. Я проверю, чтобы убедиться, что она нашла тебе замену. Ты должен быть со своей семьёй, — ответил я.

— Спасибо, мистер Керрингтон, — ответил Марко и кивнул, прежде чем налил себе воду из кулера.

Задняя дверь распахнулась, вошел Винс, глядя по сторонам с широко раскрытыми глазами.

— Мистер Керрингтон, сэр, Вы должно срочно пойти со мной.

Это было из-за Деллы. Я знал этот взгляд. У неё случился припадок. Вот дерьмо!

Я побежал к двери.

— Где она? — спросил я Винса.

— В Вашем кабинете, сэр. Она вошла в кабинет, затем Ваша мать увидела её и пошла следом. Я пытался дозвониться до Вас, но всё время попадал на голосовую почту. Ваша мама сказала, что хочет поговорить с Деллой. Но после того, как она вышла, я услышал, как Делла начала стонать. Я постучал, сэр, но она не отвечала, поэтому я вошел в кабинет…

— Достаточно. Я знаю остальное. Не рассказывай никому об этом, ты меня понял? — я подождал, когда он утвердительно кивнул, потом со всех ног бросился бежать через парковку к главному офису. Поведение матери переполнило чашу моего терпения. Черт! Я не должен был оставлять Деллу так долго одну.

Несколько человек окликнули меня, пока я взбегал по лестнице, не желая ждать чертов лифт. Перескакивая сразу через две ступеньки, я добрался до третьего этажа меньше чем за минуту. Дверь в мой кабинет была закрыта, и я был благодарен Винсу, что он не позволил кому-либо сюда войти.

Я распахнул дверь и оглядел кабинет, пока, наконец, не нашел Деллу, сидящую около стены с прижатыми к груди коленями. Руками она обхватила ноги и раскачивалась вперед-назад, постанывая. Мне не нравилось видеть её в таком состоянии. Делле уже становилось лучше. Ночные кошмары больше не мучили её, и припадков не было почти месяц.

— Делла, — позвал я её по имени, когда приблизился к ней. Я надеялся, что Делла сможет меня услышать, и мой голос поможет ей вынырнуть из забытья. Я присел рядом и притянул её в свои объятия. Она была неподвижной и холодной.

— Нет, нет, нет, нет, нет, — повторяла она вновь и вновь.

— Я с тобой, милая. Ты в моих объятиях. Я с тобой, Делла. Шшш, всё хорошо. Вернись ко мне, детка. Пожалуйста, вернись ко мне. Я здесь, я держу тебя.

Я шептал Делле на ухо, как сильно я её любил. Я не разжимал объятий, пока её тело не начало успокаиваться.

Медленно руки Деллы ослабили хватку вокруг её ног, и обхватили меня за талию. Затем она уткнулась лицом мне в шею. Я понял, что Делла вернулась ко мне. Я продолжал говорить, какой чудесной она была, что она принадлежала мне. Успокаивая Деллу, я уверял самого себя, что она была со мной, что она была здесь, и я мог позаботиться о ней. Я позволил ей взять на себя слишком много обязанностей, потому что она хорошо с ними справлялась. Я стал позволять Делле задерживаться на работе подольше, при этом реже проверял её. Это была моя вина. Моя мама никогда бы не добралась до неё, если бы я внимательнее наблюдал за этим.

— Извини, — сказала Делла заплаканным голосом возле моей груди.

— Не говори так, — ответил я, когда провел рукой по её волосам и спине. — Пожалуйста, детка, не говори так. Мне не нравится, что ты думаешь, будто должна просить прощение.

Она шмыгнула носом.

— Мне нужно быть сильной. Я хочу быть сильной. Я хочу быть выносливой.

Осознавала ли она, какой чертовски выносливой была? Она шестнадцать лет жила в кошмаре, который закончился настоящим адом. Но она продолжала смеяться и находила поводы улыбаться. Делла была достаточно храброй, чтобы жить нормальной жизнью, несмотря на то, что терпела монстров, которые терроризировали её в детстве. И они не были выдуманными. Она столкнулась с настоящими монстрами и выжила. Не было никого столь чертовски выносливого, как эта женщина.