– Кто?

– Райдер Кросс.

– Новенький, что ли? – спросил Крис.

Райдер проучился в Гамильтоне уже больше семестра, и я бы не стала называть его «новеньким», но все-таки кивнула. – Да. Он здесь?

– Ага. Я видел, как он только что прошел на кухню.

– Отлично. Спасибо.

– Нет проблем. Веселись, Сонни! Мы взорвем эту ночь!

– Угу. Наверняка.

Как и обещал Крис, я нашла Райдера на кухне, с красным стаканчиком в руке.

– Ты пьешь? – слегка удивленно спросила я.

Он вскинул голову и улыбнулся, увидев меня:

– Иногда, – признался он. – Но не сегодня. Это вода. У меня здесь не так много друзей, чтобы рассчитывать на то, что кто-нибудь подбросит меня до дома.

Блин. А я-то надеялась напоить его, прежде чем потчевать правдой. Почему ему обязательно надо быть настолько зрелым и ответственным?

– Впрочем, ты можешь выпить, – сказал Райдер. – Я знаю, Эми не с тобой, но я могу отвезти тебя домой, если хочешь.

– И оставить Герт здесь? Там, где ее могут украсть?

Он фыркнул:

– Подозреваю, что на твой автомобиль никто не польстится.

– Эй, не оскорбляй Герт. Это винтаж.

– А, вот как это теперь называется?

Положа руку на сердце, мне ужасно хотелось, чтобы Райдер отвез меня домой. Хотелось снова пережить волшебные мгновения того почти-поцелуя. Но я знала, что после моего признания он ни за что на свете не сядет со мной в машину. И с куда большим удовольствием бросит меня куковать до утра на вечеринке у Криса.

Райдер допил воду и бросил стаканчик в корзину:

– Это к лучшему, – сказал он. – Уверен, что пиво здесь паршивое.

– Надо же. Ты еще и пивной сноб?

– Нет, – произнес, слегка обидевшись. – Просто я предпочитаю PBR[44].

Я усмехнулась:

– Конечно. Как я сразу не догадалась?

Райдер выглядел немного смущенным.

– Знаешь, – сказала я, – на самом деле это нас объединяет. Может, хипстеры и пьют «Пабст Блю Риббон», но его предпочитают и люди моего круга – белая шваль. Кстати, это любимое пиво моего отца.

– Не называй себя белой швалью. – Он вдруг посерьезнел и посмотрел на меня так, как никогда прежде не смотрел. От этого взгляда у меня перехватило дыхание.

Кажется, пришло время рассказать правду. Покончить с ложью раз и навсегда и свалить домой. Я открыла было рот, чтобы начать свою исповедь, но выпалила совсем не то, что намеревалась сказать:

– Потанцуем?

Райдер растерянно заморгал:

– Не понял?

Возьми свои слова обратно, подумала я. Ты здесь не для этого. Казалось, мои язык и разум объявили друг другу войну.

– Давай потанцуем, – повторила я, судорожно пытаясь найти оправдание своему порыву. В конце концов, у меня в запасе оставалось несколько часов. Могла я немного развлечься, прежде чем обрушить на него новости, правда?

– Но… никто не танцует.

– Отлично. Потом будешь говорить об этом как настоящий хипстер: мы танцевали раньше, чем это стало круто, – произнесла я нараспев, копируя его интонации.

– Я так не говорю!

– Ну, не знаю, что ты там себе бормочешь перед сном. – Я схватила его за руку и потащила в гостиную. – Давай, не будь таким зажатым.

– В прошлый раз после этих слов я оказался в ярко-оранжевой охотничьей куртке посреди торгового центра.

– И разве это было не весело?

Ответ подразумевался утвердительный, потому что Райдер не стал спорить. Вместо этого он схватил меня за руку и, закружив, увлек в гостиную. Тяжелый хип-хоп совсем не подходил для танцев, но Райдера это как будто не смущало. Он крутил меня как заправский танцор, и даже умудрился подстроиться под ритм.

– Вау, – воскликнула я, когда после очередного пируэта оказалась в его объятиях, и его рука легла на мое бедро. Мы оказались совсем близко друг к другу, ближе, чем когда-либо. И я чувствовала себя как в огне. Тем более что все вокруг таращились на нас.

– Это так ты танцуешь на вечеринках?

– Мама заставляла меня брать уроки бальных танцев в средней школе, – признался он. – По-другому я просто не умею. Извини, если вышло неловко.

– Вовсе нет. – Я покачала головой. – Наоборот. Это фантастика. Эти идиоты завидуют нам и мечтают оказаться на нашем месте.

Райдер улыбнулся и снова крутанул меня.

Мы танцевали, пока могли двигаться. Пока не заболели ноги, пока не начали задыхаться – то ли от усталости, то ли от близости друг к другу. Для меня верным было последнее.

– Хочешь воды? – предложил Райдер.

Я кивнула, и мы вернулись на кухню, спотыкаясь на каждом шагу, несмотря на то что не выпили ни капли.

Райдер взял два стаканчика и наполнил их водой из-под крана. Я залезла на кухонный стол, болтая уставшими ногами. – Черт. Это было…

– Это! Было! Круто! – провозгласил Крис, врываясь на кухню. – Вы оба сразили нас наповал! Все только об этом и говорят!

– Так же как до этого все танцевали? – съязвила я, когда Райдер протянул мне мой стакан.

Крис как будто и не слышал меня:

– Райдер, чувак, ну ты отжег! Я думал, что танцы – это фигня, но все девчонки просто в отпаде. Ты должен научить меня этим движениям!

Я прыснула от смеха, представив себе Криса, пытающегося танцевать так же, как Райдер. Я побоялась, что пижон перестарается и для его бедной партнерши все закончится сотрясением мозга.

– Я поставлю любую музыку, какую пожелаете, если вам захочется повторить!

– Может быть, чуть позже, – согласился Райдер. Он посмотрел на меня, и я затрепетала под пристальным взглядом его зеленых глаз. – Если Сонни не возражает.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

– Круто! – сказал Крис. – Мне лучше вернуться в гостиную. Надо все держать под контролем.

– А что вышло из-под контроля? – пробормотал Райдер еле слышно, так, чтобы только я могла его расслышать.

Я рассмеялась, и Крис убежал обратно в гостиную.

– Знаешь, – сказал Райдер, – кажется, мы стали звездами этой вечеринки.

– Ты шутишь? Я – звезда любой вечеринки.

Райдер улыбнулся:

– Не сомневаюсь.

И снова я почувствовала дрожь.

Все, должно быть, разом прикончили свое пиво, потому что внезапно кухня превратилась в проходной двор. Райдер взял у меня стакан, чтобы я могла спрыгнуть со стола, не расплескав воду. Он жестом пригласил меня следовать за ним, и, пробравшись сквозь строй страждущих, мы выскользнули в коридор, чтобы не столкнуться ненароком с Крисом.

И так получилось, что мы забрели в пустую спальню.

Я забрала у Райдера свой стакан с водой и села на краешек кровати:

– Ну, какой вердикт ты вынесешь своей первой гамильтонской вечеринке?

– Все не так запущено, – сказал он.

– Но я уверена, это даже не сравнить с вечеринками в Ди Си, верно?

– Эта вечеринка намного лучше, чем в Ди Си.

– Да ладно. – Я поставила свой стакан на тумбочку. – Так я тебе и поверила. Ты тусил с отпрысками политиков. Я достаточно смотрю телевизор и представляю, какие у вас там клевые тусовки. К тому же вы все при деньгах. Так что уж выпивка-то там получше.

– Возможно, вечеринки в моем городе действительно имели некоторые преимущества, – согласился он и, отставив свой стакан, сел рядом со мной.

Почти вплотную.

– Но компания здесь намного лучше, – продолжил он, снова устремив на меня волнующий взгляд. Взгляд, от которого меня одновременно бросало в жар и в холод. Я вдруг особенно четко осознала, где мы находимся: на кровати в чужой спальне.

– Райдер, – начала я, хотя каждая клетка моего тела сопротивлялась и пыталась заставить меня замолчать. Но я больше не могла откладывать этот разговор. – Мне нужно поговорить с тобой… об Эми.

Он покачал головой:

– Меньше всего мне сейчас хочется говорить об Эми.

Долгие месяцы я умирала от желания услышать эти слова. Мечтала о том, чтобы он смотрел на меня так, как сейчас. Но время вышло. Я дала Эми обещание, поклялась, что сегодня скажу ему правду.

Я сглотнула:

– Послушай…

– Сонни, подожди, – сказал он. – Я просто… мне нужно…

И он поцеловал меня.

И от него не разило рутбиром. Его губы благоухали мятой.

Одна его рука обвила мою шею, другая легла на колено. Я не смела шелохнуться – не могла ни дышать, ни думать, – когда его губы скользнули по моим губам. Я была ошеломлена. Парализована.

Но, когда он отстранился – вернее, на мгновение оторвался от моих губ, – я почувствовала, что умираю.

– Тебе… было хорошо? – спросил он. – Или мне не стоило этого делать?

Да. Еще как не стоило. Потому что я должна была открыть ему правду.

Сейчас же.

Просто скажи, взывала я к себе. Пока это не зашло еще дальше.

– Сонни? – Его голос прозвучал тихо и немного нервно. – Извини. Я должен был спросить разрешения. Или нет… я не думал, что сделаю это, пока не…

– Заткнись, – прервала я его. Потом обхватила его лицо ладонями и притянула к себе для поцелуя. Мое сердце бешено колотилось, а в голове вихрем носились фантазии всех последних месяцев.

На этот раз, когда наши губы встретились, я уже не чувствовала себя парализованной.


Эми была уже в постели, когда я тихонько проскользнула к ней в ту ночь, но еще не спала.

– Привет, – пробормотала она, когда я перебралась через нее на свою половину широкой кровати. Я снова переселилась к Эми после нашего возвращения из Теннесси. – Как все прошло?

– Супер, – ответила я.

Мы с Райдером еще долго целовались в спальне, пока нас не застукал Крис. И потом, когда Райдер проводил меня до машины, он снова поцеловал меня. Я была уверена, что это будет короткий поцелуй на ночь, но он длился гораздо дольше. Я прижималась спиной к водительской дверце Герт, обвивая его шею руками.

Мне пришлось мчаться домой на всех парах, чтобы успеть к комендантскому часу.

Я все еще чувствовала губы Райдера на своих губах, его руку на моем бедре. Я поежилась и зарылась лицом в подушку, хотя в темноте Эми все равно не разглядела бы мой румянец.

– Правда? – спросила Эми, и ее усталый голос стал чуть громче от волнения. – Какое облегчение. Так ты сказала ему правду?

Все складывалось как нельзя лучше. Эми больше не злилась на меня. Райдер поцеловал меня. И не раз. Я получила все, что хотела. Все, о чем мечтала с того сентябрьского дня, когда началась эта история. Но мои сбывшиеся надежды могли упорхнуть с любым порывом ветра. Одно неверное движение, и я все потеряю.

Поэтому я сделала то, что у меня получалось лучше всего. То, что я делала всегда, когда мне становилось страшно.

– Да, я рассказала ему все, – соврала я.

23

К утру понедельника эйфория сменилась чувством вины и постзагульным сожалением. Я жалела не о поцелуях – они были прекрасны, – но о том, что пустила все на самотек. Почему я струсила и не рассказала Райдеру правду?

Теперь, когда я точно знала, что рискую потерять, признаться стало еще труднее.

Но я должна была это сделать. Потому что наши страстные поцелуи на вечеринке ничего не меняли.

Утром я вошла в класс истории с твердой решимостью поступить по совести. Хотя и чувствовала себя как на иголках.

– Привет, – сказала я, садясь за парту позади Райдера. – Послушай… нам нужно поговорить о том, что произошло в пятницу.

Райдер уже развернулся, так что мы оказались лицом друг к другу:

– Признаться, я тоже все время об этом думаю.

На мгновение мое сердце остановилось. Он тоже сожалеет о поцелуе, подумала я. Но совсем по другой причине. Наверное, до сих пор не может поверить, что сделал это. Наверное, я не настолько ему нравлюсь. Еще бы – я бедная и не такая привлекательная, как Эми. Но мы танцевали и смеялись, а потом оказались вдвоем в чужой спальне…

Я ожидала услышать от него слова раскаяния.

Но вдруг…

– Почему бы тебе не прийти ко мне сегодня после школы, чтобы мы могли это обсудить? – И на случай, если я вдруг не заметила легкого изгиба его бровей или не уловила намека в голосе, добавил: – Мама вернется поздно.

– О!

Возможно, он вовсе не жалеет о поцелуях.

Мне не следовало особо радоваться по этому поводу, тем более что его приглашение еще больше усложняло мою задачу, но я ликовала. Его легкая усмешка пробудила рой бабочек, всколыхнула глупые девичьи фантазии и все прочие восторги подростковой влюбленности.

К тому же, решила я, проще будет поговорить об этом у него дома, где нас никто не услышит. Надо только держаться подальше от кровати. И от дивана. И от его губ.

Нет, остановила я себя. Не увиливай. Скажи ему прямо сейчас.

– Послушай, Райдер, на самом деле я…

– Класс, прошу внимания! – раздался зычный голос мистера Бакли. – Поговорим о Германии.

Я упустила свой шанс.

И на душе стало скверно от накатившего облегчения.